Псалтирь, Глава 118, стих 134. Толкования стиха

Слабый молится, чтобы его не клеветали, а мужественный молится, чтобы Бог помог ему других не клеветать ни словесно, ни мысленно.

«Клеветою человеческою» называет учение еретиков и мудрых века сего. В смысле прямом это было с Иосифом и Сусанною. В смысле же переносном клеветою человеческою называет клевету лукавых сил, от которой избавить может один Бог.

Избави мя от клеветы человеческия, и сохраню заповеди Твоя. Избавь, говорит, меня, Господи, чтобы ни другие люди не клеветали на меня, ни я на них; потому что клевета есть вещь тяжкая и несносная и в малодушных часто производит отчаяние и непризнание всевышнего промысла Божия. За сие освобождение от клеветы Давид обещает принести в воздаяние Богу хранение заповедей Его. Или можно понимать и иначе. Избавь меня, Господи, от клеветы, которая возмущает меня, и я сохраню заповеди Твои; так как клевета обыкновенно препятствует малодушным и маловерным хранить заповеди Божии. 1

1 Другой говорит: Нет болезни душевной, которая была бы тягостнее клеветы, за веру ли, или за жизнь клевещут на кого-либо; почему и написано: клевета обносит мудрого (Еккл. 7:8); и никто не может презирать ее, кроме того, кто взирает, подобно Сусанне, на Бога, Который один может и от бед избавить, и людей удостоверить, и душу утешить надеждою. Надобно знать, замечает Феодорит, что и Владыка Христос назвал достойными удивления и блаженными тех, которых поносят и злословят: блаженны вы, когда будут поносить вас, и всячески злословить вас неправедно за Меня; при том повелевает и молиться, чтобы не пасть в искушение. С сими евангельскими словами согласна и молитва пророка: он, по словам Безименного, молится об избавлении от клеветы, и за сию свободу обещает награду, или лучше, в благодарность – хранение заповедей. Итак, сколь велик дар, столь велико и воздаяние. А Кирилл вмести с Афанасием клеветою называет еретическое учение и учение мудрых века сего. А человеками не собственно могут быть названы, по словам Дидима, диавол и злые силы его, от клеветы которых может избавить только один Бог.

Если подвергнешься клевете, и после откроется чистота совести твоей, не высокомудрствуй, но Господу, избавившему тебя от клеветы человеческой, работай в смиренномудрии, чтобы не пасть чрезвычайным падением.

Как известно, много искушений Давид потерпел от людей, от Саула и других. Так и в следующем псалме он говорит: «Господи, избавь душу мою от уст неправедных и от языка льстивого. Что дастся тебе или что прибавится тебе при языке льстивом?» (Пс. 119:2, 3). И опять в другом псалме: «сыны человеческие! Зубы их — оружие и стрелы, и язык их — острый меч» (Пс. 56:5). Итак, об избавлении от них молится пророк. И Владыка Христос, с одной стороны, тех, кто терпит поношения и клевету, назвал счастливыми и блаженными (Мф. 5:10, 11), а с другой стороны — научил молиться, чтобы не впасть в напасть (Мф. 26:41). С евангельским законом совпадает и молитва пророка. А святой Афанасий, раскрывая смысл этих слов, клеветой человеческой называет дерзкие и безумные мысли еретиков и беззаконников. Итак, братие, следуя этому отцу, будем и мы избегать всякой ереси, равно как и тех, которые ныне у нас распространяются, т. е. ересей иконоборцев, павликиан и манихеев; и если кому из нас скажут: «пойдем с нами», пусть он уклонит ногу свою и удалится, по приточному слову (Притч. 1:11, 15), и не будет ходить вместе с ними.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь. Как открыть связь между свободой от клеветы и усердным хранением заповедей Божиих. Клевета здесь значит ложный донос, от которого происходят притеснения и обиды, - в сем смысле то же самое слово, которое в настоящем месте имеет значение клеветы, употреблено в значении обиды: аще кого чим обидех, возвращу четверицею (Лк. 19:8). Такое же значение имела клевета в наставлении Иоанна воинам: никого же обидите, не оклеветавайте (Лк. 3:14), обида означает в сем месте насилие, дерзкое присвоение себе чужого, а клевета производит то же, только не явно чрез грабление, но посредством ложного доноса и обвинения в каком-нибудь преступлении. Следственно, клевета, о которой говорит пророк, грозит человеку каким-нибудь бедствием - лишением собственности, ввержением в темницу, бесчестием и наказанием. От клеветы пострадали Иосиф и Даниил, много претерпели апостолы, много пролили крови мученики. Посему св. пророк, прося избавления от клеветы, молится, чтобы Господь избавил его от всякого злого навета человеческого, который влечет за собой бедствие, желая неопустительно сохранить заповеди Божий. Теперь весьма понятна связь между свободой от клеветы и хранением заповедей Божиих. Чтобы совершать молитву, принимать странных, посещать больных, предаваться богомыслию и упражняться в других христианских добродетелях, для сего потребно мирное и спокойное сердце, не стесняемое страхом и опасением какого-нибудь бедствия. Посему-то св. Захария в благодарственном и пророчественном своем слове говорит, что Господь обещал сотворить милость чадам израилевым, дать возможность избавльшимся из руки враг без страха служить Ему (Лк. 1:71). А клевета, которая грозит судебным истязанием или другим каким неприятным приключением, держит нас в страхе и не дает свободы душе возноситься к Богу, не позволяет спокойно совершать те действия, к которым зовет нас христианское чувство сострадания. И ежели Церковь, по заповеди апостольской, всегда приносила и приносит Господу Богу молитвы о состоянии мирном и безмолвном, то она просила и просит сего мира и безмолвия для того, что они способствуют жизни благочестивой. Молю вас, - говорит св. апостол, - творити молитвы, моления, прошения, благодарения за вся человеки, за царя, и за всех, иже во власти суть: да тихое и безмолвное житие поживем во всяком благочестии и чистоте (1 Тим. 2:1, 2). В самом деле, представь, что ты становишься на молитву, собираешься к св. богослужению или раскрыл книгу, чтобы читать житие святых, а тебя зовут на судище, чтобы дать ответ в том, в чем ты оклеветан. Неправда ли, что клевета отнимает у тебя самое золотое время? Наконец, мудрено ли, что человек, по слабости своей, дабы избегнуть преследования, сам прибегает к божбе и обману? Что позволит себе и другие непозволительные средства, дабы оградить себя от клеветы или ложного доноса? И, следственно, не ясно ли, что клевета делается для него причиной уклонения от закона Божия? И не та только клевета, которая влечет за собой судебное истязание, полагает нам большое препятствие в делах благочестия, но ежели и просто ближний твой клевещет на тебя другому ближнему, и это, по слабости человеческой, может возбудить в душе нашей много таких чувств, которые противны Евангелию. Не естественно ли, что мы почувствуем негодование против того, который оклеветал нас, мудрено ли, что родится мысль отомстить ему? Вот уже первое уклонение от духа Евангельского. Мудрено ли, что и к тому, который послушал клеветы, мы получим нерасположение, охладеем к нему в усердии, откажем в участии, которого требует христианское братолюбие? Вот новое поползновение, на которое вызывает нас клевета. И даже кроме этого, ежели будем только усильно оправдываться и защищаться от клеветы, и это уже сделаем не по образу Того, Который дал нам образ, да последуем стопам Его, ибо Он укоряем противу не укоряше, стражда не прещаше (1 Пет. 2:23). Этого мало! Ежели только диавол приносит в душу твою клеветнический помысл на брата твоего, то нередко брат слышит этот тайный шепот диавола и теряет спокойствие духа, а с сим вместе душа его ослабевает в делах благочестия. Не правда ли, что христианин, как воин или подвижник, должен быть готов на все неприятные приключения и, не страшась никаких угроз и бедствий, твердо стоять на камени заповедей Божиих? Конечно! Так поступали св. пророки, апостолы и мученики. Но св. Давид в настоящем изречении и сам руководится духом смирения, и нам внушает также смиренное сознание немощи человеческой. Что же это значит? Очень нередко неопытный в борьбе христианской, одержав небольшую победу над слабым, так сказать, неприятелем, думает, что готов на все опасности, что никакое бедствие не заставит его изменить Спасителю. А когда встречает какое-нибудь неприятное событие, колеблется в вере, хладеет в любви и едва не отпадает. Пророк знал, может быть, по опыту эту немощь человеческую и оставил нам самую смиренномудренную молитву - молитву, в полной мере соответствующую и слабости нашей природы, и неизреченному к нам снисхождению Божию. Господи! Так можно изложить дух ее: я знаю, что я трость, колеблемая ветром, что вера моя не что иное, как курящийся лен, который могут погасить несколько дождевых капель; боюсь, чтобы мне не встретить какого-нибудь искушения и чтобы для избежания преследования человеческого (мне) не уклониться от заповедей Твоих. Итак, прошу Тебя, избавь меня от всякого искушения и от всякого скорбного приключения, огради миром и тишиной жизнь мою, и я благонадежно буду творить заповеди Твои! Не давай воли порывам души твоей, когда она дерзает идти вслед мучеников, уносится помыслом к тем пустынножителям, которые, как ангелы, жили без сна и без пищи, когда она как бы чувствует в себе силы подражать великим подвижникам; но лучше молись, как научил молиться Сам Господь, чтобы быть избавленным от зла и напасти, тогда удобнее сохранишь заповеди Божий. Однако надо заметить, что Давид просит избавления от клеветы человеческой, а не о том, чтобы Господь избавил его от всякого скорбного посещения. Отчего это? Зло, которое мы терпим от клеветы человеческой, и скорби, которые посылаются на нас от Бога, имеют различное на нас влияние в отношении к благочестию. С покорностью встречаем мы болезни, которыми Господь испытует нашу веру. Люди, самые слабые в вере, не смеют негодовать на Господа; те, которые более усовершились в духовном чувстве и ведении, сознают, что наказание всегда бывает менее, нежели какое они заслужили по грехам своим. А достигшие высшей степени любви и благодатной жизни с благодарностью лобызают руку Божию, наказующую их во времени, они радуются в скорбях, по их собственному свидетельству. Скорби им сладостны потому, что отвлекают от мира и усиливают стремление ко Господу. Напротив, бедствия, которым подвергают нас люди клеветой и неправдой, и в опытных нередко рождают негодование к людям, а в сердцах неопытных людей охлаждают любовь к человечеству, возбуждают противодействие и, таким образом, лишая душу мира, приводят ее в духовную немощь. Сам св. пророк лучше хотел впасть в руце Божий, нежели в руце человеческие. С другой стороны, ежели пророк, прося об избавлении от клеветы, под сим понятием просит свободы от притеснений человеческих, то из сего не следует, чтобы он просил чего-нибудь противного христианскому подвигу. Не для того просил он мирного состояния, чтобы жить в (мире и) беспечности, но для того, чтобы сильнее подвизаться во славу Господа Бога. Сию цель ясно выразил апостол в словах: да тихое и безмолвное житие поживем во всяком благочестии и чистоте. Заметим же в наше назидание: ежели клевета так опасна для ближнего, на которого мы клевещем, и так противна благочестивым занятиям, то какой тяжкий грех лежит на душе того, кто произносит слово клеветы. Много степеней имеют грехи, которые совершаются словом, но клевета стоит на самой высшей степени сих грехов. Именно, уже грех есть и пустое слово, это низшая степень грехов, совершаемых словом, выше его ложь; когда она бывает намеренная, тогда причисляется к грехам смертным. На одной степени с ложью должно поставить лесть и ласкательство, выше - злословие, а самая высшая степень есть клевета. Есть различие между злословием и клеветой. Мы злословим ближнего, когда называем его различными бесчестными именами; клевещем, когда вымышляем какой-нибудь дурной поступок и даже злодеяние и приписываем его нашему ближнему. Наконец, вся жизнь и деятельность диавола не есть ли самый тяжкий грех и оскорбительный для Господа, а диавол значит клеветник. Он первый дерзнул клеветать на Господа, и клевета в устах его привела за собою все бесчисленное множество грехов и беззаконий, которыми и доселе мучится род человеческий. Итак, молись не только о том, чтобы Господь избавил тебя от клеветы человеческой, но еще более о том, чтоб и твой язык никогда не был очернен клеветой. Если ближний твой своей успешной работой возбуждает в тебе зависть, не дерзай чернить и бесчестить его, а лучше отдай достойную честь его способностям. Ежели знаешь за ним что-нибудь худое, не рассказывай другим, а храни, что знаешь, в молчании. Аминь.

Избавление от "угнетения человеческого" является условием всецелого и постоянного служения Господу и исполнения Его закона. Внешние бедствия не имеют силы подорвать веру человека в Бога, но могут препятствовать такому распорядку времени и своего поведения, которое бы являлось и направлялось всегда к служению Господу, отвлекая силы и внимание к устранению их.

И владыко Христос тех, кого поносят и на кого клевещут, назвал достойными соревнования и блаженными; однакоже повелел и молиться, чтобы «не внити в напасть». Посему согласна с евангельскими законами и сия молитва Пророка.