Враг, ставший другом

Было бы логично дополнить цепочку священник – левит так: шел по дороге мирянин‑иудей. Однако на сцену выходит самарянин, и это самое провокационное место в притче. Самаряне – народ, возникший в результате смешения иудеев, населявших Северное царство, с переселенцами из разных областей Ассирийской империи (см.:4 Цар. 17:24; 1 Езд. 4:9‑10), которые пришли в города Самарии после вавилонского пленения израильтян. У самарян сложилась синкретическая религия – смесь почитания Яхве и языческих обычаев. Когда евреи вернулись из вавилонского плена, самаряне выразили желание участвовать в восстановлении Иерусалимского храма, но им было отказано (см.: 1 Езд. 4:2) – вероятно, из‑за того, что они поклонялись идолам и не были чистокровными израильтянами. С того времени между иудеями и самарянами началась вражда. Самаряне построили себе особый храм на горе Гаризим и признавали в качестве священного текста только Пятикнижие. Иудеи считали самарян полукровками, отбросами общества и называли их псами, а само слово «самарянин» считалось ругательным и презрительным (см.: Ин. 8:48).

Принимая во внимание степень вражды, можно предположить, что третий прохожий просто прикончит умирающего. Однако он поступает иначе – самарянин помогает иудею, и это звучало для слушателей в высшей степени оскорбительно. Сегодня мы, не задумываясь, называем эту историю «притчей о милосердном самарянине», или, в западноевропейских языках, о «добром» или «хорошем» самарянине. Это выражение стало устойчивым и привычным, но для иудеев той эпохи оно было абсолютно невозможным; они никогда не применили бы подобные эпитеты к самарянину. Но именно он учит нас, что такое настоящая любовь к ближнему.

О самарянине говорится, что он «сжалился» над раненым. Используемый здесь греческий глагол очень сильный и выразительный, речь идет о чувстве, которое исходит из глубины существа. Самарянин увидел то же самое, что священник и левит, но его сердце отозвалось на эту боль. Любовь к ближнему – не просто красивое слово, а сопереживание его беде, восприятие его боли как своей. Истинная любовь к ближнему не оставляет нас равнодушными, она будоражит, беспокоит, не дает уснуть, пока мы не поступим так, как велит наша совесть. Самарянин не размышлял, помочь раненому или нет, не задумывался, достоин ли тот его помощи. Настоящая любовь к ближнему безусловна. Самарянин оказывает милость тому, кто, будучи в сознании и добром здоровье, отнесся бы к нему с презрением и уж конечно не ответил бы тем же самым. Однако истинная любовь превосходит границы человеческой логики – у самарянина не было никаких рациональных оснований для того, чтобы изменить свои планы, потратить время и деньги, помогая нуждающемуся врагу. Священник и левит хотя бы имели формальный повод помочь – у них была заповедь о любви к соплеменнику, да и, спасая соплеменника, они могли удостоиться похвалы. Неправоверный полукровка‑самарянин, презираемый иудеями, прекрасно понимал, что доброе дело не изменит его статуса, не упразднит вражды между иудеями и самарянами, и все же поступил по зову сердца.

Источник

Владимир Хулап прот. Евангельские притчи. Вчера, сегодня, завтра. Глава: Бойся равнодушных. Притча о милосердном самарянине

Толкования. Евангелие от Луки, Глава 10, стих 33