1-ое послание к Коринфянам ап. Павла, Глава 15, стих 24. Толкования стиха

Да не помыслит кто из нас, будто Христос предаст Царство Богу и Отцу так, что у Него Самого отнимется (ибо иные суесловы так и думали). Ведь, когда говорится «предаст Царство Богу и Отцу», Сын не отделяется, поскольку вместе с Отцом Он есть единый Бог. Но нерадивых к Святому Писанию и склонных к спорам вводит в заблуждение употребленное здесь слово «доколе», ведь далее следует: «Ибо Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои» (1 Кор. 15:25); как будто когда Он их низложит, то уже не будет царствовать. И да не будут поняты те слова таким же образом, что и следующее: «Утверждено сердце его; он не убоится, доколе не узрит себя над врагами своими» (Пс. 111:8). Ибо это вовсе не означает, что он убоится, когда уже узрит. И что же, слова «Когда Он предаст Царство Богу и Отцу» значат, что Бог и Отец не имеет Царства? Но поскольку всех праведных, живущих верою, которыми ныне правит посредник между Богом и человеками человек Иисус Христос, Он приведет к такому видению, которое тот же апостол называет видением «лицом к лицу» (1 Кор. 13:12), постольку когда говорится «Когда Он предаст Царство Богу и Отцу», следует понимать как если бы было сказано «Когда Он приведет верующих к созерцанию Бога и Отца»

Слово Божие учит только о двух царствах Христовых: Царстве благодати, которое будет продолжаться до кончины мира (1 Кор. 15:23-26), и Царстве славы, которое начнется после Страшного Суда и не будет иметь конца (Лк. 1:33); (2 Пет. 1:11); хилиазм допускает еще какое-то среднее, третье Царство Христово, которое будет продолжаться только 1000 лет.

Для нас конец, ради которого все совершаем и к которому стремимся, есть блаженная жизнь в будущем веке.

Трактат о том, что и сам Сын подчинится Тому, Кто подчинил Себе всё (1 Кор. 15:24–28) ... Все слова Господни, как говорит пророк, – слова святые и чистые. Когда разум очищен от всяких еретических мудрований, он получает этими словами, подобно тому как серебро очищается в огне, свойственное ему и естественное озарение истины. Думаю, что прежде всего необходимо засвидетельствовать ясность и чистоту всех учений святого Павла, потому что, будучи в раю (см.: 2 Кор. 2:12), навыкший в знании неизреченных вещей, и имеющий в себе Христа говорящего, он говорил то, что надлежит говорить тому, кто возрастал с помощью данных наставлений под путеводством и наставничеством Слова¹. Как мошенники стараются сделать Божье серебро негодным², лишая Слово сияния³ посредством смешения с еретическими и поддельными⁴ понятиями, так же и таинственные мысли апостола, либо не понимая, либо лукаво истолковывая как им кажется лучше, они нелепо защищают свое мошенничество. Дабы разрушить славу Единородного Бога, они утверждают, что их мысли совпадают с изречением Апостола, который говорит: «Тогда Сын подчинится Тому, Который Ему всё подчинил» (см.: 1 Кор. 15:28), потому что данный текст отражает некую рабскую покорность. Поэтому, кажется необходимым внимательно изучить этот текст, чтобы доказать, что апостольское серебро действительно всякой скверны лишено и с еретической мыслью не смешано. Ибо мы знаем, что Священное Писание использует данное слово во многих значениях, и оно не всегда согласуется с собственным смыслом. В данный момент оно имеет одно значение, а затем указывает на другое. Как, например: «Рабы да подчинятся своим господам» (см.: Тит. 2:9); и о неразумном естестве, которое Бог подчинил человеку, как говорит пророк: «Он всё подчинил под своими ногами» (см.: Пс. 8:7). О тех, кто был побежден на войне, он говорит: «Он подчинил нам народы и племена под нашими ногами» (см.: Пс. 59:10). Но, упоминая спасаемых по познанию, он говорит, словно от лица Бога: «Чужеземцы мне были подчинены» (см.: Пс. 59:10). Я думаю, что то, что мы находим в шестьдесят первом псалме, в некотором смысле близко к этому: «не Богу ли подчинится душа моя» (см.: Пс. 61:2). И сверх всего прочего, то чем упрекают нас враги взятое из послания к Коринфянам, что тогда сам Сын подчинится Тому, кто подчинил всё себе (1 Кор. 15:28). Итак, поскольку значение этого слова наводит на множество мыслей, было бы хорошо самому разобрать каждое из них, чтобы понять какое значение слова подчинение близко к изречению Апостола. Итак, о тех, кто силой пленен на войне теми, кто над ними властвует, скажем, что значение слова подчинение указывает на покорение победителю против воли и по принуждению. Если же плененным предоставляется какая-либо возможность, подающая надежду взять верх над властвующими, то они, считая оскорблением и позором быть подчиненными врагам, вновь сами по себе восстают на имеющих власть. Согласно другому примеру, неразумное покоряется разумному, так как у его естества есть недостаток в наибольшем из благ, то есть в разуме, потому как, по благому распределению естества, тому, кто имеет меньше должно подчиниться тому, у кого есть преимущество. Так же те кто, вследствие некоего закона, даже если бы они имели равенство по естеству, не мог ли бы противостоять закону, подневольны под игом рабства, принимают статус покоренных, будучи ведомыми к подчинению по неумолимой необходимости. Цель же нашего подчинения – спасение, как мы научаемся из пророчества, которое гласит: «подчинись, душа моя, Богу, ибо у Него спасение мое» (см.: Пс. 61:6, 2)⁵. Итак, когда апостольское слово, говорящее о том, что Сын подчинится Отцу, врагами нам ставится в упрек, было бы последовательно, сообразно с разнообразностью значений этого слова, их спросить: какое, по их мнению, значение слова подчинение необходимо считать достойным применения к единородному Богу. Но, очевидно то, что они скажут, что никаким из приведенных образов, нельзя понимать подчинение Сына. Он не является ни врагом, который оказался подневолен на войне, чтобы заново, с надеждой и рвением, восстать против победителя. И никак одно из неразумных существ из-за отсутствия в Нем вышеуказанного блага, Слово не имеет необходимое по естеству подчинение, какое имеют овцы, стада и быки по отношению к человеку. Он и не чает быть освобожденным от ига рабства по благоволению или благодати, подобно купленным за серебро или доморощенным рабам, закрепощенным законом. Но да не скажет кто-либо, будто бы единородный Бог подчиняется Отцу с целью спасения; словно таким образом спасение, вследствие подобия Своего людям, не совершается Богом через Него. Ибо, чтобы изменчивое естество участвовало в благе, необходимо подчинение Отцу, и таким образом, мы имеет причастие в благе. В неизменной же и неисказимой силе⁶, в которой усматривается всякое благо, имя и понятие, вечность, нетленность, блаженство, способность быть всегда тем же самым и неспособность стать ни лучше ни хуже, нет места подчинению. Потому что она не допускает ни приумножения во благе, ни склонности ко злу. Ибо тот, кто источает спасение другим, сам не имеет недостатка в том, что служит ко спасению. Итак, какое значение подчинения они благочестиво призывают считать Ему подобающим? Ведь все исследуемые примеры признаны далеко отстоящими от того, что понимается и считается подходящим к единородному Сыну. Если же к этому необходимо добавить образ подчинения, о котором говорится в евангелии от Луки – Господь, достигнув двенадцати лет, был подчинен родителям (см.: Лк. 2:51, 41, 42), то это не сообразовывалось бы со сказанным о предвечном и истинном Сыне к своему истинному Отцу. Ибо, в данном отрывке, искушенный во всём, по нашему подобию кроме греха, принял и провел через возрастание наше естество и стал как ребенок, которому приличествует детская пища, питающийся маслом и медом и, тем самым, достигая соответствующего юноше возраста, и не отказываясь от подобающего таким годам, становится образом примерной жизни. Так как, у других людей мышление в этом самом возрасте несовершенно и, так как руководство более зрелыми к лучшему приносит юноше пользу, поэтому Двенадцатилетний подчиняется матери, чтобы показать что, прежде чем достичь зрелости через постепенное взросление, полезно принимать подчинение как руководство ко благу. Все говорящие необдуманно едва ли могут сказать кому подчиняется Сын, так как Тот, кто всегда совершенен во всех благах и, посредством своего самодостаточного и неумалимого естества, не смог принять в самом себе ни развитие ни умаление. Потому что, живя в человеческом естестве посредством плоти, он, в детском возрасте, предписал своей юности подчинение во всём, что делал. Разумеется, что достигнув зрелости своего возраста, он более не взирал на материнскую власть. Когда же та побудила его показать силу в Кане Галлилейской на том, чего недоставало на брачном пиршестве и сделать пир приятным из-за употребления вина, он не отказал в услуге дать нуждающимся; совет же матери, как данный ему несвоевременно, он отверг говоря: «Что Тебе и Мне, жена? Ты желаешь руководить Мной, когда я имею такой возраст? Не пришел ли мой час, дающий возрасту независимость и свободу?» (Ин. 2:4). Следовательно, если в жизни по плоти мера надлежащего возраста оставляет подчинение родителю, едва ли кто мог бы сказать, что означает подчинение господствующему в своем могуществе над веком сим. Потому как божественной и блаженной жизни свойственно всегда пребывать в Нем и не подвергаться изменению посредством искажения. Следовательно, поскольку сущее от начала Слово, единородный Бог, является чуждым всякого развития и искажения, каким образом тот, кого нет сейчас, существует впоследствии? Апостол не говорит, словно Сын был всегда подчинен, но то, что Он должен подчиниться в конце исполнения всего. Однако если подчинение называется добрым и достойным Бога, как сейчас добро может отсутствовать в Боге? Добро же равно для обоих: Сыну, подчиняющемуся, и Отцу, принимающему подчинение Сына. Значит, данное добро недостает ли ныне и Отцу и Сыну и то, чего не имели прежде веков ни Отец, ни Сын, прибавится ли и Отцу и Сыну по исполнении времен: один претерпевающий подчинение, другой принимающий таким образом некоторое при умножение и увеличение собственной славы, которой он доселе не имел. Итак, где же во всём этом неизменяемость? То, что появляется после, а сейчас не существует, является само по себе изменчивым естеством. Либо подчинение является добром, и следует верить, что благо существует для Бога, либо это недостойно Бога, ни сейчас, ни в другое время. Но апостол говорит, что тогда Сын подчинится Богу и Отцу, а не то, что Он ныне подчинился. На самом деле, апостольское слово имеет некую иную цель, и значение слова далеко отстоит от скудомыслия еретиков. Что за слово? Возможно, с помощью выражения, написанного в данном отрывке, мы бы лучше узрели какое-нибудь понятие. Потому что послание является спором с коринфянами, с теми, которые приняли веру в Господа, но считали мифом учение о воскресении людей, говоря: «Как воскреснут мертвые и с каким телом вернутся те, чьи тела после смерти разнообразным и разновидным путем исчезли, либо через гниение, либо были уничтожены плотоядными, пресмыкающимися, плавающими, летающими животными?» Поэтому, он предоставил им много аргументов, убеждая не сопоставлять силу Божью с их собственной, ни думать что то, что невозможно для человека также невозможно для Бога, но убеждает сравнивать величие Божьей власти с известными нам примерами. Так, он обращает их внимание на чудо, касательно тел: семена, вечно преобразуемые Божественной силой. И он показывает, что Божественная премудрость не устает находить во всём множество телесных форм: разумных, неразумных, воздушных, земных, появляющихся для нас на небе: солнце и остальные звёзды, каждая из которых появилась благодаря Божественной силе. И это является для нас доказательством того, что Бог не испытывает затруднения относительно воскресения наших тел. Если же все существующие не переменились из некоей скрытой⁷ материи в видимую, а воля Божья стала материей и сущностью сотворенного, гораздо более возможным становится вновь возвратить их в собственную форму, так как Он формирует уже существующее, нежели привести в бытие и сущность изначально не существующее. Итак, в словах обращенных к ним он показывает, что через грех первый человек умер в земле и поэтому назван перстным. И по его образу всем из него происшедшим так же надлежало, всем тем, кто от него родился, стать перстными и смертными. Необходимо установить и вторую последовательную связь, посредством которой человек заново восстанавливается из смерти в бессмертие. Сходным образом он говорит о благе появившемся в естестве путем распространения от одного на всех. Также как и зло распространилось через одного на множество, простираясь через наследование потомками. Выражая данное учение он пользуется следующими словами апостола: «Первый человек, – говорит апостол, – из земли, перстный; второй – с неба, каков перстный, таковы и перстные; каков – с неба, таковы и с неба. И как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного» (см.: 1 Кор. 15:47–49). Итак, обосновывая учение о воскресении данными и приведенными выше аргументами и сковывая⁸ умозаключения еретиков посредством многих других аргументов, в которых он показывает, что неверующий в воскресение людей, не принимает и воскресения Христа, он, посредством сочетания близких друг другу аргументов, выражает неизбежное заключение, говоря: «Если нет воскресения мертвых, то и Христос не воскрес, а если Христос не воскрес, то тщетна вера ваша в Него». (см.: 1 Кор. 15:13, 17). Если первое положение является полностью истинным: то есть, что Христос восстал из мертвых; необходимо чтобы связанное с этим являлось истинным: то есть, что воскресение мертвых существует. Так как через частное доказательство, доказывается и общее. И наоборот, если кто-нибудь говорит, что общее является ложью: то есть, что воскресение мертвых не существует, он не найдет полностью истинным и частное то есть, что Христос восстал из мертвых. Если общее невозможно, то совершенно невозможно, что существует что-либо частное. Однако то, что Христос восстал из мертвых является верой и беспрекословностью для принимающих Слово. Тот кто верует в частное, то есть воскресение Христово, неизбежно будет иметь веру и в общее. Таким образом, обоснованно принуждая их к усвоению вероучения на основании сказанного, что если не существует (то, что является общим, не может существовать и что-либо частное; если же мы верим, что Он воскрес, вера в это становится доказательством общего – воскресения людей) и, добавив в речь, в которой завершается полное выражение данного вероучения, следующее: Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут (1 Кор. 15:22), он мудро открывает то, на что смотрит, то есть тайну об этом, излагая свою речь в выражениях в некоторой обязательной последовательности сообразно с концом вещей ожидаемых⁹. Такова цель сказанного. Во-первых, я изложу смысл написанного собственными словами, потом добавлю к нему апостольское изречение, соответствуемое ранее выдвинутой нами мысли. Какова цель изречения, которую оповещает божественный апостол в этом отрывке? Она такова, что когда естество зла перейдет в небытие, оно полностью исчезнет из бытия, и Божественная и чистая благость заключит в себе всё разумное естество, и ничто из сотворенного Богом не отпадет от Царствия Божия, когда всё зло примешанное к сущностям, словно некое поддельное вещество, уничтожится плавлением, посредством очищения огнем¹⁰. Так всё то, что имеет происхождение от Бога станет таким как в начале, когда зло еще не было воспринято¹¹. Он говорит, что будет именно так: чистое и непоколебимое божество Единосущего родилось в тленном и нестойком к смерти естестве людей. Из всего человеческого естества, к которому было примешено Божественное, человек во Христе восстал словно некая лучшая доля общего теста и присоединил собой всё человеческое к Божественному¹². Потому как в нём всё естество зла было истреблено: «Тот, который не совершил греха, как говорит пророк, коварства не было обнаружено на устах его» (см.: Ис. 53:9; 1 Пет. 2:22). Вместе с грехом в Нем была уничтожена логически вытекающая из него смерть (так как нет иного происхождения у смерти, кроме греха). Исчезновение зла, как и ниспровержение смерти, взяло свое начало от Него. Вследствие чего, словно некий порядок соответствовал совершившемуся в некоторой последовательности. Ибо всегда из-за постепенного умаления блага, всё то, что находится более отклоненным чем приближенным от изначального, следует за предшествующим, чтобы всякий идущий вслед имел честь и силу¹³. Таким же образом, за человеком во Христе, Который стал начатком нашего естества, вместив в себе Божество, и Который стал Начатком усопших и Перворожденным из мертвых, так как Он прекратил мучение смерти; итак, за этим человеком, отделившимся полностью от греха и уничтожившим в себе силу смерти и разрушившим ее начальство, власть и силу, если кто-нибудь будет найден подобным Павлу, который смог стать подражателем Христу в отчуждении от зла, тот последует за Начатком в час Парусии (Христова Пришествия – прим. ред.). И после него, я говорю на основании предположения, может быть это недостоверно, последует Тимофей, который в себе был подражателем учителю насколько это возможно (см.: 2 Тим. 3:11), или кто-либо иной. Таким образом, найдутся те кто, в свою очередь, сообразно с постепенным уменьшением блага, следуют позади предваряющих, до тех пор, пока последовательность для тех, кто следует, не достигнет тех, чья доля лучшего будет найдена меньшей доли преизбыточествующей злом. По этой же аналогии, последовательность (от тех, кто в меньшей степени во зле до преуспевающих во зле) установит порядок для возвращающихся к лучшему, до тех пор, пока развитие блага не достигнет наивысшей степени зла, чтобы истребить зло. Между тем, это конец нашего чаяния, то есть ничто противоположное благу не останется в живых, а Божественная жизнь распространится на всех и полностью уничтожит в них смерть, предварительно уничтожив в ней грех, благодаря которому, как мы сказали, смерть царствует над людьми. Итак, когда вся лукавая власть и начальство будут в нас упразднены, и никакая страсть более не будет господствовать над нашим естеством, и по общей необходимости ничто не будет господствовать над чем-либо, всё подчинится начальству господствующему над всеми. Ибо подчинение Богу является полным отчуждением от зла. Когда же, по мере подражанию начатку, мы все окажемся вне зла, тогда всё тесто нашего естества, примешенное Начатку и ставшее одним объединенным телом, примет в себе господство только лишь блага. Таким образом, всё тело нашего естества смешается с Божественным и непоколебимым естеством, и то, что называется подчинением Сына, произойдет в нас, потому что подчинение, совершающееся в его теле, будет преподнесено Тому, кто произвел в нас благодать подчинения. Итак, таков, как, по крайней мере, мы понимаем, смысл поучений великого Павла. Настал всё же час добавить к нему и следующие слова апостола: Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут... ...каждый же в свой черед: первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его. А затем конец, когда он предаст царство Богу и Отцу, когда упразднит всякое начальство и власть и силу. Ибо Ему надлежит царствовать доколе не низложит врагов под ноги свои. Последний же враг истребится – смерть, потому что всё покорил под ноги свои. Когда же сказано что Ему всё покорено, то ясно, что всё кроме Того, Который покорил Ему всё. Когда же всё будет Ему покорено, тогда и Сам Сын покорится покорившему Ему всё, дабы Бог был всем во всём (1 Кор. 15:22–28). В конце приведенного, когда апостол говорит, что Бог будет во всём, становясь всем в каждом, несуществование зла ясно представлено в изречении. Ибо, очевидно что, выражение Бог есть во всём станет истинным тогда, когда в существах не обнаружится никакого зла. Ведь неправдоподобно то, что Бог находится во зле. Так что, либо Бог не будет во всём, если что-нибудь злое останется в существах, либо если следует искренне верить, что Он во всех, то благодаря данному убеждению становится явным, что зло не существует. Итак, невозможно чтобы Бог находился во зле. Что же до того, что Бог становится всем во всех существах, Он показывает простоту и единообразность ожидаемой нами жизни. Ибо, данное изречение указывает на то, что наша жизнь больше не будет составленной из множественности и разнообразности, на подобие нашей нынешней жизни; когда каждое творение принимает участие в более божественном, Бог, по некоторой аналогии, становится в нас всем тем что, нам кажется естественной необходимостью в этой жизни. Таким образом, сближая значение сказанного с тем, что Ему приличествует, Бог является нашей пищей насколько это естественно – принимать в пищу Бога, и питием, и так же одеянием, и укрытием, воздухом, пространством, богатством, наслаждением, красотой, здоровьем, силой, мыслью, славой, блаженством и всем тем, что считается причастным благу, в котором естество имеет недостаток. Так что через это познается, что находящийся в Боге, имея Его, имеет всё. И иметь Бога есть ничто иное, чем соединиться с Богом. Впрочем, никто не соединится с Богом иначе, нежели становясь единым телом с Ним, как исповедует Павел. Все мы собранные в единое Тело Христово, через участие становимся Его единым Телом. Когда благо перейдет на всех, тогда Его Тело всё целиком подчинится животворящей силе и, таким образом, подчинение данного тела будет называться подчинением Сына соединенного¹⁴ с собственным Телом, которое является Церковью, как обращается апостол к Колоссянам, говоря в следующих словах: Ныне радуюсь в страданиях моих и восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых за Тело Его, которое есть Церковь, которой сделался я служителем по домостроительству (Кол. 1:24–25). И говорит Коринфской Церкви: Вы – Тело Христово, а порознь – члены (1 Кор. 12:27). Более же ясно он преподносит учение об этом Ефессянам говоря: «Искренние в любви, мы во всём возрастем в Нем, Который есть Глава, Христос, от Которого всё тело, составляется и совокупляется посредством всяких взаимоскрепляющих связей, сообразно с действованием, совершая возрастание тела в меру каждого члена, для созидания самого себя в любви» (см.: Еф. 4:15–16). Также как и Христос созидает Сам Себя посредством постепенно присовокупляющихся в вере. Он прекратит себя создавать тогда, когда возрастание и совершенствование Его тела достигнут собственной надлежащей меры, и более не останется ничего присовокупимого к Телу для его создавания, потому что всё будет зиждеться на основании пророков и апостолов и присоединится посредством веры, как говорит апостол, когда: мы все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова (Еф. 4:13). Итак, если, будучи Главой, Он наряду с Собой создает Тело из всех тех, кто постепенно присовокупляется, гармонично сочетается и соединяется, и среди которых каждый имеет наклонность по мере способности быть в качестве либо руки, либо глаза, либо ноги, либо слуха, либо чего-либо иного, что в соответствии с верой каждого является образовывающим тела, то совершая это, Он создает Сам Себя. Как уже сказано, таким образом очевидно, что будучи во всём, Он принимает в Себе Самом всех объединенных с Ним через их причастность к Телу и делает всех членами собственного Тела, так как много членов в теле (см.: 1 Кор. 12:20). Итак, объединивший нас с Собой и объединившийся с нами, и посредством всех ставший одним из нас, Он присваивает всё наше. Главным же из наших благ является подчинение Богу, когда вся тварь станет единогласной с Ним самим и «всякое колено преклонится Ему небесных, земных и преисподних и всякий язык провозгласит что Иисус Христос есть Господь» (см.: Флп. 2:10). Тогда когда всякая тварь станет единым Телом, и все в Нем объединятся между собой посредством послушания, Он вознесет подчинение собственного тела Отцу в самом Себе. Пусть никто не удивляется сказанному. По некоторому обыкновению мы рассуждаем о душе по образу того, что совершается с нашим телом, как тот, кто говорит своей собственной душе о плодородии местности: «Ешь и пей и веселись» (см.: Лк. 12:19), относит к душе пресыщение тела. Таким образом и здесь, подчинение Тела Церкви относится к обитающему в Теле. И потому как все находящееся в Нем спасется, а спасение объясняется через подчинение, как советует помышлять псалмопение, как следствие, ничто не существует вне спасенных, о чём мы научаемся верить из данного апостольского отрывка. Слово свидетельствует об этом говоря об истреблении смерти и подчинении Сына, потому что они совпадают друг с другом: абсолютное небытие смерти и рождение всех в жизнь. Господь же есть жизнь, через Которого, согласно апостольскому слову, осуществляется приношение всего Его Тела Отцу, тогда когда Он передаст царство Богу и Отцу нашему. Тело же Его, как было уже многажды сказано, всё человеческое естество, к которому Он был примешан¹⁵. Согласно этой его мысли, Господь по Павлу назван Посредником между Богом и людьми. Потому что Сущий в Отце и находящийся в людях исполняет в этом посредничество объединив всё с Себе Самом и через Самого Себя Отцу, как говорит Господь в Евангелии, обращаясь к Отцу: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, да будут также и они едино в нас» (см.: Ин. 17:21). Данное ясно показывает, что Сущий во Отце и Сам соединенный с нами, осуществляет наше единство с Отцом через Самого Себя. Впрочем, и последующие евангельские слова вторят сказанному: «Славу, которую Ты дал мне, Я даю им» (см.: Ин. 17:22). Я думаю, что Он называет здесь славой Святого Духа, которого Он дал ученикам через дуновение. Отделенные друг от друга, были объединены никак иначе, как соединяясь единством Духа. Если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его (Рим. 8:9). Дух же есть слава, как Он говорит Отцу в ином месте: «Прославь меня славой, которую Я имел у Тебя от начала, прежде бытия мира» (см.: Ин. 17:5). Ибо Господь Слово, Который прежде бытия мира имел славу Отца; потом, в последние дни, стал плотью, и было необходимо, чтобы плоть через свое смешение со Словом, стала тем, чем является Слово. Она становится им принимая то, что Слово имело прежде бытия мира, то есть Святой Дух. Ибо ничто не предвечно, кроме Отца и Сына и Святого Духа. Потому и сказано здесь что: «Славу, которую Ты дал мне, я даю им», чтобы «через нее они были Мне едины и через Меня Тебе» (см.: Ин. 17:22). Мы видим также и последующее дополнение в Евангелии: «Да будут едино, как Мы едино, Ты во Мне и Я в Них, поскольку Я и Ты едино, да будут совершенны воедино» (см.: Ин. 17:22, 21, 23). Ибо данное, я думаю, не нуждается ни в каком новом изложении, чтобы быть примиренным с уже вышесказанной мыслью, так как само выражение явно излагает учение об этом. «Да будут едино, как Мы едино». Все становятся едино «как Мы едино», ибо не возможно иначе, разве только отделяясь от всего того, что разделено между собой, быть единым с Нами, Теми кто едино есть: «Да будут едино, как Мы едино». Как же это может быть? Сказано ведь: «Я в них». Ибо не возможно, чтобы Я один был в них, но непременно и Ты. Потому как «Я и Ты едино». И таким образом, они станут совершенными в едином, те, которые совершенны в Нас, ибо Мы едино. Он более явно указывает на такую благодать с помощью следующего изречения, говоря следующим образом: «Ты возлюбил их, как возлюбил Меня» (см.: Ин. 17:23). Ибо, если Отец любит Сына, мы же все находящиеся в Сыне, те кто по своей вере становятся Его Телом, следовательно, и Тот кто любит Сына своего, любит и Тело Сына, как и Сам Сын. Мы же – тело. Итак, апостольская мысль становится ясной посредством сказанного, поскольку подчинение Сына Отцу обозначает происходящее спасение и познание бытия всей человеческой природой. Хотя это изречение становится для нас более ясным на основании некоторых иных апостольских мыслей, из которых я приведу лишь одну, отклоняя множество свидетельств с целью не увеличивать в объеме мое слово. Где-то в своих посланиях Павел говорит, что сораспялся Христу, «и живу уже не я, но живет во мне Христос» (см.: Гал. 2:19–20). Стало быть, если Павел, распявшийся миру, более не живет, но живет в нём Христос, то всё существующее и сказанное согласно Павлу восходит по справедливости ко Христу, в нём живущему. Итак, называющий слова Павла произнесенными Христом, говорит: «Или вы ищите доказательство, говорит ли во мне Христос?» (См: 2 Кор. 13:3). Он не говорит, что евангельская добродетель¹⁶ принадлежит ему, но приписывает ее благодати Христовой, живущей в нём. Итак, если сказано, что живущий в нём Христос действует и, как следствие, произносит данные слова, и Павел, отдаляясь от того, чем он ранее владел, когда был богохульником, гонителем, гордецом, он взирает лишь на одно истинное благо и, таким образом, делается послушным и подчиненным. А значит, происходящее подчинение Павла Богу не относится ли оно к Живущему в нём, к тому кто говорит в нём и делает благо? Главным же из всех благ является подчинение Богу. История, которая приключилась с одним, логически будет применена и ко всему человеческому творению, когда, как говорит Господь, евангелие распространится по всей вселенной. Когда же все совлекут с себя ветхого человека с его делами и влечениями и примут в себе Господа, Живущий в них обязательно завершит совершенные ими блага. Наивысшим же из всех благ для нас является спасение, осуществляющееся посредством отчуждения от зла. А уклониться от зла есть ничто иное как соединиться Богу через подчинение (см.: Пс. 33:15). Таким образом, и само подчинение Богу относится к Живущему в нас. «Итак, если что-нибудь благо – оно Его есть, и если что-нибудь благо – оно от Него», – говорит кто-то из пророков (см.: Иак. 1:17). Итак, Его подчинение было добрым и благим. И благо данного (подчинения) всячески происходит от Того, Который обладает естеством всякого блага, как гласит изречение пророка. Никто да не отвергнет это слово, видя распространенное употребление слова подчинение в искаженном¹⁷ смысле. Ибо, премудрость великого Павла может свободно по своему усмотрению использовать изречения и гармонизировать пояснения изречений с собственной последовательностью мысли, несмотря на то, что обычай неправильного употребления выражений приводит к некоторым иным значениям. Ибо, откуда он берёт пользу в выражении «Он Сам Себя уничижил» (см.: Флп. 2:9) и в «никто не уничтожит мою похвалу» (см.: 1 Кор. 9:15) и в «тщетна вера» (см.: Рим. 4:14) и «дабы не упразнить креста Христова» (см.: 1 Кор. 1:17)? С какой пользой он воспринимает данные выражения в своей речи? Кто обвинит его, говорящего что «мы, из усердия к вам» (см.: 1 Фес. 2:8), выражение, посредством которого он показывает состояние, проникнутое любовью. Как же он демонстрирует лишенную гордости любовь посредством выражения «не превозноситься» (см.: 1 Кор. 13:4)? Страсть же к спорам ( φιλονεικία ), любящую вопрошать и давать отпор, он обозначает словом распря ( ἐ ριθεία ), когда всем ясно что, слово пряха ( ἡ ἔ ριθος ) вне Писания получает наименование от работы по обработке шерсти ( ἐ ριουργία ), и словом распря ( ἐ ριθεία ) мы привыкли обозначать усердный уход за шерстью? Однако же, Павел, оставляя в стороне пустые этимологии, он хочет выразить смысл такими словами, какими он хочет. Потому как те, кто тщательно исследуют труды апостола, найдут-таки много других выражений, не находящихся в зависимости от общего употребления, но произнесенные им свободно, согласно некоторому присущему ему пониманию, нисколько не обращая внимание на обычай употребления. Так и здесь слово, означающее подчинение понимается Павлом как не что отличное от общепринятых понятий. Слово же указывает, что в данном отрывке подчинение врагам, упомянутым у него не является принудительным и недобровольным, как сказали бы порабощенные при обычных обстоятельствах. Но, ясно то, что словом подчинение объясняется их спасение. Свидетельство же этому – слово враг разделено Павлом в данном отрывке на два понятия: ибо, одни из врагов будут подчинены, другие же будут уничтожены. Враг по естеству, то есть смерть, будет уничтожен, как и относящееся к ней начальство, власть и сила греха. Названные же во втором случае врагами Бога подчинятся: те кто переметнулись от царствия к греху и о которых Павел упоминает в послании к Римлянам, говоря: «Ибо если, будучи врагами, мы примирились Богу» (см.: Рим. 5:10). То, что в данном месте он называет примирением, в другом месте он называет подчинением. Одна идея указывает на спасение обоими словами. Ибо, как спасение происходит вследствие подчинения, так и, как он говорит в ином месте: «Примирившись, мы спасемся Его жизнью» (см.: Рим. 5:10). С одной стороны, он говорит, что данные враги будут подчинены Богу Отцу, с другой же стороны, смерть и ее господство более не будут существовать. Потому что на это указывает выражение «быть уничтоженным». И поэтому становится очевидным, что могущество зла будет полностью бездейственным. Названные же по причине непослушания врагами Бога через подчинение станут союзниками Бога тогда, когда убедятся в сказанном: «Мы – посланники Христовы, и как бы сам Бог увещевает через нас; от имени Христова просим: примиритесь с Богом» (см.: 2 Кор. 5:20), и согласно с находящимся в Евангелии обетованием: «Вы более не среди рабов Господних, но будете сочтены между друзьями» (см.: Ин. 15:15). Что же касательно «ибо Ему надлежит царствовать, доколе не низложит врагов под ноги своя» (см.: 1 Кор. 15:25), то я думаю, что благочестиво будет нам допустить мысль, что Его царствование имеет превосходство. Сильный в брани тогда перестанет быть превосходным, когда всё противное благу будет истреблено, когда собранное в самом Себе царство Он приведет Богу Отцу, объединяя в Себе всё. Смыслом Его передачи данного царствия Отцу является приведение всего к Богу. Через Него (Сына) мы приводимся в едином Духе к Отцу. Итак, когда все враги будут у подножия ног Божиих, принимая в себе отпечаток Божий, и когда смерть будет уничтожена (потому как никто не умрет, смерть совершенно перестанет существовать), тогда в подчинении всех нас, что не означает рабское унижение, но царство, нетление и блаженство, Живущий в нас, по словам Павла, подчинится Отцу. Тот, Который Сам по Себе приводит к совершенству наше благо и совершает в нас Себе угодное. Данное, по мере нашего разумения, насколько нам это удалось, мы поняли в этом отрывке из великой мудрости Павла. Мы хотели показать, что целью апостола, ради которой было составлено настоящее слово, была не защита еретических учений. Если ты достаточно убежден сказанным в этом исследовании, вознеси славу Богу. Если же тебе кажется, что чего-нибудь не достает, мы с радостью примем восполнение недостающего, только если ты сам письменно ознакомишь нас, и если Святой Дух по нашей молитве откроет сокрытое. === *1 Святитель выступает в защиту богодухновенности слов апостола Павла. Мы не знаем, подвергались ли авторитет и каноничность данного текста святого апостола сомнению или нет. Но святитель начинает свой трактат с защиты апостола. Возможно, данный поступок обусловлен сильным разночтением 1 Кор. 15 у древнехристианских авторов. *2 Эпитет άδόκιμον употребляется обычно для обозначения монеты негодной и не выдерживающей пробы. *3 Речь идет о потускневшем серебре, пробу которого становится трудно определить. *4 Сравнивая Священное Писание с чистой серебряной монетой, автор применяет к нему эпитеты нумизматического характера. *5 В Синодальном переводе слово ὑποταγή (греч. «подчиняться, повиноваться») в указанных местах переведено в значении «успокаиваться, получать успокоение» (прим. ред.). *6 Под словом δύναμις, в данном случае, следует понимать неизменное ( ἀτρέπτη ) Божественное естество, которому святитель противопоставляет изменчивое человеческое естество ( τρέπτη φύσις ). Мариетт Каневе (Mariette Canèvet), французский специалист по богословию свт. Григория Нисского, переводит в данном случае δύναμις французским словом nature, что означает «природа, естество». *7 Выражение ὑ ποκειμένη ὕ λη встречается в трудах всего лишь один раз. Этим словосочетанием святитель обозначает некую «подлежащую», исходную материю, с помощью которой Господь создал мир. По учению свт. Григория данная сотворенная материя изначально лежит во мраке и обретает свою видимость и очертания только при появлении светоносной сущности – φωτιστική οὐσία (см.: Быт. 1:3). (Apologia in Hexaemeron, PG 44, 72B-73A). Таким образом, становится понятно противопоставление между терминами ὑ ποκειμένη и φαινόμενη. *8 Буквальный перевод: «спутывая ноги ( συμποδίζω ) умозаключениям еретиков». *9 Необходимо отметить, что данным отрывком автор подводит черту под первой частью трактата. Все чаще святитель называет апостольские слова δόγματα, в то время как в начале автор говорит больше о λόγια ἀ γνα и καθαρά. Дело в том, что, как прекрасно заметила E. Cavalcanti в своей статье «Interpretazionidi 1Cor. 15, 24.28», M. Girandi, coll. Origene e l"Àlessandrinismo cappadoce, Bari, 2002. P. 157–158, сн. 93, святитель Григорий вкладывает в данном случае в слово δόγμα тот смысл, который придавал слову свт. Василий Великий. Δόγμα – труднодоступный, покрытый тайной аспект богословия, познание которого приоткрывается в соответствии с духовным развитием человека. Святитель Григорий воспринимает это понятие для того, чтобы объяснить, что, также как и Воскресение Христа, воскресение людей является учением, для понимания которого нужно иметь определенный духовный уровень. *10 Рассуждения о неонтологичности зла и о его, как следствие, исчезновении являются частью его учения об апок

Потом настанет конец, когда предаст царство Богу Отцу, - не потому, чтобы Сын не был Царем, ибо если Отец Царь, то и Сын, как сын Царя, есть Царь; поелику Отец будет Главою нового царства, и потом, по порядку - правильно поставил Сына после Отца: когда упразднит, продолжает, все начальства, и власти, и силы, - и начальников - гонителей Евангелия, и злые силы отца ненависти (диавола).

Священное Писание, говоря о Сыне Божием, без всякого противоречия самому себе, указывает в Нем необходимое некоторое различие между Богом, и человеком, в которого Он облекся. Ибо, еслиб оно постоянно проповедывало Его только Богом; то не было бы места страданию и воскресению, — и Христос ничего не сделал бы для мира сего: а еслиб — только человеком (как некоторые думают, будто бы Он получил начало свое уже во чреве Девы); то какая надежда для верующого на будущее блаженство, когда в Писании ясно сказано: проклят человек, иже надеется на человека (Иер. 17:5)? — Посему Писание в тех местах, в которых означает одно только Божество Его, выражается, напр. в книге Бытия, так: и созда Бог человека, по образу Божию сотвори его (Быт. 1:27), и еще в Псалмах: Бог же Царь наш прежде век содела спасение посреде земли (Пс. 73:19), и: готов престол твой оттоле: от века Ты еси (Пс. 92:2). Но где оно означает принятое Им человечество, то выражается следующими образом: радуйся зело, дщи Сионя, проповедуй, дщи Иерусалимля, се Царь твой грядет тебе праведен и спасаяй, той кроток, и всед на подъяремника и жребца юна (Зах. 9:9. сн. Ис. 62:11), и: возмите врата князи ваша, и возмитеся врата вечная, и внидет Царь славы (Пс. 23:7), и волхвы спрашивают: где есть рождейся Царь Иудейский (Мф. 2:2)?

Братия! — Сей Царь есть Тот самый, Коего пришествие предвозвестили Пророки, Который по плоти родился во времени, Который высок на высоких и смирен на земли, — Творец веков и Сын Девы, — Который безсмертен сам в себе, но благоизволил умереть человеком. Он вкусил смерть для того, чтобы победить ее, — снисшел в преисподнюю, чтобы оттоле извести умерших живыми. Единородный, по рождению от Отца прежде сложения мира, по скончании многих народов бывает, как выражается Апостол, перворожден из мертвых (Кол. 1:18). Он есть Тот, Кому по воскресении дана от Бога власть на небеси и на земли (Мф. 28:18); однако эта власть новая только для нового имени Его (Флп. 2:9); ибо Он Сам говорил еще до воскресения: Аз прославих Тя на земли, дело соверших, еже дал еси Мне да сотворю: и ныне прослави мя Ты, Отче, у Тебе самого славою, юже имех у Тебе прежде мир не бысть (Ин. 17:4. 5), и в другом месте: вся Мне предана суть Отцемь моим (Мф. 11:27. сн. Лк. 10:22). Он — Тот, Кто на землю снисшел, яко Дух (Ин.  4:24), а на небо восшел с плотию. Он, говорю, есть Тот, Кто, по словам Апостола Павла, получает царство, царствует, и предаст царство Богу и Отцу, егда испразднит всяко начальство и всяку власть и силу (1 Кор. 15:24).

Чем же ты, Христианин, соблазняешься здесь? и для чего судишь о тайнах Божия домостроительства по собственной своей природе? — Если ты меньше думаешь о Сыне, потому что Он передает царство Отцу; то гораздо более оскорбляешь тем Отца, потому что оставляешь Его на некоторое время без царства. — Притом, когда мы ежедневно молимся, да приидет царствие Отца (Мф. 6:10), тогда надеемся вместе и царствия Сына. Значит, без царствия того и другого правление настоящим временем остается праздным? — Но мир погиб бы совершенно, если бы хотя на одно мгновение престало правление Божие. Если же, как и самый разум говорит, Творец закона никак не может прекратить своего разнообразного управления; то вочеловечившемуся Богу и праведным Его, а не Богу, вечному Правителю мира, предоставлено разнообразное хранение порядка уже установленного, как и в Евангелии говорится: даст Ему Господь Бог престол Давида отца Его, и воцарится в дому Иаковли во веки, и царствию Его не будет конца (Лк. 1:32). Подобным образом и Соломон говорит о рабах Его: пред лицем человеческим аще и муку приимут, упование их безсмертия исполнено: и вмале наказани бывше, великими благодетельствовани будут. Яко Бог искуси их, и обрете их достойны Себе. Яко злато в горниле искуси их, и яко всеплодие жертвенное прият я. И во время посещения их возсияют. Судят языком, и обладают людьми, и воцарится Господь в них во веки (Прем. 3:4-8). Чтож это такое? — Если Господь царствует во веки, то слова Апостола неверны; еслиж Он предает царство, то Евангелист и Соломон говорят неправду? — Совсем нет; — здесь никакой нет неверности и никакого нет противоречия. Ибо Апостол Павел говорит о временном вочеловечившагося Бога царстве, по скончании которого Сей приидет и сотворит суд живым и мертвым; что подтверждает самая связь речи, в которой говорится, что Христос должен царствовать со Святыми своими до тех пор, пока не прекратит всякое начальство, всякую власть и силу, пока не низложит всех врагов под ноги Свои, пока не истребится последний враг — смерть (1 Кор. 15:24-26). Но Евангелист Лука и Соломон разумели первоначальную власть, в которой имея непрерывное от века и до века участие, Сын никогда не получал царства от Отца, и никогда не будет передавать его Отцу. Ибо Он всегда царствовал с Отцем своим, как Сам говорит: царство Мое несть от мира сего (Ин. 18:36). Яснее выразил сие Апостол Павел: сие бо да весте, говорит он, яко всяк блудник, или нечист или лихоимец, иже есть идолослужитель, не имать достояния в царствии Христа и Бога (Еф. 5:5), показывая тем, что едино есть царствие Отца и Сына.

И так, действительно передает царство Отцу своему Тот, Кто в своих наставлениях сказал, что царство раздельшееся на ся запустеет (Мф. 12:25). Но из сего никак нельзя заключать, братия, будто бы Отец получит то, чего не имел, или Сын, передавая царство; лишится того, что имеет. Всем владеет Отец, всем владеет и Сын; что есть у одного, то есть у другого; чем владеет один, то обще обоим. Господь Сам говорит: вся, елика имать Отец, моя суть (Ин. 16:15), и в другом месте: Отче, и моя вся твоя суть, и твоя моя (Ин. 17:10), потому что Отец пребывает в Сыне, и Сын в Отце, Которому подчиняется по произволению, а не по условию, по любви, а не по необходимости, по славе, которою всегда, славит Отца. — Наконец, Сын говорит: Аз и Отец едино есма (Ин. 10:30). Значит, Сын предан Отцу не подчинительно, но на любви основанною, как я сказал, преданностию; с Отцом у Него едино владычество над непрестающим царством, едина существенная совечность и всемогущество, едино равенство, едина власть царственного достоинства, — в едином свете едино достоинство; ибо, если ты отнимешь что либо у Сына, то оскорбишь Отца, Который всецело почивает в Нем; в Сыне ничего нет меньшого, потому что Он, как и Отец, не может иметь ни больше, ни меньше того, что имеет; потому что один имеет полноту другого, так что во всем благословен Отец в Сыне, и Сын — в Отце, со Святым Духом. Аминь.

* * *

Апостол Павел (1 Кор. 15:24) говорит о временном вочеловечившегося Бога царстве, по окончании которого сей приидет и сотворит суд живым и мертвым; что подтверждает самая связь речи, в которой говорится, что Христос должен царствовать со святыми своими до тех пор, пока не прекратит всякое начальство, всякую власть и силу, пока не низложит всех врагов под ноги свои, пока не истребится последний враг — смерть (1 Кор. 15:24-26). Но евангелист Лука (Лк. 1:34)¹ и Соломон (Прем. 3:4-8) разумели первоначальную власть, в которой имея непрерывное от века и до века участие, Сын никогда не получал царства от Отца, и никогда не будет передавать его Отцу.

Та же кончина, то есть конец того порядка вещей, который произошел на Земле по греху, и по тому домостроительству Божию, которое имело целью спасти человека. Эта кончина поведет за собою конец Земли и нынешняго Неба и открытие Царства Божия на Небесех. Испразднит всякое начальство и всяку власть и силу. По уверению Отцов, здесь разумеются начальства, власти и силы злых духов.

Здесь тщательно внимайте мне и смотрите, чтобы не опустить чего-нибудь из сказанного. У нас борьба с врагами, и потому прежде всего нам надобно постараться довести их до нелепости, как и Павел часто делает: таким образом слова их представятся нам в яснейшем свете. Итак, во-первых, спросим их, что значит: когда Он предаст Царство Богу и Отцу? Если мы будем принимать это просто, а не богоприлично, то следует, что (Христос) после того уже не будет иметь царства, так как кто отдает что-нибудь другому, тот сам уже перестает владеть. И не одна только эта следует нелепость, но и та, что принявший также не имел прежде, нежели получил, т.е., по их мнению, ни Отец не был прежде царем и только еще ожидает царства над нами, ни Сын после того не останется царем. Как же Он сам говорит об Отце: Отец Мой доныне делает, и Я делаю (Ин. 5:17)? А о Нем как (говорит) Даниил: царство, которое вовеки не разрушится (Дан. 2:44)? Видишь ли, сколько выходит нелепостей и противоречий Писаниям, если принимать слова (апостола) по-человечески? Что же значит: когда Он предаст Царство? Из Писания известны два царства Божии, одно по усвоению, другое по сотворению. По сотворению Он царствует над всеми, над язычниками, иудеями, демонами, врагами; а по усвоению царствует над верующими, добровольно подчиняющимися, послушными. Об этом последнем царстве говорится, что оно имеет начало; так о нем сказано во втором псалме: проси у Меня, и дам Тебе народы в наследие Твое (Пс. 2:8); о нем и сам (Христос) сказал ученикам: дана Мне всякая власть от Отца Моего (Мф. 28:18), где приписывает все Отцу, не потому, чтобы сам Он не имел чего-нибудь, но чтобы показать, что Он есть Сын, а не нерожденный. Это то царство Он и предаст, то есть устроит. Но почему, скажешь, (апостол) не сказал ничего о Духе? Потому, что не о том у него теперь речь; он не смешивает всего сразу. Так и тогда, когда говорит: один Бог Отец и один Господь Иисус Христос (1 Кор. 8:6), Он умалчивает о Духе не потому, чтобы признавал Духа меньшим, но потому, что еще не было нужды говорить о Нем. Иногда Он упоминает об одном Отце, но мы не станем поэтому отвергать Сына; иногда только о Сыне и о Духе, но мы не станем поэтому отвергать Отца. Также об упразднении какого начальства он говорит здесь? Ангелов? Нет. Верующих? Тоже нет. Какого же? Начальства демонов, о котором он же говорит: брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего (Еф. 6:12). Теперь оно еще не совершенно упразднено, потому что часто они еще действуют; а тогда перестанут (действовать). *** Spuria: см. Пс. 96:1

Верующие заслуживают быть одесную Его, и они станут судить вместе с Господом; они войдут в вечный мир и вечное блаженство, так чтобы по праву о них говорили, что они вознесены, ибо своей удивительной преданностью они снискали возможность созерцания Самого Господа.

είτα затем, после этого. Это слово может указывать на интервал между Его приходом и концом (RP; Weiss), τέλος завершение, конец. Здесь как термин конца света (PRJ, 295). παραδιδφ praes. conj. act. от παραδίδωμι передавать, отдавать кому-л. Praes. изображает будущее событие (RWP). Conj. с οταν ("когда бы ни") в indef. temp. прид. τω θεω καί πατρί. Определенный артикль имеет здесь значение указательного, rel. pron.: "Тому, Кто является Богом и Отцом" (Weiss), καταργήση aor. conj. act. от каταργέω делать неэффективным, упразднять, доводить до конца (TDNT). άρχή 07941 правление, начало. Имена здесь относятся к злым силам, под властью которых находится мир (Barrett).

Как следует понимать сказанное Апостолом: "Первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его. А затем конец"? ... Христос стал первенцем чрез воскресение, потом Христовы, уверовавшие в Него, а затем конец, спасение всех народов через веру¹. А если ты желаешь узнать значение этих слов для каждого человека в отдельности, то первенец Христос есть вера в Него, потом Христовы, то есть дела веры, а затем конец, что значит отрешиться от всего чувственного и мысленного и через ведение² прилепиться к Богу. <...>

Когда Христос предаст Царство Богу и Отцу, то тогда и те живые, что прежде Царства Христова были созданы, тоже будут преданы вместе со всем Царством под царствие Отца, так что, когда Бог будет все во всем, то также и в них самих, как части всего, будет Бог.

А затем конец. Ап. таким образом полагает некоторый промежуток между вторым пришествием Христовым, о котором он сказал в предшествующем стихе, и концом. Под концом (τέλος) следует разуметь конец настоящего порядка домостроительства Божия о спасении людей. Люди достигнут такого состояния, что о них можно будет произнести окончательный суд (ср. 1 Пет. 4:7). Этот конец наступить тогда именно, когда Христос предаст царство Богу и Отцу. Как видно из 1 Кор. 15:25 и 28 стихов, Христос предаст под власть Отца уже новое царство, в котором установится новый порядок жизни. — Бог назван Богом и Отцом для того, чтобы показать и добровольное подчинение Христа Ему как Богу и единство Христа с Богом по существу как с Отцом Своим. — Между вторым пришествием и концом будет совершено упразднение всякого начальства, власти и силы (вместо: когда упразднит… правильнее переводить: после того как упразднит. Сначала упразднит, а потом уже предаст). Под упраздняемыми силами нужно, конечно, разуметь враждебные царству Божию силы (ср. 1 Кор. 15:25 и 28), к которым принадлежит и смерть (1 Кор. 15:26). Таким образом время между вторым пришествием и концом будет эпохою суда.

«Таже кончина», то есть общее всех воскресение. Ибо когда совершится оно, тогда все приимет конец – и настоящий порядок вещей, и предречения пророков. «Егда предаст Царство Богу и Отцу, егда испразднит всяко началство и всяку власть и силу». Предаст Он Царство Богу и Отцу, не Сам лишаясь Царства, но покоряя мучителя диавола и его споспешников и всех приводя в необходимость преклонить главу и признать Бога всяческих.

Таже кончина. То есть конец настоящему порядку вещей, конец и царству благодати! По воскресении – суд, по суде – приговор, одним – приидите, другим – отыдите. И идут сии в муку вечную, праведницы же в живот вечный. Этим кончится все. Егда предаст царство Богу и Отцу. Когда это егда? Когда все кончится, тогда предаст царство Богу и Отцу; и когда Он предаст его Ему, тогда все кончится. Это неотделимые современности, или события, одно другое вызывающие, взаимно себя предполагающие. Какое царство предаст? – То, которое принял яко основатель, устроитель и совершитель царства благодатного. По воскресении Он сказал: дадеся Ми всяка власть на небеси и на земли, – яко победителю ада и смерти. По вознесении и седении одесную Бога Отца, Он взял в руки бразды правления Своего царства, во исполнение всего предначертанного в предвечном совете об устроении спасения человечества. По сей власти устроена Церковь на земле, по ней обращаются народы, по ней совершаются все благодатные действия обычные (чрез таинства) и необычные – непосредственно и по молитве Церкви, по ней все человечество ведется к последнему концу, по ней разрушится окончательно власть сатаны истреблением антихриста, по ней и смерть упразднится воскресением, и последним судом завершится участь всего. Итак, когда все это предназначенное совершится в царстве благодати, тогда Господь Иисус Христос предаст царство Богу и Отцу, то есть тогда Он отдаст то, что получил по воскресении. Этим выражается, что царство благодати кончится, и начнется царство славы. Царство сие есть царство Пресвятой Троицы, в коем и Сыну такая же часть принадлежит, как и Отцу и Духу Святому. Но Апостол всего не говорит, а только то, что касается Христа Спасителя. Если разуметь под царством всех, вошедших в сие царство, в той мысли, что тогда изречет Господь: се аз и дети, – то от этого главная мысль нисколько не изменится. Ибо царство Христово конечно имеет подцарственные лица, а они и суть все верующие, из коих составится Его царство. К этому прибавить только можно: когда все предназначенные к сему царству войдут в него, тогда и конец царствованию Христову яко Искупителя и Спасителя. Искупительных и спасительных сил Его приложение прекратится: будет только непрерывное и нескончаемое действие их в спасенных уже и прославленных. Сие предание царства Богу и Отцу будет последним действием Христа Господа, Царя благодатного царства. Ему предшествовать должно покорение и упразднение всех врагов сего царства: диавола, смерти, греха. Все продолжение царства Христова есть постоянное их побеждение. В своем лице Он победил их Своею смертию, воскресением и вознесением. Непрерывно же их побеждает и будет побеждать до скончания века в лице Своих верующих. В конце веков восстанет антихрист, совместить имеющий в себе всю сатанинскую и бесовскую силу. Его Господь убиет духом уст Своих, и тем во главу поразит сатану и все полчища его. Вслед за тем последует воскресение мертвых, которое есть упразднение смерти, или окончательная над нею победа. Остается еще грех. И он, в лице грешников, будет упразднен окончательным решением: отъидите от Мене проклятии в огнь вечный, уготованный диаволу и аггелом его. Царство Божие очистится от всего противного и богоборного, и свет славы Божией воссияет во всех областях бытия. После всего этого уже Господь предаст царство Богу и Отцу. О таком упразднении Господом Спасителем врагов и говорит далее святой Павел. Егда испразднит всяко началство и всяку власть и силу. Этим указывается на окончательное уничтожение сатаны и клевретов его. Они будут заключены в ад еще прежде суда, ибо на суде об них и помина не будет, а только о месте, в котором они уже находятся. Святой Златоуст говорит: "Об упразднении какого начальства говорит здесь Апостол? Ангелов? – Нет! Верующих? – Нет! Какого же? – Начальства бесов, о котором он же говорит: несть наша брань к крови и плоти, но к началом и ко властем и к миродержителем тмы века сего (Еф. 6:12). Теперь оно еще не совершенно упразднено, ибо они еще действуют часто; а тогда перестанут действовать".

А затем конец, Между тем грешники, как осужденные, будут внизу ожидать Судию. Потом – конец всего, и самого воскресения, потому что все вообще воскреснут. Ибо ныне воскрес один только Христос, а дела человеческие остались в своем положении. Но тогда будет не так, но все получит конец. Когда Он предаст Царство Богу и Отцу. Писание знает два царства: одно по праву усвоения, другое по праву творения. По праву творения Он царствует над всеми, над эллинами, иудеями и над самими бесами, и над теми, которые не хотят сего. По праву же усвоения Он царствует над верными и святыми, которые добровольно подчиняются. Об этом царстве сказано: проси Меня, и Я дам народы в наследие тебе (Пс. 2:8) и: дана Мне всякая власть (Мф. 28:18); его-то предаст Он Отцу, то есть устроит, закончит. Представим себе, что какой-нибудь царь поручил сыну своему вести войну с отложившимися от него народами; когда сын произведет войну и покорит те народы, тогда может сказать, что он передал войну отцу, то есть показал, что порученное ему дело окончено. Итак, Павел говорит, что когда Сын все покорит, тогда будет конец. Ибо Христос тогда совершенно воцарится над нами, когда мы уже не будем разделяться между Богом и князем мира; Он как бы отнимет царство, похищенное тираном, и представит оное Отцу свободным. Когда упразднит всякое начальство и всякую власть и силу. То есть когда победит и укротит лукавые силы. Ибо ныне они действуют весьма много, а тогда перестанут действовать.