Иов, Глава 6, стих 20. Толкования стиха

Чрезмерныя страдания Иова Вынудили его произнесть про­клятие на день своего рождения. Елифаз, вместо утешения, осуж­дает его как неимеющаго достаточно терпения и подозревает в тайных преступлениях. В ответ на это Иов говорит, что, еслибы кто мог взвесить его страдания, то оказалось бы, что жалобы его еще слабы, что он еще слишком терпелив, потому что тяжеле его страданий ничего не может быть (1—7). При этом Иов ничего более не желает, как скорой смерти, которая бы положила конец его страданию (8—12). Он сетует на вероломство своих друзей, которые, вместо того, чтобы уте­шать его, считают ого преступным потому только, что он подвергся наказанию от Бога (13— 21). Отказываясь посему от их утешений, Иов требует от друзей своих, по крайней мере, доказательств того, что он грешев или что он неправильно изображает свои страдания (22—30). 

Затем Иов продолжает говорить об оказавшихся неверными ему братьях – о своих друзьях: смотрят на них дороги Фемайские, надеются на них пути Савейские, но остаются пристыженными в своей надежде; приходят туда и от стыда краснеют. Так и вы теперь ничто: увидели страшное и испугались (Иов. 6:19-21).

Замечу, что в Септуагинте стихи 19-й и 20-й выглядят по смыслу несколько иначе, чем в синодальном переводе: Посмотрите на пути феманские и дороги савейские, разглядите, и устыдятся надеющиеся на города и имущество (Иов. 6:19-20; Септуагинта). Пользуясь именно этим библейским текстом, Олимпиодор понимает под дорогами Фемайскими и расположенными в Эфиопии путями Савейскими реально существовавшие исторические древние торговые пути, посредством которых взирающие на них, то есть надеющиеся на финансовые выгоды, стремятся получить земную власть и разбогатеть. Страдалец, говоря об этом, вместе с тем призывает друзей взглянуть на него самого – на Иова, – пребывавшего еще совсем недавно в богатстве и славе, оценить его нынешнее положение и решить для себя, следует ли им надеяться на временное и кажущееся земное благополучие См.: Олимпиодор. Commentarium in Beatum Job. 5. 22–24. PG. 93. Col. 93D-96A..

Размышляя о значении образов дорог Фемайских и путей Савейских, святитель Григорий Великий предлагает нам, в отличие от Олимпиодора, уже их нравственное истолкование, обращаясь вместе с тем к возможным переводам этих понятий с еврейского языка. Он пишет: «Феман переводится «южный ветер», а Сава – «сеть». Что иное изображается в виде южного ветра, расслабляющего члены жарким веянием, как не шаткое спокойствие жизни, и что в виде сети, как не обязательство что-либо делать? Ведь те, кто желают вечного расслабленной душой, сами себя запутывают своими бессвязными усилиями влечениями, так что ни шага свободного к Богу сделать не могут. И, когда они запутываются в непрочных действиях своего образа жизни, они словно бы оставляют свои ноги в петлях сетей» Святитель Григорий Великий. Moralia in Job. VII. 39. PL. 75. Col. 789A..

Кроме того, по убеждению Двоеслова, слова о том, что такие неверные братья ...остаются пристыженными в своей надежде (Иов. 6:20), страдалец одновременно произносит и от своего имени, обращаясь к пришедшим к нему неверным друзьям, а также и от лица Церкви Христовой, претерпевающей нападения ее нечестивых врагов. Святитель Григорий пишет: «Когда нечестивые причиняют зло добрым, если замечают, что те поколебались во внутреннем уповании, радуются результатам своей лжи. Ведь они считают великой прибылью распространение своего заблуждения, поскольку кичатся тем, чем они губят своих товарищей. Но когда упование праведных утверждено более глубоко и оно никак не склоняется из-за внешних зол, души нечестивых охватывает стыд, так как, когда они не могут поколебать души несчастных, эти жестокие люди стыдятся из-за того, что они живут напрасно. Итак, да скажет святой муж от своего лица, да скажет согласно твердости Вселенской Церкви, сокрушаемой и стенающей, которая посреди нападений нечестивых желает, безо всякого сомнения, радости небесного воздаяния и терпит даже до смерти: остаются постыженными в своей надежде (Иов. 6:20). Как если бы он открыто говорил: «Поскольку нечестивые жестокими гонениями не уменьшают силу моей твердости, они, несомненно, со стыдом губят труд своей жестокости"» Святитель Григорий Великий. Moralia in Job. VII. 46. PL. 75. Col. 793BC..

Плодом и итогом подобных нападений на Церковь ее врагов, по мысли святителя Григория, в соответствии со словом Библии становится именно победа над ними Церкви и тот суд, на который они приходят по своей погибели пред Лице Божие. Именно об этом и говорит здесь Иов: ...приходят туда и от стыда краснеют (Иов. 6:20). Этот стих в версии Вульгаты выглядит несколько иначе: пришли ко мне, и устыдились покрылись стыдом (Иов. 6:20; Вульгата). Как видим, здесь, по чтению Вульгаты, страдалец подразумевает то, что «неверные братья» приходят на суд именно к нему, к Иову. По убеждению Двоеслова, Иов говорит так, ибо вновь глаголет от лица Церкви Христовой, которую он и прообразует. Он пишет: «В день суда нечестивые приходят, конечно, к самой Святой Церкви, поскольку тогда-то они доходят до того, чтобы видеть Ее славу и чтобы, будучи отданными на великие наказания за свою вину, они увидели, что потеряли. Но тогда нечестивых покрывает стыд, когда их обвиняет в качестве свидетеля их совесть перед Лицом Судии. Тогда внешне познается Судия, но внутренне мучит обвинитель. Тогда всякая вина предстает перед глазами, и душа над пламенем геенны еще тяжелее мучится от собственного огня» терзающей ее совести Святитель Григорий Великий. Moralia in Job. VII. 47. PL. 75. Col. 793CD..

Кроме того, по убеждению святителя Григория, произнося слова: «И пришли ко мне, и устыдились покрылись стыдом» (Иов. 6:20; Вульгата), страдалец говорит тем самым и о своих друзьях, пришедших к нему, чтобы его обличить во грехе, но оказавшихся внутренне пристыженными его глубокой духовной твердостью в отстаивании собственной непорочности пред Богом. Он как бы утверждает здесь: «Те, кто видят телесные раны, но не пожелали увидеть твердости души, когда посмели обвинить меня в неправедности, все еще не познали меня. Но бросающие мне жестокие обвинения между тем как познают, что дух мой крепок в несчастьях, стыдятся словно, приходя ко мне. Ведь ко мне тем приходят, что познают глубины моего сердца, и тогда их покрывает стыд, когда внешняя брань не колеблет меня» Там же. VII. 48. PL. 75. Col. 794AB..

Слова Иова: Так и вы теперь ничто: увидели страшное и испугались (Иов. 6:21), которые можно понять как свидетельство об ужасе друзей, увидевших, в каком страшном физическом, болезненном состоянии пребывает страдалец, еще более резко, чем в синодальном переводе, – горестной мольбой праведника – звучат в версии Септуагинты: Ныне же и вы наступаете на меня без милости: убойтесь, хотя бы увидев мои язвы! (Иов. 6:21; Септуагинта). По мысли Златоуста, Иов тем самым как бы говорит: «Если ничто другое, ни дружба, ни благодеяния, не делает вас сострадательными, то самый вид моих язв должен наполнить вас милосердием» Святитель Иоанн Златоуст. Fragmenta in Beatum Job. 6. PG. 64. Col. 593D. Русский перевод: Святитель Иоанн Златоуст. Отрывки на книгу блаженного Иова. 6 // Творения. Т. 12. Кн. 3. С. 1054.. При этом, в понимании Олимпиодора, Иов здесь одновременно вопрошает их и о том, почему они, его близкие друзья, увидев пятна проказы на его теле и сочтя их знамением Господнего наказания, не проявляют к нему милосердия, сострадания, но утверждают, что из-за этих пятен он и должен быть судим как нарушитель Божественного закона? См.: Олимпиодор. Commentarium in Beatum Job. 5. 22–24. PG. 93. Col. 96AB.

В Вульгате данные слова Иова также отличаются от их синодальной версии: Вот и вы пришли, и боитесь, лишь видя мою рану (Иов. 6:21; Вульгата). Это позволяет святителю Григорию Великому перефразировать смысл слов Иова следующим образом: «Иов как будто открыто говорит друзьям: «Я боялся Бога и тогда, когда, вознесенный в процветании, я не чувствовал ран Его бича. Но вы, кто не боитесь Бога по любви, напротив, страшитесь Его лишь из-за одних только ударов Его розги"» Святитель Григорий Великий. Moralia in Job. VII. 49. PL. 75. Col. 794C.. Страх друзей пред Богом, в отличие от Иова, это не страх утратить Господню любовь, но один лишь страх воздаяния за грех.