Псалтирь, Глава 6, стих 2. Толкования стиха

 Апостол тоже упоминает о гневе суда; Собирай себе, говорит, гнев на день гнева праведного суда Божия.  (Рим. 2:5) В котором не будет обличен всякий, желающий исцелиться в этой жизни. И в Своей ярости не накажи меня.  «Наказание» кажется слишком мягким словом; ибо это способствует исправлению. Ибо тому, кто обличается, то есть обвиняется, следует опасаться, чтобы его конец не был осуждением. Но поскольку ярость кажется чем-то большим, чем гнев, то может возникнуть трудность, почему то, что более мягкое, а именно наказание, соединяется с тем, что более строгое, а именно, яростью. Но я предполагаю, что эти два слова обозначают одно и то же. Ибо по-гречески θυμὸς, находящееся в первом стихе, означает то же, что и ὀ ργὴ, находящееся во втором стихе. Но когда и сами латиняне захотели использовать два разных слова, они искали то, что было похоже на гнев, и использовали ярость. Следовательно, копии различаются. Ибо у одних сначала обнаруживается гнев, а потом ярость: у других для ярости употребляется негодование или раздражительность. Но какое бы ни было прочтение, это волнение души, призывающее к наказанию. Однако это волнение не должно быть приписано Богу, как душе, о которой говорится, но Ты, Господи силы, судишь со спокойствием.  (Прем. 12:18) То, что спокойно, не тревожится. Беспокойство, таким образом, не принадлежит Богу как судье: но то, что делается Его служителями, поскольку это делается по Его законам, называется Его гневом. В каком гневе душа, которая теперь молится, не только не была бы обличена, но даже не наказана, то есть исправлена ​​или наставлена. Ибо по-гречески это παιδεύσῃς, то есть наставлять. Ныне в день суда обличаются все, кто не держится основания, которое есть Христос. Но исправляются, то есть очищаются, те, кто на этом основании строит дерево, сено, солому. Ибо они потерпят урон, но спасутся, как бы из огня.О чем же молится тот, кто не желает ни обличиться, ни исправиться во гневе Господнем? Что еще, как не то, чтобы он мог исцелиться? Ибо там, где крепкое здоровье, не следует бояться ни смерти, ни руки врача с едкой, ни ножа.

То, что испытывает царь и пророк Давид, не назовёшь переживанием: это буквально горнило внутренних страданий – и из него выплёскивается покаянная молитва к Богу. Царь Давид предстаёт перед Творцом и обращается к Нему: Господи, да не яростию Твоею обличиши мене, ниже гневом Твоим накажеши мене (2).

Молитва его складывается необычно: он ни о чём не просит, а как бы предваряет прошение, чтобы Бог не обличил его в ярости и не наказал в гневе.

Понятие обличиши имеет глубокий смысл. Мы теперь понимаем «обличение» как доказательство вины преступника. Порой человек совершает беззакония – и рассчитывает на безнаказанность. Чтобы подтвердить его вину, иногда приходится собирать целые тома документов.

У Бога обличение – совершенно иное: Господь Всевидящий, Создателя ни в чём не надо убеждать; Его обличение нужно – самому преступнику, чтобы тот осознал, что натворил.

Царь Давид силой Божией благодати постиг, каким беззаконником является перед Богом, увидел в истинном свете собственные неправильные поступки, маловерие, малодушие, увлечение роскошью жизни. Тут можно многое перечислять. И прежде чем просить о чём-то Господа, пророк молит Его: «Не в ярости Твоей обличай меня, не во гневе Твоём наказывай меня!»

«Ярость» Бога – это, конечно, выражение условное. Из опыта того же царя Давида мы знаем: «Щедр и Милостив Господь, Долготерпелив и Многомилостив. Не до конца прогневается, ниже во век враждует». Это прекрасно сказано в псалме, который поётся на литургии (102:8–9).

Пророк не отрицает этого своего опыта, но говорит о том, что не достоин милости Божией, а заслуживает Его ярости, то есть сильнейшего проявления недовольства. Ярость всё сметает на пути – и псалмопевец объясняет это на духовном языке.

Преступник обличён. Дальше обычно следует приговор, за ним – наказание. Царь Давид видит, что никуда не годен перед Господом, и просит, чтобы Бог не наказывал его в гневе – тоже очень сильном чувстве.

Так предваряет пророк молитву – и это уместно.

Мы по себе знаем, как иногда не можем приступить к Господу, обратиться к Нему. Скорбим, переживаем, томимся. И преподобные отцы советовали в подобных случаях: «Ты Божию Матерь попроси! Она умолит Сына, а потом уже подходи к Христу!»

Это правильно. Почему святые – помощники нам? Да потому, что заступаются за нас, даже когда мы Бога прогневили и не смеем глаза поднять на небо – подобно мытарю из евангельской притчи. Он только бил себя в грудь и говорил: «...Боже! будь милостив ко мне грешнику!» (Лк. 18:13). Так и царь Давид просит: «В гневе Твоём не накажи меня!»

Дурное толкование

Некоторые пытаются эту крайне вредоносную болезнь души оправдать таким образом, чтобы, посредством весьма недобросовестного толкования Писания, представить ее в несколько менее пагубном виде. По их словам, нет ничего предосудительного в том, если мы разгневаемся на провинив­шихся братьев, коль скоро про самого Бога сказано, что Он гневается и сердится на тех, кто не проявляет волю к учению или им пренебрегает. Например, в следующем стихе: И разгневался в ярости Господь на народ Свой (Пс. 105:40), или, согласно восклицанию пророка: Господи! Не в ярости Твоей обличай меня и не во гневе Твоем наказывай меня. Не пони­мают они того, что, желая потакать людям в их ужасном пороке, они к безмерности божественной и источ­нику всяческой чистоты примешива­ют пагубу плотской страсти.

Раввины и большинство христианских толковников утверждают, что Давид написал этот ПсаломО осмом – евр. ал-гашеминит, кажется, значит то, что псалом этот следовало петь по (евр. ал) восьмому тону, может быть – октавою, басом; ср. 1Пар.15:21. Св. Отцы относят это надписание к воскресению (день возрождения во Христе, которого достигают покаянием), а некоторые к состоянию будущего окончания мира, которое последует в седьмой день (эпоху) всемирной истории. во время болезни, которую он навлек на себя прелюбодеянием с Вирсавией; но можно возразить: как идет сюда молитва об освобождении от внешних врагов (ст.9–11)? – Состояние псалмопевца по этому псалму естественнее представляется в таком виде: очень давно уже Давида преследует Саул и его приверженцы (ст.9) и он много горя перенес уже от гонителей. В близком будущем ему не видится никакой надежды на окончательную победу над противниками; вследствие этого его начинает мучить мысль, что Бог гневается (яростию) на него, отверг его, и что все страдания, которые тяготеют над ним, посланы не отеческою любовью, но по ненависти к нему. В таком опасении страдания псалмопевца еще больше усиливаются, так что не только разрывается его сердце, но и тело тает. Больной душевно и телесно (ст.3–4), он молится, чтобы Бог не отверг его (да не яростию обличиши), не предал его смертной казни, но сжалился над ним – бедным (3–4); тем более это Он может сделать, что с смертию псалмопевца Он потеряет ревностного своего хвалителя, так как в шеоле (во аде) как месте забвения (Пс.87:13, 113:17; Ис.38:18), не вспоминают больше о Боге и поэтому не могут Его там прославлять. – Еще раз (ст.7–8) псалмист изображает свои бедствия; мучимый чувством оставленности Богом, он плачет целую ночь; от душевной боли (от ярости – θύμω) глаза его ослабели (с евр. иссохло око) и он сам состарился, выглядывает стариком, именно потому (от в смысле – по причине), что враги его угнетают со всех сторон. Затем он обращается к этим нечестивцам (ст.9), внутренне утешившись во время своей молитвы и будучи уверен, что Господь его услышит; они, нечестивцы, со стыдом должны возвратиться назад, так как псалмопевец услышан Богом (будущее, вследствие веры, видится ему уже как наступившее): пусть же это совершится! (ст.11).

Болезнь, в особенности тяжелая, смертельная (ст. 6), обыкновенно разсматривалась как обличение грехов или свидетельство о нечестии человека. Таким обличением признает Давид и свою болезнь, но просит Господа, что бы Он обличил его не с яростию, при которой не бывает никакой пощады, и не с гневом, который влечет тяжелое, хотя и справедливое наказание, — не как нераскаяннаго грешника: страждущий, но кающийся, псалмопевец молит Господа о пощаде.

Воспитание гневом

Он говорит о гневе Бога, не имея в виду, что Бог одержим страстью, но подразумевая некие достаточно суровые методы воспитания для тех, кто совершает те или иные грехи.

То, что так называемый «гнев Божий» воспитывает и что это согласуется с нашим рассуждением, ясно из шестого псалма, где сказано: Господи! Не в ярости Твоей обличай меня и не во гневе Твоем наказывай меня.

Глас молитвы пророческий к Богу, да зде в житии временном наказан будет, а не на Страшном суде, идеже грешный не обрящет милости Божией во веки.