К Римлянам послание ап. Павла, Глава 1, стих 22. Толкования стиха

Пишу и я сие, узнав, что некто смущает вас, основываясь не столько на точности вероучения и не на том, что почерпнуто из Писаний, сколько на собственном разумении. Они извергают слова, не имеющие силы и истины. Ибо они впали в столь дурные помышления, что предположили и помыслили о превосходящей всё природе Бога, будто ей присущ человеческий облик (ܚܙܘܐ ḥezwā), то есть форма (ܕܡܘܬܐ ) человека. И хотя я не могу в это поверить, ибо готовность признать такое¹ есть явное доказательство крайнего безрассудства, но я дивлюсь, что у тех, кто заводит подобные споры и говорит это или может подумать так, оставлено без внимания, что так мыслили идолопоклонники. О них вопиет Божественное Писание. Так, о них говорит Павел: Называя себя мудрыми, они обезумели и изменили славу нетленного Бога в подобие образа² тленного человека³. Стало быть, те, которые утверждают, что Богу свойственно человеческое подобие (ܕܡܘܬܐ ), безумствуют вместе с этими идолопоклонниками. И будучи охвачены таким же нечестием, они явно находятся под прещением апостола, ибо и они изменяют славу нетленного Бога в подобие образа тленного человека, отклоняясь от истины и пребывая вдали от разумения, приличествующего святости.

***

Итак, они никакого оправдания не найдут в день Суда, поскольку, познав Бога, то есть усмотрев славу Божию уже через само величие сотворённых вещей, они не прославили Его как Бога, но осуетились в умствованиях своих и омрачилось несмысленное их сердце. Ибо хотя они весьма тщательно, как они думают, исследовали природу вещей, они, говорит он, осуетились, последовав пустым умствованиям, провозглашая в своей жизни многобожное заблуждение и «славу Бога» самым неразумным образом изменяя в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся. Ведь хотя высочайшая природа не подлежит количественному измерению и не принимает ни вида, ни облика, они сопоставляют её не только с человеком, но впали в столь безрассудные помышления, что даже уподобляют её птицам, четвероногим животным и ядовитым гадам.

Здесь апостол изображает заблуждение язычников, но штундисты прилагают его слова к чадам Церкви Православной, чтущим священные изображения Господа, Богоматери и святых угодников Божиих. Они говорят, что православные иконы и представляют собою именно подобие образа тленного человека, а почитание их есть изменение славы нетленного Бога, применение истины Божией во лжу. Но изображение священного Лика Христова не есть подобие тленного человека, – о Христе сказано, что плоть Его не увидела нетления (Деян. 2:31). Если же Христос не может быть назван тленным, то и святые не могут; они суть члены Тела Его (Еф. 5:30). Что касается изображения Бога Отца в виде старца, или ветхого днями, то оно основано на том, что в таком именно образе явился некогда Бог Отец пророку Даниилу (7, 9). Изображения Сына Божия в виде агнца и Духа Святого в виде голубя основаны на том, что Сын Божий видим был в образе агнца Иоанном. Богословом, Дух Святой в образе голубя – Иоанном Крестителем (Откр. 5:6; Лк. 3:22). Эти Божественные Лица ужели изменяли тогда Свою славу в подобие образа тленного человека, птиц и четвероногих? Ужели и Они применяли тогда истину Свою во лжу? Сказать это было бы нечестиво. Славное существо их пребыло невидимым, по слову Самого Господа: не узрит человек лице мое – лице мое не явится (Исх. 33:20–23). И мы, изображая Божество в образе видимых творений, не думаем, что изображаем самое лице или славное существо Божие, как думали идолопоклонники, а только подражаем тем явлениям Его, в которых Бог благоволил отчасти, как бы зерцалом в гадании (1 Кор. 13:12), открываться людям и входить с ними в общение. Идолопоклонники действовали самовольно; темже и предаде их Бог – в нечистоту, мы же действуем по подражанию Самому Богу явившемуся во плоти (1 Тим. 3:16); а посему и не подлежим осуждению.

Отдел первый: «Суд Божий на всех язычников и иудеев, как содержащих истину в неправде» (Рим. 1:18–2:29)

Сей суд, во-первых, на язычников, ибо:

Рим. 1:18–25. а) Основное и главное из того, что можно знать о Боге, было явно для них чрез рассматривание природы; они же поклонились вместо Бога Творца вселенной бездушным предметам и тварям. Вот подлинные слова Апостола: «Что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им (давши разум). Ибо невидимое Его, вечная сила Его и божество, от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны (т. е. не оправдаются неведением на суде Божием). Они …, называя себя мудрыми, обезумели, и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся, … и служили твари вместо Творца, Который благословен во веки, аминь».

Гнев Божий отяготеет на людях, во 1-х, за их неправильное представление о Боге, вечное бытие Которого и даже самое невидимое Существо были доступны для всех людей чрез правильное рассматривание Его созданий и даже чрез положительное сообщение Божие о Себе, сказывавшееся в общечеловеческом предании.

Во 2-х, гнев Божий отяготеет на людях потому, что они, приобретши некоторое понятие о Нем, не воздали Ему подобающей чести, но возгордились этим, а между тем стали воздавать Божескую честь людям, птицам, животным и даже гадам, видя в них образы Божества и даже самое Божество. Здесь очевидно находится указание на все виды идолопоклонства, начиная с Египетского и оканчивая Греко-Римским, так как существенный внутренний характер идолослужения у всех заключался в том, что в нем, как выражался Апостол (в 18 и 25 ст.), истина (правильная мысль о Боге) не только была заменена ложью, но и подавлялась ложными представлениями ее – под образом небесных светил, земных тварей и самого человека. Только извративши свои естественные чувства, человек мог дойти до такого идолослужения. По слову св. И. Златоуста, «Бог вложил в людей ведение о Себе при самом их рождении». Кроме того Писание удостоверяет, что Бог в раю учил человека Сам, потом Он посылал им Ангелов и святых людей, открывавших Его волю и вообще все то, что человеку должно знать о Боге. Наконец, чтобы все сообщаемое не затерялось в течении родов и поколений, «Он пред всеми людьми раскрыл книгу природы», в которой всякое дыхание, все живое хвалит Бога и пред всеми разумными существами ясно свидетельствует о вечно-живой и премирной силе Божества, Его премудрости, благости, всеведении, вездесущии и многих других невидимых, но понятных для ума человеческаго свойствах Божиих. Можно сказать, что самое первое впечатление от созерцания мира есть неотразимое сознание его Творца и Промыслителя. Вот почему Ангелы восхвалили Бога, еще когда сотворены были только звезды (Иов. 38:7). «Дивна дела Твоя, Господи, вся премудростию сотворил еси», взывал ко Господу царь Давид, созерцая всю красоту земную (Пс. 103). Бог велик в небесах и в былинках на земле! И нет человека, который бы, будучи в полном уме и твердой памяти, не исповедал величия Его, видя весь чудный мир Божий и представляя всю красоту его! Только осуетившиеся в помышлениях своих, т. е. отвратившиеся от Бога и погрузившиеся в пустые и низкие интересы жизни, предавшиеся плотоугодию и гордости – могут не видеть Бога в Его творениях, и за то они ниспадают до богопочтения тварей, вместо Творца. Поистине, только омраченные умы и испорченные сердца могут пребывать в этом жалком заблуждении!

.23 называя себя мудрыми, обезумели, и славу нетленного Бога изменили. Самонадеянность перед лицом Божиим свидетельствует о превратной системе ценностей: поклонение Богу подменено почитанием идолов, созданных людьми по собственному образу. Изначально присущий человеку инстинкт богопочитания извращен, так как обращен на недостойный его предмет (ст. 25).