Псалтирь, Глава 118, стих 113. Толкования стиха

Заглавная буква к этому осмистишию самек — «подпора». Здесь выставляются такие нравственные расположения и решения воли, которые служат как бы подпорою всей богоугодной жизни, проводимой в верном исполнении заповедей. В числе первых подпор ставятся: решение воли любить закон со стороны человека (ст. 113) и всегда готовая для этого помощь со стороны благодати (ст. 114). Когда обе эти подпоры соединяются в деятельности человека, тогда он с дерзновением выступает на путь богоугождения (ст. 115—116), надеясь, однако ж, не на свою силу, но на помощь Божию, и уповая успеть во всем, при ее содействии. Далее пророк указывает, чем поддерживать эти самые опоры богоугодной жизни, именно: молитвою (ст. 117), припоминанием Божия непощадения грешников (ст. 118), усмотрением того, как жизнь их безотрадна (ст. 119), и особенно — страхом Божиим, который возбуждается представлением страшных судов Божиих (ст. 120). Посему настоящее осмистишие можно назвать продолжением предыдущего, как изображающего племя добродетелей в жизни по Богу.

...

Под словом законопреступныя разумеются здесь люди или совокупность людей, т.е. весь мир, со всеми его помыслами и злыми обычаями. Я возненавидел, говорит пророк, не только преступления закона, но и все соприкосновенное с тем и ведущее к тому, закон же Твой возлюбих. От того отвратился сердцем, а к этому прилепился. Ненависть ко греху растет вместе с любовию к добродетели. Опора доброй жизни есть собственно эта любовь, а ненависть ко греху проявляется только в минуту появления греха с целию приманить к себе. Тогда любовь к добру обнаруживается ненавистью к злу и опаляет зло, при первом его появлении. Против этого движения любви не может устоять и сама злоба сатанинская. Но и тут нельзя подвижнику добродетели обойтись без помощи Божией и заступления от напастей и злобы врага. Такую помощь и такое заступление от Бога пророк и исповедует в следующем стихе: Помощник мой и заступник мой еси Ты. Уверенный во всегдашней готовности помощи Божией и Божия заступления, как в своем собственном бытии, он и сам в себе говорит, и пред другими исповедует (Пс. 117:6): «Господь мне помощник, и не убоюся, что сотворит мне» злоба врага! Кругом меня полчища его, а я ложусь спать и спокойно сплю и встаю, не испытывая никакой тревоги, ибо знаю, что «не воздремлет, ниже уснет храняй» меня Господь (Пс. 120:4), по благости Своей. На словеса Твоя уповах, т.е. всю надежду я возлагал на обетования, данные людям от Бога, с уверенностью в непреложности их. Уповая на сии обетования, человек вступает на путь добра, и удостоверенный многими опытами жизни во всегдашней благости и готовой помощи Божией, он исповедует пред Богом: теперь я совсем возложил упование мое на словеса Твои. Сначала еще могли быть кое-какие колебания, а теперь нет более им места. Без помощи Божией нельзя преуспеть в добре. «Без Мене не можете творити ничесоже», — говорит Господь (Ин. 15:5). На эту-то помощь и надо возложить упование, а возложив, возжелать ее и взыскать. Упование на помощь Божию есть сама живительная сила на добром пути. Потому-то враг всячески старается не дать ему вселиться в сердце, и когда вселится, он усиливается ослаблять его. А между тем оно все-таки растет и растет. Опыты Божией помощи питают его и возращают. Когда же оно окрепнет, тогда уже от всего сердца исповедует человек: Помощник мой еси Ты, Господи, на словеса Твоя возуповах.

Самех 113) Законопреступников я возненавидел, закон же Твой возлюбил. 114) Помощник мой и заступник мой еси Ты, и на слова Твои я надеялся. 115) Удалитесь от меня лукавнующие, а я буду вникать в заповеди Бога моего. 116) Заступись за меня по слову Твоему, и животвори меня и не посрами меня в надежде моей. 117) Помоги мне и спасусь и буду поучаться уставам Твоим постоянно. 118) Уничижил Ты всех отступающих от уставов Твоих, ибо ложно помышление их. 119) Преступниками признал я всех грешников земли; посему возлюбил свидения Твои. 120) Пригвозди страхом Твоим плоть мою, ибо судов Твоих я убоялся.Пятнадцатое восьмистишие. Я ненавижу зло, люблю только закон Твой (ст.119); даруй мне, чтобы и противодействующая плоть моя еще больше была умерщвлена страхом Твоим; потому что в том состоянии, в каком нахожусь теперь (в неукрощенной плоти), я имею причину трепетать пред Твоими судами; это должно быть иначе. – Пригвозди – καφηλωσον ­ распни мою (обладаемую грехом) плоть. Он молится об этом распятии, потому что боится Божественного наказания, которое его постигнет, если плоть его не будет умерщвлена.

Законопреступныя, т. е. мысли и намерения человеческия, противныя воле Божией, как лихоимство и все прочее суетное (ст. 36-37. 118-119), я возненавидел, а Закон Твой возлюбил, ибо он дороже для меня тысяч золота и серебра, и слово его сладче меда, он свет ногам моим (ст. 101. 104. 72. 103. 105). — Ты, Господи, помощник мой и заступник, — охраняешь меня как бы шлемом и щитом, а я уповаю на слово Твое, как бы на меч Твой, которым Ты поражаешь врагов моих. — Уклонитесь — удалитесь от меня лукавнущие, сами не подчиняющиеся Закону Божию и других стремящиеся совратить с пути правды: а я буду хранить — исполнять заповеди Бога моего. — Заступи мя или защити меня от нападения врагов, подстерегающих меня на погибель (ст. 95): ибо Ты мой помощник и заступник, — по слову Твоему, — и я буду жив, не смотря на коварство врагов (ст. 61. 87. 110). — И не посрами мене от чаяния моего, — не посрами меня в надежде моей: защити меня и тем оправдай мою надежду на Твою защиту (ст. 117). 

Эта строфа соответствует букве "самех". Псалмопевец снова исповедует любовь к Богу, в Чьем слове он черпает надежду и силы.

Вымыслы человеческие ненавижу. Псалмопевец чужд вымыслов; он возлюбил истинного Бога и Его закон и поэтому уверенно чувствует себя в мире, тогда как "человек с двоящимися мыслями не тверд во всех путях своих" (Иак. 1:8).

Стихи 113 – 120

Заголовка к этому восьмистишию «самех» – «подпора».

Есть нравственные расположения и решения воли и Божий устроения, относящиеся к сему, которые служат подпорою всей богоугодной жизни, проводимой в верном исполнении заповедей. О таких расположениях и Божиих устроениях и говорит в этом восьмистишии святой пророк. Первою подпорою тут выставляется решение воли любить закон – со стороны человека (стих 113), и всегда готовая для этого помощь – со стороны благодати (Стих 114). Ни благодать без такого решения воли действовать не станет, ни такое решение воли без благодати сделать ничего не может. Когда же они соединятся, тогда действование человека и немощного становится мощным. В чувстве этой мощи он с дерзновением выходит на путь богоугождения (стих 115), не на свою, однако ж, надеясь силу, но на Божию помощь, уповая успеть во всем, при ее содействии (стих 116). Таков внутренний строй действующего по Богу. Далее пророк указывает, чем поддерживать эти самые опоры богоугодной жизни, именно: молитвою (Стих 117), припоминанием Божия непощадения грешников (Стих 118), усмотрением того, как жизнь их безотрадна (Стих 119), и особенно страхом Божиим, который возбуждается представлением страшных судов Божиих (стих 120). И племя добродетелей в жизни по Богу, изображенное в предыдущем восьмистишии, есть того же свойства. Посему настоящее восьмистишие можно назвать продолжением предыдущего.

Законопреступныя возненавидех, закон же Твой возлюбих

Под словом «законопреступныя» разумеются тут люди или совокупность людей – мир, и злые помыслы, возбуждаемые миром и всеми обычаями его; возненавидел, говорит, не только преступление закона, но и все, соприкосновенное с тем и ведущее к тому; «закон же твой возлюбих». От того отвратился сердцем, а к этому прилепился. Не одно прекращение греходелания есть исправление нрава, но и сердечное отвращение от него; и не одно делание дел законных есть обращение на путь добра, но и сердечная любовь к ним. Такое настроение и есть полное начало богоугодной жизни, и вместе самая прочная опора ее. Пока есть сочувствие к чему-либо греховному и страстному, до тех пор нельзя считать состояния своего безопасным. Чуть что-нибудь, – и слабое сочувствие возрастет в чувство, раздражит влечение, вызовет желание, – вот уже и край рва падения. Тут то же бывает, что с искрою, тлеющеюся в пепле. Чуть ветерок сдует покрывающий ее пепел и пригонит что-либо горючее – тотчас задымится; не погаси – вспыхнет, не подави вспыхнувшего огонька – и пожар. Час-другой, и дом исчез, как бы богато ни был убран.

Так бывает и с нравственными пожарами и погибелью домов сердечных. Пересмотри же потщательнее – не кроется ли у тебя в сердце какое-либо сочувствие ко греху и страсти; и если найдешь, не поленись истребить его. Пробою сего да будет тебе то, чтобы, когда будет у тебя на глазах или в мыслях предмет страсти, ты не только бы относился к нему холодно, но имел желание оттолкнуть его ногою, как нечистое животное.

Не вдруг, как, только обратится человек от греха к добродетели, уже является такая ненависть к греховному. Правда, есть она и тут, но еще слаба. Период борьбы со грехом растит и питает ее, потому что только эта борьба дает чувствовать всю враждебность к нам греха и злость началовождя его – диавола.

Почувствование этой злорадной вражды со стороны, противной добру, даст, наконец, силу и ей отплатить тем же. А что грех будто – ничего, не враг, а приятель, – такое помышление не даст восстать и ненависти к нему во всей силе.

Ненависть ко греху растет вместе с любовью к добродетели. Опора доброй жизни есть собственно эта любовь, а ненависть ко греху проявляется только в минуту появления греха с целию приманить к себе. Тогда любовь к добру обнаруживается ненавистью к злу и опаляет зло при первом его появлении. Против этого движения любви не может устоять и сама злоба сатанинская.