Евангелие от Иоанна, Глава 21, стих 4. Толкования стиха

Указывает на конец времен и то, что с наступлением утра Иисус стоял Col. 1962 на берегу, ибо берег является пределом моря, а потому символизирует конец века.

Когда возвратились апостолы в Галилею, которую они так надолго оставили с последним путешествием Господа в Иерусалим, здесь Господь явился им первоначально на озере Геннисаретском при таких обстоятельствах, при которых, назад тому года три, четверо из них: Петр и Андрей, Иаков и Иоанн были призваны к апостольскому служению с оставлением своего дома и обыкновенных своих занятий. Петр или строже говоря Симон-Петр (так он по большей части называется в этой истории) и двое сынов Зеведеевых – Иаков и Иоанн и с ними Фома, Нафаил и еще двое неизвестных учеников пошли на озеро Геннисаретское ловить рыбу. Как и тогда же, ловля их была неудачна: ничего не поймали. Под утро кто-то с берега спрашивал у них, есть ли у них что-нибудь съестное, (не хлеб, но что прибавляется к хлебу за столом, – здесь рыба)? Ученики отвечали: нет. Тогда стоявший на берегу посоветовал им закинуть свои сети по правую сторону лодки и обещал успех. Успех был необыкновенный; семеро не могли вытянуть сети от множества рыбы (впоследствии насчитали на каждого брата, исключая одного, по 22 большие рыбы). Эта удача ловли вероятно напомнила Иоанну прежнюю чудесную их ловлю: Он догадывался, что на берегу Сам Господь и немедленно сообщил эту догадку прочим. Симон Петр едва услышал это, как бросился в воду, чтобы поскорее приблизиться к Иисусу, или чтобы Он не удалился от них. Прочие также прибыли сюда немедленно. И на берегу уже не они Ему предложили угощение или трапезу от ловли своей, но Он Сам; раздает им хлеб и рыбу – ежели ловля предсказывала ученикам действие их проповеди, то привлечение ловли к ногам Иисуса было предвестником того, чем должно заключиться их действование в сем служении и каких успехов надлежало им ожидать; а трапеза Иисусова означала награду от Него в царствии Его или вечерю в царствии небесном. Так напоминала сия вечеря последнюю вечерю в Иерусалиме пред страданиями. Но она имела и еще особенное отношение к тем событиям.

Если при первых двух явлениях в Иерусалиме воскресшего Господа у апостолов не было сомнений в том, что это действительно Он, то в третий раз они так и не узнали своего Учителя. И дело здесь не в темноте и не в расстоянии, отделявшем лодку от суши. Когда она пристала к берегу и они вышли к Нему, ничто не говорило им, что это Он. Лишь внутренняя убеждённость перевесила возможные сомнения (Ин. 21:12). Поэтому нельзя не отметить, что весь последующий разговор происходит с человеком, который им внешне незнаком.

История явления И. Христа апостолам на Тивериадском, море образует в Евангелии Иоанна прибавление, ибо в непосредственно-предыдущем ев. сделал заключение к истории воскресения И. Христа. Нельзя не видеть, что значит это прибавление к Евангелию. Явление на Тивериадском море, кроме возстановления Петра в апостольском достоинстве, имело еще особенное значение для самого ев. Иоанна: во время этого явления Господь несколько предуказал его будущую судьбу, то, что по воле Господа ему предстоит пережить всех апостолов: .если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду", сказал И. Христос Петру на вопрос о судьбе Иоанна. Это условное выражение уже в среде учеников И. Христа было понято в том смысле, что ученик тот не умрет. А когда ев. Иоанн писал свое Евангелие, и в это время ему было лет 90, то очень могло быть, что некоторые христиане, припоминая те слова И. Христа о Своем возлюбленнем ученике, думали, что он действительно не умрет. И вот ев. Иоанн с особенным усердием разъясняет, что те слова Господа нужно понимать в условном смысле (21:22—23). Кроме того, в предсказании Петру судьбы, которая ожидает его, как проповедника и исповедника Христова, в то же время предызображена судьба всех вообще последователей Христовых в их отношении к неверующему миру, среди котораго будет проповедуемо Евангелие царства Божия.

Время этого явления точно определить нельзя. Вообще оно упадает на время, когда апостолы, по повелению И. Христа возвратились из Иерусалима в Галилею, и было третьим явлением (14) в ряду явлений многим ученикам (первое—20, 19, второе—20, 26). Целью сего явления было возстановление ап. Петра, троекратно отрекшагося от Христа, в его апостольском достоинстве. Поэтому Воскресший является не где-либо, а именно на море Галилейском, и именно во время ловитвы апостолами рыбы и после чудеснаго, по слову Христа, улова; все это должно было напомнить Петру и его товарищам историю их призвания к последованию за Иисусом, когда им обещано сделаться некогда ловцами человеков (Лк. 5:1 и д.). Как ловитва рыбы образно указывала апостолам на их проповеднические труды, которые с помощию Христа будут успешны, так устроенная Христом после того трапеза могла указывать участникам ея на вкушение благ вечной жизни, которое будет им наградою за верное и усердное служение Евангелию. Не без значения здесь могло быть я то, что эту трапезу Господь приготовил при посредстве огня: этот огонь должен был напомнить Петру огонь во дворе первосвященническом, около котораго он отрекся от Христа.

Ночь прошла, настало утро нового дня человечества; ученики Господа на волнующемся море: Господь на берегу призывает их к пристани успокоения и утоления глада и жажды.

Издавна древнейшие религиозные мыслители останавливались на этих сближениях фактов совершавшихся событий, с высоким духовным и нравственным их значением. Сначала, посреди моря житейского, в тумане рассвета и исчезающей ночи «ученицы не познаша яко Иисус есть». Так заботы житейские часто затуманивают взор лучших из людей и лишают их ясности зрения и понимания.

Может быть и Господь в просветленном теле человеческом был узнаваем только тогда, когда человек поднимал душу свою к Нему, отрывая ее от земли. Мария Магдалина, погруженная в своё горе, не узнает Господа, доколе глас Его не выводит ее из оцепенения: душа её сначала узнает Господа, тогда и очи её открываются. Ученики, шедшие в Еммаус, думали о Господе как об умершем, не возвышаясь до мысли о воскресении Его и очи их были удержаны; «сердце их горело» по выражению Евангелиста, когда Господь шел с ними, но они не узнавали Его; но в преломлении хлеба душа их узнала Господа, и тогда очи их открылись.

В этом событии на озере Тивериадском, труды ночи, неудача лова, все это на столько заняло учеников, что мысли их были далеки Господа, и они не узнали Господа. Евангелист Иоанн, по-видимому, даже с некоторым удивлением говорит: «не познаша же ученицы, яко Иисус есть»; но он же первый (ст. 7) узнает Господа, потому что любящая душа его не была способна так всецело поглощаться земными занятиями и беспрерывно возвращалась к воспоминанию о Господе Иисусе. Посему он и узнал Его первый.

Не общий ли это закон духовной жизни?

Симон сказал, что идет ловить рыбу, и все пошли за ним; вошли в лодку, отъехали от берега, закинули сети, проработали всю ночь, но ничего не поймали. Утром, приближаясь к берегу, они увидели стоявшего там Человека, Который обратился к ним с такими словами: дети! есть ли у вас какая пища? Они отвечали Ему: нет; а Он сказал им: закиньте сеть по правую сторону лодки, и поймаете. Они послушались, закинули сети, и когда стали их тянуть, то не могли вытащить от множества попавшей в них рыбы. Тогда Петр, Иаков и Иоанн вспомнили, как три года назад на том же озере, они, по повелению Иисуса, закинули сети после неудачного ночного лова (Лк. 5:1-9), и как сети их наполнились множеством рыб; посмотрел Иоанн на стоявшего на берегу Человека, узнал в Нем Иисуса и сейчас же сказал Петру: это Господь!. Смотрит Петр на берег, видит — точно Он! Вне себя от радости, он схватывает первую попавшуюся одежду, опоясывает ею свое нагое тело и бросается в воду, чтобы поскорее доплыть до берега.

Ученики не узнали (не познаша), что это (яко) Иисус. Не узнали, вероятно, потому, что явился Он в ином образе, как являлгя прежде, или потому, что еще не вполне разсвело и на довольно далеком разстоянии нельзя было признать Его. Есть ли у нас пища (еда что снедно имате)? Из дальнейшаго видно, что Господь имел здесь в виду рыбу, а не другое что. Закиньте сеть (вверзите мрежу) и пр. Обилие пойманной, по слову Господа, рыбы было, как и в первый раз (Лк. 5:5 и дал.), образом их плодоносной апостольской деятельности. Блаж. Августин так разсуждает по поводу этого успешнаго лова рыбы апостолами. .. Здесь Господь означает, пишет он, какова будет Церковь в конце века, так как при другой ловле (Лк. 5), означал, какова Церковь ныне. Первое чудо сотворил Он вначале Своей проповеди, а это после Своего воскресения, показуя тем, что первая ловля рыбы означает добрых и злых, каких ныне имеет Церковь, а это — только добрых, каких будет иметь вечно, когда, в конце сего века, исполнится воскресение мертвых. Там Христос изобразил нас званных а здесь воскресших. Там сети опускаются не по одну правую сторону, чтобы не означили одних добрых, ни по одну левую, чтобы не означили одних злых, а безразлично; а здесь по одну, правую дабы означить одних добрых, т. е. праведников. Там сеть для означения расколов проторгалась, а здесь, так как по воскресении в совершенном мире святых никаких расколов не будет, прилично было сказать евангелисту: и толико сущим, не проторжеся мрежа. Там поймано такое множество рыб, что наполненные ими два корабля погружались; они хотя и не погрузились, но бедствовали. Подобно сему, не оттого ли происходят в Церкви толикия бедствия, что нельзя воспрепятствовать такому множеству людей, кои, с своими нравами, совершенно удаленными от пути святых, входят к нам, угрожая потоплением (церковному) благочинию? Здесь ввергли сеть по правую сторону, и ктому не можаху привлещи ея от множества рыб. Что это значит, как не то, что принадлежащие к воскресению живота, т. е. к десной стране, и внутрь мрежи христианскаго имени скончавающиеся, явятся только на берегу, т. е. в конце века, — по воскресении»?

При раннем рассвете, в сумрачной мгле на берегу показался человек, которого они не узнали. Он спросил их, не поймали ли они чего нибудь. «Нет», последовал унылый ответ. «За­киньте сеть по правую сторону лодки, и поймаете». Они заки­нули и уже едва могли вытащить сеть от множества рыбы. Случай этот с непреодолимою силою воскресил в них память о прошлом. «Это Господь», шепчет Иоанн Петру, и тотчас же этот пылко сердечный апостол, набросив на себя рыбачью сорочку, бросился в море, переплыл отделявшее его от Иисуса Христа пространство и весь мокрый пал к ногам Его. За ним последовали и другие, влача страшно натянувшуюся, но не разры­вавшуюся сеть с ста пятьюдесятью большими рыбами.

но ученики не узнали, что это Иисус. См. ком. к Ин. 20:14.