Распятие с предстоящими -

Описание иконы.

Распятие Христа имеет несколько иконографических традиций изображения. Это обусловлено различными подробностями, сообщаемыми евангелистами. Икона Распятия Христа из Костромского музея имеет свои особенности.

Образ имеет высоту 31 см и ширину 25,9 см. Размер позволяет предполагать, что эта икона полагалась на Страстной седмице на аналой в центре храма для поклонения верующими, то есть относится к так называемым «аналойным». Икона имеет неглубокий ковчег и довольно большие поля.

Это Распятие представляет собой развитую многофигурную композицию, на которой можно видеть много персонажей Священной истории. В центре на темно-коричневом восьмиконечном кресте, висит плавно изогнутая фигура распятого Христа. Мастер раскрыл смысл значительного события, описанного евангелистами: в мучительной и унизительной казни, он изобразил Христа Великой Жертвой, несущей людям надежду на Спасение.

В православной традиции принято изображать Христа словно уснувшим, иногда даже с чуть прикрытыми, а не закрытыми глазами. Плоть Христа не носит явных следов смерти и предсмертных мучений, Его широко раскинутые руки словно обнимают мир. Хотя голова Спасителя склонена к плечу, так как Он «испустил дух», но весь Его облик призван символически указывать на победу над смертью. Печать перенесенных страданий на лике Христа удивительно слита с выражением просветленного умиротворения. Слегка провисшее, словно очерченное певучей линией тело Иисуса противопоставлено геометрически правильным, жестким формам орудия Его смерти – Креста. Весь облик Спасителя свидетельствует о преодоленном страдании и грядущем радостном Воскресении, а не о Его телесной смерти.

Слева от Распятия стоит Богоматерь, со склонившимся к Ней Иоанном Богословом. Они изображены на основании слов из Евангелия от Иоанна: «Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! Се, сын Твой. Потом говорит ученику: се, матерь твоя!». (Ин. 19: 25-26). Все евангелисты упоминают и о других женщинах, присутствовавших при распятии, на этой иконе живописец изобразил двух – Марию и Марфу. Скорбные жесты предстоящих соединяются с задумчивой кротостью лиц, с ненарушимым покоем фигур. Тихой и просветленной предстает печаль предстоящих пред Крестом, их сострадание мукам Иисуса, прочно слито в человеческой памяти с одержанной Им победой над смертью.

Эту группу замыкает воин, пронзающий ребра Христа. Писание уточняет, что он не стал перебивать Его голени, удостоверившись в завершении страданий другим способом. По другую сторону от Креста изображены два воина. Один из них протягивает Христу губку, насыщенную уксусом. Этим средством обычно смачивали губы страдальцев, об этом факте упоминают все четыре евангелиста. Эти два персонажа издавна вводятся в иконографию образа Распятия для того, чтобы подчеркнуть факт свершившейся смерти.

Еще один воин - сотник Лонгин, о котором сообщают, не называя по имени, все евангелисты. Его имя впервые упоминается в апокрифическом Евангелии от Никодима. Предание гласит, что по долгу службы Лонгин присутствовал при распятии Христа и вместе со стражей охранял Его гроб. После потрясения, бывшего при Воскресении Христа, сотник уверовал в Него, оставил службу, подвергся преследованием и был казнен. На иконе его можно сразу узнать по золотому нимбу и по сложенным для крестного знамения перстам.

Голгофа, как место распятия Христа, традиционно изображается в виде стилизованной скалы, на которой утверждается крест. У ранних христиан существовало предание о том, что на Голгофе находится центр земли. У основания Креста, в пещере, можно видеть череп – голову Адама с надписанием «Г А».

Изображение сцены «деления риз» Христа – нечастый сюжет для иконографии Распятия. На этой иконе мы видим трех воинов, метающих жребий у ног Спасителя. В подтверждение этого на нижнем поле написана строка из 21 Псалма: «Разделиша ризы моя себе, и о одежди моей меташа жребий».

Крест Спасителя, предстоящие Ему, и воины, расположены на фоне блекло-зеленой городской стены. Она словно отсекает от происходящего все ненужное и случайное, призывает сосредоточить внимание на главном. По иконографической традиции, стена также показывает, что казнь Иисуса Христа произошла за пределами Иерусалима.

Над головой Христа можно видеть табличку с буквами под титлами «IС ХС», над руками Иисуса начертано «ЦРЬ СЛВЫ». По сторонам подножия можно прочитать «НИ КА», над Голгофой «Г Г».

Возле головы Спасителя изображены парящие ангелы, они закрывают свои лица, словно в страхе, в соответствии со словами православного богослужения: «Царь бо царствующих и Господь господствующих приходит заклатися и датися в снедь верным; предходят бо сему лицы ангельстии…лица закрывающее. Небесные силы, наряду с видимым миром, состраждут Творцу миров видимого и невидимого».

Лики всех участников события выполнены светло-коричневым вохрением с высвелениями по оливковому санкирю. Красновато-коричневые, зеленые, синие цвета одежд гармонично сочетаются и выделяются на фоне светлой стены, написанной без отчетливых деталей. Общий фон Распятия золотой, так как он являет свет вечности. Надписи, нимбы и разделка доспехов воинов также выполнены золотом, они словно несут на себе отблеск внеземного света.

Цветовое решение Главы Адама и набедренной повязки Христа, связывает их единой вертикалью. Художник сумел передать ощущение того, что Христос словно прорастает из Ветхозаветного «зерна». Диагонали воинских пик будто сообщают Ему движение, а ангельские крылья помогают взмыть ввысь. С помощью такого композиционного решения, художник создает впечатление, что Спаситель словно извлекает из земли Главу Своего прародителя, унося ее вслед за Собой в золотую вечность.

История образа.

Распятие занимает особое место среди событий евангельской истории. Образы крестной смерти, распятия Христа, являются важной частью рассказа о пути Спасения человека и воплощают саму суть христианского вероучения, служат символом христианской веры. Образы Распятия Христа составляют основу древнерусского церковного искусства.

Страдание и смерть Спасителя на кресте описывают все четыре евангелиста. Они сообщают, что Крест был установлен на горе Голгофе и рассказывают подробности каждого момента казни Иисуса Христа.

Когда около девятого часа распятый на Кресте Иисус громко возопил, один из воинов взял губку, наполнил ее уксусом и поднял на трости к устам Страждущего. После того, как Христос испустил дух, один из воинов пронзил его ребра копьем, и из раны истекли кровь и вода. Другие воины, распинавшие Христа, взяли Его одежды и разделили их по жребию. При кресте стояла Богородица вместе с другими женщинами, состав которых определяют по-разному. Кроме того, Евангелия говорят об «ученике, которого любил» Христос, то есть об Иоанне, и сотнике по имени Лонгин, который «видев происходящее, прославил Бога и сказал: истинно Человек Этот был праведник» (Лк.23:47).

Первые христиане не рисовали сцены Распятия, внимание к изображению этого события появилось лишь в V веке, после отмены в Римской империи такой смертной казни. До этого крестная смерть Спасителя передавалась опосредовано, через ветхозаветные образы: принесение Исаака в жертву Авраамом; изображение Даниила во рву львином с распростертыми наподобие креста руками; Ионы, молящегося раскинув руки в чреве кита; Моисея, обращающегося к Богу расширив руки после победы над амиликитянами. Распятие Христа в раннехристианский период заменялось также простым изображением креста.

Со временем начинает собираться информация о событии Распятия Спасителя, подробности которого после разрушения Иерусалима в 70 году н.э. были значительно забыты. Особый интерес к месту казни появился после нахождения Честных Древ Животворящего Креста Господня Царицей Еленой. Святой Крест и другие обретенные Орудия Страстей, становятся объектами поклонения, как и сама Голгофа. В это же время оформляется предание о том, что Голгофа сохраняет под собой могилу прародителя Адама. Апокрифические сказания о Голгофе, как о месте погребения Адама, расходятся в трактовке, каким образом его глава попадает в это место. Но они согласны между собой в том, что Адамова голова была орошена на Голгофе кровью распятого Христа.

Принадлежность к иконописной школе не определена, авторство этой иконы не известно.

Автор текста: Серафима Царан.