Евангелие от Иоанна, Глава 14, стих 6. Толкования стиха

О дороге, о пути, который ведет в жизнь или, наоборот, к погибели, говорится в Ветхом Завете много. В частности, во Второзаконии есть несколько широко известных мест на эту тему. Например: «Ходите по тому пути, по которому повелел вам Господь, Бог ваш, дабы вы были живы, и хорошо было вам, и прожили много времени на этой земле, которую получите во владение» (Втор. 5:33). Как понятие о пути связано с представлением о жизни — той, которая будет не утеряна, а, наоборот, приобретена? Путь, который открывается верующему человеку и ведет к Богу. Сам Иисус говорит о том, что Он есть путь — «Я есмь путь и истина и жизнь». Здесь не случайно дважды повторяется союз «и». Нам, не всегда внимательным читателям Слова Божия, хотелось бы (что находит отражение во многих переводах), чтобы эта фраза звучала чуть проще: «Я есть путь, истина и жизнь». Тогда бы мы имели три однородных члена предложения, каждый из которых можно вынести на первое место. Иногда говорят, ссылаясь на этот стих: Христос есть воплощенная истина. Можно было бы именно так понимать этот стих, если бы не было двух союзов «и». Законы греческого, еврейскою и русского языков требуют, чтобы союз стоял либо перед последним из однородных членов, либо перед каждым из них. Но в евангельском тексте все не так просто, как кажется на первый взгляд.

Одно из трех толкований приведенного стиха, которое можно найти в литературе, — это толкование богословов Александрийской школы первых веков. Оно заключается примерно в следующем: Иисус есть путь, и этот путь ведет к истине и жизни. Но из всего контекста Евангелия от Иоанна мы знаем, что если Иисус — путь, то этот путь ведет не к истине и жизни, а к Отцу.

Второе толкование встречается у большинства Отцов Церкви и выглядит так: Иисус есть путь, который через истину (или по дороге истины) ведет к жизни. Или: Иисус — истинный путь, который ведет в жизнь. И наверное, найдется достаточно оснований, чтобы согласиться с такой трактовкой. Во Второзаконии есть довольно близкие к этому толкованию места. В частности, в 30-й главе развивается мысль о пути: «Вот, Я сегодня, — говорит Бог, — предложил тебе жизнь и добро, смерть и зло… Если же отвратится сердце твое, и не будешь слушать, и заблудишь, и станешь поклоняться иным богам и будешь служить им, то Я возвещаю… что вы погибнете, и не пребудете долго на земле… Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое» (Втор. 30:15, 17—19). Значит, Бог предлагает выбрать жизнь или смерть, благословение или проклятие. «Избери жизнь». Вот путь, который по дороге истины ведет к жизни. Такое толкование действительно может корениться в этих текстах Второзакония, в других местах Библии тоже можно найти ему подтверждение. Но Иисус все-таки ведет не к жизни, а к Отцу. Поэтому, видимо, следует предпочесть третье толкование: Иисус — путь, ибо Он — истина и, следовательно, жизнь, а эта истина и жизнь объясняют, почему Он «есмь путь».

Значит, выражение «и истина и жизнь» носит, если употребить научный термин, экспликативный (от латинского explicatio — разъяснение) характер. Это выражение разъясняет, почему все-таки Он «есмь путь». Значит, цитируя Евангелие, можно сказать, что Он — путь, но нельзя сказать: Он — истина или Он — жизнь, поскольку это разъяснит только слова «истина» и «жизнь». Почему Иисус говорит о Себе: «Я — путь»? На этом толковании придется остановиться, если мы вспомним вторую половину стиха: «Никто не приходит к Отцу, как только через Меня». Значит, Он — путь, который ведет к Отцу. И тут вспоминается 42-й псалом: «Пошли свет Твой и истину Твою; да ведут они меня и приведут на святую гору Твою и в обители Твои» (Пс. 42:3).

Путь, ведущий Христа к Богу, — это страдания Его, смерть и Воскресение; путь же, ведущий к Богу людей, — это Сам Христос, открывший людям истину Божию и путь к Вечной Жизни. Полагая, что Фому более интересует путь, которым должны идти к Богу люди, Иисус сказал ему: «Никто не приходит к Отцу, как только через Меня, ибо Я есмь путь к Нему и истина и жизнь.

Но Господь обходит (молчанием) излишнее любопытство ученика. Ничего не отвечает на то, чего хотел тот, но, сохранив это в Своем собственном знании и предоставив надлежащему времени, считает полезным раскрыть то, что было необходимо им для научения. Итак, «Я», — говорит, — «есмь путь, Я истина, Я жизнь». Что истинно говорит это о Себе Господь, никто, полагаю, из здравомыслящих никогда не усомнится. Однако ж считаю нужным тщательно исследовать вопрос: ради чего, хотя и светом, и премудростью, и силою, и другими многими именами называется в Богодухновенных Писаниях, в настоящем случае пользуется только некоторыми избранными и особенными, именуя Себя «путем» и «истиною» и «жизнью»? Глубок, как полагаю я, и не легко доступен смысл этого изречения, но это не должно останавливать нас от попытки изъяснения его. Скажу, что является мне на мысль, предоставив лучшее разумение тем, кто обладает более острою способностью созерцания. Итак, посредством трех предметов мы проникнем в горние и Божественные дворы и взойдем в церковь первородных, разумею: посредством совершения разнообразной добродетели, правой веры и надежды на жизнь. Но разве может быть другой податель, или виновник, или причина, или источник нашей возможности делать это, кроме Господа нашего Иисуса Христа? Отнюдь нет, и не думай. Ведь Он законоположил нам то, что выше закона, Он показал путь, который, полагаю, каждому должно принимать в отношении к совершению добродетели, — и (показал) доступность и приятность дел, согласных учению Христа. Итак, Он есть «истина», Он есть «путь», то есть истинное определение веры, канон и правило неложного понятия о Боге. И действительно, веруя в Сына истинно, то есть рожденного из самой сущности Бога и Отца, не мнимого, не лжеименного, но и не в создание или тварь, мы облечемся похвалою истинной веры. Ведь принявший Сына за сына, без сомнения, исповедал и Того, от Кого Он есть, познал и должен принимать и Бога за Отца. Поэтому-то Он есть «истина», Он есть «жизнь», ибо не другой кто восстановит нам ожидаемую нами жизнь, то есть бессмертную, блаженную, святую. Ведь Он нас воскрешает и подвергшихся смерти благодаря исконному проклятию возведет снова в то, чем были мы вначале. Поэтому все прекрасное и превосходное как явилось уже нам, так и еще будет чрез Него именно и в Нем. И обрати, пожалуйста, опять внимание на то, что речь об этом вполне соответствует предмету рассуждения. В самом деле, так как ученик еще сомневался и говорил: «как ведаем путь», то вкратце указал на то, что как скоро узнали бы, что Он есть виновник, податель и раздаятель благ, могущих переводить к небу, то уже ничего не нужно им будет для того, чтобы знать «путь». А как присоединил к этому: «никто не приходит к Отцу, если не чрез Меня», то скажем на это нечто из того, что будет говориться потом, наперед исследовав, как каждый может идти к Отцу. Приходим мы двояким образом. Или, став святыми в подобающей человечеству мере, как бы присоединяемся к Святому Богу, ибо «святы будете, — сказано, — потому что Я свят» (Лев. 19:2). Или же мы приходим к знанию Отца посредством веры и созерцания, как в зеркале и загадке, по написанному (1 Кор. 13:12). Но никто никогда не мог бы быть святым и проводить добродетельную жизнь, если бы не наставлял его на все Христос, и не мог бы соединиться с Самим Богом и Отцом без посредства Христа. Он есть посредник между Богом и людьми, чрез Себя и в Себе соединяющий человечество с Богом. Как рожденный из сущности Бога и Отца, поскольку Он есть Слово и отблеск и отражение (Бога), Он есть одно с Отцом, будучи весь в Нем и имея Его в Себе. А поскольку стал подобным нам человеком, без нашего греха, Он соединяется с земнородными и стал как бы некою срединою, содержащею в себе сошедшееся к единству и дружбе. Итак, «никто» не придет к «Отцу», то есть не окажется общником Божественной природы, кроме только чрез Христа одного. Ведь если бы Он не стал человеком и не сделался посредником, то и мы не дошли бы до такого блаженства, но и если кто придет к Отцу посредством созерцания, то есть верою и благочестивым (религиозным) знанием, также придет только чрез Спасителя нашего Христа. Да, что я недавно сказал, скажу опять, так как нет другого пути рассуждения: принявший Сына истинно за сына должен приходить к познанию Бога и Отца, ибо нельзя мыслить существование сына, если вместе с ним не принимается и родивший его: познание об Отце соединяется с познанием Сына, и обратно — познание о Сыне с познанием Отца. Поэтому истинен Господь, когда говорит: «Никто не приходит к Отцу, если не чрез Меня», потому что природный и существенный образ Отца есть Сын, а не, как казалось некоторым, приобретенными достоинствами Он становится отображением Его, по существу будучи и мыслясь как нечто другое.

***

 Говорит, опять же, негде Спаситель: «Аз есмь живот». И так должно в Него веровать, если только Бог не лжет. Но Он, конечно, не лжет, ибо Он Истинен. Сын — Жизнь по природе; следовательно, Он не сотворенный, <75. 548> ни созданный, но, скорее, Жизнь от Жизни, сущностно обладающая бытием всегда, что в высшей степени противоположно сотворенности. Ведь о сотворенном (γεγονός) вообще необходимо говорить, что оно не существует всегда, но, скорее всего, во времени приведено к становлению в бытии (εις γένεσιν).

никто не приходит к Отцу, как только через Меня. Это утверждение подчеркивает, что Христос является единственно возможным путем спасения. Представлять себе и провозглашать иные пути значит вводить людей в заблуждение и отрицать необходимость воплощения Христа и Его искупительного подвига (Деян. 4:12; 1 Ин. 5:12).

истина. Этим словом обозначается не только то, что соответствует реальности, но и то, что обладает полнотой и совершенством.

жизнь. Имеется в виду не просто существование, которое будет бесконечным для всех людей, но жизнь в полном соответствии с Божиим замыслом (Ин. 1:4).

Господь видел сердце Фомы, видел, что хотя возражение его было, поводимому, не мягкое, но оно было плод любви скорбной, желавшей узнать истину о возлюбленном Учителе. И Господь отвечает Фоме с кроткою любовию. Не говоря более о пути, которым Сам Он идет на небо, Он показывает путь, по которому Фома и каждый другой должен идти к небу. Он обращает мысли учеников к духовному царству Своему.

Аз есмь путь, говорит Он. Нет нужды искать какой-либо другой путь к высшей цели жизни земной. Всякой другой путь не надежен и даже опасен, каков и путь книжников иудейских, мечтающих о земле, о земном счастии, о земной славе Мессии. Христос Иисус есть единственный верный руководитель наш к небу; — Он не только путь к высшей цели, но Сам же и ведет к этой цели. Кто следует за Ним, не ошибется и не заблудится, — «не будет ходить во тме, но будет иметь свет жизни» (Ин. 8:12.).

Как же это так? Как Христос Иисус есть путь наш? Аз есмь истина и живот, говорит Он. Ложью человечество удалилось от Бога и потеряло, как истину, так и жизнь (Ин. 8:44.). Сколько ни пыталось оно само по себе найти истину, — истина не нашлась. Нечего говорить об учителях суеты мирской: это люди пустые, жалкие. Философы, законодатели, основатели религии искали истину. И их учения более или менее проникнуты ложью, ошибками, заблуждениями, предразсудками; они сами себя уличают в своей несостоятельности взаимными противоречиями. Истина в Боге, Бог есть истина. Христос Иисус — Сын Божий, — Он в Отце и Отец в Нем. Потому Он есть истина Сам в Себе и истина для людей. Он есть свет чистый, ясный, безоблачный. Потому в Его учении нет ни тени лжи или недоразумений. Он есть свет для всякаго человека (Ин. 1:9.), кто бы он ни был, где бы он ни был и когда бы он ни был, в каждой стране, в каждом обществе, в каждое время. Без Его света никак не освободятся от лжи люди, у которых ум поврежден прирожденным грехом, ложью наследственною (Ин. 8:44.).

Христос Иисус не только есть истина, но и жизнь. Самый важный недостаток учений человеческих тот, что оне не дают жизни испорченному грехом человечеству, не дают сил изменить себя, как надлежало бы изменить, для высшей цели человеческаго бытия; больное человечество, при всех человеческих средствах, остается больным. Христос Иисус, как Сын Божий и истинный Бог, есть жизнь Сам в Себе, и жизнь для всех людей. Он есть хлеб Божий, который стел с неба и дает жизнь миру (Ин. 6:33, 35.). Он идет на смерть крестную: но не только Сам воскреснет, крестная смерть Его примирит небо с человечеством и откроет потоки жизни для испорченнаго грехом человечества (Евр. 10:20.). Так говорит Спаситель о Себе и в слух Иудеев: аминь, аминь глаголю вам, яко слушаяй словесе Моего и веруяй Пославшему Мя; имать живот вечный, и на суд не приидет (не подлежит суду), но прейдет от смерти в живот (Ин. 5:24.). Аще кто слово Мое соблюдет, смерти не имать видети во веки (Ин. 8:51.).

Никто же приидет ко Отцу, токмо Мною.

Это есть объяснение наименованию, которое дал Себе Господь, назвав Себя путем, а потому определяет границы значения истины и жизни. Как путь служит посредством для достижения цели: так к Отцу небесному, высшей цели лучших человеческих желаний, нельзя иначе достигнуть, как посредством Христа. Таким образом, если Христос есть истина: то истина такая, без которой нельзя перейти на небо. Если Он есть жизнь: то жизнь такая, без которой нельзя жить никому, вне которой все мертвы для Бога.