Евангелие от Иоанна, Глава 12, стих 3. Толкования стиха

И вот Мария, другая сестра Лазаря, взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благоуханием от мира (Ин. 12:3). Услышали мы о событии, постараемся же узнать скрытый смысл. Всякий, кто пожелает быть верным душой, пусть вместе с Марией помажет ноги Господа драгоценным миром. Этим миром была справедливость, а потому оно было взято на вес; но это было миро из нарда, драгоценного и чистого. А что употреблено слово «pisticus», это, как следует полагать, сказано о некоем месте, откуда было это драгоценное миро; все здесь – не пустословие, и в достойном созвучии с таинством. По-гречески pistis значит «вера». Ты искал, как осуществить справедливость – праведный верою жив будет (Авв. 2:4). Помажь ноги Иисусу – хорошо живя, иди по следам Господа. Отри ноги Христа волосами – если есть у тебя излишки, отдай нуждающимся, и вот ты отер ноги Господа, ведь очевидно, что волосы излишни для тела. Ты знаешь, как распорядиться о том, что тебе излишне, ибо для тебя излишне, а для ног Господа нужно. Возможно, нуждается земля в ногах Господа. Ведь о ком, если не о членах Своих, будет Он под конец говорить: так как вы сделали это одному из Моих меньших, то сделали Мне (Мф. 25:40). То есть Господь говорит: вы издержали ваш избыток, но оказали услугу ногам Моим.

***

Здесь требуется согласование между тремя евангелистами: Матфеем, Марком, Лукой. Нет сомнения, что они сообщают об одном и том же событии в Вифании; тогда же и ученики, о чем упоминают все три евангелиста, выражали недовольство женщиной, должно быть, из-за пролития ценного мира. Матфей и Марк говорят, что миро было пролито на голову Господа, в то время как Иоанн говорит, что на ноги. Здесь не будет противоречия, если мы примем за правило... что если даже каждый из евангелистов приводит только один из фактов, то оба они являлись частями происходившего события. Так и в этом случае давайте исходить из того, что женщина эта не только на голову Господа, но и на ноги Его пролила миро.

***

Мария же, другая сестра Лазаря, взявши фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благоуханием от мира . Мы услышали, что случилось, давайте проникнем в тайну. Всякая душа, если она хочет быть верной, да помажет вместе с Марией ноги Господа драгоценным миром. Это миро было праведностью, и потому его было | ровно] фунт; это было нардовое чистое драгоценное миро. Выражение «чистого» {pistici)1 мы должны понимать так, что есть некая местность, откуда было получено это драгоценное миро. И все же это не досужая фраза и несет, в себе сокровенный смысл. Πίστις по-гречески означает «вера» (fides). Ты стремился поступать праведно: праведный жйв верою (ср. Рим. 1:17). Помажь ноги Иисуса: праведной жизнью иди по стопам Господа. Вытри их волосами: если имеешь избыток, отдай бедным — и ты вытер ноги Господа, ибо волосы кажутся избыточными частями тела. Ты имеешь то, что избыточно для тебя: для тебя это излишне, но необходимо для ног Господа. Возможно, ноги Господа испытывают нужду на земле. Ведь о чем, если не о членах Своих Он скажет в конце: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали для Меня (Мф. 25:40)? То есть: «Вы потратили то, что излишне для вас, но оказали услугу ногам Моим». Слово pistici, которое блж. Августин в настоящем месте пытается истолковать, греческого происхождения и переводится как «настоящий», «неподдельный». Но блж. Августин видит в этом прилагательном некоторое топонимическое указание. — Пер.

И дом наполнился благоуханием: мир наполнился доброй славой, ведь благоухание — это добрая слава. Те, которые дурно живут, а именуют себя христианами, наносят вред Христу. О них сказано, что через них хулится имя Господне (ср. Рим. 2:24). Если через таких хулится имя Божие, то через добрых имя Господа прославляется. Услышь апостола: «ибо мы Христово благоухание во всяком месте» (ср. 2 Кор. 2:15). Сказано и в Песни Песней: имя твое, как разлитое миро (Песн. 1:2). Прислушайся к апостольскому увещеванию: «мы Христово благоухание во всяком месте, в спасаемых и в погибающих: для одних мы запах жизни на жизнь, для других мы запах смерти на смерть. И кто способен к сему?» (ср. 2 Кор. 2:15—16).

Нынешний отрывок из Святого Евангелия предоставляет нам возможность высказаться об этом благоухании, так чтобы и мы сказали достаточно, и вы внимательно выслушали. И вот сказано апостолом: И кто способен к сему? Так что же? Мы ли способны говорить об этом или вы способны услышать это? Не мы, разумеется, способны, но способен Тот, Кто через нас соблаговолил сказать то, что вам полезно услышать. Смотри, апостол Col. 1761 — это благоухание, как он сам сказал; но для одних это благоухание — запах жизни на жизнь, для других же — запах смерти на смерть, и все же — благоухание. Неужели же он говорит: «для одних мы благоухание на жизнь, для других — зловоние на смерть»? Он назвал себя благоуханием, а не зловонием. Он назвал себя в обоих случаях благоуханием: для одних на жизнь, для других на смерть. Счастливы живущие в благоухании. Но чье несчастье может быть больше, чем тех, которые умирают в благоухании?

Но скажет кто-нибудь: кто же тот, кого убивает благоухание? Этот вопрос относится к тому, о чем говорит апостол: И кто способен к сему? Каким удивительным образом Бог делает то, чтобы в благоухании и добрые жили, и злые умирали? Каким образом это происходит? Я открою значение этого в той мере, в какой Господь удостоил внушить его мне (ведь, возможно, там скрыт более глубокий смысл, в который не дано мне проникнуть), и все же смысл этого, насколько я смог постичь его, не должен оставаться скрытым от вас. Благодаря молве апостол Павел, вершивший добрые дела, праведно живший, проповедовавший праведность в слове и являвший ее в деяниях, восхитительный учитель и верный управляющий, оказался известен повсюду. Кто-то любил его, кто-то ненавидел. При этом он сам говорит в одном месте о некоторых людях, что они проповедовали Христа не чисто, а по ненависти, думая, как говорит он, увеличить тяжесть уз моих. Но что он добавляет? «Притворно ли, искренне ли пусть проповедуется Христос» (см. Флп. 1:15—18). То есть он как бы сказал: «несут о Нем весть и те, которые любят меня, и те, которые ненавидят меня; те живы в благоухании, эти мертвы в благоухании, и все же пусть и в том и в другом проповедовании звучит имя Христово, пусть мир наполняется благоуханием». Ты полюбил его, праведно жившего, и стал жить в благоухании; ты возненавидел его, праведно жившего, ты умер в благоухании. Неужели, поскольку ты захотел умереть, ты превратил то благоухание в зловоние? Оставь ненависть, и тебя не умертвит благоухание.

Двенадцатая глава Евангелия от Иоанна начинается с рассказа о том, как Иисус за шесть дней до Пасхи пришел в Вифанию, «где был Лазарь умерший, которого Он воскресил из мертвых». Там Иисусу приготовили вечерю, и Мария, подойдя к Нему, помазала Его ноги драгоценным миром и отёрла их своими волосами.

Этот сюжет присутствует — с разными деталями — и у Матфея, и у Марка, и у Луки. Случаи, когда какая-то история рассказана во всех четырех Евангелиях, довольно редки. Поэтому на этот текст следует обратить особое внимание.

О чем идет речь? Понять глубже это можно, если сопоставить все четыре рассказа: текст Иоанна, 26-ю главу Евангелия от Матфея, 14-ю главу Евангелия от Марка и 7-ю главу Евангелия от Луки. Все эти рассказы очень похожи один на другой, но различаются в деталях. Иоанн, Матфей и Марк указывают на Вифанию как на место события, Лука место не называет. У Иоанна событие происходило в доме, где живут Лазарь, Марфа и Мария, — Матфей, Марк и Лука говорят о доме Симона (при этом Матфей и Марк называют Симона прокаженным, а Лука — Симоном-фарисеем, хотя вполне возможно, что это одно лицо). Во всех четырех Евангелиях говорится, что Иисус возлежит, что действие происходит во время трапезы. У Марка и Матфея миро возливает женщина, неизвестная по имени, у Луки — грешница, у Иоанна — Мария, сестра Лазаря и Марфы. Сосуд, в котором женщина принесла миро, у Матфея, Марка и Луки назван алавастром. Иоанн о сосуде ничего не говорит, указывая лишь количество драгоценного мира — фунт, примерно 327 граммов. У Луки это просто «миро», у Матфея — «драгоценное миро», у Марка и Иоанна — миро «из нарда чистого, драгоценного», «нардовое чистое драгоценное». Матфей и Марк говорят, что женщина пролила миро на голову Иисуса. Иоанн и Лука свидетельствуют, что миро было пролито на ноги Иисуса и что женщина «отёрла их волосами своими». В рассказе Луки она целовала ноги Его, обливая их слезами, — ни у кого из других евангелистов этих штрихов нет. Здесь, у Луки, как и в других евангельских описаниях, о которых мы говорили раньше, перед нами картина, нарисованная словесно.

В истории античной литературы есть термин экфраза, обозначающий словесное описание, которое должно произвести зрительное впечатление. В древности не знали техники фотографии или репродукции, т. е. способа запечатлевать и размножать изображение. Роль нынешних открыток, фотографий и т. п. выполняли словесные картины: «включив» воображение, читатель мог как бы своими глазами увидеть то, о чем идет речь. В античной литературе для этого использовался также специальный жанр — эпиграмма. Несколько стихотворных строк, описывающих то или иное произведение искусства, например скульптуру или картину, содержали полную информацию: кто изображен, где и как она стоит или находится, каково выражение лица и т.д. Эпиграмма заменяла людям современную репродукцию. В Евангелии от Луки мы сталкиваемся именно с таким приемом. Мы видим, как женщина склоняется к ногам Иисуса, как льет из сосуда миро, как плачет, как вытирает своими волосами Его ноги, на которых миро смешалось с ее слезами… А в повествовании Иоанна есть еще одна чисто зрительная деталь, какой нет в трех других Евангелиях, — ящик, в котором Иуда хранил деньги.

Сестра же этой Мария, и она взяв фунт мира (нарда) настоящего драгоценного, помазала ноги Иисуса и волосами своими отерла Его ноги; жилище же наполнилось благоуханием от мира. Миром благочестия вея, святые (жены) миром благовония и жилище наполнили — Марфа чрез исповедание, Мария же делом. Мария же тем, что делала, являла и свое благочестие согласным с исповеданием сестры и с верою брата. Взяв миро, не бездушный камень помазала в жилище Божие, как Иаков, Явившемуся ему во время его бегства от Исава, но от Богородицы Девы рожденный¹ одушевленный храм намастила Несозданному и Творцу всяческих Богу, не только удерживая подобие родства в этом отношении с Иаковом, как не ложная дочь, но гораздо больше превосходя патриарха верою и делом, поскольку тот изображал тень, она же касалась и поклонялась Самой Истине. Дважды сделавшим это является Иаков: когда убегал от зависти, приготовлявшейся к убийству, и когда возвращается после божественного явлния в Вефиле (Быт. 28:18, Быт. 35:14). Но и в этом отношении он также не равняется благочестью дочери. Ведь он ничего больше не мог, как помазать камень, во образ Краеугольного Камня, а она коснулась и намастила не только святой и одушевленный и богозданный храм несозданного и вечного Бога, но и, поклоняясь в Нем нераздельно сущему Богу, с Ним и чрез Него исповедует единого нераздельного Господа, в видимом благолепии уразумевая невидимую славу и в осязаемой плоти познавая неосязаемого и некасаемого Бога Слово. Ибо не умалило в их глазах славы невидимого Бога Его применение к нам, не обезчестило в их глазах великолепного всемогущества Бога смирение Его совозлежания (с людьми за вечерею), не уменьшила суждения их разума о превосходстве Недоступного немощная оболочка плоти, не ослабила страха и трепета пред необъятною силою их искренняя любовь к Его снисхождеиию, но от видимых знамений ведомые к невидимой силе, тем более удивлялись досточудности Его добровольной нищеты. И от осуществленных на деле слов более чем словом о чудесах просвещаясь в уме и научаясь всемогуществу владычества (Господня), тем сильнее трепетали пред человеколюбным вочеловечением. Созерцая подаваемое чрез прикосновение к краям одежд произведение исцелений, поклонялись Богу, беспрепятственно действующему и источающему из Своей сокровищницы помощь, а помышляя о воскресении мертвых, чрезвычайчо изумлялись сопребыванию смерти с смертными. Поэтому, умеряя страх любовью, оне обладали ненасытным влечением (ко Христу). Единодушные и единоверные, оне разделились между собою в служение Единому и Тому же при единении в Нем Бога и совершенного человека: одна старалась о человеческом ради снисхождения (Его) к нам, другая принесла приятное Богу и благовоннейшее усердие как жертву, возливая миро на живоносный Его храм, как на жертвенник. И это не беспечно, но старательно, целуя и отирая святыню природным покровом, она возложила на свою главу венец славы, не из тленного и земного вещества составленный, но блистающий лучами Божественного блеска. Итак, если по Моисею всякий касающийся жертвенника освятится (Исх. 29:37), то что дoлжно сказать о прикоснувшейся к жертвеннику Самого Господа? Какими словами украсим единодушие этих родных? Да, их дела превосходят всякую похвалу. Тебе, Марфа, для венца славы достаточно исповедания Христа (Ин. 11:27). Тебе, Лазарь, для приобретения славы достаточно другом Христа назваться (Ин. 11:3). Тебе, Мария, достаточно приговора от Бога, ибо Мария, сказано, благую часть избрала (себе), которая не отнимется от нея (Лк. 10:42). Мария, любительница спокойствия, своеобразная пчела, пролетающая по лугам Божественных созерцаний, ставшая чужеземкой и переселенкой от запятнанной жизни и достигшая до безмятежной, и мирным предметам подобающей жизни Божественной: здесь ветерок нежный, и там¹ Господь (3 Цар. 19:12), по откровению Илии. Из нея (божественной жизни) течет знание божественных и человеческих дел, как написано: научитеся и знайте, что Я есмь Бог (Пс. 45:11). Чистая голубица, тихо взявшая крылья свои и прибывшая в тихую и блаженную пристань спокойствия, чрез которое получила посвящение в то, чего желали пророки и праведники. Иаков, убежавший от грозившего копья, благополучно сретил Бога и столб — памятник, как часто говорилось, помазал. Мария весьма далекая от наплыва спутанных и случайных рассуждений, как бы волнующих тихое хранилище мыслей и ума, ясно услыхала от Бога ублажения и была удостоена обнять плотию (волосами) Необъемлемого. Но находящийся в ослеплении Иудей нападает на наше рассуждение и говорит: не богохульствуй, христианин! ибо написано: никто не увидит Моего лица, и жив будет, говорит Господь (Исх. 33:20)³. Но, неразумец, ведь в твоем законе написано, чтo сказал Иаков: видел я Бога лицем к лицу и спаслась моя душа (Быт. 32:30), ибо жизнь человека зрение⁴. И если это так, то ни твоего слова не отвергну, ни свое не оставлю без свидетельства. Действительно, уразуметь невозможно и недоступно (для человека), но дать познание о Боге людям весьма легко Ему Самому, всемогущему и являющему Себя людям достойным, как хочет, ибо написано. Я умножил видения и в руках пророков уподобился (Ос. 12:10). Видел, следовательно, Бога Иаков и не солгал. Видел же так, как Явившийся соблаговолил явиться, ибо Бог может являть Себя, (как) хочет, и нет ничего препятствующего Ему и удерживающего Его определение, хотя и самые высокие не могут выносить Его беспредельной славы. Так и Мария видела Бога вочеловечившимся неизменно и совершила возлияние благовония на святой и спокланяемый Его храм, то есть на Него Самого⁵, ибо нераздельно единение и неслиянно таинство благочестия и нерасторжимо исповедание Единого из Троицы Господа Иисуса Христа. Ты же, возлюбленный, не удивляйся, слыша странное нечто и разногласное от чужаков истины. Ведь они — братья слепца и предателя Иуды, неразумно порицавшего такое богоугодное предложение на вечери. Но какой неподкупный суд относительно сего? Иуду изобличает как вора, а ту (Марию) приемлет, как боголюбивую, совершенное ею объявляет благодеянием, противодействует нападавшим и говорит еще вот что чрез евангелиста Матфея: Зачем препятствия доставляете жене? дело конечно хорошее сделала для Меня (Мф. 26:10); и Я вознаграждаю любовь этого деяния вечною памятью (о нем): ибо где ни проповедано будет евангелие сие царствия в целом мире, скажется и о том, чтo соделала она в память себя (Мф. 26:13, Мф. 24:14). Но достойна сеяния и жатва Марии, достоин доброго пожелания и плод. Она ускорила исполнить писание, и была предвосхищена увенчивавшей ее Божественной благодатью. Она поняла воспеваемое у пророков, познала и благовременное исполнение пророчества. Она услыхала Соломона поющего: доколе⁶ царь в возлежании (на пиру) своем, нард издал запах (Песн. 1:11), и уразумела Царя царствующих и Господа господствующих, предуказанного рабом Царя. Поэтому, не умедлив никаким делом, она и учение исполнила⁷ и, Безнуждному принесши наперед приготовленное (миро), получила преславный и неложный приговор. А с нею и мы все да знаем Единого и Того же и, поклоняясь Господу, прежде век совечно и собезначально, несказанно и неизреченно, от Отца, то есть из несозданной сущности, Рожденному, и в последния времена от непорочной Девы неизменно и неслиянно, выше разума и слова, Воплощеннному, да достигнем ублажения от Него в милости и жизни бесконечной, потому что Ему слава со Отцем и Святым Духом в непрестанные веки веков Аминь.

драгоценного мира. См. ст. 5, где Иуда оценивает стоимость этого мира в сумму, равную годовой заработной плате наемного работника и почти в три раза большую, чем та, которая была получена самим Иудой за предательство Иисуса.

ноги Иисуса. Матфей и Марк указывают, что Мария возлила благовония на Его голову.

Итак, Марфа сама служит вообще всем, а Мария воздает честь только одному Христу, потому что она внимает Ему не как человеку, а как Богу. Ибо она пролила миро и отерла волосами головы, потому что имела понятие о Нем не такое, какое имели другие, не как о простом человеке, но как о Владыке и Господе. Марию можно понимать и в высшем смысле — о божестве Отца и Господа всех; ибо Мария — значит "госпожа". Итак, господствующее над всем Божество Отца помазало ноги Иисуса, — воспринятую в последнее время плоть Господа-Слова, — помазало миром Духа, как и Давид говорит: "посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости" (Пс. 44:8); и великий Петр говорит: "знай весь дом Израилев, что Бог соделал Господом и Христом Сего Самого Иисуса, Которого вы распяли" (Деян. 2:36). Ибо воспринятая Словом Плоть, помазанная нашедшим на утробу Девы божественным Духом и соделавшаяся тем же, что Слово, то есть Богом, наполняла мир благословением, как миро Марии наполнило весь дом благоуханием. Что же такое "волосы", которыми отерты ноги? Это, конечно, святые, украшающие главу Божию и верховную власть Его. Ибо они, будучи во славу Божию, могут быть названы украшением Его. Они и сделались причастниками помазания плоти Господней, как и Давид называет их "причастниками" (Пс. 44:8), и апостол Павел говорит коринфянам: "утверждающий нас с вами во Христе и помазавший нас Бог" (2 Кор. 1:21). И везде мы узнаем, что живущие по Христе называются христами (помазанниками). Итак, под волосами, которыми отерты ноги Иисуса и которые причастны божественного помазания, можно разуметь христиан. Волосы — нечто мертвое. И христиане мертвы, ибо они распяли плоть (Гал. 5:24) и умертвили члены, сущие на земле (Кол. 3:3), и умертвили для мира. Волосы украшают голову и составляют славу ее. Славу Божию составляют и святые, так как свет их светит пред людьми, и Отец прославляется чрез них (Мф. 5:16), и они яствие и питие творят во славу Божию (1 Кор. 10:31), и в членах своих они прославляют Его. И ты, поелику Иисус воскресил твой ум, как бы некоего Лазаря, прими Его в дом души своей; пусть возлежит с Ним и воскресший; помажь ноги Господа, за шесть дней до Пасхи, прежде чем наступит Пасха будущего века, доколе живешь в этом мире, сотворенном в шесть дней. Под "ногами" Христовыми можно разуметь: Апостол и Евангелие, и вообще заповеди, ибо ими Он ходит в нас. Итак, к этим заповедям присоедини миро — расположение, составленное из различных добродетелей, из которых высшая — вера, горячая, как нард. Ибо, если не покажешь горячего, усердного и добродетельного расположения к сим заповедям и не отрешь их умерщвленными членами, как бы волосами, и не восприемлешь в себя, не сможешь облагоухать дом свой. Под "ногами" Господа можно разуметь и меньших братий, в лице которых Христос приходит к дверям каждого и просит нужного: помажь их миром милостыни. Многие подают милостыню напоказ, посему и не получают себе пользы, ибо здесь получают награду (Мф. 6:1-2). А ты отри волосами головы и восприми пользу для души, собери плод милостыни в господственной части. И если имеешь что-нибудь мертвое и бездушное, наподобие волос, — надуши этим благим помазанием. Ибо сказано: "грехи твои загладь милостынями" (Дан. 4:24).

Ст. 1–3. Иисус прежде шести дней пасхи прииде в Вифанию... Из ефраимского уединения (Ин. 11:54) Спаситель шел к Иерусалиму через Иерихон. Здесь посетил он Закхея и при выходе из Иерихона исцелил двух слепцов (Лк. 19:1-28). Затем пришел Он в Вифанию, прежде шести дней пасхи, за шесть дней до пасхи. Пасха должна была начаться вечером в пятницу (Ин. 18:28). День за шесть дней до пасхи был суббота. Сотвориша ему вечерю ту, субботний ужин. Евангелисты Матфей Мф. 26:6 и Марк Мк. 14:3, 5. Описывают эту вечерю после описания входа Спасителева в Иерусалим; а у св. Иоанна является она до входа. Но те евангелисты и в других случаях не строго следуют порядку времени, тогда как св. Иоанн точен в наблюдении времени. По известию св. Матфея Мф. 26:6 и Марка Мк. 14:3 вечеря приготовлена была в дому Симона прокаженного. Да и по известию св. Иоанна, Лазарь был одним из возлежащих, из гостей, и след. не был угощающим хозяином. Симон, принявший небесного гостя, называется прокаженным. Это подает мысль, что он был один из исцеленных Иисусом от той страшной болезни, которая удаляла больного от сообщения с людьми. Полный признательности к небесному целителю, Симон приготовил для него вечерю любви и на ту же вечерю пригласил воскрешенного Лазаря, как удостоившегося особенной милости чудного Иисуса Христа. Марфа служаще. Такой являлась она и прежде (Лк. 10:40): так, а не иначе, могла она выражать благодарную любовь свою к Воскресившему брата. Лазарь бе един от возлежащих. Это показывало и то, что бывший мертвец был теперь вполне здоров. Мария же, приемши литру мира нарда пистика многоценна, помаза нозе Иисусове... О том же повествуют евангелисты Матфей и Марк. Но о другой жене говорить св. Лука Лк. 7:37–50. Происшествие св. Луки было в гор. Наине Лк. 7:11, 37, а не в Вифании. То было в дому Симона фарисея, а это в дому Симона прокаженного. Там помазывала ноги жена грешница; здесь Мария, благочестивая сестра Лазаря. Там действие принимается Спасителем за выражение кающейся любви Лк. 7:41–50; в действии Марии показывает Спаситель приготовление к Его погребению. Наинское происшествие было после второй пасхи, а вифанское – перед самыми крестными страданиями Спасителя. Потому академик Ренан легкомысленен был, если сам принимал жену упоминаемую св. Лукою за Марию сестру Лазареву, и вовсе бессовестно клеветал на св. Луку, когда писал о нем: «Мария из Вифании принимается им за обратившуюся грешницу». Приемши литру мира нарда пистика многоценна. Нард – ароматическое растение, (Песн. 1:11, 12, 13, Песн. 4:13) разводимое в южной Индии. Из корней его выжималось масло, самое превосходное из ароматических жидкостей и составляло предмет роскоши. Наилучшим образом приготовляли эту ароматическую жидкость в малоазийском городе Тарсе. Нард πιςικος, от πιςις, – нард верный, неподдельный, по арабскому переводу, «чистый нард», по Плинию нард бывал nardus sincera и pseudonardus, нард чистый и фальшивый, или поддельный. «Чистый нард, по Плинию, узнается но легости, по цвету красному, по приятности запаха, по вкусу вяжущему и приятному». В поддельном примешивали к индийскому нарду маслянистые экстракты других ароматических растений, всего чаще нарду критского или сирского, низшего по доброте в сравнении с индийским нардом. Цельный, чистый, нард был многоценный, ценился очень дорого. По оценке Иуды (Иуд. 1:5) за Мариин сосуд нарда можно было выручить 300 дниариев, по нашему счету, до 60 рублей. У древних пред вечерию мыли ноги и иногда намащали маслом (Talmud tract. Menachot. 85); особенно обязаны были оказывать эту услугу дети родителям; у Аристофана читается: «дочь первая омыла меня и намастила ноги», (Vesperae v, 605). – Так поступила блаж. Мария, по известию св. Иоанна. У св. Матвея и Марка упоминается намащение главы. У Иудеев это намащение служило знаком уважения, оказываемого учителю (Lichtfoot ad Math 26, 7). То же бывало у греков (Афеней). Итак Мария сперва возлила драгоценное миро на главу Господа; потом намащала им ноги. Обряд выражал дочернюю любовь Марии к небесному Учителю. Но только богачи могли употреблять на такой обряд целый фунт благовонного нарда. Как же богата была любовью Мария, не быв богатою деньгами! Ей мало было и того, что употреблялось дорогое масло: она отирала намащенные ноги не полотенцем, а волосами главы своей. Какая благоговейная любовь!