Евангелие от Матфея, Глава 22, стих 12. Толкования стиха

И вот: Царь вошел посмотреть возлежащих (Мф. 22:11). Смотрите, братья, в задачу слуг входило только пригласить и привести добрых и злых. Не говорится ведь, что слуги рассматривали гостей, что нашли среди них одного человека, одетого не в брачную одежду, что обратились к нему с вопросом. Не это написано. Хозяин дома вошел, хозяин дома обнаружил его, хозяин дома отделил его от других, хозяин дома удалил его. Вот этого нельзя было упустить из виду. Однако обратимся к другому моменту, а именно: как этот один человек представляет многих? Царь, войдя посмотреть возлежащих, увидел там человека, одетого не в брачную одежду, и говорит ему: друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде? Он же молчал. Задавший вопрос был Тем, Кому он солгать не мог. Проповеди 90.4 CL.0284, 90.PL 38.560.47

Пренебрегший этой одеждой и вошедший на духовный пир в одежде, оскверненной грехами, достоин осуждения и наказания. По толкованию св. Златоуста, «войти в нечистой одежде означает, имея нечистую жизнь, лишиться благодати. Потому и сказано: он же молчал. Не имея, чем защитить себя, он осудил самого себя и подверг чрезвычайному наказанию».

Вот Царь входит на брачное пиршество и осматривает расположение нашего сердца, и тому, кого находит не одетым любовью, тотчас во гневе говорит: «друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде?» Весьма удивительно, возлюбленнейшая братия, что Он и другом называет его, и отвергает, как бы ясно говоря так: «друже», и «не друже, друже» по вере, а «не друже» по делам. «Он же умолча», потому что, — о чем говорить нельзя без слез, — на оном суде последнего воздаяния не будет никакой причины к извинению, так как тот со вне кричит, кто, будучи свидетелем совести, внутренне обвиняет душу. Но между тем надобно знать, что кто имеет эту одежду добродетели, но не в совершенстве, тот не должен отчаиваться в прощении при входе Царя Святого; потому что Сам Он, подавая нам через Псалмопевца надежду, говорит: «в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было». (Пс. 138:16). Но поскольку мы сказали это немногое в утешение падающего и слабого, то теперь обратимся с словом к тому, кто решительно не имеет этой надежды.

См. ст. 11 Другом назвал его, как все-таки христианина, хотя и живущего недостойно такого названия. Но по милости своей Он призвал всех. Почему же так строго поступает? Потому что приглашенному на брачный пир, и особенно царский, следовало прийти одетым прилично, и приличием одежды как бы ответить на милостивое приглашение. В обыкновенных земных брачных пирах кто-либо еще мог бы иметь снисхождение и оправдание в том, что приличную одежду трудно найти, но в том, не земном, брачном пире отвергается всякое извинение, потому что украшение близко, и удобно найти его, если только действительно мы будем искать. Поэтому справедливо извергает человека одетого неприлично, как ленивого и небрежного. Как те, которые вовсе не пришли, так и те, которые пришли в грязной одежде, оскорбили его. Грязную одежду носит тот, кто не одет чувством сострадания, добротой, братолюбием и т. п. Он же умолча как не имеющий, чем защититься. Речь эта показывает, что и при очевидной греховности Бог накажет не прежде, чем согрешивший осудит себя самого, потому что молчать и не быть в состоянии ответить есть признак самоосуждения.

Друг! как ты вошел сюда? Он называет его другом как приглашенного на брак; но обличает его в бесстыдстве, потому что грязной одеждой он осквернил чистоту брачного пира. Но он остался без ответа, ибо в то время уже не будет места раскаянию, ни возможности отрицать бывшее, потому что все ангелы и сам мир будут свидетелями против грешников.

"Войти в нечистой одежде" - означает, имея нечистую жизнь, лишиться благодати. Потому и сказано: "он же молчал". Не видишь ли, как, при всей ясности дела, Господь не прежде наказывает, как тогда уже, когда согрешивший сам осудил себя? Не имея чем защитить себя, он осудил самого себя, и, таким образом, подвергает себя чрезвычайному наказанию.

Царь, вошедши посмотреть возлежащих, увидел там человека, одетого не в брачную одежду, и говорит ему: друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде? Он же молчал. Тогда сказал царь слугам: связав ему руки и ноги, возьмите его и бросьте в тьму внешнюю; там будет плач и скрежет зубов; ибо много званых, а мало избранных. Здесь конец нынешнему чтению из Евангелия. Но и христиане из язычников и последующие за ними уже христианские роды также не все войдут в Царство Христово. Те из них, которые не сохранят в чистоте светлой брачной одежды невинности и святости, которую они получили при Крещении, – или, после осквернения ее грехами, не очистят слезами покаяния, – будут на Страшном Суде извержены во тьму кромешную, где будет вечный плач и скрежет зубов. Вот толкование приведенной притчи.¹ «Друг, как ты вошел сюда, не имея брачной одежды? И сказал слугам своим: связав ему руки и ноги, выбросьте его во тьму кромешную; там будет плачь и скрежет зубом, ибо много званых, но мало избранных. Христос Бог, Жизнодавец наш, уподобляет Себя Жениху Святому, прекрасному, светоносному, вечному, благоволившему обручиться вечным, нетленным, жизненным обручением в будущей неконечной жизни и в здешней, земной, предобручающему Себя верной душе. Чтобы обручиться с душами верными, но осквернившими одеяние душ своих грехами бесчисленными, исказившими образ Божий и от Бога удалившимися, сделавшимися чужими для Него по грехам. Господь даровал им прекрасную, нетленную духовную одежду в Таинстве Крещения и запечатлении Духом Святым чрез помазание святым миром. Но человек снова осквернил и одежду Крещения и опять удалился от Бога, и оделся в смердящее рубище страстей, разорвав и обесчестив свое обручение с Богом, Господь по милосердию Своему благоволил снова дать ему одежду брачную в искреннем покаянии и в причащении Святых Христовых Тайн, и человек опять получает брачную одежду и соединяется теснейшим образом с Небесным Женихом с тем, чтобы беречься всячески опять не загрязнить одежды брачной и жить в святости. Кто же эти, обрученные Христу – Жениху Небесному, души? Где они? – Эти души вы, братья и сестры. Спрашиваю вас: чисто ли, украшено ли ваше брачное одеяние? Украсили ли вы ваши души добрыми делами – простотою, кротостию, благостию, смирением, милосердием, непамятозлобием, терпением, воздержанием, святыней и целомудрием? С чем вы явитесь на брачную Вечерю, в Царствие Небесное, готовитесь ли вы непрестанно туда, где ожидает нас прекрасный Жених – Царь всех человеков и всех святых? Готовьтесь немедленно: время течет и приближает вас к концу жизни, а потом придется делать расчет с Домовладыкою Праведным за всю жизнь. Ей, говорю, будем все готовиться, чтобы приобресть одеяние души чистое, святое, угодное Небесному Жениху. Аминь. 19 октября»². «Никто да не думает, что грех есть нечто маловажное; нет, грех страшное зло, убивающее душу ныне и в будущем веке. Грешник в будущем веке связывается по рукам и по ногам (говорится о душе) и ввергается во тьму кромешную, как говорит Спаситель: связавше ему руце и нозе, возмите его и вверзите во тму кромешнюю 13, т. е. он совершенно теряет свободу всех сил душевных, которые, будучи созданы для свободной деятельности, терпят через это какую-то убийственную бездейственность для всякого добра: в душе сознает грешник свои силы и в то же время чувствует, что силы его связаны нерасторжимыми какими-то цепями: пленицами своих грехов кийждо затязается Притч. 5:22; к этому прибавьте страшное мучение от самих грехов, от сознания безрассудства своего во время земной жизни, от представления прогневанного Творца. И в нынешнем веке грех связывает и убивает душу; кто из богобоящихся не знает, какая скорбь и теснота поражает их душу, какой мучительно палящий огонь свирепеет в груди их, когда сделан ими какой-либо грех? Но связывая и убивая душу временно, грех убивает ее и вечно, если мы здесь не раскаемся от всего сердца в наших грехах и беззакониях. Вот и опытное доказательство того, что грех убивает душу временно и вечно. Если случится кому-либо из богобоязненных людей отойти ко сну, не раскаявшись в том грехе или в тех грехах, которые сделаны днем и мучили душу, то мучение это будет сопровождать человека целую ночь дотоле, пока он сердечно не покается в грехе и не омоет своего сердца слезами. (Это опыт). Мучение греха будет пробуждать его от сладкого сна, потому что душа будет в тесноте, связанная пленицами греха. Теперь положим, что человека, отшедшего ко сну в каком-нибудь грехе и мучимого грехом, постигнет ночью смерть: не явно ли, что душа отойдет в тот век в мучении, и так как после смерти нет места покаянию, то она будет мучиться там смотря по мере своих грехов. Об этом свидетельствует и Священное Писание Мф. 25:46; Рим. 2:6, 9; 2 Кор. 5:10 и др.»³. «Святые Божии человеки имели просвещенна очеса сердца (Еф. 1:18) и этими очами ясно созерцали нужды нашей растленной грехом природы, ясно видели, о чем нам нужно молиться, чего просить, за что благодарить, как славить Господа, и – оставили нам превосходнейшие образцы молитв всякого рода. – О! Как хороши эти молитвы! – Мы же в отношении к этим бисерам бываем большею частию как свиньи (См.: Мф. 7:6) – не чувствуем, не знаем цены их, потому, например, что знаем цену пище и питию, цену модной одежде, хорошо меблированной квартире, цену театрам, цену музыке, цену светской литературе, именно: цену романам, этому красноречивому многословию и – увы! – драгоценный бисер молитв попираем ногами своими. Тогда как все светское находит просторный приют в сердцах большей части, молитва – увы – не находит и тесного уголка в них, не вмещается в них. А когда она попросится к нам и взойдет хотя одною ногою, ее тотчас выталкивают, как нищего, как человека, не имеющего одеяния брачнаго»⁴.

Царство небесное – брачный пир Сына Божия – принадлежит всем; оно для всех людей, от самого лучшего до самого худшего, от самого мудрого до самого простого. Ибо никто из людей не приходит в этот мир без главной отличительной черты человеческой, без того что человека делает особым существом. А это – богообразная душа. Богообразностью своей каждый человек есть гость, приглашенный на брачный пир Сына Божия. Всех, кого найдете, зовите на брачный пир (стих 9). Слуги это и делают: Собрали всех, кого только нашли, и злых и добрых (стих 10). Злых? Да, ибо и само их присутствие на браке Сына Божия и их участие в победе и торжестве над грехом, смертью, и диаволом, очищает их от всякого греха, и они из злых делаются добрыми: благодатная сила воскресения Христова настолько располагает их к добру Христову, к царству небесному Христову, что они преображаются из злых в добрых. Что это так, показывает дальнейший ход притчи: Царь – Бог наказывает человека, который присутствует на браке Сына Божия без брачной одежды. Это что значит? Без брачной одежды = без креста и крещения, без плодов победы над смертью, и остальных евангельских дел и сил, без того, во что облачается христианин. Во что? – во Христа: «Все вы, во Христа крестившiеся, во Христа облеклись» (Гал. 3:27). «Если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его» (Рим. 8:9). Одетый не в брачную одежду это человек, который весь остался рабом греха, смерти и диавола; чья душа вся расползлась во грехах, смерти и демонах. А где его место? В вечном царстве греха, смерти и диавола: в аду, где плач и скрежет зубов. Святой Златоуст благовествует: Ты спросишь: Почему царство небесное называется браком? Чтобы ты познал попечение Божие о нас, Божию любовь к нам, великолепие во всем. Да, чтобы ты познал, что там нет ничего скорбного и печального, и что там все исполнено духовной радостью. Поэтому и Иоанн Креститель называет Господа Христа женихом (Ин. 3:29); поэтому и апостол Павел говорит: «обручил вас единому Мужу» (2 Кор. 11:2); и еще: «Тайна сiя велика; я говорю по отношенiю ко Христу и к Церкви» (Еф. 5:32).

См. комм. к Мф. 22:11

έταίρε voc. от έταιρος друг (см. 20:13). είσήλθες aor. ind. act., см. ст. 11. Царь относится к этому как к личному оскорблению (LNT, 142). έχων praes. act. part, от έχω иметь. Part, образа действия. έφιμώθη aor. ind. pass, от φιμόω заставить молчать.

И он подходит к гостю. И приветливо, не нарушая общего веселья, говорит ему: друг! Как ты вошел сюда не в брачной одежде? Гость не мог сказать, что его нечаянно позвали на брачный пир прямо с распутья, что ему не дали времени пойти домой переодеться, что у него по бедности и вовсе нет лучшей одежды, — видимо, что и ему слуги царевы предлагали брачную одежду, но он сам не захотел ее надеть, пренебрег этим даром царским и, значит, — намеренно появился на торжестве в неопрятном виде, явился к царю, на свадьбу царского сына! Что мог он сказать в свое оправдание? Он же молчал. Испорченность сердца сказалась и в этом молчании. Он упорно молчал, хотя этим молчанием уже сам себе произносил приговор. "Я, говорит архиепископ Иннокентий, — всегда содрогаюсь, когда вспоминаю слова: друг! Как ты вошел сюда не в брачной одежде? Особенно эти грозные слова должно приводить себе на память, когда готовимся приступить к Вечере Господней — к причащению Пречистых и Божественных Таин Христовых. Никакая вечеря царская не может сравниться с этой вечерей Небесного Царя. С каким же страхом и трепетом, с какой чистотой сердца и души должны мы приступать к ней! "Никто же достоин от связавшихся плотскими похотями и страстями, приступити или приближатися и служити Тебе, Царю славы"... (Молитва иерея во время Херувимской песни). Но благостный Царь Славы Сам же и одежду предлагает всем, желающим приступить к Его духовной трапезе: эта одежда есть благодать покаяния. Прежде чем приступить к Трапезе Господней, придя к служителю Христову, очисти себя покаянием и облечешься в ризу правды, и если и недостоин, Господь по милосердию Своему удостоит тебя за твое смирение вкусить Его Бессмертной Трапезы...

 «Царь, войдя посмотреть» и пр.: Суд Божий относительно добрых и злых из числа призванных в царство Христово. Суд этот совершается иногда еще здесь на земле, потом после смерти, и главным образом совершится на последнем страшном суде. Злой изображается здесь под образом «человека, одетого не в брачную одежду». В древности цари и князья имели обычай, особенно на Востоке, давать приближенным своим и друзьям в подарок верхние одежды; отвергнуть такой дар значило оказать презрение к дарящему (ср. Быт. 45:22, 4 Цар. 10:22, Есф. 4:8, Есф. 8:15). Получившие такие одежды в них являлись во двор царский на пиршества. Впрочем и другие приглашенные должны были иметь одежды праздничные; явиться в непраздничной одежде значило оскорбить пригласившего, и таковый оскорбивший, конечно, считался недостойным участвовать в пире царевом. Так и при призвании в царство Христово Господь каждому в крещении дает светлую одежду чистоты духовной. Пренебрегший этой одеждою и явившийся на духовное пиршество церкви в оскверненной грехами одежде, ведущий греховную жизнь, достоин осуждения и наказания. «Хотя призвание и очищение есть дело благодати; но то, чтобы призванный и облаченный в чистую одежду постоянно ее сохранял таковою, зависит от старания призванных. Призвание бывает не по достоинству, но по благодати; поэтому должно соответствовать благодати послушанием, и, получив честь, не показывать такого нечестия... Поэтому великое наказание ожидает нерадивых. Ибо ты, уклоняясь к развратной жизни, также оскорбляешь Бога, как они оскорбили Его тем, что не пришли к Нему. Ибо войти в нечистой одежде означает, имея нечистую жизнь, лишиться благодати. Потому и сказано: «он же молчал»... Не имея, чем защитить себя, он осудил самого себя и подверг чрезвычайному наказанию» (Злат.).

«Бросьте в тьму внешнюю»: ср. прим. к Мф. 8:12. «Слыша о тьме, не подумай, что он только тем и был наказан, что был отослан в темное место; нет, здесь будет еще «плач и скрежет зубов», что Показывает нестерпимые муки» (Злат.).

Сим именем, друже, то есть приятелю, обличил Господь Иуду: «друже, на сие ли пришел еси?» Обличил и негодовавшего за равное разделение пенязя: «друже, не обижу тебе» (Мф. 20:13). Но не будет ли, может быть, в день судный говорить так — «друже» — токмо верному человеку: поелику он ради веры и Святого крещения имеет благодать усыновления, хотя грехами своими и осквернил оную? Или сие «друже» знаменует кротость Иисуса Христа, Иже всегда есть кроток, хотя бы обличал и наказывал, яко праведный Судия? «Друже, како вшел еси семо, не имый одеяния брачна?» Как дерзнул ты взойти во светлости святых, в среду Ангелов и пред Меня, наг сый украшений добродетели и окаянную имея душу нечистотою грехов твоих? Несчастнейший же грешник, не имея что ответствовать на сей обличительный вопрос, остается безответным и безгласным, якоже имеющие узду во устах своих: «он же умолча». И сие-то есть реченное Царем Пророком: «броздами и уздою челюсти их востягнеши» (Пс. 31:9). По обличении же немедленно праведный Царь произносит страшное определение...

Что это за брачная одежда? Брачная одежда души есть прежде всего чистота. Апостол Павел пишет верным: «потому что я обручил вас единому мужу, чтобы представить Христу чистою девою» (2 Кор. 11:2). Девственная непорочность и чистота души есть первое и главное ее одеяние. А затем тот же апостол снова говорит другим верным, во что они должны облечься: «Итак облекитесь»... «в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение»... «Более же всего облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства» (Кол. 3:12–14). Сие есть брачная одежда души, венчающейся с бессмертным Христом. Из всех земнородных величайшее совершенство чистоты душевной показала Пресвятая Пречистая Богородица и Приснодева, Которая из тела Своего дала тело Господу и Спасителю нашему. Никто из нас не может носить Христа в сердце своем без великой сердечной чистоты, без нераздельной Ему преданности. Ибо как чистая дева питает в сердце своем только одну любовь к своему жениху, так и у души человеческой, понимающей, в чем путь спасения, есть лишь одна любовь – любовь к Господу. Это ее златотканый свадебный наряд. Но чистота и любовь порождают все остальные добродетели, упомянутые и не упомянутые апостолом. Особенно они плодоносны добрыми делами. Добрые дела суть драгоценности и украшения белого платья чистоты и златотканого платья любви. («Под брачной одеждой понимай благодать Святаго Духа. Кто не удостоился облечься в нее, тот не может быть участником небесного брака и духовной вечери». Св. Макарий. О любви, гл.75). Но когда Царь вышел посмотреть на гостей, то увидел одного из них без сей свадебной одежды. Друг! – обращается к нему Царь. Почему Царь называет его другом? Во-первых, чтобы показать как высоко Он, Бог, ценит достоинство человека; а во-вторых, потому что Бог есть воистину друг всякому без исключения человеку, пока сам человек совершенно не удалит от себя сию Божию дружбу собственной испорченностью. «Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам», – сказал Господь своим апостолам (Ин. 15:14). О, несказанное снисхождение и милосердие Божие к людям! Он, Всемогущий Творец и Владыка всех миров, называет слабых людей Своими друзьями! Но при условии – если они исполняют то, что Бог заповедует. Однако сей необлаченный гость не выполнял волю Божию, иначе он не был бы лишен брачной одежды; почему же и его Бог называет другом? Потому что он крещен и, таким образом, причислен к верным и вошел в число Божиих друзей. Называя его другом, Царь и Бог именно этим его и упрекает за предательство в дружеском союзе – ведь дружбе изменил он, а не Бог. Он же молчал. Ибо что он мог сказать? Вероятно, что не мог купить одежду? Или что не сумел скроить и сшить? Все напрасно: Бог чрез Господа нашего Иисуса Христа дал даром всякому званому гостю готовое платье. С его стороны нужна была лишь добрая воля, чтобы сбросить с себя старую и грязную одежду греха и облечься в ризу спасения, в златотканое одеяние брачное. Но он сего не сделал и вынужден был молчать.

И приветливо, не нарушая общего веселья, ГОВОРИТ ЕМУ: ДРУГ! КАК ТЫ ВОШЕЛ СЮДА НЕ В БРАЧНОЙ ОДЕЖДЕ? Гость не мог сказать, что его нечаянно позвали на пир прямо с распутия, что ему не дали времени зайти домой переодеться, что у него, по бедности, и вовсе нет лучшей одежды, — видимо, что и ему слуги царевы предлагали брачную одежду, но он сам не захотел ее надеть, пренебрег этим даром царским и, значит, — намеренно появился на торжестве в неопрятном виде, явился к царю, на свадьбу царского сына! Что мог сказать он в свое оправдание? ОН ЖЕ МОЛЧАЛ. Испорченность сердца сказалась и в этом молчании. Он упорно молчал, хотя этим молчанием уже сам себе произносил приговор. Ибо войти в нечистой одежде означает: имея нечистую жизнь, лишиться благодати. Потому и сказано: «он же молчал». Не видишь ли, как при всей ясности дела, Господь не прежде наказывает, как тогда уже, когда согрешивший сам себя осудил! Не имея, чем защитить себя, он осудил самого себя и подверг чрезвычайному наказанию». Почему Господь сказал в притче: «сделал брачный пир», а не брачные пиры? «Потому, — отвечает на это преподобный Симеон Новый Богослов, — что сей брак бывает с каждым верным сыном дня», каждая верующая душа может не только соделаться участницей Царствия Божия, но и невестой Христовой. И Господь дает нам все средства, чтобы мы могли жить по вере.     В Таинствах Его Церкви мы обретаем и очищение, и обновление духа, так что нет нам никакого извинения, если не облечемся в праведность, как в одежду, которую всегда готов подать нам Небесный Царь, лишь бы всем сердцем стремились исполнить святую волю Его и взывали к Нему: «Чертог Твой вижду, Спасе мой, украшенный, и одежды не имам, да вниду вонь: просвети одеяние души моея, Светодавче, и спаси мя!» (Светилен Великого Понедельника). Недостойный гость молчал... Онемеет язык грешника, когда он предстанет на Суд Божий. Не дерзнет он оправдываться, когда откроются его очи и он увидит все зло, какое оскверняет его душу. Обличаемый Богом, обличаемый совестью, он будет в безмолвном трепете ждать изречения приговора Суда Божия.

Видишь, что говорит Господь? Что на браки собираются те, кои прелагаются от зла и делаются добрыми и добродетельными; те же, которые имеют в себе какое-либо лукавство или зло, хотя и входят на браки, но извергаются и изгоняются со стыдом ангелами, которые здесь называются слугами. Те, которые остались седящими за брачною трапезою, суть святые. Впрочем, я знаю некоторых, которые думают, что под неимущим одеяния брачного должно здесь разуметь тех, которые осквернили тела свои блудами, прелюбодеяниями и убийствами, но это не так. Всякий оскверненный какою бы ни было страстию и греховною склонностию не имеет одеяния брачного. И что это справедливо, послушай, что говорит святой Павел: не льстите себе: ни блудницы... ни прелюбодеи... ни малакии, ни мужеложницы, ни лихоимцы (которые называются и идолослужителями), ни татие, ни пияницы, ни досадители, ни хищницы (но скажу и от себя, ни те, которые имеют ненависть или зависть к какому-либо брату), царствия Божия не наследят (1 Кор. 6:9–10), и не имеют части и места в брачном торжестве Господа нашего Иисуса Христа. Видишь, как всякая страсть и всякий грех оскверняют одежду души нашей и изгоняют нас из царства небесного?
*** Христос, как мы сказали, будет тогда и венцом, имеющим увенчать главы всех святых. Не приемля никакого изменения, но пребывая неизменным, Он будет являть Себя инаковым для одного и инаковым для другого; будет уделять Себя каждому, как подобает и как он того достоин. Сам Христос имеет быть тогда для всех и одеянием, таким одеянием, каким облещись подвизался каждый и облекся, находясь еще в сей жизни; и никак невозможно, чтобы кто-либо вошел на тот таинственный брак, не быв облечен в это пресветлое одеяние. Если же бы случилось такому, смешавшись с достойными, войти туда тайком (что, однако ж, никак невозможно), то он тотчас изгнан будет вон. И Владыка Христос, желая показать нам, что никому одетому в мрачные рубища невозможно пребыть на браке, истолковал это притчею, в которой, сказав: друже, како вшел еси семо, не имый одеяния брачна, прибавил потом: связавше ему руце и нозе, вверзите его во тьму кромешную (Мф. 22:12–13). Полагаю, что Господь сказал таким образом не потому, что тот мрачно одетый вошел на браки, утаившись от Бога, пред Коим ничего нет утаенного, но потому, что еще не пришло время открыть такое таинство, и Он не хотел сказать прямо, что туда на браки невозможно войти никому, кто не одет в одеяние Божества Моего, почему и прикрыл слово о том под таким образом. Но Апостол Павел прямо уже открыл сие, говоря: якоже облекохомся во образ перстнаго, да облечемся и во образ небеснаго (1 Кор. 15:49).

См. 2 Кор. 11:2 А о браке славного и прекрасного Сына царского повествует в Евангелиях (Мф. 22:1-14) Сам Жених, красный добротою паче всех сынов человеческих, как чистый и непорочный. Так Он в Себе Самом и Сам Собою совершил и то, что относится к Таинству Брака.

Но взор царя омрачается при виде одного человека, который сидел на пиру не в нарядной, а в рваной, грязной, «не в брачной» одежде, в лохмотьях. Виноват ли был этот человек, если пришел на пир прямо, так сказать, с улицы, и если у него не было средств для того, чтобы приобрести себе нарядную одежду? Вопрос этот разрешается очень просто, тем, что всякий, приходящий на пир, приготовляемый Царем Небесным, может взять для себя в приемной комнате царского дворца какие угодно нарядные одежды, и, таким образом, явиться в приличном виде на брачный пир Агнца. Это в притче, несомненно, предполагается. Наша церковная песнь «Чертог Твой, вижду, Спасе мой, украшенный, и одежды не имам, да вниду в он» выражает, с одной стороны, глубочайшее смирение христианина, а с другой — просьбу, обращенную к Богу, дать приличную одежду в духовном смысле: «просвети одеяние души моей, Светодавче, и спаси мя». Таким образом, от грешника требуется только желание приобрести себе нарядные одежды, которые будут ему, несомненно, даны, и притом безмездно. Человек не в брачной одежде, очевидно, сам не захотел воспользоваться этою царскою милостью, и, не стыдясь ни Царя, ни гостей, явился на пир в своих лохмотьях. Ст. Мф. 22:11-14 имеют прямое отношение к пророчеству Соф. 1:7, 8. Под рабом, пришедшим на пир не в брачной одежде, разумеется здесь не Иуда, а вообще плотский ветхозаветный человек (ср. Рим. 13:14; Гал. 3:27; Еф. 4:24; Кол. 3:12). Выражение «он же молчал» Иероним толкует так: «в то время не будет места покаянию и способности к оправданию, когда все Ангелы и самый мир будут свидетельствовать о грехах».