Псалтирь, Глава 6, стих 6. Толкования стиха

Псалмопевец имеет в виду, что ныне время покаяния, ведь по прошествии этой жизни не наступит ничего, кроме воздаяния по заслугам. <...>

Он говорит о преисподней, и это означает слепоту души, которая наступает вследствие греховности, равносильной смерти. <...> Молится душа о предохранении от этой смерти и преисподней, когда силится обратиться к Богу и понимает, как это трудно.

Когда апостол Пётр тонул, он воззвал ко Христу: «Господи, спаси меня!» (Мф. 15:30). Вот и у пророка Давида наступил подобный момент: Яко несть в смерти поминаяй Тебе: во аде же кто исповестся Тебе? (6). Псалмопевец чувствует: его духовные, душевные и телесные силы истощились. Как существо, созданное из персти, он может вот-вот исчезнуть, поэтому обращается к Богу: «Если это произойдёт, то из мёртвых разве можно помолиться тебе?»

Смерть обнимает всю человеческую природу:

язык связан, мысль затухает. Когда душа выходит из тела, она может всё забыть – и только потом настанет пробуждение.

Был один подвижник высокой жизни. Ученики ждали, что после кончины душа его воссияет, пойдёт к небу, – и хотели быть свидетелями этого. А подвижник сказал им: «Вы не знаете, что такое смерть. Человеку требуется огромная концентрация ума, чтобы перейти границу двух миров – и не забыть, кто он. Надо помнить: я иду к Творцу и Богу, и всё, что остаётся позади, мне не нужно».

В Ветхом Завете души умерших всегда попадали в ад (его называли шеол – «место забвения») и находились там в сонном состоянии, ждали пробуждения, всеобщего суда. В аду нет Бога, в нём присутствуют злые силы и человеческие души, которым Господь не был нужен на земле: эти люди считали, что Ему незачем верить, слушаться, подчиняться.

А христиане, хоть самым малым образом связавшие свою жизнь с верой, с именем Божиим, имеют надёжное обещание Спасителя: «...верующий в Меня, если и умрёт, оживёт» (Ин. 11:25). Будет иметь «жизнь вечную» (Ин. 6:40).

В шестом псалме – очень полезное напоминание для нас: торопись, человек, пока ты ещё жив! Не откладывай покаяния до последней минуты! А это часто бывает. Приходят в храм люди, просят причастить больного. Но, оказывается, он уже лежит без сознания. И как теперь быть? Приезжает к нему священник, пытается найти минуту, когда тот придёт в себя, чтобы спросить о желании покаяться, причаститься. И не всегда это получается.

Лучше здесь подвергнуться вразумле­нию и очищению, нежели претерпеть истязание там, когда настанет время наказания, а не очищения. Ибо как выше смерти вспоминающий Бога здесь (о чем прекрасно любомудрствует Давид), так для отшедших отсюда нет исповедания и исправления в аду, потому что Бог ограничил время деятельной жизни здешним пребыва­нием, а тамошней жизни предоставил исследование сделанного.

Время покаяния

Тот, кто познал наследий, тот пом­нит о восьмом дне, который служит пределом настоящего времени и началом будущего века. Особенность же восьмого дня в том, что пребыва­ющим в нем не дается уже времени на приготовление добрых или злых дел, но какие семена посеет кто сам себе делами своими, снопы того и воздадутся ему взамен. Потому, кто упражнялся в достижении этих побед, тому псалом вменяет в закон покая­ние приносить здесь, потому что в аду старание о подобном неисполнимо.

Память о Боге

Святые люди имеют память о Боге не только тогда, когда имеют жизнь, общую для всех, но в гораздо большей степени, когда покидают бренное тело. Что же он говорит? «Никто не помнит о Тебе в смерти, которая порождена грехами. Такая смерть от­деляет грешную душу от добродетель­ной жизни. Я жажду иметь память о Тебе, склоняя доброту Твою к одному: спаси меня, да не укрепится на меня наступающая слабость и тревога; сего жажду при виде смерти». Ибо не говорит, что не помнит о Боге тот, который в смерти, но: пет в смерти вспоминающих о Гебе, о чем и Спаси­тель говорит: «Слышащий слово Мое не узрит смерти вовек».

Поскольку вы пребываете в веке сем, я побуждаю вас покаяться. Итак, испо­ведуйтесь Господу, ибо Он милосерд только в веке сем. Здесь Он может помиловать кающегося, а там - будет Судией и не будет милосерд. Здесь Он милосерд, а там - Судия. Здесь прости­рает руку падающему, там - восседает на месте судейском.

Здесь говорится о пребывании умершаго человека „во гробе", т. е. о смерти тела. Умершее и разлагающееся тело действительно неспособно ни к какому памятованию о Боге и прославлению Господа: Пс. 29:10. По к вопросу о спасении души умершаго, которую по смерти ожидает суд: Евр. 9:27, это место не относится, тем более, что до всеобщаго суда души, умерших способны были воспринять умилостивительную жертву Иисуса Христа в своей загробной жизни: 1 Пет. 3, 18—19.

Раввины и большинство христианских толковников утверждают, что Давид написал этот ПсаломО осмом – евр. ал-гашеминит, кажется, значит то, что псалом этот следовало петь по (евр. ал) восьмому тону, может быть – октавою, басом; ср. 1Пар.15:21. Св. Отцы относят это надписание к воскресению (день возрождения во Христе, которого достигают покаянием), а некоторые к состоянию будущего окончания мира, которое последует в седьмой день (эпоху) всемирной истории. во время болезни, которую он навлек на себя прелюбодеянием с Вирсавией; но можно возразить: как идет сюда молитва об освобождении от внешних врагов (ст.9–11)? – Состояние псалмопевца по этому псалму естественнее представляется в таком виде: очень давно уже Давида преследует Саул и его приверженцы (ст.9) и он много горя перенес уже от гонителей. В близком будущем ему не видится никакой надежды на окончательную победу над противниками; вследствие этого его начинает мучить мысль, что Бог гневается (яростию) на него, отверг его, и что все страдания, которые тяготеют над ним, посланы не отеческою любовью, но по ненависти к нему. В таком опасении страдания псалмопевца еще больше усиливаются, так что не только разрывается его сердце, но и тело тает. Больной душевно и телесно (ст.3–4), он молится, чтобы Бог не отверг его (да не яростию обличиши), не предал его смертной казни, но сжалился над ним – бедным (3–4); тем более это Он может сделать, что с смертию псалмопевца Он потеряет ревностного своего хвалителя, так как в шеоле (во аде) как месте забвения (Пс.87:13, 113:17; Ис.38:18), не вспоминают больше о Боге и поэтому не могут Его там прославлять. – Еще раз (ст.7–8) псалмист изображает свои бедствия; мучимый чувством оставленности Богом, он плачет целую ночь; от душевной боли (от ярости – θύμω) глаза его ослабели (с евр. иссохло око) и он сам состарился, выглядывает стариком, именно потому (от в смысле – по причине), что враги его угнетают со всех сторон. Затем он обращается к этим нечестивцам (ст.9), внутренне утешившись во время своей молитвы и будучи уверен, что Господь его услышит; они, нечестивцы, со стыдом должны возвратиться назад, так как псалмопевец услышан Богом (будущее, вследствие веры, видится ему уже как наступившее): пусть же это совершится! (ст.11).

Страждущий уверен, что Господь не допустит ему умереть от этой болезни, потому что мертвые, по сознанию древних евреев, нисходя во ад — в подземную мрачную область - остаются там в состоянии полнейшей бездеятельности и не прославляют Бога, как это делают все люди здесь на земле, воспоминая о Ноге, хотя бы изредка, от времени до времени, или по требованию Закона, или по особенным обстоятельствам своей жизни. А Давид так любил непрестанно прославлять Бога в псалмах своих!...

По смерти несть исповедания, ни покаяния, и во аде грешный во веки милости Божия, яко богач, не обрящет (Афанасий, Дамаскин, Златоуст, Феодорит).