Книга пророка Исаии, Глава 5, стих 30. Толкования стиха

В буквальном смысле слово сие по-видимому пророчествует о римском войске, во время последней осады приступившем к Иерусалиму. Ибо при этом случае воинские списки наполнены были людьми и из дальних, и из близких народов, из Сирии и Аравии, и другие народы, жившие близ Иудеи, набираемы были в римское войско. Итак, воздвигнуто знамение во языцех, то есть знамение явившегося Креста. И язычники призваны к вере, и Иерусалим предан разрушению. Они идут так скоро и легко, такое имеют усердие к войне, что забывают о пище, не ожидают подвоза запасов, не нуждаются в отдохновении, не снимают с себя воинской одежды (см.: Ис. 5:27). Они яко тверд камень вменишася, и колесницы их – яко буря (ср.: Ис. 5:28). Они подобны львам крепостью и львичищам стремительностью; крик их яко шум моря волнующася. Тогда обложенный войском народ не увидит ничего иного, кроме жестокой тмы на земле (ср.: Ис. 5:29-30).

Затем он упоминает о море, говоря, что будет такой шум, такое смятение, какое бывает тогда, когда сильно бушует и волнуется море; и вообще употребляет все меры усилить страх, чтобы они не имели нужды испытать (эти бедствия) на самом деле. И, что еще более ужасно, тогда не будет, говорит, защитника ни от земли, ни с неба, но, лишенные и горней защиты и земной помощи, они будут переданы врагам. "Тьмой" же он называет здесь помрачение, происшедшее в них от несчастия, не в том смысле, будто исчезнут лучи солнца, но в том, что страждущие, по своему расположению, будут видеть среди полудня вместо света мрак, как обыкновенно бывает с людьми, пораженными скорбью и унынием. А чтобы ты знал, что эта тьма происходила не от свойства воздуха, но от их расположения, он прибавил: тма жестока в нужде их.

См. ст. 24 Ст. 25—30. И во всех сих не отвратися ярость Его, но еще рука Его высока. Воздвигнет убо знамение во языцехъ сущих далече и позвиждет им от конец земли, и се, скоро легце грядут: не взалчут, ни утрудятся, ни воздремлют, ни поспят, ни распояшут поясов своих от чресл своих, ниже расторгнутся ремени сапогов их: ихже стрелы остры суть, и луцы их напряжени: копыта коней их яко тверд камень вменишася, колеса колесниц их яко буря, ярятся яко львове, и предсташа яко львичища: и имет, и возопиет яко зверь, и извержет, и не будет отемлющаго их. И возопиет их ради в той день, яко шум моря волнующася: и воззрят на землю, и се, тьма жестока в недоумении их. Что не этим только ограничатся последствия гнева на них со стороны праведного Судии, но прострутся и далее, это уяснит сейчас предложенное. Ибо, хотя они, несчастные, потерпели страшное опустошение, испытали муки голода и жажды, подверглись бедствиям войны, однако пребыли в отвращении от Бога, и потому не оказались вне гнева. Это-то, думаю, он разумеет, говоря: еще рука Его высока, как поражающая согрешивших; потому что рука ударяющего как бы всегда высоко поднимается. Затем, какое и сколь великое будет раздражение гор, кто будут исполнителями гнева их и с каким мужеством, с какою смелостью и необычною для людей жестокостью придут они, это он делает явным, говоря: воздвигнет убо знамение во языцех сущих далече. Ибо не сопредельны и не соседственны были с страною Иудейскою опустошившие ее и сжегшие Иерусалим и все города Иудейские, но из далеких стран и со всей земли собраны были. К тому же их было и весьма много, или лучше сказать неисчислимо было количество пришедших вооруженными вместе Веспасианом и Титом¹ Знамение же дано будет, сказано, как бы во время войны и сражения; потому что полководцы, намереваясь выводить в строй подчиненные им войска, имеют обычай подавать знаки, высоко поднимая так называемые знамена. О них и пророк Исаия упоминает, говоря: захвачен будет аки щогла на горе, и яко знамя носяй на холме (Ис. 30:17). Ибо ставящие знамена на высоких холмах или ставят их прямо, или наклоняют, или же привешивают к ним что-либо, на что взирает сражающееся войско. Таким образом оно узнает волю полководца. Воздвигнет убо знамение, сказано, и позвиждет им. И это опять также берется от обращения с пчелами. У пчеловодов есть обычай насвистывать им и таким образом выводить их из ульев на цветы и травы, а и опять собирать их с полей и водворять в жилищах их. Итак позвиждет, сказано. Они же прибудут так же быстро и легко, как птицы. Мало заботясь о голоде, не боясь трудов, не предаваясь сну, хорошо препоясанные, вполне подготовленные к ведению войны, совершая поход на неукротимых конях, устремляясь как буря и на подобие львов и пожирая как звери, они будут так непреоборимы и страшны, что даже и без сражения в состоянии были бы побеждать, так как никто не выступил бы против них или не имел бы для себя достаточно помощи. И будет же в то время плач и смешанный вопль, так что некоторые примут его не за иное что, как за шум моря, разлившегося по стране Иудейской. Будет также и жестокая тьма, под которою разумеется совсем не тьма происходящая от тумана или бывающая ночью, но скорее тьма вследствие страхов и растерянности. Ибо слишком тяжкие бедствия помрачают ум. Итак, Бог всяческих во всем приносит нам пользу: не напрасно (например) Он делает предсказания о будущем и подробно повествует о великости бедствий. Это делает Он для того, чтобы, поелику часто мы остаемся глухими к вразумлениям и ни во что считаем призывающее нас к покаянию слово, то, хотя бы убоявшись подпасть столь страшным наказаниям, восприняли в себя страх Божий и, отступив от злого, обратили наконец к благому сердце свое.

«Вот тьма». Этими словами изображается то впечатление, какое будет произведено на иудеев нашествием могучих и многочисленных, ходивших с большим шумом (как шум моря) ассириян. Критики довольно единодушно делят пятую главу на три части: 1–7, 8–24 и 26–30. Первая часть сохраняет известный ритм на всем своем протяжении. 1 стих – 1-я половина 1 стих – 2 половина 2 ст. 3 стих – 4 стих 5 стих – 6 стих 7 стих Надписание: 1 строфа – в 4 полуст. – 2, 2 2 строфа – в 4 полуст. – 2, 2 3 строфа – из 6 полуст. – 3, 3 1 и 2 строфа – по 2 полуст. – 2, 2 Песнь эта составлена, вероятно, немного спустя после появления предыдущих речей пророка, около 735 г. Вторая часть не возбуждает в общем серьезных возражений в отношении своей подлинности, хотя критика почти единодушно считает 15 и 16 ст. вставкой, которая могла бы быть помещена ниже, так как содержание ее слишком общее и не подходит к перечислению частных наказаний, начавшемуся в 14-м стихе. 17-й ст. также, по Condamin"у, следовало бы поместить после 10-го, как более подходящий к нему по своему содержанию. Строфы в этой части, явившейся также, вероятно, около 735 г., можно распределить таким образом: 8–10 и 17 стих – 1 строфа – 2, 3, 3 11–14 стих – 2 строфа – 3, 3, 2 18–23 стих – 3 строфа – 3, 3, 3 Что касается третьей части, то Condamin предполагает, что она первоначально имела другое место – именно ст. 24–25 после 9 гл. 16 ст. и ст. 26–30 – после 8 гл. 20-го ст., так как они более подходят по своему содержанию к тем отделам. Но означенный критик не представляет других, более убедительных, оснований для своей гипотезы, сказанного же весьма недостаточно для совершения такой перестановки.