К Римлянам послание ап. Павла, Глава 12, стих 21. Толкования стиха

Призывая к единомыслию, Павел предостерегает против завышенной самооценки. Ориентиром в поведении должно стать смирение: «Будьте между собой в единомыслии, не высокомудрствуя, но за смиренными следуйте. Никому не воздавайте злом за зло... Не будь побеждаем злом, но побеждай зло добром». Втягиваясь в возмездие, христианин причиняет зло самому себе, поскольку если им руководят злые намерения, вместо того чтобы остановить зло, он, напротив, его приумножает.

«Не будь побежден злом, но побеждай зло добром» — (Рим. 12: 21). К этому Павел призывает всех. «Ибо заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не пожелай чужого и все другие заключаются в сем слове: люби ближнего твоего, как самого себя» (Рим. 13: 9). Эти слова из Левита (Лев. 19: 18) встречаются у Павла не раз, например, в Гал. 5: 14: «...весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя». Ср.: Мф. 22: 39, Мк. 12: 31. «Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми» — (Рим. 12: 18). Комментируя эти стихи, при. Амвросий Оптинский говорил, что в Библии около 6 млн слов и все они вмещаются в 8 слов: «Жить для Бога в любви со всеми людьми» или даже в 5 слов: «В Боге жить, всех любить».

Рим. 12: 14 — «Благословляйте гонителей ваших; благословляйте, а не проклинайте», — пишет Апостол Павел. И далее (Рим. 12: 18): «Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми».

Иоанн Златоуст: «Гонители суть приставлены для раздачи наград. Награда за то, что гоним, и за то, что благословляешь гонителя по заповеди Спасителя. Этим ты приведешь в изумление противников и вразумишь их своими делами».

Очень точно говорит святой Златоуст: «Побеждай благим злое. Ибо это и есть победа. Боец одерживает победу не тогда, как подвергает себя ударам противника, но когда приводит себя в такое положение, что противник принужден бить воздух один. Чрез сие как сам он спасается от ударов, так противник понапрасну тратит силы свои. То же бывает и при оскорблениях: когда укоризну отражаешь укоризною, тогда побеждает тебя не человек, а, что гораздо стыднее, низкая страсть, потому что тобою владеет гнев. Когда же молчишь, ты победил и без труда воздвиг себе трофей, тысячи людей готовы увенчать и признать ложь злословия. Кто опровергает злословие, тот своими возражениями показывает, что оно уязвляет его, а кто уязвляется, тот внушает подозрение, что сознается в том, за что злословят»¹. Давно известно правило: оправдывающийся уже не прав. Об этом и пишет Златоуст: «Раз ты оправдываешься, значит, есть в чем оправдываться».

Читаем дальше: «Но ежели отвечаешь смехом, то самый смех опровергает худое о тебе суждение. И если хочешь иметь ясное доказательство справедливости слов моих, спроси самого врага своего, что для него больнее, то ли, что ты, разгорячившись за оскорбление, платишь ему оскорблением, или то, что смеешься над обидчиком? Он скажет, что последнее гораздо для него больнее»¹. Что страшнее для обидчика? Если его высмеют, конечно. Коли ты ответишь руганью на ругань, получится нормальный, смачный, сочный скандал. Есть люди, которые через этот скандал накормятся и распухнут. Встречаются скандалисты, которые просто живут этим, как паучки. А так его просто высмеяли. Получается, обидчик себя поставил в нелепое положение. Он рассчитывал, что у него все получится, а тут его высмеяли. В итоге у него провал.

Вернемся к толкованию святителя Иоанна: «Не столько приятно для него то, что не слышит от тебя оскорблений, сколько мучительно то, что не может вывесть тебя из терпения»¹. Действительно, бывает, человек скандалит-скандалит, пилит-пилит, а другой спокоен. Это просто выводит скандалиста из себя, он начинает кипеть: «Как?! Я его ругаю, а он молчит. Как же так можно?» Ты побеждаешь его, и он это чувствует.

Святитель продолжает: «Лишая врага успеха в том, чего особенно он желает, ты его унижаешь, показываешь, что достоин презрения, что он ребенок, а не муж. Сам ты приобретаешь тем славу любомудрого человека, а о нем заставляешь думать как о негодном звере»¹. Златоуст объясняет обычному, нормальному человеку. Он говорит не о чем-то запредельном, а об обычных человеческих вещах. Тебя ругают, а ты сидишь и улыбаешься, думаешь: «Ну, бедняга, что же делать?» В результате обидчик выставляет себя полным глупцом, негодным зверем, как сказал Златоуст, а ты — мудрый философ.

Святитель Иоанн Златоуст оканчивает поучение так: «Те же употребим меры, ежели случится принять побои, и кого хотим бить, тому не будем платить ударом за удар. Ударившему тебя подставь другую щеку; сим нанесешь ему тысячи ран. Те, которые будут рукоплескать тебе и дивиться, сделаются для него страшнее бросающих в него камнями; а еще прежде осудит и приговорит его к ужасному наказанию совесть, и он пойдет прочь со стыдом, как осужденный на смерть. Если ты заботишься и о людской славе, то приобретешь ее в большей мере таким поступком. Ибо к злостраданиям других, во всяком случае, имеем мы некоторое сострадание. А когда видим человека, который не платит за удар ударом, но сам подставляет щеку, то не столько о нем сожалеем, сколько дивимся ему. Побеждать, делая зло, есть один из диавольских уставов. Не таков устав наград на поприще Христовом; там узаконено увенчивать не поражающего, но пораженного. Таково поприще Христово; все постановления оного противоположны; не одною победою, но еще более самым способом победы оно возбуждает удивление. Что в другом месте считается низложением, то здесь составляет победу. Это сила Божия, это небесное поприще, это ангельское зрелище!»¹.

Когда видишь ненавидящего тебя и слышишь от него слова, дышащие ненавистию, презрением, грубостию и непослушанием, - вразуми его кротко и непременно с любовью, преодолей своё сердце, увлекающее тебя потоком смущения и злобы на него к равномерной ненависти, презрению, грубости и к словам, дышащим злобою, - и ты победишь его злобу. Слово Божие не ложно: оно находит с избытком достаточную благость сердца к тому, чтобы победить его злобу. Побеждай благим злое, говорит оно, а

+++ Дневник. Том III. 1860-1861.

Апостол переходит к частностям. Он дает конкретные наставления, не думая о системе. Но все они объединены проникающим их духом любви. Они и поставлены под знак любви с первого же слова.

Увещевая Христиан чуждаться мести, как дела совершенно противоположного Христианской любви, Апостол указывает, что дело справедливости, попираемое чрез насилие, восстановится Богом, Который воздаст должное каждому. Потом Апостол приводит изречение из книги Притчей (Притч. 25:21), по которому воздаяние добром за зло может быть страшно тяжелым для врага. Но это не значит, что Христианин должен делать добро злодею для того, чтобы причинить ему зло; напротив, если он заметит, что его добро поведет к злу, то он должен воздержаться от такого сомнительного добра и поискать случая сделать добро, далекое от всякого зла. Но если враг будет чувствовать от добра зло, помимо намерения совершителя добра, то в этом совершится суд Божий, так как злой враг остался глух во всем увещаниям и примерам добра. Общая же мысль Апостола та, что Христиане должны всегда и всем делать добро, не исключая и врагов, так как злом нельзя потушить зло, а только добром. Всякое семя приносит плод по роду своему. Изъясняя слова: аще алчет враг твой, ухлеби его..., святой Иоанн Златоуст говорит: «поелику заповедь сия трудна и велика, то присовокуплено: сие бо творя, углие огненно собираеши на главу его. Апостол сказал сие для того, чтобы обидчика обуздать страхом, а обиженного поощрить надеждою воздаяния (возмездия врагу от Бога)... Всего приятнее для человека видеть врага наказанным. А чего человек желает, то Апостол и дает ему прежде. Когда же яд извлечен, предлагает ему увещания более возвышенные, говоря: не побежден бывай от зла. Апостол знал, что враг, хотя бы он был зверь, будучи накормлен, не останется врагом, и что обиженный, сколько бы он ни был мстителен, накормив и напоив врага, не станет уже желать мщения. Посему, будучи уверен в окончании дела, не только угрожает, но делается щедрым и на самые наказания. Не говорит, что навлечешь мщение (Божие), но углие огненныя собираеши на главу его. Апостол дает свою заповедь, говоря: не побежден бывай злом, но побеждай благим злое. Чрез сие скрытным образом внушает, что не с таким намерением должно благодетельствовать врагу. Ибо помнить обиду – значить уже быть побеждаему злом И хотя Апостол не сказал сего сначала, потому что сие было еще неблаговременно; впрочем как скоро утолил гнев слушателя, немедленно присовокупил: побеждай благим злое.... Ибо и это победа.... Спроси самого врага своего, что для него больнее, то ли, что ты разгорячившись платишь ему оскорблением, или то, что смеешься над обидчиком? Он скажет, что последнее для него гораздо больнее. Побеждать делая зло, есть один из диавольских уставов. Не таков устав наград на поприще Христовом: там узаконено увенчивать не поражающего, но пораженного... К злостраданиям других во всяком случае мы имеем некоторое сострадание. А когда видим человека, который не платит за удар ударом, но сам подставляет щеку, то не столько о нем сожалеем, сколько дивимся ему».

 С точки зрения сынов века сего, сохранять мир со всеми совершенно невозможно. Личные интересы людей так не сходны, даже противоположны, что редко люди сходятся и мирятся, а чаще расходятся и враждуют. Небесное же никогда не служит поводом к зависти и раздору, оно независтно – бери каждый, сколько хочешь и можешь. Напротив, земное таково, что коль скоро возьмет один, то другому становится мало, или даже нечего взять. Для того же, чтобы быть в мире со всеми, требуется одно – жертвуй всегда своим в пользу другого, и никогда мир твой не нарушится. Кажется это убыточным, но на деле всегда бывает с прибылью, через это не только духовное будет расти, но и земное увеличится, и от сочувствия и благорасположения других, и от милости Божьей, которую привлечет к себе наше бескорыстие. Но если другие нарушают мир? Апостол говорит: если возможно с вашей стороны, то есть, со своей стороны употребляйте все возможное, чтобы не нарушать мира. Храните в сердце мир и никому не подавайте повода к вражде. А если истина порицается и превозносится ложь? Заповедь повелевает заступиться за неправо обиженного и отстаивать истину. Вот и разлад! Но и в этом случае, отстаивая истину, можно сохранить в сердце мир, если осуждать не лица, а дурные поступки, так что вражда пойдет не с лицом, а с неправдой. К человеку же будет в духе мира сожаление, и деликатное отношение к его недостатку.
 Чтобы предотвратить всякие причины ссор и мщения, Апостол советует христианам избегать даже судебных – гражданских тяжб (ср. 1 Кор. 6:7; Мф. 5:40). Не ищите, учит Апостол, восстановления своих прав даже судебным порядком. Хотя это по-граждански и недурное дело, но все же при нем питается и удовлетворяется чувство мести. Лучше предоставить Богу восстановить правду, дадите место гневу Его, то есть Его праведному воздаянию. Он лучше знает, как восстановить нарушенную правду, и как, и когда наказать виновного. Может быть, даже и то, что обида попущена Богом для твоего вразумления, для большего убеждения в своей мысли Апостол приводит свидетельство Писания не буквально, а по духу. Сам Господь сказал: «Мне отмщение, Я Сам на Себя беру дело отмщения, Я Сам и воздам, когда и как найду нужным и полезным это сделать». Христианам же Апостол предлагает иной способ отмщения.
 Единственно благословенный способ отмщения – это благотворение тем, которые сделали и делают нам что-либо неприятное и худое. Как сказал Спаситель: добро творите ненавидящим вас (Мф. 5:44). Отмщение это благотворно действует на обидчика, собирает горячие угли на его голову. В самом деле, «враг, хотя бы он был и зверь, будучи накормлен, не останется врагом, и обиженный, сколько бы он ни был мстителен, накормив и напоив врага, уже не станет искать мщения» (Златоуст). Ублаготворение врага, сие углие огненное, собираемое на главу его, погашает или испаряет огнь неприязни, горящий в сердце его, и водворяет мир. Таким образом, христианин победит зло добром.
 Когда кто, встречая оскорбление или обиду, поддается этому чувству, и сам не только воспламеняется тем же, но и замышляет отмщение, то уже побеждается злом. Но когда кто ничему такому не поддается, и напротив, вместо зла делает добро, тогда он является победителем зла добром. Апостол заповедует христианам не допускать первого, а второе избрать себе в правило жизнью.

  Желают люди врагам своим отомстить и обидой обиду отвратить. Ты, христианин, желай и старайся врагам своим уступить и обиду их добротворением наградить. Вот желание христианское! Вот мщение истинных христиан! «Если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напой его: ибо, делая сие, ты соберешь ему на голову горящие уголья. Не будь побежден злом, но побеждай зло добром» (Рим. 12:20-21).  

Ап. Павел призывает не подчиняться злу, но побеждать его, однако не любым оружием, а только добром и любовью: «Не будь побежден злом, но побеждай зло добром». Зло питается злом, и если мы выходим из сферы зла и творим добро, мы тем самым побеждаем его.

Побеждай благим злое. (Рим. 12:21). 
Если бы в сей день, освещаемый сиянием Царскаго венца, величественнаго и благолепнаго, не столько по числу и достоинству камений честных, сколько по достоинству законной наследственности, по преимуществу освящения свыше, по превосходству Царских доблестей, которыя он покрывает, – возжелали мы, Россияне, увидеть венец сей в новом блеске: то мы тотчас можем иметь сие приятное видение, обратив наблюдательный взор на новыя Царственныя деяния Благочестивейшаго Императора. Посмотрите на пример, на новый состав Российских законов, столь ожиданный правосудием, и наконец извлеченный из разночастных, разнообразных, иногда недружных стихий разновременнаго законодательства. Не есть ли это новый, светлый, из отечественных копей извлеченный, камень в венце Николая Перваго, – камень, котораго так долго искали Его предшественники, и который Он Своею неутомимостию предвосхитил у Своих преемников.
Или, поставьте себя на пределах двух империй, двух частей света и двух религий, и посмотрите на оконченное недавно дело умирения на Востоке. Сделаться благодетелем, охранителем, спасителем царства, недавно враждебнаго, и только победами доведеннаго до примирения, – не есть ли и сие такое дело Царской доблести, которое приносит новое светлое украшение венцу Благочестивейшаго Императора нашего, новую славу Его царствованию?
Славу сего дела особенно провозглашать должно здесь, в Церкви: пoелику оно есть великолепное исполнение благороднаго правила Христианскаго: «побеждай благим злое». Дело сие не только славно для Царя и народа, но и полезно для Христианства: ибо весь не познавший Христа Восток видит теперь в сем славном деле, к какой чистой, безкорыстной, возвышенной верности и благотворительности располагает вера Христианская сердца Царя и народа.
Но довольно сего воззрения на некоторыя дела Царственныя, чтобы нынешняя особенная молитва и благодарение за Царя были нами принесены, сколько по долгу послушания Церковной заповеди, столько же по убеждению и усердию собственному.
Гораздо нужнее каждому из нас обращать внимание на собственныя дела, хотя, может быть, малыя и едва приметныя в необъятном множестве и разнообразии дел человеческих, но никогда не маловажныя для делающаго: потому что пойдут за ним далее пределов настоящей жизни, и либо увенчают его, либо возложат на него укоризну и стыдение вечное.
«Побеждай благим злое». Всякий ли найдет исполнение сего правила в своих делах? Всякий ли найдет сие правило довольно раскрытым в уме своем, довольно углубленным в сердце своем?
Что есть зло в мире, и собственно в человеках, о сем опыт всех и каждаго свидетельствует так сильно, что, хотя бы разум и вздумал против сего спорить, не может переспорить свидетельства ощущений, которыя умствованиям не повинуются. А когда зло есть, и действует против нас: то не употреблять против него никаких средств было бы противно и закону самосохранения, и закону человеколюбия; потому что неудерживаемое зло поглотило бы весь род человеческий, – и закону веры в Бога; потому что не препятствовать распространению зла значило бы благоприятствовать вражде против Бога, и хуле на Его творчество и управление миром. Итак надобно противостоять злу, сражаться с ним, побеждать оное. «Побеждай злое».
Но каким оружием? Положим, что вы решились бы употреблять такое же оружие, с каким на вас нападают, и поступать по праву равнаго воздаяния. Обида за обиду, злословие за злословие, рана за рану. Будет ли сим образом побеждено зло? – Не думаю. На пример, если воздано раною за рану: то произошло двое раненых вместо одного; следственно зло удвоено, а не прекращено, потому что обиженный, нанеся рану обидчику, не излечил тем своей. Обида, возданная за обиду, не только не уничтожает зла сделаннаго, но и не останавливает хода зла, или даже усиливает оное. В ком было довольно зла, чтобы начать обиду, в том, по всей вероятности, найдется онаго еще более, чтобы отвечать на взаимную обиду. Таким образом должна произойти цепь обид; и пoелику каждый воздающий за обиду естественно будет стараться сделать соперника менее способным вредить, то всякая дальнейшая обида должна быть тяжелее и убийственнее предыдущей. Из сего можно усмотреть, как верно разсуждение По Турк. сборн.: умозаключение...  Апостола: «аще друг друга угрызаете и снедаете, блюдитеся, да не друг от друга истреблени будете» (Гал. 5:15). Итак, побеждать злое злым не надежно, если бы кто и не удержался от такого сражения мыслию, что сие не позволительно.
Спросят, может-быть: как же наказывают убийцу смертию? Как же ведут войну? Ответствую: иное право частнаго человека, иное суда, и еще иное власти верховной. Власть верховная, пoелику не имеет над собою судии на земли, по необходимости сама должна судить обиды, наносимыя Государству, и употреблять войну исполнителем Государственнаго правосудия: но и сие, верховная власть, одушевленная достойными своей высоты чувствованиями, делает не для того, чтобы поразить злым злое, но чтобы защитить и охранить благое, то есть безопасность и благо собственнаго ея Государства. Если власть судебная внутри Государства сражается злом наказания противу зла преступления: и сие так разнится от частнаго мщения, как разсудок от страсти, как созидание от разрушения. Суд сражается против зла не за себя, но за невинно страждущаго: следственно водится не злом мщения, но благом сострадания, человеколюбия, справедливости; притом в благоустроенном Государстве суд только открывает виновнаго, а наказывает его закон; но и закон гражданский, если он изречен духом Христианскаго правосудия, не имеет намерения мстить за зло, а пресекать и предупреждать зло; не имеет намерения убивать убийцу, но смертию, или другим образом, лишать его возможности убийства, и охранять от него живущих. В сем именно духе кроткий закон Благочестивейших Самодержцев наших присуждает и убийце не смерть, а жизнь, хотя отлученную от жизни честных граждан, однако же – жизнь и надежду умереть не смертию преступника, а смертию Христианина. Что касается до людей в частности; если бы каждый вздумал присвоить себе те права, по коим действует суд против преступления, или власть верховная против врагов Государства: то явилось бы почти столько же воюющих сторон, сколько есть людей, имеющих силу владеть своими членами. Состояние человечества, которое нашло себе достойное место в головах некоторых умствователей, но котораго, – благодарение Провидению, – не было и не будет, потому что не может быть в истинном бытии рода человеческаго!
Итак, если побеждать злым злое, частию не позволительно, частию не надежно, даже и при помощи правосудия человеческаго, которое, при всей бдительности своей, не может поставить довольно щитов противу тонких уязвлений злобы и коварства: то Христианское правило «побеждать благим злое», оказывается столько же необходимым, сколь оно привлекательно своею чистотою и возвышенностию.
Недальновидные могут подумать, что в подвиге сего рода скорее побежден будешь, нежели победишь: потому что зло действует наступательно, а благо, и особенно Христианское благо, и оборонительнаго противодействования не любит. Напрасно! Мы имеем опыт сей победы, столь великий, столь очевидный, что он должен ободрить всякую робость, разрешить все недоумения, если смотрят на оный, как должно. Какое огромное зло сражалось против первенствующаго Христианства! То было зло целаго мира. Как напротив малым и немощным казалось благое, заключенное в Христианстве! «Буяя мира избра Бог, да премудрыя посрамит; и немощная мира избра Бог, да посрамит крепкая; и худородная мира и уничиженная избра Бог и не сущая, да сущая упразднит» (1 Кор. 1:27-28). Как же побеждено буиим премудрое, немощным крепкое, ничтожным сущее? – Побеждено благим злое: неверие верою, порок и разврат сторогою добродетелию, гонение терпением, несправедливость великодушием, любостяжание и грабительство нестяжательностию и вольною нищетою, лукавство прямодушием, вражда любовию, сила и ярость мучителей кровию мучеников. И всемирное зло язычества исчезло; и благо Христианства овладело миром. Неужели ты подумаешь, Христианин, к оскорблению Христианства, будто труднее подвизаться ныне противу зла, прокравшагося в мир Христианский, нежели как было прежде, противу зла господствовавшаго в мире языческом?
Добрая победа не в том состоит, чтобы ты сделал зло врагу, но чтобы враг не мог сделать истиннаго зла тебе. А сего никакой враг не сделает, если ты твердо стоишь во благе силою веры к Богу и любви к Богу и человекам. Посмотрите на человека сим образом сражающагося противу зла, и вслушайтесь посреди самих опасностей брани в его военный клик: «кто ны разлучит от любве Божия? скорбь ли, или теснота, или гонение, или глад, или нагота, или беда, или мечь?» – Видите, нападение со многих сторон; удары сильны. Не пал бы воин Христов? – Нет, восклицает он: «во всех сих препобеждаем за Возлюбльшаго ны». И что еще? – Он уверяет, что в целом мире нет силы, которая могла бы поколебать побеждающаго благим злое. «Известихся бо, яко ни смерть, ни живот, ни Ангели, ни начала, ниже силы, ни настоящая, ни грядущая, ни высота, ни глубина, ни ина тварь кая возможет нас разлучити от любве Божия, яже о Христе Иисусе Господе нашем» (Рим. 8:35-39).
Всем слышащим сие членам воинствующей Церкви желаем не столь труднаго подвига противу зла, но столь же благою силою веры и любви, столь же совершенной победы и спасения со славою вечною. Аминь.
 106. Слово в день празднования Пресвятей Богородице в Страстном монастыре 
 
 (Говорено июня 2-го дня; напечатано в собраниях 1844 и 1848 гг.)