Послание ап. Иакова, Глава 3, стих 1. Толкования стиха

Во времена апостолов верующие стремились проповедовать слово Божие как можно большему числу людей и учились часто уже в процессе проповеди; так и Аполлосу, мужу, превосходно знающему Писания, было известно только крещение Иоанна Предтечи, но при этом он без страха и сомнения проповедовал Христа¹. По мудрости Аполлоса ему вскоре явился учитель, с легкостью научивший его тому, чего ему недоставало, и он вернулся к делу проповеди уже совершенным. Однако другие люди, менее знающие, которые пришли в Антиохию из Иудеи, учили верующих из числа язычников, что те не спасутся, если не будут обрезаны по закону Моисея, что, впрочем, было легко опровергнуть правоверным проповедникам. Учителей такого рода блаженный Иаков и хочет отстранить от проповеди слова о Христе, чтобы они не препятствовали тем, кто сумеет восполнить недостающее. Как тот, кто хорошо совершает служение, возрастает в добре, так и тот, кто, не будучи научен, претендует на роль наставника, проповедует Христа не так, как должно, примет большее осуждение, чем если бы он погиб в своих преступных заблуждениях в одиночестве.

Немнози учителие бывайте. Между Иудеями времён Иисуса Христа было очень заметно стремление к присвоению себе звания учителей (Мф. 23:7-8; Рим. 2:17-21). Как видно из этого и других подобных мест, такое же стремление начало проявляться и в Церкви Христианской и вело к многим безпорядкам (1 Кор. 12:29 и вся 14-я глава там же). Здесь, конечно, разумеется учительство в Церкви, имевшее большое значение при распространении Христианства].

Теперь апостольская проповедь запрещает, чтобы многие открывали дело учения. Ведь и Господь наш Иисус Христос не многих, но немногих избрал для учительства, то есть двенадцать апостолов, так как не всем дается совокупность учения.

Так как учение без применения к делу не только не полезно, но и приносит большой вред и осуждение проводящему свою жизнь без внимания, то, уничтожая ревность не желающих трудиться, запрещает учить тем, которые учат, не выполняя своего учения на деле, и изрекает большое осуждение. Если этого нет, (такой) подлежит наказанию, равно как и совершен (тот, который) не погрешает в деле и слове научения; он может обуздать и все тело. Если учит этому и определяет веру правильными словами вместе с светлыми делами, соответствующими вере, то такой обуздывает, очевидно, свое тело, не позволяя ему соблюдать любви к миру.

Иаков не тому препятствует, чтобы среди них было много учителей, но он предостерегает, чтобы среди них не появились ложные учения, так как если вы последуете за посторонними учениями, то от Бога получите осуждение, от которого не скрыться.

διδάσκαλος учитель. Это елово, вероятно, обозначает здесь рабби, того, кто учился закону и его применению в жизни, а теперь учит других (TDNT; Adamson; Herschel Shanks, "Is the Title 'Rabbi' Anachronistic in the Gospels?" JQR 53 1963: 337-45). γίνεσθε praes. imper. med. (dep.) от γίνομαι становиться, είδότες perf. act. part, от οιδα def. perf. со знач.praes. знать. Причинное part., "потому что вы знаете..." μείζον сотр. от μέγας великий; сотр. больше, κρίμα суд, решение суда, осуждение, приговор (Dibelius). Если учитель осужден, его ждет большее наказание, чем других, потому что он обладает, или претендует на то, что обладает, ясным и полным знанием своих обязанностей; поэтому он больше, чем другие, обязан их выполнять (Ropes), λημψόμεθα fut. ind. med. (dep.) от λαμβάνω брать. Иаков использует форму 1 pers. pl., потому что он сам был церковным учителем, и понимал, что однажды должен будет дать ответ божественному Судье за свое учение (Mussner).

Учителями не только не могут быть все, но их не должно быть много. Чтобы пресечь стремление учительствовать, апостол говорит далее: ведяще, яко болшее осуждение приимем, т. е., учители, к которым причисляет себя апостол (говоря: мы приимем), будут отвечать не за себя только, но и за своих учеников, а посему в случае осуждения участь учителя будет хуже участи ученика.

Своеволие языка Иаков теперь предупреждает об опасности неконтролируемых высказываний (1:19,26): никто не имеет права проклинать другого, сотворенного по образу Божьему (3:9—12). Иудейские мудрецы также предостерегали против лжеучений и считали, что учителя должны понести кару за то, что способствовали отступлению от веры других людей. Некоторые люди, стремившиеся стать учителями, обучали «мудрости», ведущей к насилию (3:13—18).

Не многие делайтесь учителями: начинается раскрытие нового предмета, имеющего, впрочем, тесную связь с вышесказанным. Говоря об отношении возрождаемых к возрождающему их слову истины, апостол сказал, что всякий должен быть медлен на слова; медлен на гнев (Иак. 1:19) и далее, что необузданность языка есть признак пустого благочестия (Иак. 1:26); это направлял апостол против неразумной страсти к учительству и любопретельности (см. прим. к указ. стихам), и теперь апостол говорит прямо против этой страсти, как видно, развившейся в тех обществах христианских, к которым отправлено было послание. Чем более скудна была вера соответствующими ей добрыми делами, тем более могла развиваться страсть к самомнительному учительству, на место дел встало слово и притом сварливое, любопретельное (Иак. 3:14). Для искоренения этой гибельной, как далее раскрывается, страсти апостол и ведет строгую речь о обуздании языка. Под именем учителей здесь разумеются не те должностные учители, которые призваны к сему в Церкви и которым сообщен для сего особый дар учительства (1 Кор. 12:29; Еф. 4:11), но свободные не должностные учители общества, не призванные к сему и только считающие сами себя способными к учительству, каковые, как видно, и были в тех обществах. Конечно, здесь очень легко ошибиться в своей способности и призвании; многие неспособные могут представлять себя способными и даже призванными, а отсюда много может быть беспорядков и нестроения в обществе, на которые далее прямо и указывает апостол (Иак. 3:16); главное же, что здесь может развиваться любопретельность и зависть (Иак. 3:14), от которых, кроме вреда, ничего нельзя ожидать. Апостол и говорит: не многие делайтесь учителями, кроме должностных и призванных к сему; надобно строго сперва испытать себя, действительно ли есть способность учительства, а главное — способен ли таковой обуздать язык свой; а так как это обуздание — дело чрезвычайно трудное и не может быть много таковых, обуздывающих себя, то не многие и должны делаться учителями. — Зная (причина), что мы подвергнемся большему осуждению, чем не учители. Апостол смиренно и себя причисляет как бы к этим учителям, хотя как апостол он — действительный учитель, призванный и одаренный, причисляет себя к ним для того, чтобы сильнее подействовать на убеждаемых; если уже он сам опасается большего осуждения, то тем более должны опасаться они; если по делу учительства сам апостол поставляет себя под страхом осуждения в ряду с людьми, много согрешающими, то как должно быть страшно это дело для всякого другого! Под осуждением разумеется суд Божий над преступниками (ср. Мф. 23:14; Рим. 13:2).

Многие, уклоняясь от трудного дела исполнения заповедей Божиих и от проведения в жизнь принципов истины, правды и любви, склонны заменять дело словом; скудные верою и соответствующими вере добрыми делами, такие люди тем более расположены к злоупотреблению словом, к словопрениям, а также к самозванному учительству. Последнее явление обычно особенно при появлении нового учения. Преимущественно иудеи времени Иисуса Христа тяготели к учительству, за что и обличаемы были Господом Мф. 23:7-8 и св. Апостолом Павлом Рим. 2:17-22. Среди иудео-христиан, читателей послания св. Иакова, также, очевидно, широко была распространенна страсть к самозванному учительству. Зная, как опасно учительство тех, которые сами еще не утверждены в нравственных началах, Апостол Иаков и предостерегает читателей от такого произвольного, самозванного учительства, не касаясь, разумеется, существовавших в первенствующей церкви учителей и евангелистов, нарочито призванных и поставленных на дело проповеди евангельского учения и имевших для учительства особый благодатный дар (1 Кор. 12:29; Еф. 4:11).

Выше апостол говорил и учил, что верные должны иметь веру не одну, но вместе с добрыми делами. Теперь он переходит к другой равнозначительной заповеди. Некоторые берутся учить тому, чего сами не совершали. Такие учители, говорит, не получают никакой пользы, но подлежат большему осуждению. Ибо кто учит тому, чего сам не имеет, как имеющий будто бы это, тот достоин осуждения за то, что грешит своим языком. Чтобы обстоятельнее подтвердить это, говорит, что если в ином случае язык обыкновенно и грешит от невнимательности, за что не избежит осуждения впавший в оную, как учит Соломон, за грех устен впадает в сети грешник (Притч. 12:13), то как избежит неизбежного наказания тот, кто намеренно грешит языком, кто учит тому, чего не изучил на опыте?

К единому от богопросвещенных Учителей Церкви Российския, уже несколько веков безмолвствующему и покоющемуся, собралось ныне здесь множество учеников. Или он, и безмолвствуя, еще учит, и покоясь, еще действует? По истине, и теперь учит он, вере и жизни, сильнее слова, примером веры, Богом оправданной, и жизни, Богом прославленной. И теперь действует он для нас, пред Богом, своими о нас молитвами, а пред нами благодатным дарованием, по которому в самом теле его, как в чистом сосуде духа, вместо обыкновенных человеческих немощей, имеем мы открытыя святыя мощи, – возвышенныя силы, которыя, подобно вещественному благоуханию, простирают сокровенное действие на чувство веры, возвышают наши собственныя силы, и производят благотворныя перемены. Итак, не напрасно, братия и соученики, собрались мы почтить Учителя. Но если праведно чтить избраннаго Евангельскаго учителя: то праведно и то, чтобы чтить вообще достоинство Евангельскаго учителя. Чтить учителя, и не чтить учительства, была бы несообразность. Таким образом, чрез самое настоящее собрание наше, мы для себя изрекаем обязанность чтить достоинство Евангельскаго учителя. Один из способов сего почтения указует нам Святый Апостол Иаков, когда говорит: не мнози учители бывайте. Если ты уважаешь власть: то не дерзнешь произвольно принять ее на себя, или вмешиваться в дела ея; напротив того со всякою готовностию исполнять будешь обязанности подчиненнаго. Подобно сему, если ты чтишь достоинство учителя, установленное в Церкви Христовой: то не должен ты произвольно вступать на место учительское, или прибегать к учителям, которых никто не поставил, и к пророкам, которых Бог не посылал; но должен в кротости и послушании проходить звание ученика Евангельскаго, под руководством поставленных от Бога и Церкви учителей. Страшись быть учителем и сам для себя, а тем более, без высшаго призвания, учить других, или переучивать учителей, от Бога и Церкви поставленных. Не мнози учители бывайте. Наставление, может быть, более нужное для многих, нежели как с перваго взгляда кажется. Страсть быть и слыть учителями была господствующая в Иудейских книжниках и фарисеях. Они, как обличает Господь наш, любят зватися от человек: учителю, учителю (Мф. 23:7). Против сей страсти Ииcyc глагола к народом и учеником Своим, то есть ко всем Своим последователям: вы же не нарицайтеся учители: един бо есть ваш Учитель Христос: вcu же вы братия есте (Мф. 23:8). Заповедь строгая, сколь высоко возносящая звание учителя в лице Христа, столь же неудобосообщимым делающая оное для христиан. Однако видим, что и в Христианской Церкви некоторые называются учителями. Ап. Павел и сам себя называет учителем языков, и вообще сказует, что положи Бог в Церкви первее Апостолов, второе пророков, третие учителей (1 Кор. 12:28). Как же согласить сие с заповедию Господнею? Не трудно, если точнее придержимся силы слов Апостольских и Христовых. Богодухновенный Апостол, без сомнения, не погрешает, когда свидетельствует, что Бог положил в Церкви учителей. Он свидетельствует о истине, когда говорит: поставлен бых аз проповедник и Апостол, истину глаголю о Xpиcmе, не лгу, учитель языков в вере и истине (1 Тим. 2:7). Но и Господь не служение учительское отвергает; ибо не говорит: да не будет учителей. Это даже не возможно; потому что, когда есть ученики, то по необходимости должны быть и учители; и как все Христиане суть ученики, и в начале не иначе назывались, как учениками, то по необходимости должны быть и учители христианские, и особенно после того, как Единый Учитель вознесся на небо. Не нарицайтеся, глаголет, учители: един бо есть ваш Учитель, Христос. Для себя ли ревнует Он о имени учителей? Конечно, нет. Ибо Он превыше всякаго имени. Но наше мудрование смиряет, превозношение низлагает, дерзость обуздывает, своеволие отсекает, осуждает и запрещает самопоставленное и самоназванное учительство. Не нарицайтеся учители: не восхищайте сего звания сами себе; не вызывайтесь учить, когда вы не призываетесь к сему. А если и будете к сему призваны; если Бог поставит, если священный закон наречет вас учителями: и тогда не возноситесь званием, которое только по дару и по причастию вам принадлежит, поелику первоначально и существенно един есть ваш Учитель, Xpиcmoc. Почитайте себя не более, как братиями тех, которые называют вас учителями; будьте слуги, а не властители учения и учеников: болий в вас да будет вам слуга (Мф. 23:11). Видно, что, не смотря на сие благовременное предостережение, фарисейская страсть к учительству, чрез принятых в Христианство из Иудейства, вскоре прокралась и в Христианскую Церковь, когда Апостол Иаков возобновляет против нея увещание к христианам своего времени: не мнози учители бывайте, бpатиe моя. Увещание cиe не того требует, чтобы не было большаго числа учителей. Ибо и во всяком обществе, и наипаче в Церкви, которая есть училище премудрости Божией в тайне сокровенной, множество людей просвещенных и способных преподавать другим спасительныя наставления, не может составить обременительнаго излишества. Нет сомнения, что Апостол, увидя множество таковых, не запретил бы им учить, подобно как Моисей не запретил Елдаду и Модаду пророчествовать; и даже сказал бы вместе с ним: кто даст всем людем Господним быти пророки, или учители, – егда даст Господь Духа Своего на них (Чис. 11:29)? Но должно взять в разсуждение то, что истинно духовные люди и достойные учители почти не могут являться в виде избыточествующаго множества: ибо как первый степень их достоинства есть познание своего недостоинства, и высший степень их мудрости есть смирение, то, доколе можно, скрываются они в числе учеников, и никогда по своей воле не умножают собою числа учителей. Так Моисей и Иеремия, даже тогда, как сам Бог посылает их проповедовать, еще уклоняются от сего. Избери могуща иного, егоже послеши, говорит Моисей (Исх. 4:13). Не вем глаголати, говорит Иеремия (Иер. 1:6). В Апостолах видим готовность быть ловцами человеков, и проповедывать царствие небесное: но ни в одном из них не видим того, чтобы он сам себя представил к званию Апостола, не говорю, поставил себя в оное. Таким образом, если не искать учительства духовнаго, и даже уклониться от него, есть черта не раз ознаменовавшая самых достойных онаго: то усильно искать и домогаться онаго, конечно, есть признак весьма неблагоприятный. Следственно, увидев многих, торопливо занимающих, или произвольно себе поставляющих седалища учительства духовнаго, мы могли бы не без основания сказать всем им: остерегитесь; ваше смешанное множество, ваше своевольное искание достоинства учительскаго показывает, что вы идете не по пути Пророков, не по следам Апостолов, не по стопам истинных учителей церковных. Сие обличение заключил Апостол в своем увещании: не мнози учители бывайте. Люди, которые предприемлют учить, не быв призваны к тому, думают оправдаться тем, что хотя дерзновенно их предприятие, но дело их спасительно. Апостол разрушает сию мечту самонадеяния, вводя их в познание самих себя, и представляя им последствия их самоуправной деятельности. Ведяще, говорит, яко большее осуждение приимем: много бо согрешаем вcи. Примечайте здесь кротость и смирение истиннаго учителя. Тогда, как он творит дело учителя, он поставляет себя рядом с учениками. Тогда, как имеет нужду обличить грехи других, и произнесть на них осуждение, сии чужие грехи, чужое осуждение он приемлет на себя самаго: осуждение npиимем; – согрешаем вcu. Но между тем, как он смягчает обличение, оно тем большую силу получает для разумевающих. Если Апостол, по делу учительства, поставляет себя под страхом осуждения, в ряду с людьми много согрешающими: то как должно быть страшно дело cиe для всякаго другаго! Чтo сотворю, о Единый Учителю? Если учу, и согрешаю: страшусь, что большее осуждение прииму. И напротив, горе мне есть, аще не благовествую: ибо строение ми есть предано (1 Кор. 9:16, 17). О Судие, праведно строгий к учителям, более нежели к ученикам! Егда хощеши осудити недостоинство: пощади повиновение Твоему устроению, закону и преданию! A те, которых владычественная судьба Божия не послала учить, которых власть церковная не поставила наставниками, как дерзают учить и представлять себя наставниками? Чем могут извинить сию дерзость пред верховным Учителем и Судиею? Как не подумают, что много согрешаем вcu? Могут ли они надеяться, что не повредят делу учительства своими грехами, от которых не очищены в сем деле избирающею благодатию, не ограждены послушанием закону избрания? Действуя по своемудрию и своеволию, могут ли они быть в мире с мудрствующими о Господе и правимыми волею Божиею? А потому, не станут ли разделять, вместо того, чтобы приводить в соединение веры, распространять соблазны, вместо назидания, возмущать мир Церкви? И какому за сие осуждению подвергнут себя, какому других совращаемых, или соблазняемых, и опять какому себя за них! Сколь не напрасны cии опасения, Церковь дознала многими печальными опытами. Для краткости приведу один пример, который много скажет внимательному. В послании Святаго Апостола и Евангелиста Иоанна читаем следующее: писах Церкви; но первенстволюбец их Диотреф не приемлет нас. Сего ради аще прииду, воспомяну его дела, яже творит, словесы лукавыми укоряя нас; и не доволен бывая о сих, ни сам приемлет братию, и хотящим возбраняет, и от Церкве изгонит (3 Ин. 1:9, 10). Слышите ли? Диотреф не приемлет Иоанна! Диотреф, о котором неизвестно, была ли в нем какая искра здраваго понятия о вере и Церкви, и котораго имя дошло до нас только по милости человека, им пренебреженнаго, – Диотреф не приемлет Иоанна, избраннаго между Апостолами, Богослова по превосходству, тайновидца и главу пророков Новаго Завета, не уважает его послания, порицает его, не приемлет приемлемых Апостолов, запрещает другим принимать их, и из Церкви изгоняет их! Кто бы сему поверил, если бы не сам Апостол повествовал о сем? Видите, какия богопротивныя дела, какие разрушительные безпорядки производит в Церкви желание быть первым по собственному счету, и похищаемая независимость от поставленных учителей, мнящаяся быть довольною для себя и других! Судите по сему, как нужно и как важно предостережение Апостольское: не мнози учители бывайте. Но здесь нет ни какого Диотрефа, думают, вероятно, некоторые из слушающих, и мы не ищем быть учителями других. К кому же относится обличение и предостережение? – Ко многим, братия, и к вам самим, которые так думаете. Ученику свойственно принимать для себя всякое слово учения, как земля принимает всякую каплю дождя и всякое зерно семени. Если вы не стараетесь прилагать учения к себе, а простираетесь в пытливое изыскание, кстати ли оно преподается, и к кому мимо вас относится: то вы слушаете учение не просто, как ученики, а более как учители или судии. В сем случае не излишне для вас предостережение: не мнози учители бывайте. Не учите учащаго, как ему лучше учить; не судите других судом слышимаго учения; слушайте учение с ученическою простотою и смирением, для вашего внутренняго назидания. Вы не домогаетесь сделаться самопоставленными учителями на каком нибудь учительском месте: осмотритесь, однако же, не сделались ли уже вы такими в ваших мнениях и в ваших правилах, или, что не лучше, не избрали ль таких учителей в руководство жизни вашей. Чьи вы ученики после того, как не принадлежите к училищам детским или юношеским? Преданные ли ученики Отцев наших? Или сие кажется уже не благовременным, потому что новый век провозглашает себя мудрейшим прежняго? Прилежные ли вы ученики слова Божия? Или сие училище представляется довольно посторонним для занятых много человеческою мудростию, либо человеческою суетою? Послушные ли вы ученики Церкви? Или находите нужным сокращать ея уроки, потому что с ними не согласуется учение, которое преподает дух мира? Но как дух мира и дух века чужды единства, которое свойственно только духу Божию, и дают столько учений и учителей, сколько голов, более или менее, мыслящих: то даже не избежно, чтобы, по духу мира и века, каждый был учителем сам себе, и в то же время имел несчетное множество учителей, противоречащих друг другу. Что может быть сего несчастнее? Помыслите же, как верно обличение, и как нужно увещание Апостольское: не мнози учители бывайте, бpamиe моя, много бо согрешаем вси. Изберите себе лучше не многих надежных и между собою согласных учителей: спасительное слово Xpистово, святыя правила Церкви, опытную мудрость благочестивых и богопросвещенных Отцев наших! Здесь нет Диотрефа: но, к прискорбию Церкви и священноначалия, вы можете не далеко отсюда встретить более, нежели одного Диотрефа, и притом имеющаго последователей, не смотря на то, что он давно обличен словом Апостольским. От нас изыдоша, но не беша от нас, обличает Апостол Иоанн отступивших от единства верования и от послушания Церкви. Не видим ли и ныне людей сего рода? От нас получили они начало веры и таинств, – от нас изыдоша, но уже не хотят быть нашими. Без призвания, без благословения, как кому вздумалось, поставляют себя учителями, и, чтобы прикрыть неблагообразие самочиния, отвергают Церковь, от которой получили все, что имеют, или мнятся иметь. Первенстволюбец Диотреф не приемлет нас. – Дух явственно глаголет, и предрекает чрез Апостола Павла, о внемлющих духовом лестчим и учением бесовским, в лицемерии лжесловесник, сожженных своею совестию, между прочими ложными учениями и заповедями, возбраняющих женитися (1 Тим. 4:1–3). И, не смотря на cиe предварительное обличение, духи лестчие являются, лжесловесники не стыдятся проповедывать, будто в нынешнее время совсем уже нет благословеннаго брака, будто теперь уже не Бог печется о продолжении рода человеческаго; возстают против брака усильнее, нежели против того, чтo осуждается законом брака, а иные против истинных законов и брака и девства вооружаются не только лжеучением, но и железом. Сколь ни ясны здесь черты духов лестчих и учений бесовских: однако находятся внемлющие им. Многие самопоставленные учители умножают толки лжеучений; а неразсудительные последователи умножают лжеучителей. Встречаясь с теми и другими, припоминайте, братия, для себя и для них, предостережение Апостольское, столь бедственно ими пренебреженное: не мнози учители бывайте, ведяще, яко большее осуждение приимем. Помните, что положи Бог в Церкви первее Апостолов, второе пророков, mpemиe учителей. И никтоже сам себе приемлет честь, но званный от Бога, якоже и Аарон (Евр. 5:4), по богопреданному чину. Только званные Богом учители верно приводят к Богу. Аминь. Слово в день Святителя Алексия. (Говорено Февраля 12-го в Чудове Монастыре; напечатано в Твор. Св. Отец 1845 г. и в собрании 1848-го года.) <1845 год>

И он говорит, что преступление таковых больше, чем если бы они не получали никакой пользы. Ведь тот, кто учит о не существующем у него как о существующем, - виновен, поскольку пал из-за своего языка.