Евангелие от Иоанна, Глава 13, стих 1. Толкования стиха

Пасха, братья, не является, как считают некоторые, греческим названием. Оно — еврейское, хотя наблюдается удивительное созвучие между словами этих двух языков. Поскольку греческое слово paschein означает «страдать», то и полагали, что Пасха значит страдание, словно бы это название происходило от страданий Христа. Но в собственном языке, то есть в иврите, Пасха означает «прохождение мимо, переход», поскольку пасху впервые праздновал народ Божий, когда он, выходя из Египта, перешел Чермное море (см. Исх. 12). Тот пророческий образ исполнился в истине теперь, когда Христос как агнец идет на заклание (см. Ис. 53:7): чтобы кровью Его, пролитой на косяки наши, то есть знамение Его креста, запечатленное на наших челах, мы спасены были от погибели, ожидающей сей мир, подобно тому как и Израиль спасен был от ига и уничтожения Египтян. Мы совершаем спасительный переход, когда от диавола переходим к Христу, из этого непрочного мира в Его самое прочное Царство. Итак, название это, то есть Пасха, которое, как я сказал, по-латыни значит «переход», разъясняется, можно сказать, благословенным евангелистом, когда он говорит: Перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу. Вот и Пасха, вот и переход.

***

Что значит до конца, как не до Христа? Конец закона — Христос, — говорит апостол, — к праведности всякого верующего (Рим. 10:4). Конец совершенствующий, не истребляющий. Конец, к которому стремимся, а не в котором погибаем. Именно так надо понимать слова: Пасха наша, Христос, заклан за нас (1 Кор. 5:7). Он — наш конец, в Него мы переходим. Я вижу, что эти евангельские слова могут быть поняты в каком-то человеческом смысле, будто Христос возлюбил Своих вплоть до смерти и будто таково значение слов: до конца возлюбил их. Однако это понимание человеческое, не к Богу относящееся, потому что не только до сего момента любил нас Тот, Кто любит всегда и безгранично. Да не будет того, чтобы смерть остановила любовь Того, Кто не может быть остановлен смертью! И даже после смерти гордый богач любил пятерых своих братьев (см. Лк. 16:27-28). А о Христе следует думать, что Он любил нас только до смерти? Не дай Бог, возлюбленные! Он напрасно пришел бы с любовью к нам, которая продолжалась только до смерти, если бы этим она и окончилась. Но возможно, что слова до конца возлюбил их означают, что возлюбил настолько, чтобы умереть за них. Ведь об этом Он свидетельствует, когда говорит: Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (Ин. 15:13).

***

Вечеря Господня, по Иоанну, должна быть раскрыта с Его помощью в ходе необходимого числа рассуждений и должна быть разъяснена по мере тех сил, которые Он даровал нам. Пред праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их. « Пасха», братия, является не греческим словом, как считают некоторые Ср.: Свт. Мелитон Сардийский. О Пасхе. 46. — Ред., но еврейским. И все же в этом слове весьма кстати присутствует некое согласие двух языков. В самом деле, греческое πάσχειν означает «страдать» (pati), поэтому «Пасха» понималась как «страдание», как если бы это слово было образовано от «страдания». Col. 1785 На своем же языке, то есть на еврейском, «Пасха» означает «переход», потому что народ Божий тогда справил первую Пасху, когда евреи, бежав из Египта, перешли Чермное море (см. Исх. 14:29). И вот теперь, когда тот пророческий образ исполнился в истине, когда Христос, как овца, веден был на заклание (ср. Ис. 53:7), мы, словно помазывая ее кровью наши дверные косяки, то есть осеняя знаком Его креста наши лица, освобождаемся от погибели этого века, словно от египетского плена или от уничтожения ими (см. Исх. 12:22), и совершаем спасительный переход (когда переходим от диавола ко Христу) от этого неустойчивого века в прочнейшее Царство Его. Потому мы идем к вечно сущему Богу, чтобы не прейти нам вместе с преходящим миром. Славя Бога за эту, помогающую нам благодать, апостол сказал: «Он избавил нас от власти тьмы и привел в Царство Сына, Своей любви» (ср. Кол. 1:13).

Итак, блаженный евангелист как бы поясняет нам это слово, то есть «Пасха», которое, как я сказал, на латинский язык переводится как transitus (переход), — говоря: пред праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу. Смотри — Пасха. И смотри — переход. Откуда и куда? Разумеется, от мира сего к Отцу. Надежда членам была дана в Елаве, что они, без сомнения, последуют за Ним, перешедшим к Отцу. Что же неверующие, чуждые и Елаве, и Телу Его? Неужели и они переходят, ведь они не остаются здесь? Конечно, переходят и они, но одно дело — перейти от мира, другое — перейти вместе с миром; одно — к Отцу, другое — ко врагу. Ведь и египтяне перешли, но все же они перешли не в Царство через море, но в море к погибели.

Итак, Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их Конечно, для того, чтобы и через любовь Его они также перешли из мира сего, где пребывали, к своей Елаве, Которая перешла оттуда. Что еще значит до конца, если не «ко Христу»? Потому что конец закона — Христос, — говорит апостол, — к праведности всякого верующего (Рим. 10:4). Это конец завершающий, но не уничтожафщий; конец, до которого мы должны дойти, а не тот, где должны исчезнуть. Так именно следует понимать Пасху: «Пасха наша — Христос, закланный за нас» (ср. 1 Кор. 5:7). Он Сам — конец наш, к Нему переход наш.

Ведь я вижу, что эти евангельские слова могут быть восприняты также неким человеческим образом, так что может показаться, будто слова: до конца возлюбил их — значат, что Христос вплоть до смерти возлюбил Своих. В таком смысле речение оказывается человеческим, а не Божественным1, но ведь Он возлюбил нас не только до того момента смерти, но и навечно, без конца. Нельзя, чтобы смертью исчерпывал любовь Тот, Кто не исчерпывается смертью. Даже после смерти тот горделивый и нечестивый богач любил пятерых своих братьев (см. Лк. 16:27—28), а мы должны думать, будто Христос возлюбил нас только до смерти? Отнюдь, возлюбленные! Он никоим образом не пришел бы к нам из любви вплоть до смерти, если бы Он исчерпывал любовь Свою к нам смертью. Может быть, так должны быть поняты слова: до конца возлюбил их, — что Он настолько возлюбил их, что готов был умереть за них? Ибо об этом Он свидетельствует, сказав: Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (Ин. 15:13). Итак, ничего не мешает нам понимать слова Col. 1786 до конца возлюбил их именно таким образом, то есть что эта любовь привела Его на смерть.

Если все синоптические Евангелия сообщают, что последняя вечеря с учениками была пасхальной трапезой (Мф. 26:17-30; Мк. 14:12-26; Лк. 22:7-23), то у евангелиста Иоанна присутствует ряд указаний, подтверждающих, что трапеза происходила накануне Пасхи (Ин. 18:28; 19:14, 31, 42). Крестная смерть в четвёртом Евангелии приурочена ко второй половине дня 14 Нисана, к часу заклания пасхальных агнцев в Иерусалимском храме. Иисус занимает место пасхальной жертвы (Ин. 19:36). В начале Евангелия мы слышали свидетельство Иоанна Крестителя об Иисусе как об Агнце Божием (Ин. 1:29, 36). Для него Он стал Агнцем, кость которого не должна была сокрушиться (Ин. 19:33-36).

Указание, с которого начинается тринадцатая глава: «А перед праздником Пасхи, зная, что пришел Его час перейти от мира сего к Отцу...», подразумевает, что смерть Иисуса Христа станет Пасхой. На Иудейскую Пасху, бывшую воспоминанием исхода, освободившего евреев из египетского рабства, Иисус совершает Свой собственный исход, «переход» из этого мира к отцу: «А перед праздником Пасхи, зная, что пришел Его час перейти от мира сего к отцу, Иисус, возлюбив Своих, находящихся в мире, до конца возлюбил их. И во время вечери, когда диавол уже заронил в сердце Иуды Симонова Искариота намерение предать Его, Он, зная, что Отец всё дал Ему в руку, и что Он от Бога иcшел и к Богу идет...».

Итак, первые три стиха главы указывают на неизбежность грядущей смерти и объясняют ее значение:

1. Настал её час. Если до этого мы не раз слышали слова Самого Иисуса Христа (Ин. 2:4; Ин. 7:6; Ин. 8:30; Ин. 12:23), что этот час ещё не наступил, то сейчас смерть приблизилась к Нему вплотную.

2. Смерть – это переход к Отцу, Его Пасха. Иисус возвращается туда, откуда пришёл.

3. Она станет высшим проявлением Его любви («до конца»).

4. Иуда, понуждаемый диаволом, уже согласился на измену. Евангелист отмечает активную деятельность сатаны во время предстоящих Страстей¹.

5. Евангелист говорит не только о добровольности будущей смерти, но и о том, что всё происходящее находится в руках Самого Христа.

Иисус, «зная εἰδὼς, что… Он от Бога исшел и к Богу отходит», — говорится в начале этого текста. Итак, перед праздником Пасхи Иисус уже знает, что «пришел час Его» — час выбора, принятия решения, час, когда Он должен совершить самое главное, что в оригинале выражено греческим глаголом «перейти» (μεταβῇ). Но ведь Пасха — это и есть переход, переход от рабства к свободе. В арамейском прототипе этого греческого текста дважды повторяется слово, обозначающее переход. Праздник Пасхи иудейской, праздник перехода от рабства к свободе, становится днем перехода Иисуса к Отцу. Иисус шествует на Крест и затем переходит «от смерти в жизнь», как говорит Иоанн Богослов.

«…Пришёл час Его перейти от мира сего к Отцу… возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их». Это место не только по содержанию, но и по употребляемой здесь лексике очень напоминает третью главу Евангелия от Иоанна. Там Иисус говорит Никодиму: «Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3: 16). Можно сказать, что в 13-й главе явный повтор: в 3-й главе — Бог возлюбил мир, в 13-й — Иисус возлюбил сущих в мире. С момента, когда наступает час Его перехода к Отцу, существительное «любовь» и особенно глагол «любит» становятся ключевыми в рассказах о прощальной беседе Иисуса с учениками и страстях Христовых в Евангелии от Иоанна. Примечательно, что в четвертом Евангелии гораздо больше глаголов, чем существительных, это отличает язык Иоанна от языка любого другого евангелиста и вообще языка любого другого писателя. Любовь — это не что-то застывшее, она являет себя в динамике, и эту динамику может передать только глагол. И дальше, когда речь будет идти о любви, Иоанн постоянно будет употреблять не существительное «любовь», но именно глагол «любить».

«До конца возлюбил их…» Слово «конец» играет очень большую роль в Евангелии. Оно употреблено здесь не в значении «прекращение чего-либо», а в смысле «доведение до конца, завершение». «До конца» — это значит «до полноты»: конец наступает тогда, когда сосуд наполняется чем-либо до краев. Иисус возлюбил до максимума, до такой степени, что больше уже невозможно.

Наступал праздник пасхи, установленный в воспоминание освобождения евреев от ига египетского. По закону (Исх. 12:2—20), в четырнадцатый день первого весеннего лунного месяца, нисана, каждая еврейская семья (или две малых семьи вместе) обязана была испечь на огне годовалого агнца (ягненка или козленка) и в ночь того же дня съесть его с пресным хлебом и горькими травами; этот агнец и назывался пасхой. На другой день начинался семидневный праздник опресноков, названный так потому, что как в эти дни, так и в день пасхи, евреям предписывалось есть пресный хлеб и даже не держать в домах своих ничего квасного. Из повествований первых трех Евангелистов (Мф. 26:17, Мк. 14:12, Лк. 22:7) мы знаем, что Иисус накануне Своей смерти, то есть в четверг, ел со Своими Апостолами пасху. А из Евангелия Иоанна нам известно, что члены синедриона, приведя в пятницу утром Иисуса к Пилату, не вошли к нему, чтобы не оскверниться, но чтобы можно было есть пасху (Ин. 18:28); следовательно, они, а с ними и все евреи, ели пасху в пятницу вечером, уже после погребения Иисуса¹. Надо полагать, что если Иисус признал необходимым в последний раз совершить ветхозаветную пасху, то совершил ее в тот самый вечер, в какой и надлежало, то есть 14-го нисана. Не следует забывать, что у евреев день (то есть сутки) начинался с заходом солнца; следовательно, 14-е нисана началось не в нашу пятницу, а в наш четверг после захода солнца, но этот вечер нашего четверга у евреев считался началом пятницы. Поэтому следует считать, что Тайная Вечеря происходила по еврейскому счету — в самом начале пятницы, а по нашему счету — в конце четверга, после захода солнца. И распят Иисус в пятницу же, 14-го нисана, в девять часов утра по нашему счету или в три часа по еврейскому. В тот год все евреи ели пасху, по нашему счету, в пятницу вечером, после погребения Иисуса, а по еврейскому счету это было уже начало субботы, 15-е нисана. Полагают, что всенародное празднование пасхи в тот год было отложено до 15го нисана для того, чтобы первый день опресноков не приходился в канун субботы. Правильно ли это последнее предположение или нет — для нас безразлично; достаточно знать, что Иисус со Своими Апостолами ел пасху 14-го нисана, а все прочие евреи — 15-го нисана.
<...>
Да, Христос так любил людей, что под конец не погнушался примером Своим показать им, насколько смирение и кротость необходимы для вступления в Царство Божие.

Евангелист Иоанн из обстоятельств тайной вечери, совершенной И. Христом накануне Своих страданий, подробно описывает только одно,— именно умовение Им ног Своим апостолам, так как другия все описаны прочими евангелистами, а это опущено ими (Мф. 26:20. Мк. 14:17. Лк. 22:14 и дал.).

О еврейском празднике Пасхи чит. в объясн. Ин. 2:12. Явил делом, что возлюбив (возлюбль) Своих сущих в мире, до конца возлюбил (возлюби) их. Этими словами выражает св. евангелист, какое чувство особенно наполняло сердце Господа пред наступлением времени Его страданий. И. Христос, как воплощенная любовь, всегда любил всех, особенно же последователей Своих: но эта любовь в последние дни и часы Его жизни возросла до высшей степени — до конца возлюбил; и она выразилась тут во всех действиях Его по отношению к ним. Первый пример таковой любви евангелист указывает в событии умовения Им ног Своим ученикам на тайной вечери. Каким же образом на тайной вечери, именно в умовении ног, выразилась особенная любовь Господа к Своим ученикам? Тут Господь показал то, что проникало все дело Его служения, т. е. крайнее смирение, по которому Он отдал Себя человечеству, и вместе с тем то. что высшее величие для человека заключается в смирении. Вот почему Господь., как низший из рабов, опускается на колени, чтобы умыть ноги Своим ученикам. Сущих в мире, т. е. остающихся еще на земле, тогда как для Господа Самого пришел (прииде) час перейти (да прейдет) из (от) мира сего к Отцу. 

- 17,26 В этих пяти главах описывается Тайная Вечеря. В параллельных местах других Евангелий указывается, что в тот вечер была учреждена Вечеря Господня, но Иоанн ничего не сообщает об этом.

Отношение, в котором Евангелие от Иоанна находится к рассказам синоптиков, служит темой широкой дискуссии. Синоптические Евангелия ясно указывают, что эта вечеря была пасхальной трапезой (Мф. 26:17-30; Мк. 14:12-26; Лк. 22:7-23). С другой стороны, в повествовании Иоанна присутствует ряд моментов, указывающих, что трапеза происходила накануне Пасхи и что смерть Иисуса имела место точно в то самое время, когда заколались пасхальные агнцы (Ин. 13:1, 29; Ин. 18:28; Ин. 19:14, 31, 42).

до конца возлюбил их. В гл. 13-17 любовь Христа высшее свое проявление находит в том, что Сын Божий пожелал воплотиться в человеческое тело и умереть заместительной смертью за "своих". Ожидание этой смерти чувствуется и в сцене омовения ног, когда Сын Божий не счел ниже Своего достоинства совершить самую низкую работу, считавшуюся уделом слуг (Флп. 2:7, 8).