К Галатам послание ап. Павла, Глава 5, стих 22. Толкования стиха

Кто особенно с самого начала проводит жизнь добродетельную, со страхом Божиим и хранением своей совести, согласно заповедям Божиим, тот в свое время достигает плодов духа, как говорит апостол: Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал. 5, 22–23). По достижении таких плодов человек, христианин, хотя и несет труды и подвиги благочестия по-прежнему, но эти труды для него легки и отрадны по причине благой надежды и по причине помощи свыше от благодати Божией. И, с другой стороны, кто живет худо, и нерадиво, и вопреки заповедям Божиим, тот стяжавает плоды злые, то есть злые привычки и разные душевредные навыки; после чего, если и захочет обратиться к Богу и жить добродетельно, то злые привычки не дают ему полной свободы, а делают всякое к тому препятствие, и потому для такого человека труды благочестия бывают большей частью тяжелы и до времени безотрадны по причине сомнительной надежды и по причине противодействия злых навыков (прп. Амвросий, 1).

Дух приносит только один «плод». Один, но зато какой! Апостол в искусной риторике перечисляет разные качества этого единственного «плода Духа». Три качества характеризуют отношение человека к Богу: любовь, радость и мир; три означают отношение к ближнему - долготерпение, доброта и сострадательность; три - внутренние качества человека: верность, кротость и самообладание. Эти признаки Духа в человеке не называются «добрыми делами». Они вообще не «дела», то есть не достижения и не заслуги. Действие Духа в человеке приносит «плод». «Плоть» не приносит плода, она ведет человека в смерть. Дух дает плод вечной жизни. Все названные качества «плода Духа» - разные стороны одной целостной жизни в любви Христовой.

Апостол Павел не перечисляет чрезвычайные духовные дары, такие как дар исцелений, чудесные силы, дары пророчества и языкоговорения. Этим дарам он уделяет место в других своих посланиях (1 Кор 12:10). Здесь речь у него идет не о чрезвычайном, а о простом будничном поведении человека. Но так ли все это просто и буднично, как это кажется на первый взгляд? Нет, совсем не так просто. При внимательном рассмотрении разные стороны «плода Духа» обнаруживают себя как Действия сверхчеловеческой силы, которая часто превосходит натурально-человеческие, «плотяные» масштабы поведения.

Иногда человек «в Духе» очевидно для всех и каждого прорывает границы «нормального» состояния, как в случае пророчества или говорения языками. Но ведь и тот, кто идет до последних пределов долготерпения, верности и кротости, говоря по-человечески, производит впечатление человека «не от мира сего», «не-нормального». Например, с человеком могут обходиться несправедливо. В «нормальном» состоянии он мог бы себя защищать, добиваться правды и возмущаться. Но... он молчит и даже прощает обидчикам, как в случае с Иисусом Христом на Кресте. Совершенно ясно, что, с точки зрения «нормального» большинства, Иисус вел себя «не-нормально». Не случайно Его родные считали Его психически нездоровым, даже стеснялись Его и «говорили, что Он вышел из Себя» (Мк. 3:21). Или, например, если некто столь самоотверженно добр, что помогает нуждающимся, не ожидая никакого вознаграждения, то разве это «нормально»? А любовь, которая дарит себя без всяких условий? Разве она не безумие в глазах расчетливого мира?

Апостол пишет: «Плод Духа - любовь, радость, мир» и так далее. Но его мысли отвечало бы, если бы мы сказали так: «Любовь, радость, мир... - это плод Духа». Действительно, везде, где есть любовь, там мы встречаемся с действием Духа. Жизнь человека в любви - знамение и плод Духа Божия в мире. Это, как оазис в пустыне, - знамение и плод животворной влаги. А если мы откроем наши глаза, то мы увидим, что плод Духа встречается в мире неизмеримо чаще, чем вода в пустыне.

«Плод же духа: любовь, радость, мир» («Плод же духовный... любы, радость, мир») (Гал. 5:22). Не сказал – "дело", но – "плод" духа. Что же, не излишняя ли душа? Если речь идет только о плоти и духе, то где душа? Или он говорит о существах, не имеющих души? В самом деле, когда зло приписывается плоти, а добро духу, то душе нет уже места. Но это совершенно не так, потому что воздержание страстей есть дело души и ей принадлежит; и если она, находясь посреди добродетели и порока, употребляет тело на должное, то и его делает духовным, а если удаляется от духа и предается злым пожеланиям, то и сама становится более земною. Видишь ли из всего этого, что он говорит здесь не о существе плоти, а о злом и добром произволении? Почему же он (добрые дела) называет "плодом" духа? Так как злые дела происходят только от нас, поэтому он и называет их делами, между тем, добрые требуют не нашего только старания, но и человеколюбия Божия. Затем, перечисляя добрые дела, на первом месте поставляет корень их, говоря так: "любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера".

***

Такие и еще большие блага дарованы нам в настоящий день. Поэтому я увещеваю, – станем и мы праздновать сообразно с достоинством дарованных нам благ, не венки возлагая на ворота, но, украшая души, не площадь убирая покровами, но просветляя душу одеждами добродетелей, дабы таким образом мы могли и принять благодать Духа, и собрать происходящие от Него плоды. Какие же плоды Духа? Послушаем Павла, который говорит: "плод же духа: любовь, радость, мир" (Гал. 5:22). Посмотри на точность его выражений, на последовательность учения: сначала он поставил любовь, и потом упомянул о том, что следует далее; положил корень, и потом показал плод; утвердил основание, и потом возвел здание, начал с источника, и потом перешел к потокам. Не прежде может быть положено основание радости, как если наперед мы станем считать благоденствие других своим собственным и блага ближнего принимая за свои собственные; а это может произойти не иначе, как если возобладает в нас сила любви. Любовь есть корень, источник и матерь всего доброго. Подлинно она, как корень, произращает бесчисленные ветви добродетелей; как источник, производит множество потоков; как мать, объемлет в лоне своем прибегающих к ней. Зная это, блаженный Павел и назвал ее плодом Духа; а в другом месте он усвоил ей такое преимущество, что назвал ее даже исполнением закона: "исполнение закона", говорит он, "любовь есть" (Рим. 13:10). И Владыка всех, в качестве надежного признака и достоверного отличия Своих учеников, предложил нам не иное что, но любовь, сказав: "по тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собой" (Ин. 13:35).

***

Если мы сделаем себя мертвыми для этих страстей так, чтобы они не могли действовать в нас, то получим плоды Духа, каковы суть: "любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание" (Гал. 5:22-23). В этом должно состоять различие христианина от неверного; в этом должны заключаться наши отличительные признаки, чтобы мы не красовались только именем, и не превозносились наружным видом, напротив, если бы даже обладали всеми исчисленными плодами (Духа), и тогда не гордились, но еще более смирялись.

***

Робкие и боязливые (апостолы), по принятии Духа, устремились в среду опасностей и безбоязненно пошли и на железо, и в огонь, и на зверей, и в пучину морскую, и на всякое мучение. Некнижные и простые, они говорили с таким дерзновением, что поражали слушателей. Из скудельных Дух соделал их железными, окрылил их и не допустил впасть ни в какую слабость человеческую. Такова-то благодать Духа! Она, если находит печаль, уничтожает ее; если злое вожделение, – истребляет; если страх, – изгоняет; и кто сподобился ее, того не допускает уже быть человеком, но, как бы переселив на самое небо, располагает помышлять только о том, что на небе. Потому-то "никто ничего из имения своего не называл своим", но непрестанно пребывали в молитвах, "в веселии и простоте сердца" (Деян. 4:32; Деян. 2:46). Этого преимущественно и требует Дух Святый: "плод же духа: радость, мир, вера, кротость" (Гал. 5:22, 23). Однако ж, скажешь, часто печалятся и люди, исполненные Духа? Но эта печаль сладостнее радости. Печалился и Каин, но печалью мирскою; печалился и Павел, но печалью по Боге. Все духовное приносит величайшую пользу, равно как и все мирское – крайний вред. Привлечем же к себе, чрез исполнение заповедей, необоримую помощь духа – и мы будем ничем не меньше ангелов. Ведь и они не потому таковы, что безплотны (иначе никто из безплотных не был бы злым); но везде причиною всему – свободное произволение. Потому-то и между безплотными нашлись такие, которые хуже людей и даже безсловесных, и между облеченными плотью – такие, которые лучше безплотных. Так все праведники, хотя жили на земле и имели тело, однако ж совершили великие дела. На земле они жили, как пришельцы и странники, а на небе – как граждане. Не говори же и ты: я облечен плотью, не могу одолеть (ее), не могу взять на себя трудов добродетели. Не обвиняй Создателя. Ведь, если оттого, что мы носим плоть, добродетель становится для нас невозможной, то мы уже не виновны. Но что она не делается оттого невозможною, это доказывает лик святых. Так, плотское естество не воспрепятствовало ни Павлу быть таким, каким он был, ни Петру получить ключи неба. И Енох, будучи во плоти, "переселен был и не стало его" (Евр. 11:5). Равно и Илия восхищен был с плотью, и Авраам с Исааком и Иаковом просияли, будучи облечены плотью; с плотью же и Иосиф устоял против той распутной жены. И что я говорю о плоти? Хотя бы ты возложил на плоть и оковы, – и тогда не было бы никакого вреда. Хотя я и в узах, говорит Павел, "но для слова Божия нет уз" (2 Тим. 2:9). И что я говорю о узах и оковах? Присоедини еще темницу и заключение, и все это не будет препятствием для добродетели. Так именно учил Павел. Оковы для души – не железо, а рабский страх, любостяжание и безчисленные страсти. Вот что связывает, хотя бы тело и было свободно. Но от тела, скажешь, рождаются и страсти? Это пустое извинение и ничтожная отговорка. Если бы действительно от тела рождались эти страсти, то им были бы подвержены все. Как никому нельзя избежать усталости, сна, голода и жажды, потому что все это естественно, так никто не избежал бы и подчинения страстям, если бы они были таковы. Если же многие избегают их, то ясно, что такого рода недостатки рождаются от безпечности души. Итак, отсечем безпечность и не будем обвинять тело, а подчиним его душе, чтобы, имея его в послушании, достигнуть вечных благ, по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава во веки веков. Аминь.

***

Итак, если мы желаем наслаждаться радостью, то больше всего иного будем избегать порока и станем следовать добродетели, потому что иначе невозможно достигнуть радости, хотя бы мы взошли даже и на царский престол. Потому и Павел сказал: "плод же духа есть любовь, радость, мир" (Гал. 5:22). Возрастим же этот плод в самих себе, чтобы нам и здесь насладиться радостью, и достигнуть будущего царства, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым слава Отцу и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

В Ветхом Завете также используется метафора народа Божьего, приносящего «плод» (см., напр.: Ис. 27:6; Ос. 10:1; Ос. 14:8). Здесь Павел противопоставляет «плод» «делам» (Гал. 5:19), поскольку «плод» дает дерево посвоей природе, а для Павла природа верующих явлена заново во Христе (Гал. 5:24).

Твердо верующим Дух Святый дается тотчас в крещении; но мы сами оскорбляем и угашаем Его в себе. Почему заповедует Апостол: Духа не угашайте (1 Фес. 5:19), не оскорбляйте Духа Святаго, Имже знаменастеся в день избавления (Еф. 4:30). Сие не значит, чтоб всякий крещенный и получивший благодать по тому самому был неизменен и не требовал более покаяния; но что от крещения, по дару Христову, нам дарована совершенная благодать Божия к исполнению всех заповедей; но потом каждый, получив оную таинственно, и не совершая заповедей, по мере опущения их, находится под действием греха, за то, что по нерадению, получив силу действовать, не совершает дел. Желаем ли быть совершенными, скоро или медленно, мы должны совершенно веровать Христу и исполнять все Его заповеди, получив от Него силу на такое дело.

Сколько мы, веруя, исполняем заповеди Божии, столько и Дух Святый производит в нас Свои плоды. Плоды же Духа, по святому Павлу, суть: любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал. 5:22).

***

Есть три мысленных места, в которые входит ум, изменяясь сам в себе: естественное, сверхъестественное и противоестественное. Когда вступит он и в свое естественное место, тогда находит себя виновником злых помыслов и причиною страстей и исповедует Богу грехи свои, когда же бывает в противоестественном месте, тогда забывает он о правде Божьей и воюет с людьми, как с обижающими его неправо. А когда возведется в сверхъестественное место, тогда находит в себе плоды Духа Святого, которые указал Апостол – «любы, радость, мир» и проч. (Гал. 5:22), и знает, что, если предпочтет телесные заботы, то пребывать там не может, и вышедши оттуда, впадает в грех и в последующие за ним скорбные случайности, хотя не вскоре, но в свое время, как ведает про то правда Божья.

Дела духа называются плодами Святого Духа. «Злые дела, — говорит святой Иоанн Златоуст, — происходят от вас одних, потому апостол и называет их делами плоти, а добрые требуют не только нашего старания, но и человеколюбия Божия (т.е. благодати Духа)». По мысли преосвященного Феофана, «и здесь два рода, как и там. Против раздражения с его порождениями ставит апостол несколько доброхотных расположений, а против всех дел похоти — одно воздержание». Так как из дел духа прежде всего указывается любовь, то блаженный Иероним восклицает: «И какой из добродетелей прилично держать первенство между плодами духа, как не любви, без которой прочие добродетели не считаются добродетелями, от которой рождаются все блага? И в законе, и в Евангелии ей предоставлено главенство» (см. Втор. 6:5; Мф. 22:37). А святой Иоанн Златоуст говорит: «Кто может научить того, кто сам в себе имеет все и совершеннейшим учителем мудрости — любовь? Как кроткие кони, и сами по себе делающие все, не имеют нужды в биче, так и душа, делающая добро действием духа, не имеет нужды в предписаниях закона. Итак, апостол и здесь с удивительной мудростью отвергает закон — не потому, чтобы он был худ, но потому что он ниже мудрости, подаваемой духом."

Плод же Духа. Любовь, производимая Духом, подобна любви Христовой. Она выходит далеко за рамки законнической праведности (см. Лк. 10:25-37).

Говорят богоносные отцы, что Христос пришел в мир сей и даровал людям избавление и отъятие грехов. Итак, если Христос есть избавляющий людей от греха и отъемлющий их, то как они же опять говорят, что верующие умерщвляют стремления и движения страстей чрез воздержание? На это отвечаем, что оба эти положения истинны. Ибо окрестившиеся во Христа во Христа облеклись; облекаются же во Христа благодатию от Отца исходящего Духа, а из плодов Святого Духа есть и воздержание. Плод Святого Духа, говорит божественный Павел, есть любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал. 5:22–23). Посему, когда кто воздерживается от греха, то не он воздерживается, но сие есть плод Духа, который есть воздержание. Итак, воздержный пусть не думает, что воздержание, им содержимое, есть дело его собственной силы, но дело благодати Христовой. Ибо Христос чрез Духа Святого дарует воздержание тем, которые прежде возжелали освободиться от страстей и избавиться от греха, и стали противиться ему, но все бывали побеждаемы им по слабости своей и отяжеляемы, – таковым, говорю, дарует Христос воздержание, чтобы ведали, судя по воздержанию, коим воздерживаются теперь от всякого греха, от какого великого зла они избавлены, и чтобы, когда взято будет у них самое движение на зло (сочувствие ему), прославляли смиренномудренно Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа, пославшего Его для избавления народа своего.

***

Cм. толков. на Мф. 5:14

Плод же духа: любовь, радость, мир.

Дела дурные происходят только от нас. Поэтому он и назвал их делами плоти, которые вместе с тем совершаются с усилием и напряжением. Добрые же дела требуют не только нашей заботливости, но и содействия свыше. Поэтому назвал их плодом Духа, так как от нас дается семя, то есть произволение, но чтобы стать ему плодом — это зависит от Бога. Корень же всех благ он полагает, во-первых, в любви, а потом в радости. Ибо любящий всегда радуется, даже и когда переносит зло, потому что на причиняющего зло он смотрит, как на благодетеля. Но радуется о Боге, так как все для Него делает и переносит, и вследствие этого веселится с благой совестью. А от любви и радости он пользуется и миром душевным, потому что не волнуется помыслами и со всеми посторонними. А если, казалось бы, он и оказывает вражду к кому-нибудь, то враждует не против самих людей, а против их пороков; он любит их как братьев, и эту вражду он проявляет к их пользе, чтобы они исправились.

Долготерпение, благость, милосердие, вера.

Долготерпение по Писанию тем, по-видимому, отличается от кротости, что долготерпеливый после долгого размышления, не поспешно, но медлительно, полагает соответственное наказание на грешника; а кроткий совсем прощает. Как например, Моисей, простивший Мариам и Аарона, был назван кротким пред всеми живущими на земле (Чис. 12). Благость же нечто более общее сравнительно с милосердием (άγαθοδύνη). Благ Господь ко всем вообще, но милосердие благодетельствует только достойным, по выражению: "ублажи, Господи, благия" (Пс. 124:4). И о вере говорит не о простой, но о той, которая двигает горами, которая несомненно верит, что невозможное у людей возможно для Бога.