Евангелие от Матфея, Глава 19, стих 17. Толкования стиха

Он благ в соответствии с тем видением, в соответствии с которым Бог явится чистым сердцем, поскольку (говорится): «Как благ Бог к Израилю, к чистым сердцем» (Пс. 72:1). Однако, когда грешники узрят Судью, Он не покажется им благим, ибо они не возрадуются Ему сердцем, но «возрыдают пред Ним все племена земные» (Откр. 1:7), как те, что в числе всех лукавых и неверующих. По этой причине Он даже ответил тому, кто назвал Его благим учителем, испрашивая у Него совет, как унаследовать жизнь вечную: «Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог» (Мф. 19:17). Хотя в другом месте Сам Господь даже человека называет благим: «Благой человек из благого сокровища сердца своего выносит благое, а злой человек из злого сокровища сердца своего выносит злое» (Мф. 12:35). Но ведь тот человек искал жизни вечной, а жизнь вечная состоит в том созерцании, в котором Бога видят не к наказанию, но к радости вечной, и не понимал, с Кем он разговаривал, ибо считал Его только лишь Сыном Человеческим. Дело в том, что, слова «Что ты называешь Меня благим?» означают «Зачем ты, видя этот образ, спрашиваешь Меня о благом и называешь Меня в соответствии с тем, что видишь, учителем благим? Это образ Сына Человеческого. Это воспринятый образ. Этот образ явится на Суде не только праведным, но и нечестивым; и видение этого образа не будет благим для тех, кто грешит. Итак, есть видение Моего образа, в котором Я хотя и был, но не почитал хищением быть равным Богу, и уничижил Себя Самого, дабы принять его. Следовательно, тот единый Бог Отец, Сын и Святой Дух, Который явится лишь только к радости, что не отнимется от праведных, к той будущей радости, о которой вздыхает тот, кто говорит: «Одного просил я у Господа, того только ищу, чтобы пребывать мне в доме Господнем во все дни жизни моей, чтобы созерцать красоту Господню» (Пс. 26:4). Итак, только Сам единый Бог благ, ибо никто Его не видит к скорби и стенанию, но к спасению и радости истинной. «Если ты мыслишь Меня в соответствии с этим образом, то Я благ; если же только в соответствии с другим, то зачем спрашиваешь Меня о благом, ведь ты будешь среди тех, кто увидит, Кого пронзили, и это видение будет для них злом, ибо оно будет для них наказанием?». Ведь посредством доказательств, которые я привел, очевидно, что так следует понимать эти слова Господа «Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог», ибо это видение Бога, которым мы будем созерцать неизменную и невидимую человеческим глазам сущность Бога, что обещано только святым. Это видение апостол Павел называет (видением) «лицом к лицу» (1 Кор. 13:12); о нем говорит и апостол Иоанн: «Будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть» (1 Ин. 3:2); о нем же сказано: «Одного просил я у Господа: созерцать красоту Господню»; о нем же говорит Сам Господь: «И Я возлюблю Его и явлюсь ему Сам» (Ин. 14:21). Только ради него да очистим верою сердца, так что (о нас можно было бы сказать) «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5:8). И что еще только не сказано об этом видении! Всякий, кто обращает взор любви к отысканию этого, обнаруживает, что оно изобильнейшим образом рассеяно по всему Святому Писанию. Единственно это (видение) есть наше высшее благо, ради достижения которого нам предписывается делать все, что мы делаем надлежащим образом. Но это предвозвещенное видение Сына Человеческого, когда соберутся пред Ним все племена и скажут Ему: «Господи! когда мы видели Тебя алчущим» и т.д.» (Мф. 25:37), не будет благим ни для нечестивых, которых пошлют в вечный огонь, ни высшим благом для праведных. Ибо Он все еще призывает их к Царству, уготованному им от создания мира. И как одним скажет: «Идите в огонь вечный»; так же другим: «Придите, благословенные Отца Моего, наследуйте царство, уготованное вам» (Мф. 25:34). И как те войдут в пламя вечное, так праведники — в жизнь вечную. Так в чем же жизнь вечная, как не в том, о чем Он говорит: «да знают Тебя, единого истинного Бога и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17:3); и (как не) в той славе, о которой Он говорит Отцу: «которую Я имел у Тебя прежде бытия мира» (Ин. 17:5)? Ведь тогда Он предаст Царство Богу и Отцу (1 Кор. 15:24), чтобы добрый раб вошел в радость Господина своего (Мф. 25:23), и так, чтобы тех, кем владеет Бог, Он укрыл под покровом Своего лика от досадования людей, а именно тех, кто тогда будет раздосадован, услышав эти слова: «Добрый человек не убоится худой молвы» (Пс. 111:7), если он скрыт в куще, т.е. в истинной вере кафолической Церкви, от «мятежей людских» (Пс. 30:21), т.е. от клеветничества еретиков. Но если есть какой-нибудь другой смысл слов Господа, когда Он говорит: «Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог», только бы не считалось, что благость» (сущности) Отца больше, нежели (благость) сущности Сына, в соответствии с каковой Он есть Слово, через Которое все начало быть; и если в нем ничего не расходится с верным учением, мы, не опасаясь, воспользуемся не одним (доказательством), а столькими, сколько смогли бы обнаружить. Ибо тем значительнее опровергаются еретики, чем больше открывается выходов для избежания их уловок.
*** Господь сказал некоему юноше: Если же хочешь войти в жизнь, соблюди заповеди. Он не сказал; «если хочешь войти в жизнь вечную», но - «в жизнь», подразумевая, что это та жизнь, которая станет вечной.

Об этом юноше, или князе, как называет его св. Лука, спрашивавшем Господа Иисуса Христа, что ему делать, дабы наследовать жизнь вечную, рассказывают все три первых Евангелиста. Эта беседа, как и дальнейшая, происходили по пути в Иерусалим, куда уже шел Господь на предстоящие Ему страдания. Обращаясь к Господу, юноша назвал Его: «Учитель благий». Господь на это сказал: «Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог», то есть, если ты обращаешься ко Мне только, как к «учителю», следовательно, как к обыкновенному человеку, то не следует Меня называть благим, ибо это название приличествует только Богу. На его вопрос Господь предложил ему: «Соблюдай заповеди».

Не без оснований в этом месте нужно спросить, почему Христос, когда юноша задал вопрос: Учитель благий! что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную? - окончив объяснение, добавил: Многие же будут первые последними, и последние первыми (Мф. 19:30). Никто не сомневается, что сказано это об иудеях и язычниках. Неслучайно, следовательно, этот юноша вводится в связи с иудейским народом - всегда пребывающим в отрочестве, всегда собой хвалящимся и живущим легко. Христос по большей части так поступает, когда намеревается говорить о таинстве чего-нибудь: сначала Он вводит физический объект, чтобы он указывал на возможность его духовного осмысления, затем изъясняет и значение. К примеру, когда Он собирался обуздать самохвальство фарисеев, о чем рассказывает Лука ¹., то сначала Он ввел больного водяной болезнью и исцелил его: так избавление от физической опухоли больного указывает на удар по воспаленной гордости фарисеев ².

Предварительное наставление в законе - хорошее дело, и Христос не отвергает его, но говорит: Если хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди, указывая начало этой дороги, а не ее завершение. И этим Он свидетельствует, что закон не чужд Ему, но совершенство - от Него Самого.

«Аще хощети внити в живот, соблюди заповеди» . Значит в спасении души главнеe всего требуются добрые дела. И лучше в простоте сердца трудиться для Господа Бога добрыми делами, чем искать в вере только таинственного и чудесного. Ложный мистик, между тем, уклоняется труда и подвигов для спасения души; он только любит рассуждать о том, что нужно жить по-духовному; он даже с презрением смотрит на свое внешнее положение, на свои обыкновенные обязанности, будто бы препятствующие его духовному совершенству; он любит таинственные толкования свящ. Писания; думает в каждом обстоятельстве видеть особенное чудо, ожидает себе во всем чудесной помощи. Таким образом, он доходит иногда до совершенно-ложных представлений и верований. В самой вере неверие!

Никто, ни телесный, ни бестелесный, не благ в собственном смысле, кроме одного только Бога, потому что у Бога благость – по природе, и потому она неизменна, а у всех остальных – видимых и невидимых – благость есть дело воли, и потому она изменяема. Так как этот юноша представлял себе Иисуса Христа только человеком и называл Его благим не как Бога, но как человека, одного из еврейских учителей, то сообразно с таким его представлением Христос беседует с ним, как человек, говоря: зачем ты называешь Меня благим, когда Я, по твоему представлению, – человек. Как человек, Я не благ, но как Бог, даже весьма; потому что один только Бог в собственном смысле благ. Говоря это, не лишает людей благости, но учит и благости в собственном смысле; вместе с тем отвергает лесть и научает не принимать похвал. По природе благ один только Бог, а по воле – только тот, кто подражает Ему.

... и Судия показал, что на Своем Судилище Он не принимает даров и не взирает на лица. «Зачем называешь Меня благим?», когда Я должен быть справедлив в том, что ты хочешь узнать от Меня? Ради жены грешницы праведный Бог стал благим, потому что она пришла к Нему, как к простителю (грехов), этот же (богатый) приступил к Нему, как к законодателю, который сокрыл Свое милосердие и милость, когда давал закон, говоря: «всякий убивающий да умрет» (ср. Мф. 5:38). «Что... мне... сделать,.. чтобы быть живу?» (ср. Мф. 19:16). Судия показал строгость Своей правды. Но когда ревнитель закона объявил, что он тщательно соблюл закон, тогда законодатель возрадовался о нем и возвеселился, чем и дал знать, что та предыдущая лесть не принесла пользы, помогло же это соблюдение закона. «Если... хочешь, — говорит, — войти в жизнь вечную, соблюди заповеди». Льстецы любят многих называть по лицеприятию благими, но Сын знает Одного Благого, Который настолько благ, что ни у кого иного не учился делать благо. Ибо тем же именем, каким богатый почтил Сына из лести, Сын почтил Отца в истине, — не для того, чтобы угодить Ему, но чтобы засвидетельствовать о Нем. Затем богатый назвал Его благим для того, чтобы дать Ему это имя как бы взаем, подобно тому, как люди дают обыкновенно приятные имена своим товарищам. Господь уклонился от того, что давал Ему человек, чтобы показать, что от Отца Своего Он имеет благость по Своей природе и рождению, а не по имени только. Говорит: «Один... только... благ», и после сего не умолчал, но прибавил: «Отец»,¹ чтобы научить, что у Отца есть Благой Сын, подобный Ему. Богатый назвал Господа благим учителем, как бы одного из (числа других) благих учителей. Ответил ему: «нет иного благого, — как ты думал, — кроме одного только Бога Отца» . Сказал: «Бога», чтобы объяснить, о Ком идет речь, и добавил: «Отца», дабы научить, что Бога нельзя называть Отцом иначе, как ради Сына. И поскольку они могли бы создать себе на небе многих богов, потому говорит: «Никто не благ, как только один Отец, Который на небесах». Не Бог и Бог, — но Бог от Бога, и Благий от Благого. Бог есть и Христос, поскольку говорит: «Отец». Ведь когда ты слышишь о благом дереве, то этим самым свидетельство благости распространяется также и на плод его. Так как сей законовед пришел для того, чтобы научиться (от Христа), как бы от закона, то Христос и ответ дал ему, как бы от (лица) закона: «Я есмь и нет иного, кроме Меня» (ср. Втор. 32:39). Подобно сему (говорит) и в этом месте: «Никто не благ, как только один» , и оба (изречения) обозначают одно и то же, как и следующие слова: «Слушай, Израиль: Господь, Бог твой, Господь един есть» (ср. Втор. 6:4). Видя, что все его сердце уже давно похоронено в этой земле, Господь сначала привел его в изумление, отряс от него прах земной и ум его направил к небу. «Никто, — говорит, — не благ, как только один, Который на небесах». Вместо земли показал ему небо и вместо его отцов — одного Отца. Если, говорит, есть только единый Благой, и Он обитает на небе, то возвысь сердце свое от земли на небо к Тому Благому, Которого ты любишь. Домогаясь повода (к искушению Господа), фарисеи хотели (намеренно) создать (таковой) повод, и один из них пришел, чтобы искусить Господа и узнать, не разрушает ли закона то исполнение, какому Он учил. Господь тотчас же обуздал уста этого искусителя, говоря: «Никто не благ, как только один», — и потом: «разве не знаешь заповеди?». Этими словами Он, во-первых, отверг иного Бога, дабы не упоминалось более имя его, и научил, что животворящие заповеди были прежде Его; во-вторых, показал, что их можно было соблюдать, и, в-третьих, так как с любовью посмотрел (Мк. 10:21) на него², то (этим) дал знать, сколь угодны Ему те, кои всецело соблюдают древние заповеди. ... Но Господь отверг повод к лицеприятию, дабы научить, что нам должно говорить и слушать то, что справедливо. ... Затем, чтобы (богатый) не сказал: «уже с самого начала встретил меня с неблаговолением и посему, воспользовавшись предлогом, отверг меня», для сего (Господь) говорит: «один... только... благ». Если это так, то разве Сам Он не благ, коль скоро называется Сыном Благого? «Никто не благ, как только один». Но Ты, Господи, разве не благ? «Только... один, — говорит, — благ». А пришествие Твое разве не есть пришествие благости? «Но Я, — говорит, — пришел не Сам от Себя» (ср. Ин. 7:28). А дела Твои разве не благи? «Отец Мой, — говорит, — пребывающий во Мне, Сам творит сии дела» (ср. Ин. 14:10). А Твоя новая проповедь разве не есть проповедь благости? «Пославший Меня, — говорит, — Сам дал Мне заповедь, что сказать и что говорить» (ср. Ин. 12:49). Если пришествие Твое, и слова Твои, и дела Твои от Отца, то разве Ты не Благий от Благого? Но и пророк сказал о Духе: «Дух Твой благий да ведет меня» (Пс. 142:10). Итак, уходящему богачу Господь не доставил повода к тому, чтобы он удалялся (от Него), дабы удаление его оказалось достойным порицания. Желая дать новую заповедь, Господь подтвердил закон и почтил Господа закона, дабы богатый не сказал, что Христос противник их³ и вводит новое учение о Боге чуждом; потому что ясно показал, что бедность уже ранее Его была одобрена, поскольку «Ангелы отнесли его на лоно Авраама» (ср. Лк. 16:22). «Что... называешь Меня благим?». Этими словами предложил образец Своего смирения, чтобы почтить Отца, хотя в других местах называл Себя благим, говоря: «глаз твой лукав, а ...я добр» (ср. Мф. 20:15), и еще: «пастырь добрый полагает душу... свою за стадо свое» (ср. Ин. 10:11). Говоря же: «что... называешь Меня благим?» (Мф. 19:17) — (этим) своим ответом отверг помышление спрашивавшего, так как он думал, что Христос от сей земли и есть как бы один из учителей Израильских. Итак, поскольку богатый считал Христа (простым) человеком, и назвал Его благим, как Бога, потому говорит: «что... называешь Меня благим?» — то есть если бы действительно тебе так думалось, что Я пришел свыше и есть Сын Благого, то правильно называешь благим; если же Я от этой земли, как ты думаешь, то худо называешь Меня благим. Ведь если бы он назвал Христа Благим Богом и Христос отверг бы это имя, то тогда слово Его⁴ могло бы быть уместно. Но он назвал Его учителем, а не Богом. Каким же образом отверг это имя Тот, Кто Сам сказал о Себе: «пастырь добрый полагает душу свою за овец своих?» (ср. Ин. 10:11). И все учители, передавшие святое учение, и все праведные и честные называются благими. «Благотворит Господь благим» (ср. Пс. 124:4), — говорит (Писание). Еще: «сеющий... семя святаго хлеба есть Сын Человеческий, а семя... добра суть сыны Царства» (ср. Мф. 13:37—38). Каким же образом семя может быть добрым, а тот, кто сеет, худым? Или: каким образом (здесь) отверг наименование благого, а в других местах сделал Себя причастником Божественного владычества и поклонения? Всякое зло дерзко входит в род человеческий через господство страсти; потому Господь объявил гордость нечистой пред Богом, так как она делает человека нечистым пред Богом. Смирение же всем людям дал, как бы некоторую узду, так как (и Сам) в смирении повиновался воле и закону предков Своих⁵.

«Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди» (Мф. 19:17), — сказал Господь наш Иисус Христос некоторому юноше, который... вопросил Господа: «Учитель благий! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?» (Лк. 18:18) — то есть что мне делать доброе, чтобы спастись? Когда вопросивший снова вопросил: какие бы то были заповеди? — Господь указал ему как иудею, веровавшему в истинного Бога, на заповеди Божии по отношению к ближнему. Юноша отвечал, что он сохранил все эти заповеди, и затем снова вопрошает: «что есмь еще недокончал» — «чего еще недостает мне?» Господь сказал: «если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною, взяв крест» (Мф. 19:20-21; Мк. 10:21; Лк. 18:22). Из ответов Господа юноше мы научаемся, что два блаженных состояния уготованы Господом для верующих в Него: состояние спасения и состояние христианского совершенства¹. Из этих же ответов Господа со всей ясностью усматривается, что блаженное состояние спасения доступно для всех вообще христиан; но совершенство могут получить только те христиане, которые единовременно раздадут имение свое нищим и, отрешившись от всех связей с миром, последуют Христу, взяв крест, т.е. подвергшись с усердием и любовью всем лишениям, всем бесчестиям и бедствиям, которые им будут попущены, как подобает истинным удам Христовым, отвергнув все оправдания, представляемые плотским мудрованием, враждебным Христу, враждебным крестоношению... Рассмотрим, в чем заключаются условия спасения, так как получение спасения вожделенно всем христианам и доступно всем христианам. Выше мы упомянули, что Господь преподал всесвятое учение Свое иудею, веровавшему в истинного Бога, почему исчислил только заповеди по отношению к ближним, не упомянув о вере, о которой говорил Господь при других случаях. Необходимо для желающего спастись веровать в Бога, Создателя и Искупителя. «Сия же есть жизнь вечная,» — сказал Спаситель наш, — «да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17:3). «Верующий в Сына» (Божия) «имеет жизнь вечную, а не верующий в Сына не увидит жизни,» т.е. не получит спасения, «но гнев Божий пребывает на нем» (Ин. 3:36). Необходимо для желающего спастись принадлежать Православной Церкви, единой истинной Церкви, и повиноваться ее установлениям. Преслушающего Церковь Господь уподобил язычнику, чуждому Бога (см. Мф. 18:17). Каждый из нас, произнося Символ веры, исповедует, что он верует во Единую Святую Соборную и Апостольскую Церковь, исповедует, следовательно, что, кроме этой Единой Церкви, нет другой Церкви, тем более нет других Церквей, хотя бы разные общества человеческие и присваивали себе наименование Церкви. Необходимо для желающего спастись быть крещенным в недре Православной Церкви во имя Отца и Сына и Святого Духа, как сказал Сам Господь: «кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет» (Мк. 16:16). Надо заметить, что на греческом языке, на котором апостолами написан весь Новый Завет,² слово "крещение" (baptisma) в точном смысле значит погружение». Везде, где в Новом Завете употреблены слова «крещение», «крестить», «крестился», «крещен», надо понимать «погружение», «погружать», «погрузился», «погружен». По этой причине погружение в воде сосудов, как обыкновенно моется посуда, названо в Евангелии: крещением сосудов (см. Мк. 7:8). Во всей вселенной святое Таинство Крещения совершалось посредством погружения в течение двенадцати столетий по Рождестве Христовом; с двенадцатого столетия на Западе начали употреблять обливание вместо погружения; впоследствии в некоторых западных обществах заменили обливание кроплением. Необходимо для желающего спастись раскаяние в своих согрешениях и очищение их исповедью, как свидетельствует Священное Писание: «если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды» (1 Ин. 1:8-9). Таинством Покаяния поддерживается и возобновляется чистота, приобретенная при Крещении, поддерживается и возобновляется наше единство со Христом, дарованное нам святым Крещением. «Вторым крещением крещаешися по таинству христианскому», говорит по повелению Святой Церкви совершающий Таинство Покаяния иерей кающемуся перед ним христианину. Таинство Покаяния изменено на Западе, а протестантами отвергнуто. Необходимо для желающего спастись приобщаться Святых Христовых Таин, всесвятого Тела Христова и всесвятой Крови Христовой. «Истинно, истинно,» — сказал Господь, — «если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин. 6:53-54). Великое Таинство пресуществления хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы совершается через призывание и наитие Святого Духа при предшествующих и последствующих молитвах, которые в совокупности составляют Божественную Литургию. Без Божественной Литургии, совершенной православным архиереем или иереем, не может последовать пресуществления в Тело Христово предложенного хлеба, а в Кровь Христову предложенного вина. Все древние литургии вселенной в существенных частях совершенно схожи между собой: во всех для пресуществления призывается Святой Дух и благословляются священнослужащим предложенные образы, т.е. предуготовленные хлеб и вино. В позднейшие времена из римской литургии исключено призывание Святого Духа, а протестанты вовсе отвергли литургию. Итак, для желающих спастись, во-первых, необходимо, чтобы он правильно веровал в Бога, принадлежал Православной Церкви, в недре ее был крещен, миропомазан, очищался от грехов покаянием, приобщался Святых Христовых Таин; во-вторых, для него необходимо, как сказал Господь юноше, соблюдение заповедей Божиих. Господь указал сперва на заповеди, которыми воспрещаются грубые, смертные грехи. Он повторил уже сказанное древнему Израилю Моисеем: «не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не лжесвидетельствуй,» потом повелел почитать отца и мать, наконец, заповедал любить ближнего, как самого себя (Мф. 19:18-20). Почему Господь ничего не сказал о любви к Богу? Потому что любовь к Богу заключается в любви к ближнему, и тот, кто возделает в себе любовь к ближнему, вместе с ней стяжевает в сердце своем неоцененное духовное сокровище — любовь к Богу: «если мы любим друг друга», — сказал святой Иоанн Богослов, — «то Бог в нас пребывает, и любовь Его совершенна есть в нас» (1 Ин. 4:12). Что значит наследовать спасение, спастись? Значит: усвоить себя Искупителю, пребывать в этом усвоении во время всей земной жизни, а по смерти, по причине такого усвоения Искупителю, перенестись душой в селения блаженных духов, с ними наслаждаться святым наслаждением в ожидании всеобщего воскресения мертвых, потом, при воскресении мертвых, соединиться с телом, которое оживит Господь, сделает нетленным, и с телом наследовать сугубое, вечное блаженство. Господь наш Иисус Христос есть Жизнь и Источник жизни, мы делаемся причастниками этой жизни верой во учение Христово, Крещением во имя Отца и Сына и Святого Духа, Крещением, запечатлеваемым через помазание крещенного святым миром. Миропомазанием заменено возложение апостолами рук на новокрещеного. Апостолы возложением рук запечатлевали Крещение и низводили Святого Духа на новокрещеных (см. Деян. 19:6). Мы поддерживаем и питаем усвоение наше Господу, принося покаяние в согрешениях, в которые впадаем по нашей немощи, причащаясь Его Телу и Крови, жительствуя по Его всесвятым заповедям. Тот, кто пренебрегает жительством по заповедям Божиим, не врачует себя постоянно покаянием, не поддерживает усвоения Христу причащением Его Телу и Крови, не может не лишиться усвоения Христу, не может не лишиться спасения. «Если заповеди мои соблюдете, — сказал Господь ученикам Своим, — пребудете в любви Моей. Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают» (Ин. 15:10, 6).

Так как спросивший назвал Учителя благим, но не исповедал Его ни Богом, ни Сыном Божиим, то ему дается урок в том смысле, что святой человек в сравнении с Богом, о Котором говорится: Славьте Господа, ибо Он благ Пс. 117:1, не есть благ. Но чтобы кто-либо не подумал, что словами о благости Божией исключается благость Сына, мы читаем в другом месте: Пастырь добрый (bonus - благой) полагает душу свою за овец своих Ин. 10:11; и у пророка говорится, что Дух есть благ и земля добра. Таким образом и Спаситель не отвергает свидетельства о благости Своей, но Он отрицает ту неверную мысль, то благим может быть учитель без Бога.

Но почему Христос отвечает юноше такими словами: никтоже благ? Юноша подошел к Нему как к простому обычному человеку и считал Его просто учителем иудейским; Иисус и беседует с ним как человек. И часто говорит Он приспособительно к мнениям обращавшихся к Нему; так например: мы кланяемся егоже вемы (Ин. 4:22); или: аще Аз свидетельствую о Мне, свидетельство Мое несть истинно (Ин. 5:3). Итак, когда Он сказал: никтоже благ, то этим не хотел показать, что Он не благ. Да не будет этого! Ведь Он не сказал: почему ты называешь Меня благим? Я не благ; но: никтоже благ, т. е. никто из людей. Впрочем, Он этими словами не лишает благости и людей, но только отличает последнюю от благости Божией, — почему и присовокупил: токмо един Бог. Не сказал: только Отец Мой, чтобы мы знали, что Он не открылся юноше. Точно в таком же смысле назвал Он выше людей злыми, когда сказал: аще вы лукави суще, умеете даяния блага даяти чадом вашим (Мф. 7:11). И здесь назвал Он их злыми не с тем, чтобы изобличить во зле всю природу человеческую, — сказал: вы, а не все люди, — а с тем, чтобы только сравнить благость Божию с благостью человеческою, почему и присовокупил: кольми паче Отец ваш даст блага просящим у Него. Но говорят: что заставило Иисуса Христа, и какую Он имел цель так отвечать юноше? Без сомнения, ту, чтобы постепенно вести юношу к совершенству, отучить его от лести, отдалить от пристрастия ко всему земному и приблизить к Богу, возбудить в нем желание благ будущих и, наконец, научить его познанию истинного блага — источника и корня всех благ, и ему-то одному воздавать честь. Подобно этому же, когда Христос говорит: не называйтесь учителями на земле (Мф. 23:8), говорит так по отношению к Себе, и чтобы научить, каково первое начало всего.
*** Юноша показал немалое усердие, когда сделал Иисусу Христу такой вопрос. В самом деле, тогда как одни приближались к Иисусу с намерением искусить Его, а другие по причине своих собственных или чужих болезней, он подходит к Нему и беседует о жизни вечной. Тучна была земля и способна к плодородию, но множество терния заглушало посеянное. Смотри, как он доселе готов был к выполнению того, что бы ни повелел Христос. Что мне делать, говорит юноша, чтобы наследовать жизнь вечную? Вот готовность его исполнить повеление Учителя! Если же бы юноша подошел к Иисусу Христу с намерением искусить Его, то это показал бы нам и евангелист, как он делает это в других случаях, например, в истории о законнике. Но если бы и сам юноша утаил свое намерение, то Христос не попустил бы ему утаиться: Он или явно, или намеками обличил бы его, чтобы мы не заключили, что юноша, обманув Его, утаился, а таким образом поругался над Ним. Сверх того, если бы юноша подошел к Иисусу с намерением искусить Его, то не отошел бы с печалью о том, что услышал. Никто из фарисеев никогда не испытал в себе такого состояния; напротив все они, будучи опровергаемы Иисусом, еще более ожесточались против Него. Не так поступает юноша: он уходит с печалью. А это служит признаком того, что он подходил не с коварным намерением, хотя и не с совершенно чистым; желал наследовать жизнь вечную, а обладаем был страстью гораздо сильнейшею.

На потрясающий и страшный вопрос юноши Спаситель как бы раздраженно отвечает: Что ты называешь Меня благимъ? Никто не благъ, какъ только одинъ Богъ (стих 17). Если Я только учитель, тогда я не настолько добр, Божественно добр и силен, чтобы решить вопрос вечной жизни. Этот вопрос может решить только Тот, кто Сам имеет вечную жизнь и Кто может давать вечную жизнь. Если я. только учитель, а это значит только человек, а не Бог и Господь, тогда я не в состоянии решить твой вопрос. Никто не благъ какъ только одинъ Богъ, настолько благ, что может дать самое великое благо: жизнь вечную. Только Совершенное Благо, – а это Бог, Богочеловек, – знает и имеет Совершенную Жизнь, Вечную Жизнь, и может ее дать. И всесторонее решить проблему вечной жизни на земле. И решает Он ее прагматически, опытно, очевидно: соблюденiемъ заповъдей Божiихъ = практикой святых добродетелей евангельских. Каждая совершённая заповедь Божия вносит в человека жизнь, вечную жизнь, и он чувственно и опытно сознает, что такое жизнь и как решается проблемы жизни. В конце каждой совершённой заповеди, как пути, стоит жизнь вечная. Каждая заповедь Божия и есть путь, который ведет человека в жизнь вечную. Исполнением заповедей Божиих человек преодолевает смерть и смертное, выходит из плена смерти и входит в царство бессмертия, в царство вечной жизни. Теперь мы знаем тайну: исполнение заповедей Божиих есть всепобеждающее средство, которым человек побеждает смерть и получает жизнь вечную.

έρωτφς praes. ind. act. от έρωτάω спрашивать, εί если; предполагает реальность условия, είσελθείν aor. act. inf. от εισέρχομαι приходить, входить, τήρησον aor. imper. act. (в некоторых рукописях τήρει praes. imper. act.) от τηρέω хранить, держать, соблюдать.

Еврейская традиция подчеркивала благость Бога (напр., Филону принадлежит высказывание «Только Бог благ») и даже использовала эпитет «Благой» в качестве именования Бога (равно как и закона). Настаивая на единственности Божьей благости, Иисус надеется подтолкнуть этого человека к осмыслению собственных приоритетов. «Войти в жизнь»: «жизнь» иногда использовалась как сокращенная форма выражения «вечная жизнь», т. е. грядущая жизнь в вечности.

Бог есть, во-первых, «Сый», во-вторых, «Благий». Сии два имени — самые главные и по значению обширнейшие из всех, какие Ему приписываются. Первым именем Он сам назвал себя в Ветхом Завете, пред Моисеем на горе (Исх. 3:14); а другое употреблено Единородным Его Сыном, который для того и приходил в мир, чтобы сообщить нам, сколько мы можем вместить, ведение Отца (Мф. 19:16—17). Но, когда слышим мы, что Бог есть Сый, мы тотчас приходим к мысли о блаженном существе Его, по которому собственно Он выше всякого знания и, как некое безбрежное и безпредельное море, заключает в себе всякое бытие: когда же Он именуется Благим, то мы представляем Его началом деятельным, которое сообщает себя и другим существам; потому-что, при этом лишь условии, благий и может называться благим, если т. е. он будет благодетельствовать кому-либо. Следственно оба эти наименования, — и то, которое означает сущность в Боге, и то, которым указывается на Его деятельность, равно должны распростираться, — первое на три ипостаси, которые суть: Отец, Сын и Святый Дух, а последнее на разные роды могущества, на разные действия. И как в первом отношении называем мы Бога триипостасным, так в последнем по справедливости величается Он всемогущим.

Юноша почитал Иисуса Христа за одного из простых учителей иудейских; Господь и беседует с ним, как Человек: Он же сказал ему: что ты называешь Меня благим? Если не почитаешь Меня за Сына Божия, то зачем льстишь Мне этим наименованием? Оно прилично единому Богу, ибо никто не благ, как только один Бог. "Никто из людей не благ сам по себе, потому что они переменчивы, обращаются часто от добра ко злу, да и самая доброта их в сравнении с благостью Божией есть худоба," — говорит блаж. Феофилакт. "Господь часто говорит приспособительно к мнению народа, — замечает св. Златоуст, — так например: "мы знаем, чему кланяемся" (Иоан. 4:22), и в другом месте: "если Я свидетельствую Сам о Себе, то свидетельство Моё не есть истинно" (5:31). Когда Он сказал: "никто не благ," то этим не исключил Себя из числа благих, — да не будет сего! — потому что Он не сказал: Я не благ, но — никто не благ, то есть, никто из людей. Впрочем, этими словами Он не лишает благости и людей, но только отличает эту последнюю от благости Божией, а потому и присовокупил: "только один Бог." И при том не сказал: только отец мой, для того, чтобы мы знали, что Он не открылся юноше. Точно в таком же смысле Он раньше назвал людей злыми, когда сказал: "если вы, будучи злы" (Мф. 7:11). — Отстранив таким образом излишнюю и неподобающую лесть в вопросе юноши, Господь даёт и прямой ответ на его вопрос: если хочешь войти в жизнь вечную, если, действительно, хочешь наследовать вечную жизнь на небе, то соблюди заповеди закона Божия, которые для того и даны человеку, чтобы руководить его к вечной жизни. Итак, по учению нашего Спасителя, для спасения нужно, во-первых, — искреннее желание спасения: "если хочешь," потому что насильно и Бог никого не спасает; во-вторых, — соблюдение заповедей, потому что одно желание спасения, без послушания заповедям Божиим, не привлечёт к человеку спасающей Божией благости. "Не сказал Господь: исполни заповеди, замечает святитель Филарет, поскольку ведал, что для этого не достало бы сил человеческой природы, которая от прародителей повреждена грехом, "потому что помышление сердца человеческого — зло от юности его" (Быт. 8:21). Но сказал: "соблюди заповеди, то есть, не теряй их из вида, не оставляй без внимания, имей всегда пред очами, сообразуй с ними свои действия, сколько разумеешь и сколько можешь. Не сказал также: соблюди заповеди и внидешь в жизнь вечную; потому что знал, что человек не достигнет жизни вечной одним соблюдением заповедей, которых не может исполнить в совершенстве. Но сказал: "если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди"; то есть, желающему достигнуть вечной жизни, нужно начать и продолжать это дело соблюдением заповедей, хотя, впрочем, не этим одним совершится это дело. В чём же должен быть плод соблюдения заповедей? В том, что поскольку соблюдаешь их, и по возможности, действительно, исполняешь: поскольку очищаешь себя от всякой скверны плоти и духа, и приготовляешь себя к принятию Божией благодати; а поскольку на пути заповедей изнемогаешь, претыкаешься, падаешь, поскольку испытываешь свою немощь, смиряешь свой помысел, ощущаешь потребность искупления от грехов и вышней благодатной помощи к доброделанию: глубоко и внутренне познаёшь достоинство и силу заслуг и благодеяний Иисуса Христа, Его страдания и смерти, Его воскресения, прилепляешься к Нему верой, надеждой, любовью, благодарностью, желанием последовать Его учению и примеру. К этому точно хочет вести посредством заповедей Господь наш, когда после начального наставления: "соблюди заповеди," предлагает другое совершительное: "следуй за Мной."

«Что ты называешь Меня благим» и пр.: для чего величаешь Меня титлом, которое приличествует одному только Богу? «Юноша почитал Его (Христа) человеком простым, незнатным и просто иудейским учителем; Иисус и беседует с ним, как человеком... И часто Он говорит приспособительно к мнениям народа (Ин. 4:22, Ин. 5:31). Итак, когда Иисус сказал: «никто не благ», то сим исключил себя из числа благих. Да не будет сего! Ибо Он не сказал: почему ты называешь Меня благим? Я не благ; но — «никто не благ», т.е. никто из людей. Впрочем, Он сими словами не лишает благости и людей, но только отличает сию последнюю от благости Божией; а посему и присовокупил: «только один Бог»... Но говорят: что заставило Иисуса Христа и какую Он имел цель отвечать так юноше? Без сомнения ту, чтобы постепенно вести юношу к совершенству, отдалить от пристрастия к земному и приблизить к Богу, отучить его от лести, возбудить в нем желание благ будущих и наконец научить его познанию Того, Кто и сам в себе благ, и есть вместе источник и корень всех благ, и которого одного должно чествовать» (Злат.). — «Соблюди заповеди»: закона, которые даны грешному человеку для того, чтобы по ним он устроял жизнь свою и возводил себя к большему и большему нравственному совершенству, ибо «кто исполняет закон, тот жив будет им» (Гал. 3:12, ср. Рим. 2:13).

Если бы юноша веровал, что Иисус Христос есть Бог, то не сказал бы ему Иисус сего: «что Мя глаголеши блага?» Сказал же сие, аки бы так говоря: «ты, не веруя, что Я есмь Бог, почему Меня называешь благим? Не точию человек, но ниже Ангел естественно есть благ; ибо и люди, и Ангелы имеют благость не от естества, но по благодати, ниже пресовершеннейшую, но несовершенную в сравнении с благостию Божиею. Един же точию Бог имеет по естеству пресовершеннейшую и неизменяемую благость, Сый благости источник и всякой благостыни податель.» Сие убо учительне, купно и обличительне сказав ему Иисус, ответствует потом на его вопрос, глаголя: если хочешь внити в вечный живот, соблюди заповеди. Из чего научаемся мы, во-первых, что ко спасению необходимо нужно есть человеческое хотение, хотение же самопроизвольное, а не принужденное: «аще ли хощеши». Второе, что единое человеческое хотение к тому не есть довольно, но нужно и сохранение заповедей Божиих: «соблюди заповеди». Третье, что кто хочет спасения своего и сохранит заповеди Божии, тот без сомнения спасется: «аще ли хощеши впити в живот, соблюди заповеди». Что же на сие ответствовал юноша?

ОН ЖЕ СКАЗАЛ ЕМУ: ЧТО ТЫ НАЗЫВАЕШЬ МЕНЯ БЛАГИМ? Если не почитаешь Меня за Сына Божия, то зачем льстишь Мне этим наименованием? Оно прилично единому Богу, ибо НИКТО НЕ БЛАГ, КАК ТОЛЬКО ОДИН БОГ. "Никто из людей не благ сам по себе, потому что они переменчивы, обращаются часто от добра к злу, да и самая доброта их в сравнении с благостью Божией есть худоба", – говорит блаженный Феофилакт. "Господь часто говорит приспособительно к мнению народа, – замечает святитель Златоуст, – например, мы знаем, чему кланяемся (Ин. 4:22), и в другом месте: Если Я свидетельствую Сам о Себе, то свидетельство Мое не есть истинно (Ин. 5:31). Когда Он сказал: никто не благ, то этим не исключил Себя из числа благих, – да не будет сего! – потому что Он не сказал: Я не благ, но – никто не благ, т.е. никто из людей. Впрочем, этими словами Он не лишает благости и людей, но только отличает эту последнюю от благости Божией, а потому и присовокупил: только один Бог. И притом не сказал: только Отец Мой, для того, чтобы мы знали, что Он не открылся юноше. Точно в таком же смысле Он раньше назвал людей злыми, когда сказал: если вы, будучи злы (Мф. 7:11)". Отстранив таким образом излишнюю и неподобающую лесть в вопросе юноши, Господь дает и прямой ответ на его вопрос: ЕСЛИ ЖЕ ХОЧЕШЬ ВОЙТИ В ЖИЗНЬ ВЕЧНУЮ, если действительно хочешь наследовать вечную жизнь на Небе, то СОБЛЮДИ ЗАПОВЕДИ Закона Божия, которые для того и даны человеку, чтобы руководить его к вечной жизни. Итак, по учению нашего Спасителя, для спасения нужно, во-первых, искреннее желание спасения: если хочешь; потому что насильно и Бог никого не спасает; во-вторых, соблюдение заповедей, потому что одно желание спасения, без послушания заповедям Божиим, не привлечет к человеку спасающей Божией благодати. "Не сказал Господь: исполни заповеди, – замечает святитель Филарет, – поскольку ведал, что для этого недостало бы сил человеческой природы, которая от прародителей повреждена грехом, потому что помышление сердца человеческого – зло от юности его (Быт. 8:21). Но сказал: соблюди заповеди, т.е. не теряй их из вида, не оставляй без внимания, имей всегда пред очами, сообразуй с ними свои действия, сколько разумеешь и сколько можешь. Не сказал также: соблюди заповеди и внидешь в жизнь вечную; потому что знал, что человек не достигнет жизни вечной одним соблюдением заповедей, которых не может исполнить в совершенстве. Но сказал: если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди; т.е. желающему достигнуть вечной жизни нужно начать и продолжать это дело соблюдением заповедей, хотя, впрочем, не этим одним совершится это дело. В чем же должен быть плод соблюдения заповедей? В том, что поскольку соблюдаешь их и, по возможности, действительно исполняешь, постольку очищаешь себя от всякой скверны плоти и духа, и приготовляешь себя к принятию Божией благодати; а поскольку на пути заповедей изнемогаешь, претыкаешься, падаешь, постольку испытываешь свою немощь, смиряешь свой помысл, ощущаешь потребность искупления от грехов и вышней благодатной помощи к доброделанию; глубоко и внутренне познаешь достоинство и силу заслуг и благодеяний Иисуса Христа, Его страдания и смерти, Его воскресения, прилепляешься к Нему верой, надеждой, любовью, благодарностью, желанием последовать Его учению и примеру. К этому точно хочет вести посредством заповедей Господь наш, когда после начального наставления: соблюди заповеди, предлагает другое совершительное: следуй за Мною.

(Мк. 10:18; Лк. 18:19). По Марку и Луке Спаситель, как бы возражая юноше по поводу того, что он называл Его благим, на самом деле присваивает Себе это свойство Божие, благость; и смысл Его вопроса, следовательно, таков: ты называешь Меня благим, но никто не благ, кроме одного Бога; поэтому ты и ко Мне обращаешься не просто как к обыкновенному Учителю, но Учителю благому и потому имеющему равное достоинство с Богом. Другими словами, в ответе Христа юноше мы встречаемся с прикровенным и чрезвычайно тонким, почти незаметным для окружающих Христа лиц учением Его о Своем Богосыновстве и о равенстве Богу Отцу. По Матфею (греч.) иначе: «что спрашиваешь Меня о добром»?

Только он подошел к Христу, как простому человеку, а не как к Богу. Потому Господь и говорит ему: "что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог", то есть если ты называешь Меня благим, считая в то же время за обыкновенного учителя, то ты ошибаешься: в действительности никто из людей не благ. Во-первых, мы очень легко уклоняемся от добра, во-вторых, самая доброта человеческая в сравнении с благостью Бога – не более как злоба. Господь отсылает вопросившего к заповедям закона, дабы иудеи не могли сказать, что Он презирает закон. Что же?