К Евреям послание ап. Павла, Глава 6, стих 15. Толкования стиха

В Священном Писании мы встречаемся с клятвой, с одной стороны, и проклятием – с другой. Первая – это утверждение истинности сказанного или обещанного, второе – полное отвержение. Вот два противоположных значения этого древнего слова. В древнеславянском языке оно означало и то, и другое. Та же особенность сохранилась и в наше время, например, в сербском языке, есть слово «клетва», и для различения его значений применяется приставка «за». Когда кто‑то хочет подчеркнуть положительный смысл клятвы как присяги, говорят «заклетва». В русском языке семнадцатого века слово «клятва» употреблялось и как «проклятие». Хотя в греческом есть разные слова для их обозначения, сама идея связи клятвы и проклятия, в Священном Писании в целом и в частности в Послании апостола Павла к евреям, очевидна. Она‑то и повлияла на их лингвистическую связанность в славянском, английском и других переводах.

В этом есть глубокий смысл. Утверждение истины имеет такую силу, что оно само отсекает от истины тех, кто ей противится. Отсюда и происхождение слова «проклятие», и отсылка к проклятому, то есть к дьяволу.

В Послании к Евреям апостол Павел говорит о клятве Бога Аврааму. А евангельский текст повествует о проклятии бесноватого, обреченного силой духа зла на многократное погружение и в огонь, и в воду. Такова судьба всех, кто оказывается во власти проклятого – дьявола. Эти противоположные тексты сопоставлены не случайно. Чтобы это понять и усвоить, надо обратиться к контексту всего Священного Писания и вникнуть в историю древности.

Апостол Павел цитирует 21‑ю и 22‑ю главы Книги Бытия из ветхозаветного Пятикнижия Моисея. …И теперь поклянись мне здесь Богом, что ты не обидишь меня, – сказал Авимелех Аврааму, – ни меня, ни сына моего, ни внука моего, и как я хорошо поступал с тобою, так и ты будешь поступать со мною и землею, в которой ты гостишь. И сказал Авраам: я клянусь. И было после сих происшествий, – продолжается рассказ, – Бог искушал Авраама, и сказал ему: Авраам! Он сказал: вот я. Бог сказал: возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака, и пойди… и принеси его во всесожжение. И далее рассказывается о том, как Авраам послушался Бога, и взял Исаака, и повел его на указанную ему гору, и там связал, положил его на жертвенник, и собирался уже заколоть его… Как вдруг ангел Господень остановил его руку и сказал: Авраам! Авраам!.. Не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего, ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога, и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня. И сказал: Мною клянусь, говорит Господь, что так как ты сделал сие дело и не пожалел сына твоего, единственного твоего, то Я благословляя благословлю тебя, и умножая умножу семя твое, как звезды небесные и как песок на берегу моря, и благословятся в семени твоем все народы земли, за то, что ты послушался голоса Моего (Быт. 22:11–18).

История говорит нам, что клятва Господня исполнилась. И мы в наши дни, через пять тысяч лет после тех событий, становимся свидетелями того, что потомки Авраама до сих пор существуют, и живут теперь в той самой земле Авраама, где он клялся Авимелеху и где Бог клялся ему, – в Израиле. Апостол Павел ссылался на эту же клятву Господню почти две тысячи лет тому назад и уже тогда свидетельствовал, что клятва эта действительно исполнилась.

Обратим внимание на саму клятву. Мною клянусь, – говорит Господь. Перед этим мы видели, как Авраам сам клялся Авимелеху, клялся Богом. Обычай этот тогда был распространен повсеместно. Язычники клялись множеством своих богов, верующие в Единого Бога клялись Богом Истинным. Обычай этот дошел до наших дней: в Америке до сих пор присягу приносят с Библией в руке и призывают имя Божие.

Бог клянется Самим Собой, совершенной уверенностью. Вот она, вера, которая делает все возможное. Вот она, помощь неверию.

Значит, клятва – не просто утверждение, а если нужно – то и проклятие для самого себя, в случае, если сказанное окажется неправдой. Как же сильно человека любит Бог, если идет на такое – проклинает Себя Самого! И это не просто слова. Это действительно проклятие на деле. Об этом так и сказано в другом месте Священного Писания: Проклят всяк, висящий на дереве, то есть на Кресте, как пишет об этом апостол Павел в Послании к Галатам, цитируя ветхозаветную Книгу Второзакония и объясняя: Христос искупил нас от проклятия, Сам сделавшись за нас проклятием (Гал. 3:13).

Клятва, данная Богом Аврааму, клятва Самим Собой, осуществилась и как проклятие. Не потому, что Бог не верен, а потому, что человек изменил. Бог все взял на Себя Самого. Клятва Божия исполнилась. Аврааму было дано потомство, распространившееся по всему миру. Но потомство это отпало и от Бога, и от Авраама, как свидетельствует Христос, скорбя о случившемся и утверждая, что Господь может и из камней сделать детей Аврааму. В этом смысле, духовно, клятва не осуществилась. Бог дал этому потомству свободу, и оно ушло на страну далече (Лк. 15:13). И за это Сам Господь сошел на землю, взяв на Себя это проклятие.

Вот как страшна клятва! Поэтому Сам Христос, придя на землю, отменяет ее для своих учеников вообще, раз и навсегда. Слышали вы, что было сказано древним: не приноси ложной клятвы, но исполняй перед Господом клятвы твои. А я говорю вам: не клянись вовсе, ни небом, потому что оно престол Божий, ни землею, потому что она подножие ног Его, ни Иерусалимом, потому что он город великого царя, ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным. Да будет же слово ваше «да, да» и «нет, нет», а что сверх этого, – от лукавого (Мф. 5:33–37).

За две тысячи лет до Рождества Христова почти все люди на земном шаре так испортились и развратились, что едва-едва одна семья памятовала о Боге и исполняла Его волю. И в этой-то одной семье отец ее, Фарра, уже начал служить чуждым богам (Нав. 24:2). Тогда Господь, желая сохранить изначальное откровение и обещание о спасении людей, отделяет из этой семьи сына Авраама и велит ему покинуть землю, родню и даже оставить отца своего и идти в землю, ему вовсе неизвестную. При этом Господь сказал Аврааму, что от него (Авраама) произойдет народ великий; чрез него и особенно чрез его Потомка благословятся все племена земные (Быт. 12:1–3). Действительно, Авраам удалился в сторону от грешного мира, поселился на указанной Богом земле. Живет там год, другой и более; но у него, престарелого и бездетного, потомства не является. Богатства Авраама увеличиваются; он одерживает победу над врагами; получает благословение от Мелхиседека, – а потомства у него нет. Так обетование Божие о многочисленном потомстве от Авраама по переселении его в чужую землю не исполнялось в течение десяти лет. В душу его верующую запала грусть (Быт. 15:1–3). Господь ободряет его; Авраам верует. И эта вера Авраамова сочтена была Богом за высокое, благочестивое и святое дело (Быт. 15:6). Наконец Господь Бог даровал Аврааму сына от жены его Сарры. Не успел подрасти этот единственный, вожделенный сын – наследник всех богатств и обетовании, данных Богом Аврааму, как Господь требует его к Себе. Аврааму повелевает Бог принести Исаака в жертву (Быт. 22:2). Авраам повинуется. Берет своего тринадцатилетнего сына, дрова и огонь и три дня он идет на назначенную гору. В душе своей Авраам обрек уже сына в жертву, уже приготовил дрова, положил на них сына своего и поднял нож на него. Но Господь не допустил Исаака до самой смерти.

Гл. 6 ст. 13–14. За такую веру в Бога и любовь к Нему Авраам удостоился от Господа клятвенного заверения о том, что все, все, Богом обещанное, сбудется непременно.

Мною клянусь, говорит Аврааму Бог. Благословляя благословлю тебя и умножая умножу семя твое… И благословятся в семени твоем все народы земли (Быт. 22:16–18).

Мною клянусь, говорит Господь. Господь клянется. Клятва обыкновенно употребляется в особенных, важных случаях или для удостоверения показаний и свидетельств, или для возвышения самого дела, в котором принимают участие разные лица.

И Господь, вступая в завет, в договор, с Авраамом, обещал ему и его потомству, что из рода Авраамова явится, непременно явится Спаситель мира, что люди должны жить постоянно верою в Спасителя, ожидать себе от Него всяких благ и довольства в мире и блаженств за гробом. Для укрепления такой веры Господь поклялся Аврааму.

Праведный Авраам видел в жизни своей много лишений, принес с своей стороны немало жертв Богу. И все это делал он с покорностью, с сыновнею любовию и верою. За такое долготерпение свое Авраам и получил обетование, все ему обещанное, т. е. землю и сына, и многочисленное потомство, и славу, и блаженство рая. Так и мы, если хотим себе добра и мира в душе, должны жить с верою в Бога и надеждою на Него. Господь заботится о нас, как о малолетних детях, руководит нас, оберегает нашу жизнь, хочет, чтобы в нас было к Нему и Его слову полное доверие. И даже для нас, маловерных, клянется! А мы, дети Его, остаемся ли благодарными к Нему, нашему Отцу, за Его заботы о нас и любовь к нам?

„Долготерпев“, как сказано выше, „получи же обетование“, после того, как исполнилось благословение (Божие), умножилось семя его, и получилась в наследие земля обетованная.

Христиане, как доказывает апостол Павел, испытав на себе благословение Божие, явственно осознали, что древнее обетование Аврааму осуществилось в Иисусе Христе. Это Церковь Христова представляет собою истинный Израиль и истинное семя Авраамово: «верующие благословляются с верным Авраамом. … Если же вы Христовы, то вы семя Авраамово и по обетованию наследники» ( Гал. 3:9, 29). Нет, история не повторилась. Но она высветилась смыслом. Авраам «сверх надежды, поверил с надеждою» (Рим. 4:18). Он стал прообразом и образцом христиан, их веры и их надежды на наследие жизни вечной (Мф. 19:29).

Здесь Апостол дает нам истинное понятие о клятве и законности ея употребления. Клятва состоит в том, что люди, уверяя один другаго, призывают Бога во свидетеля, посредника и поручителя, конечно с тою мыслию, что Он будет помощником при исполнении обещания и карателем в случае намереннаго нарушения его или уверения ложнаго. Слова людей могут быть истинными в той мере, в какой они сопровождаются мыслию о о всеведующем Боге, Который есть высочайшая Истина, погубляющая говорящих ложь: Пс. 5:7. Отсюда понятпо частое призывание Апостолом во свидетели Бога, и тем самым свидетельствующаго о необходимости в важных случаях клятвы: 2 Кор. 1:23; Ефес. 4,17; Рим. 1:9.

В 6составители послания возвращаются к основной догматической теме и останавливаются на обетовании, данном Аврааму, которое, будучи непреложно, как всякое обетование Божие, было, сверх того, закреплено клятвою Божией Аврааму (6:13–20). Обетование получает осуществление чрез служение Иисуса, как Первосвященника по чину Мелхиседека. В этом Своем достоинстве, он вошел предтечею за нас во внутреннейшее за завесу (стт. 19–20). Его вхождением за завесу доступ в святилище открыт и нам. Но принципиально возможное еще не осуществилось на деле. Как Он вошел, так войдем и мы. Но наше вступление – в будущем. Стт. 19–20 по-новому выражают мысль 4:14–16. Ранее высказанная мысль связывается в гл. 6 с Первосвященническим служением Иисуса по чину Мелхиседека.

В этом отделе 6 главы апостол убеждает читателей с верою и долготерпением ожидать исполнения Божественных обетований. Примером постоянства в надежде он поставляет Авраама, который «долготерпев, получил обещанное» (ст. 15). Основанием же твердой надежды он полагает то, что Бог утвердил Свои обетования клятвою, и что Он не может солгать ни в клятве, ни в обещании (ст. 18). При этом апостол дает нам истинное понятие о клятве и законности ее употребления. «Бог, давая обетование Аврааму, как не мог ни кем высшим клясться, клялся Самим Собою». Этими словами апостол указывает на то, что сказано Богом Аврааму после жертвоприношения Исаака: «Много клянусь, что так как ты сделал сие дело и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня, то Я благословляя благословлю тебя и умножая умножу семя твое» (Быт. 22:16–17). «Люди клянутся высшим, и клятва во удостоверение оканчивает всякий спор их». Под высшим (κατὰ τοῦ μείζονος) разумеется здесь Господь; вот почему клятва имеет удостоверяющее значение, и вот почему это значение простирается на всякий их спор, так что клятвою уничтожается возможность всякого прекословия. «Посему и Бог, желая – показать – непреложность Своей воли, употребил в посредство клятву». Чтобы последние слова были яснее, нужно знать, что здесь по-славянски сказано ходатайствова, а по-гречески ἐμεσίτευσεν (от ходатай, μεσίτης): и то, и другое значит: стал ходатаем, посредником чрез клятву.

Ходатаем, посредником называется лице, которое старается примирить две враждующие или спорящие стороны, или способствует к переговорам людей, разделенных расстоянием и взаимным различием. Когда Бог ходатайствова клятвою, то это значит, что Он поставил Себя между человеком и Самим Собою: представление это весьма свойственно Писанию, по учению которого Бог есть заступник, поручитель и посредник между человеком и Самим Собою. Так Иов восклицал, обращаясь к Богу: «заступись, поручись Сам за меня пред Собою, иначе кто поручится за меня» (17, 3 по русск. переводу)? Но если Бог ставил Себя посредником в той единственной клятве, когда Он клялся Самим Собою, то, очевидно, что таким же посредником и поручителем является Он в тех случаях, когда не Он Собою клянется, а люди клянутся Им, как высшим. Из этого уясняется истинное понятие о клятве: она состоит в том, что люди, уверяя один другого, призывают Бога во свидетеля, посредника и поручителя, конечно, с тою мыслию, что Он будет помощником при исполнении обещания и карателем в случае намеренного нарушения его или уверения ложного. Что можно находить неблагочестивого или неблагоговейного в такой клятве? Если Сам Бог клялся, не смотря на то, что не имел кем клясться, кроме Самого Себя, не смотря и на то, что обетования Его, как неложные, сами по себе не требовали клятвенного удостоверения, и недоверие к ним было бы со стороны людей преступлением, то тем более уместна клятва между людьми. Слова людей могут быть истинными в той мере, в какой они сопровождаются мыслию о Высшем, о всеведущем Боге, Который есть высочайшая Истина и ненавидит вся глаголющие лжу (Пс. 5, 7); как скоро человека оставляет память о Боге, то уста и сердце его наполняются неправдою. Кто в клятве призывает Бога в посредника и поручителя своих обещаний или удостоверений, тот чрез это исповедует благоговейную память о Нем, как о Сердцеведце, знающем, что слова его искренни и обещания его не содержат обмана. Понятно, почему после этого, как говорит апостол, «клятва“, употребленная для удостоверения, » оканчивает всякий спор (людей) “

+++Примечания к Апостолу и Апокалипсису в обличение штундистов и подобных им сектантов. Владимир-на-Клязьме, 1904. С. 135++

Впрочем, о евреях, к которым пишет послание, Апостол надеется, «что они в лучшем состоянии, хотя и говорит так»; а потому приглашает их терпеливо трудиться о своем спасении, подобно Аврааму, который «долготерпев, получил обетование», данное ему от Бога с клятвою (Евр. 6:9–15).

Авраам, долготерпев. Т.е. долго ждал обещанного. Очевидно, христиане, которым адресовано данное послание, теряли веру в исполнение обетований именно из-за того, что этого приходилось ждать. Напряженное ожидание Второго пришествия Господа и исполнения Им всех обетований является характерной особенностью первых десятилетий жизни церкви. Однако у многих христиан сама необходимость ждать порождала сомнения. Именно к людям с таким настроением и обращается автор послания.

Эту истину, что постоянство в вере и надежде приводит к получению обетований, ап. доказывает далее примером из жизни Авраама. Бог обещал Аврааму даровать великое потомство, и Авраам, постоянно надеясь на это обещание, наконец подучил (после смерти ср. 11:12. Ин. 8:59) обещанное, т. е. сделался отцом всех верующих, родоначальником истиннаго, благословеннаго семени, что собственно и обещал ему Бог. 

Апостол призывает евреев терпеливо трудиться для своего спасения, подобно Аврааму, который, долготерпелив, получил обетование, данное ему от Бога с клятвою (Евр. 6:9–15). Пример Авраама доказывает верность обетований Божиих о первосвященстве Христа. Поэтому иудеи должны с чистым сердцем принять Его искупительное и вечное священство и иметь в Нем надежду спасения, которая для души есть «как бы якорь безопасный и крепкий», брошенный в глубину моря (Евр. 6:9–20).

И тако долготерпев, получи обетование. (Евр. 6:15). 
Недостаток терпения и постоянства в делах, предприемлемых для вечнаго спасения, некоторым кажется недостатком, по немощи человеческой, обыкновенным, и потому не очень важным.
К сожалению, едва ли не правда то, что сей недостаток обыкновенен: но никак не правда, чтобы он был не очень важен. Множество душ по сему недостатку не достигают спасения: неужели это маловажно?
Кто не согласился бы войти в рай, если бы всякий мог войти в него несколькими шагами, в несколько минут или часов? И тать, и разбойник охотнее пошли бы на сию легкую и верную добычу, нежели на опасную и неверную добычу татьбы и разбоя. Но когда видят, что к вечному спасению надобно долго идти узким путем, с трудом проходить тесныя врата, – надобно постоянство, терпение, долготерпение: тогда многие совращаются на широкий путь искать временнаго удовольствия; и, как путь удовольствия законнаго и позволеннаго также не довольно широк, и средства онаго самою законностию некоторым образом ограничиваются и стесняются; то, по тому же недостатку терпения, переходят к удовольствиям непозволенным, порочным, беззаконным, и неприметно приближаются к вечной погибели.
Посему благодетельно святый Апостол учит нас постоянству и терпению для достижения вечнаго спасения, и для сего указывает на пример Авраама, который «долготерпев, получи обетование». Последуем оком ума за его указанием. Вникнем в его учение.
Бог повелел Аврааму оставить отечество, и идти в неизвестную землю: и в награду за веру и послушание сему повелению изрек обетование: «сотворю тя в язык велий, и благословлю тя, и возвеличу имя твое, и будеши благословен. И благословлю благословящия тя, и кленущия тя проклену, и благословятся о тебе вся племена земная» (Быт. 12:2. 3). Авраам поверил и повиновался. Вышел из Ура; пришел в Харран. Здесь лишился отца, может быть, не от старости только, но и от трудностей путешествия. Но обетование не исполнилось. Авраам пришел в землю Ханаанскую и узнал, что это земля, обетованная ему и его потомству. Но голод изгнал его из сей земли в Египет, еще бoлее для него неизвестный, еще более опасный. Обетование становилось почти несбыточным: однако Авраам продолжал верить, и терпел. По возвращении в землю обетованную, ссора между пастухами Авраама, и племянника его Лота, заставила их разделиться: следственно Авраам сделался слабее, и тем большей опасности подвергался от соседних иноплеменных народов; и в след за тем, по случаю взятия в плен Лота в Содоме, вмешан был в войну против четырех царей. Мелхиседек благословил его, как победителя, словом: но благословение Божие, которое должно было сотворить его в язык велик, не являлось. Еще Авраам не имел обетованнаго сына, как уже предречено ему было порабощение потомства его в продолжении четырех сот лет. Надобно было долготерпение, чтобы взирать на столь продолжительныя бедствия, тогда как не видно еще было и начала благословения. Авраам поспешил иметь сына от Агари: но то была ошибка; Измаил не был сын обетования. Сыну обетования надлежало родиться от Сарры: но Сарра была неплодна; Авраам и Сарра были оба стары: какое долготерпение нужно было, чтобы еще веровать, еще надеяться исполнения обетования! Наконец обетованный Исаак родился, вырос; событие обетования Божия началось; надежда благословеннаго потомства просияла. Конец ли долготерпению Авраама? – Еще нет. Внезапно Бог требует Исаака во всесожжение: отец должен заклать сына, и в нем все свое потомство, и уничтожить Божие обетование! Нельзя довольно дивиться, как и в сем случае достало у отца верующих веры и долготерпения: но достало. Исаак принесен в жертву в послушном Богу сердце отца своего; и тем самым упрочено на жизнь и благословение всемирное и вечное. В сие время сквозь отдаление веков Авраам увидел день Христа, приносимаго в жертву живую и спасительную на кресте, «и виде, и возрадовася» (Ин. 8:56), не только о своем обетованном потомстве, но и о своем обетованном вечном спасении. «Тако долготерпев, получи обетование».
Может быть, некоторые подумают: что нам до Патриарха? Кто может быть другим Авраамом? – Нельзя одобрить сих мыслей. Это уклонения и отговорки от добрых подвигов долготерпения в вере, свойственныя тому самому нетерпению, непостоянству, малодушию, лености, против которых Апостол хочет вооружить нас силою примера Авраамова. Правда, что Авраам человек единственный, Патриарх, отец верующих. Но вы, дети веры, разве не дети сего самаго отца верующих? А детям прилично ли не подражать доброму отцу? Прилично ли сказать: что нам до отца? Для чего-ж и Писание говорит нам о Аврааме, и о других древних Святых, если сие до нас не касается? – Нет, сказует о путях и судьбах их то же Писание: «сия вся образы прилучахуся онем; писана же Быша в научение наше, в них же концы век достигоша» (1 Кор. 10:11). Нет нужды, что мы живем почти на другом конце веков от ветхозаветных Патриархов; их примеры не так далеки от нас, как их времена; их приключения так ведены были Провидением, что между тем, как они шли к исполнению данных им обетований временных и вечных, они показывали нам стези к нашему вечному спасению; и для сего самаго их приключения описаны в священных книгах. Дело не в том, чтобы буквально и чувственно повторять то, что в них видим: Бог «удоволи нас служители быти нову Завету, не писмене, но духу» (2 Кор. 3:6). Надобно примечать в Ветхозаветных Святых дух веры, который издалеча приближал их к грядущему Христу, и перенимать оный, как наследие, законно следующее нам, верующим во Христа пришедшаго. Итак должно смотреть на долготерпение Авраама в вере, и побуждать себя постоянно и терпеливо упражняться в делах веры и спасения, поколику немощь наша позволит, паче же, поколику благодать дарует.
Разумеется, что не один Авраам подает в сем пример, но и многие, если только не все, угодившие Богу. Непосредственный сын и наследник обетования Авраамова, Исаак, не так же ли, как отец, «долготерпев, получи обетование» благословеннаго потомства? Он должен был, не колеблясь в вере, претерпеть двадцатилетнее неплодство Ревекки, опасности и обиды от Герарцев, наконец слепоту, которая воспрепятствовала ему дать, как он хотел, благословение первенцу природы, Исаву, но в то же время, при его долготерпении веры, способствовала дать неотъемлемое благословение избранному первенцу благодати, Иакову. И благословенный Иаков, котораго Сам Бог обещал «не оставить» (Быт. 28:15), не должен ли был долго терпеть смертельную вражду старшаго брата, двадцатилетнюю работу в доме неблагодарнаго Лавана, опасности нападений, разнообразныя огорчения семейственныя, лишение сына любви и надежд, Иосифа, наконец тягость глада и трудное в старости переселение в необетованную землю Египетскую, в которой надлежало страдать его потомству, о чем предсказание, деду его бывшее, не могло быть и ему неизвестно? Кто не знает, сколько должен был претерпеть Иосиф, чтобы достигнуть спасения своего, и своего племени? Он претерпел вражду братьев, рабство, клевету, узы, темницу. Моисей, чтобы соделать временное спасение своего народа, во образ нашего вечнаго спасения, также должен был всю жизнь терпеть, то сороколетнее добровольное изгнанничество, то трудную борьбу с ожесточением Фараона, то, почти непрерывную борьбу с препятствиями природы, и с непостоянством и неверностию своего народа.
Но поспешим от дальних образов к примерам более близким. Апостолы, мученики, преподобные, сколько долготерпели, в проповедывании Евангелия, в страданиях за веру, в подвигах духовной жизни! Послушаем хотя одного святаго Павла, о себе разсказывающаго: «от Иудей пятькраты четыредесять разве единыя приях», то есть, в пяти разных случаях получил по тридцати девяти ударов; «трищи палицами биен бых, единою каменьми наметан бых; трикраты корабль опровержеся со мною; нощь и день во глубине сотворих; в путных шествиих множицею: беды в реках, беды от разбойник, беды от сродник, беды от язык, беды во градех, беды в пустыни, беды в мори, беды во лжебратии, в труде и подвизе, во бдениих множицею, во алчбе и жажди, в пощениих многащи, в зиме и наготе» (2 Кор. 11:24-27). Вспомним наконец и долготерпение собравшаго нас ныне во храм сей Человека Божия. Дом, богатство, родителей, невесту оставил чудный Алексий, избирая тесный путь спасения, семнадцать лет провел без жилища, между нищими в притворе церковном; и, что еще труднее, «пробысть», как сказует повесть жития его, «приснопамятный в отчем дому неведом, сице худый и изнуряем, от врага побораем, от любве сродников разжигаем, и от рабов своих поругаем, не десять дней или сто, но лет семнадесять всецелых» (Пролог.). Какая решительность в намерении спасения, какое постоянство в исполнении, какое терпение в искушениях!
Наша леность неохотно смотрит на таковые примеры долготерпения в вере. Она охотнее ищет примеров тому, как бы спастись легче и скорее. Правда, безконечно-милосердый Бог сделал возможным и сие, дабы никакой грешник, ни в каких обстоятельствах, не имел причины отчаяваться. В Евангелии видим, как несколько слов покаяния и веры отверзли разбойнику рай. Но при сем не оставим без внимания и того, что сей пример в некоторых обстоятельствах безпримерен, именно в том, в какую неожиданную близость судьба поставила погибающаго со Спасителем, без возможности удалиться от Него пригвожденному ко кресту В Христ. Чтении этих слов нет. , и в какия чудесныя минуты благодати. Приметим также и то, что покаяние, не поздное для разбойника на кресте, поздно было для другаго, в тех же самых обстоятельствах, в те же самыя благодатныя минуты; что спасенный разбойник обратился ко Христу один, в противоположность нераскаянию Архиереев, Князей, Фарисеев, Книжников, Старейшин, целаго Иерусалима. Кто дерзнет сказать, что легче и надежнее к исполнению сие быстрое, ничем неудержимое возникновение из погибели во спасение, нежели достижение спасения постепенным шествием по пути покаяния и самоисправления, с терпением и долготерпением?
Для успокоения нашей лености и непостоянства, мы говорим, что Бог приемлет и тех, которые часто падают. Так, Он приемлет и сих: но прежде усматривает, по немощи ли они падают, по неведению ли, по соблазнам ли и претыканиям невольным, или напротив, по нерадению, по пристрастию к порокам, в которые падают, не смотря на свидетельство совести против беззаконий, в которыя падают. Есть падающие, которым поспешает помощь благодати: и есть падающие, к которым пренебреженная ими премудрость Божия посылает достойное их слово: «убо и Аз погибели вашей посмеюся; – будет бо, егда призовете Мя, Аз же не послушаю вас; взыщут Мене злии, и не обрящут» (Притч 1:26–28).
Если бы ты испытывал человека, котораго намерен принять в свой дом; и если бы он, несколько минут занимался тем, что ты ему поручаешь, а потом на целый день, или более, обращался к тому, что ему нравится, что тебе противно, что несообразно с порядком твоего дома: неужели ты бы его принял? Как же думать, что всесвятый Бог менее нас печется о Своем вечном доме, о небесном граде Своего Царствия, да «не имать в него внити всяко скверно» (Откр. 21:27)? Как же думать, что Он доволен будет человеком, который на минуту вспоминает Его, и на целый день, или еще на многие дни забывает; который несколько дней как нибудь постится, и потом на год предается невоздержанию; который одним и тем же языком теперь «благословляет Бога и Отца, и потом кленет человеки, бывшия по подобию Божию» (Иак. 3:9); который после покаяния безпечно возвращается ко греху, и после греха так же безпечно не спешит к покаянию; в котором не только нет готовности, ни желания, ради веры и любви к Богу и Христу, претерпеть всякую скорбь, всякое лишение, всякое бедствие и самую смерть, но который не имеет твердости, для благоугождения Богу, победить страсть, исправить неправильную склонность, отвергнуть худую привычку, предпочесть дело благочестия делу собственной корысти или честолюбия; который, даже после посвящения себя Богу особенным обетом, так же, как без обета, живет миру и работает суете его?
Да уповаем, Христиане, на благодать Божию, обещавшую и подающую нам спасение: но при том «да не лениви будете, но подражатели наследствующих обетования верою и долготерпением» (Евр. 6:12). Аминь.