1-ое послание к Коринфянам ап. Павла, Глава 6, стих 1. Толкования стиха

Требование: «не общаться с блудниками... или с любостяжателями, или с грабителями, или с идолослужителями: с таковым даже вместе не есть», как и в предыдущем случае, подводит итог и ставит новую проблему — любостяжания и вымогательства, которую коринфские христиане решали обращением в гражданский суд (6.1-8).

Так как социальный статус большинства членов Коринфской церкви был не высок 1.28: «не много мудрых, не много благородных». , они прибегали за помощью к судьям из языческого окружения, ежегодно избиравшимся из высших классов и богатых соотечественников. Апостол Павел использует эту ситуацию, чтобы ещё раз укорить коринфян за их надменность: хотя они так гордятся собой, среди них не нашлось ни одного мудрого, кто бы мог рассудить братьев (6.5). Абсурдность происходящего в Коринфе становится ещё яснее, если принять во внимание, что верующие ставят судьями над собой тех, кого сами впоследствии должны судить (6.2): при завершении истории (но не теперь, 5.12,13) христиане вместе со Христом будут судить не только неверующих, но и падших ангелов (6.3). Апостол не исключает возможности общения с такими людьми, но делать «непризнаваемых церковью» судьями недопустимо, поскольку в этом случае неверные ставятся выше Церкви (6.4).

Поскольку в Церкви главнейший закон — страх перед Богом и законом Его, апостол говорит о том, что лучше у служителей Бога рассматривать тяжбу, поскольку они легче в силу страха Божия верное суждение по закону вынесут.

В пятой главе шла речь о том, что в Коринфе возникла страшная ситуация. Один христианин, причем один из вожаков коринфян, один из тех, кто организовывал расколы, партии в Коринфе, взял себе в жены свою мачеху. И коринфяне, вместо того чтобы это каким-то образом обличить, спокойно с этим мирились и попускали ему не только жить в Церкви, но еще и учительствовать. И апостол Павел силой своего апостольства, той властью, которую он получил от Господа, совершил свой суд. Находясь в Ефесе, он приказал Церкви собраться в очередное воскресенье, и сказал, что, когда соберутся христиане, он отдаст этого человека сатане на измождение плоти, чтобы дух был спасен для Господа. Так и произошло. Бес стал мучить тело этого несчастного, чтобы таким образом дух его был спасен для Господа. И затем апостол Павел установил общее правило: христиане должны сами «очищать» Церковь. В том смысле, что, если человек демонстративно творит беззаконие, злодейство, то он должен быть отсечен от тела Церкви, чтобы Церковь была чиста. Но при этом апостол говорит, что «внешних» не надлежит так судить. С христианином, демонстративно делающим злодейство, не надо даже есть совместно, чтобы вразумить его, чтобы он исправился и чтобы Церковь не заразилась этой грязью, а если человек вне церкви находится, то это правило на него не распространяется, Церкви не дана власть судить мир: «внешних» судит Бог.

После того, как пошла речь о суде Божием, апостол Павел переходит к следующей теме: «Как смеет кто у вас, имея дело с другим, судиться у нечестивых, а не у святых? Разве не знаете, что святые будут судить мир? Если же вами будет судим мир, то неужели вы недостойны судить маловажные дела? Разве не знаете, что мы будем судить ангелов, не тем ли более дела житейские? А вы, когда имеете житейские тяжбы, поставляете своими судьями ничего не значащих в церкви. К стыду вашему говорю: неужели нет между вами ни одного разумного, который мог бы рассудить между братьями своими? Но брат с братом судится, и притом перед неверными. И то уже весьма унизительно для вас, что вы имеете тяжбы между собою. Для чего бы вам лучше не оставаться обиженными? Для чего бы вам лучше не терпеть лишения? Но вы сами обижаете и отнимаете, и притом у братьев. Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют. И такими были некоторые из вас; но омылись, но освятились, но оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего» (1 Кор. 6:1—11).

Итак, апостол переходит к тому, что в Коринфе возникла страшная ситуация: христиане стали вести тяжбы между собою перед светским судом. Это действительно ненормально. На основании этих слов апостола Павла в Церкви существует церковный суд: когда человек имеет какую-то претензию к христианину, он не имеет права ее выносить из Церкви. Апостол Павел принципиально настаивает на том, что христианин, член Церкви Божией, должен жить полностью церковной жизнью — во всех отношениях. То есть христианин с христианином вне Церкви судиться не может. Это норма Библии, она была дана еще в Ветхом Завете, а теперь и в Новом Завете. Точно так же как в Ветхом Завете люди должны были судиться перед священниками и судьями, так и в Новом Завете христиане между собой не должны судиться у светских властей. Это категорическое требование Библии, потому что христианин должен воспринимать себя как человека, вышедшего из мира, который, конечно же, подчиняется властям, молится за власти, но в случае конфликта именно между христианами человек не должен выходить за пределы Церкви. И поэтому апостол Павел говорит очень жестко.

Причем, заметьте, он начинает без всяких вводных пауз: «Как смеет кто у вас, имея дело с другим христианином, судиться у нечестивых, а не у святых?». Он говорит: «Я сам поражен, что у вас возникла такая ситуация, когда некоторые христиане посмели судиться у неправедных, а не у святых». Кто такие «неправедные»? Это некрещеные. Некрещеный человек — неправедный по факту. Все эти разговоры о том, что бывают некрещеные люди лучше, чем крещеные, неверующие, чем верующие, они были бы просто непонятны апостолу Павлу. Для апостола Павла и для Библии некрещеный человек уже неправедный, потому что он заведомо первые четыре заповеди из десяти уже не выполняет. А как можно говорить, что человек хороший, но не выполняет четыре заповеди? Это, конечно, совершенно абсурдная постановка вопроса, но она, однако же, сейчас часто встречается. Говорят: «Ну ладно, пусть человек неверующий, зато хороший». Что значит «хороший», если он неверующий? Как он может быть хорошим, если он неверующий? Даже маньяки нарушают только одну заповедь, а неверующие сразу четыре. На самом деле это связано не только с формальным нарушением этих четырех заповедей из десяти, но и с тем, что остальные шесть заповедей язычникам выполнять крайне затруднительно. Они находятся под властью дьявола, и дьявол ими фактически командует. Каждый раз, когда я провожу огласительные беседы, я сталкиваюсь с таким интересным фактом. Во время огласительных бесед, когда я рассказываю о грехах, все люди всё понимают, а когда начинаю о добродетелях спрашивать (например, что такое целомудрие?), у людей недоумение на лицах. Что такое кротость? Что такое воздержание? Для некрещеного человека понятие добродетели вещь незнакомая. Когда начинаешь спрашивать, чем отличается доброе дело от добродетели, неверующий, невоцерковленный человек говорит: «Не знаю». Связано это не с тем, что он не владеет терминологией. Он не владеет фактами, которые за этой терминологией стоят. То есть человек знает, что можно сделать отдельные добрые дела, но он не знает, как эти отдельные добрые дела сделать привычкой. Связанно это именно с тем, что он является, как говорит апостол Павел, неправедным, нечестивым.

Почему он называет язычников неправедными, Феофан Затворник объясняет так: «Христиане в крещении принимают обязательство в совести — всякую правду соблюдать и всякое добро делать, и страха ради Божия не позволять ничего, противного совести; так что добросовестность становится отличительною их чертою. У язычников, напротив, нравственные силы в упадке, и они предполагаются всегда готовыми покривить душою».

Аналогично в отношении обычного понятия справедливости. Говорят: «Этот человек справедливый!» Но до какого момента? Пока эта «справедливость» лично его не коснется. Есть такой современный анекдот: «Судьи бывают трех видов: порядочные, непорядочные и мерзавцы. Порядочные — это те, которые берут взятки и выносят приговор, то есть соблюдают порядок. Непорядочные взяток не берут. Мерзавцы берут взятки и поступают по-своему». Это к вопросу о том, что такое порядочность. Когда в порядке вещей брать взятки, понятно, что человек будет поступать порядочно — со своей точки зрения. Поэтому, если вам говорят, что человек поступает порядочно, надо спросить: «А какого конкретно порядка он придерживается?» Если он поступает честно, что он считает честью? В отдельных случаях можно попасть в весьма неприятное положение: на некоторых островах лучше с честными людьми не встречаться. Потому что там честный человек — это тот, кто считает, что нужно узнать твое имя, а потом тебя съесть. Такое поведение как раз является результатом распада души, который происходит у людей, находящихся под первородным грехом. Именно поэтому христианин должен понимать, что обращаться за судом к нехристианину — это заведомо опускать себя на низкий уровень. Тем паче для времен апостола Павла, когда суд был под покровительством языческих богов. Там была слепая богиня Фемида, и при процессе часто требовалось даже ритуал некий соблюдать. Но главное — христианин не должен в споре со своим собратом обращаться к «внешним» судьям. Это прямая заповедь Господня. И апостол говорит: «Почему вы судитесь у неправедных, а не у святых?».

Есть интересное объяснение Феофана, почему вообще это явление возникло у коринфян: «Апостол, зная тоже по слуху, что коринфские христиане, может быть, преимущественно из язычников, ходят судиться в случае размолвок к языческим судьям, по старой ли памяти, или потому, что явиться с тяжебным делом в собрание христиан стыдно…». Не забывайте, что Рим — это правовое государство. То, что у нас мечтают построить, тогда уже действовало. Нормальное правовое государство — это Римская империя. Там закон суров, но он закон. Поэтому в Риме по любому поводу обращались в суд. Так сейчас и в Америке: сутяжничество — это норма жизни, чему хотят и Россию обучить. Может быть, в этом и плюсы есть, может быть, и минусы, — не будем об этом спорить. Вопрос в том, что было нормой в тогдашнем цивилизованном мире? Это была, действительно, высокая цивилизация, с разработанной юридической системой. Так вот, некоторые коринфские христиане обращались в гражданский суд для того, чтобы вымогать и отбирать имущество братьев с помощью неверных. Павел видит в этом возвращение некоторых из них к прошлой жизни воров и грабителей и возмущается этим.

Святой Златоуст говорит: «Не странно ли для примирения с другом избирать посредником врага? Не стыдно ли и не срамно ли, что язычник садится судить христианина».

Язычник для христианина — враг, потому что он служит не Богу, а врагу рода человеческого. Он не по природе враг, а потому что служит врагу. Кстати, какой из этого практический вывод для нас? Буквально еще до конца XIX — начала XX века церковный суд в очень многих церквах разбирал все дела, включая даже имущественные споры. Церковный суд, конечно же, не имел системы принуждения, и в этом разница. Но зато он имел духовное оружие, которое может действовать сильнее, чем принуждение. Потому что если человек не подчиняется церковному суду, то он отлучается от церкви. Что по этому поводу говорит апостол? Почему он запрещает? Он говорит: «Вы всегда должны быть христианами, а не только по праздникам. Вы должны помнить, что вы святые». Об этом нам и Церковь напоминает. Каждый раз перед Причастием говорится: «Святая святым!» Полагается, что христианин святой, потому что он желает стать святым. Когда я крещу, я всегда спрашиваю и взрослых, и детей: «А желаешь ли ты стать святым? или вырастить этого ребенка святым? Если не желаешь — дверь вон там! Если не хочешь святым ребенка выращивать или сам не хочешь становиться святым — не крестись». Святость — это задание для каждого христианина, без исключения!

Церковь не может судить тех, кто к ней не принадлежит, но и ее члены (т. е. «святые») не должны обращаться со своими разногласиями в светский суд.

«Как смеет кто у вас, имея дело с другим, судиться у нечестивых, а не у святых?» Ап. Павел представляет делом возможным, хотя и нежелательным и даже унизительным (ст. 7), чтобы христиане имели тяжбы между собою (ст. 7 и 8), чтобы в этих тяжбах неизбежно было им обращаться к суду; он не отрицает необходимости суда, но только желает, чтобы христиане судились у христиан же, чтобы они для разбора возникающих между ними дел избирали из себя судьями лиц разумных, способных рассудить между братьями и имеющих значение в Церкви (ст. 4 и 5); напротив он строго порицает то, когда христиане, имеющие судить мир, по маловажным (ст. 2), житейским (ст. 3 и 4) делам обращаются за судом к нечестивым (ст. 1), к ничего не значащим в Церкви (ст. 4) и к неверным (ст. 6). – Живя в христианском государстве, где судьи поставляются из христиан благочестивым Государем, мы не можем опасаться того, что нас будут судить неверные, нечестивые, а не братья по вере. Никто не станет оспаривать того, что было бы лучше, если бы между нами не было судебных дел, но если они существовали даже между христианами апостольского времени, то, значит, они составляют такое выражение человеческой немощи, которое свойственно будет всем временам.

Христиане в светских судах

Обосновав право церкви действовать как суд в делах, касающихся сексуальных извращений (гл. 5), Павел обращается к необходимости учреждения церковных судов (1 Кор. 6:1—8), а затем снова возвращается к вопросам аморального сексуального поведения (1 Кор. 6:9, 12-20). Не исключено, что в 1 Кор. 6:1-8 речь идет о тяжбе между отцом и сыном из 1 Кор. 5:1; если это так, то подобная тяжба, образно говоря, выставляет напоказ грязное белье церкви перед всем миром. Глагол «отнимаете» (1 Кор. 6:7, 8) подкрепляет высказанное предположение (ср.: 1 Фес. 4:4—6), но вопрос «не лучше ли оставаться обиженными?» (1 Кор. 6:7), пожалуй, противоречит ему.

Еврейские общины по всему Средиземноморью имели собственные суды в синагогах. Вынесение внутренних распрей иудейских и христианских общин на светский суд было роскошью, которую эти религиозные меньшинства не могли себе позволить; в обществе о них и без того ходило множество клеветнических слухов. См. коммент. к Деян. 18:12—17.

В римских судах постоянно разбирались разного рода тяжбы. Дела начинали рассматривать на рассвете и порой заканчивали прения на закате солнца. Судьи всегда выбирались из среды состоятельных людей, а большинство тяжб вращалось вокруг денежных вопросов.

«Как смеет кто из вас, имея дело с другим, судиться у нечестивых (т. е. у язычников), а не у святых» (таковы должны быть христиане по своей идее)? Святой Златоуст замечает, что собственно предшествующая речь в V-й главе о внутреннем суде в духовных делах (отлучение кровосмесника) расположила Апостола сказать, как бы по пути, и о внешнем суде, дабы и житейские дела христиане разбирали сами, не доводя до языческих судей; после чего Апостол опять возвращается к прежнему предмету (1 Кор. 6:13–20), т. е. к обличению блудной и вообще чувственной жизни (Еп. Феофан)

Установив внутренний суд – церковный, святой ап. Павел обличает христиан за тяжбы пред неверными, причем выражает желание, чтобы взаимною уступчивостию христиане предотвращали всякия тяжбы, как вообще дела, не соответствующие христианскому долгу терпения обид и притеснений. Неуместность суда христиан у язычников Апостол прежде всего доказывает глубоким нравственным отличием их от язычников, ибо христиане святы, или по крайней мере освящены и обязаны в крещении соблюдать всякую правду и делать всякое добро, а язычники неправедны, поэтому они всегда готовы к пристрастному и неправому суду. Следовательно, недостойно христианам ходить для суда в языческие судилища. Далее Апостол говорит, что у христиан всегда найдутся свои люди, которые могут праведно обсудить всякое дело, а потом открывает, что христиане будут судить мир (языческий) и даже ангелов (неверных). Относительно сего последнего святой И. Златоуст говорит: «судить будут святые не садясь и требуя отчета, но тем, что осудят, как и Господь сказал: царица южская восстанет и осудит род сей; и мужие ниневитстии восстанут и осудят род сей... (Мф. 12:41). Если мы окажемся верующими, а они неверующими, то им невозможно будет сослаться на неведение». А блаж. Феодорит о суде над ангелами говорит: «Апостол назвал ангелами демонов потому, что они древле были ангелами. Осудят их святые потому, что, будучи обложены плотию, заботились о божественном служении, они же в бестелесном естестве возлюбили лукавство». В суде же христиан у язычников он видит тройную вину их: «во первых, что верный судится; потом, что судится с единоверным, а что всего хуже, судится у судии неверного». Эти вины указывает и Апостол, но только в ином порядке.

Как смеет кто у вас... судиться у нечестивых..? Павел переходит от темы нравственных недостатков к проблеме судебных тяжб между христианами. Однако вопрос нравственности, хотя и в иной форме, снова всплывает в ст. 9. Кроме того, рассмотрение недостойного поведения коринфян, обратившихся в гражданский суд для решения внутриобщинных вопросов, вновь поднимает проблему, обсуждавшуюся в гл. 5, — слабого понимания коринфянами учения о Церкви. Как христианам не следует брать на себя обязанности регламентировать жизнь нехристиан, так и нехристиане не могут управлять церковной общиной. Если бы коринфяне постигли связь между общиной Израиля и христианским сообществом (см. ком. к 1 Кор. 5:12, 13), они бы поняли, насколько нелепо для верующих искать разрешения своих внутренних споров вне церкви. Разве можно представить, что язычник улаживает споры между израильтянами в пустыне? Этот текст, вероятно, касается церковных и духовных дел, подлежащих юрисдикции церкви. Он не отрицает законной роли мирского суда, разбирающего дела, которые подлежат его компетенции и власти, полученным им от Бога.

В судьи назначались в римской империи люди, исповедывавшие государственную религию, т. е. язычники. Хотя эти судьи судили по всем обычаям римского права, тем не менее, Ап. называет их нечестивыми — правильнее: неправедными (άδιχα), потому что они на самом деле не знали высшей, Христовой, правды. Он считает для христианина единственно подходящим суд, состоящий из христиан, следов., суд не официальный, а просто посреднический, когда за решением спора люди обращаются к какому-нибудь уважаемому человеку из своей среды. Христиане называются святыми, не как отдельные личности, а как члены святой Церкви Христовой: у таких есть понимание высших задач жизни и правильных человеческих отношений.

— Коринфяне обращались к языческим судьям, вероятно, по старой привычке и потому, что были уверены, что римский судья лучше разберет их дело. Апостол же не хочет, чтобы в христианскую жизнь вносились, путем судебных приговоров, начала чуждые христианству (напр. при разборах дел между господами и рабами). Это, однако, не мешало Апостолу требовать, чтобы христиане подчинялись языческих властям и, следов., также судьям тогда, когда они с своей стороны предъявляли христианам известные требования, как членам государства Рим. 13:1-3.

***

Продолжая речь о нежелательных явлениях в нравственной жизни Коринфской Церкви, Ап. обличает коринфян за то, что они ищут управы в своих делах у языческих судей (1-6), а потом выставляет положение, что и вообще распри по делам об имуществе недопустимы между христианами, потому что свидетельствуют об ослаблении в них братской любви (7-11)

Та же высота нравов христиан, их святое имя и святость жизни запрещают им обращаться в суды, к неверным. И действительно, не странно ли для примирение с другом-христианином избирать посредником врага, неверного? Язычника избирать судьей христианина? Стихи 6, 2–3 говорят о причине этого запрещения: «разве вы не знаете, что святые будут судить мир?...

Мы будем судить ангелов, не тем ли более дела житейские?» «Святые», т. е. верующие христиане, осудят язычников, мир грешников и неверных ангелов, поэтому им не подобает и в настоящем веке обращаться в суды к неверным. Все толковники понимают суд не в подлинном смысле слова, потому что он принадлежит одному Богу, но в смысле осуждения свидетельством своим, как и в словах Господа: «ниневитяне восстанут на суд с родом сим и осудят его... Царица южная восстанет на суд с родом сим и осудит его» (Мф. 12:41–42).