К Ефесянам послание ап. Павла, Глава 4, стих 30. Толкования стиха

Помрачение рассудка у язычников в первую очередь выражалось в ожесточении их сердца, то есть в недоброжелательности и неприязни друг к другу. Нравственная перемена, к которой Павел призывает адресатов послания, прежде всего означает абсолютное господство любви.

Еф. 4:21–24. Между тем обратившимся язычником должно быть хорошо известно, что «истина во Иисусе» или учение Его в том и состоит, чтобы «отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях, а обновиться духом ума и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины».

Быть же и стать новыми людьми, по Апостолу, значит:

Быть правдивыми (Еф. 4:25): «отвергнув ложь, говорите истину каждый ближнему своему, потому что мы члены друг другу».

Быть не гневливыми (Еф. 4:26–27). «Гневаясь, не согрешайте: солнце да не зайдет во гневе вашем; и не давайте места диаволу».

Быть честным и трудолюбивыми (Еф. 4:28). «Кто крал, вперед не кради, а лучше трудись, делая своими руками полезное, чтобы было из чего уделять нуждающемуся».

Быть скромным и назидательным в разговорах (Еф. 4:29). «Никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших, а только доброе для назидания в вере, дабы оно доставляло благодать слушающим».

Не оскорблять вообще в поведении своем Святого Духа Божия (Еф. 4:30), «которым вы запечатлены в день искупления (т. е. в крещении)».

Быть чуждыми (Ея. 4:31–32) «ярости, и гнева, и крика, и злоречия со всякою злобою», но быть «друг ко другу добрыми, сострадательными и прощать друг друга».

Из частных добродетелей Христианских Апостол прежде всего заповедует говорить истину, далее внушает не гневаться долго, быть трудолюбивыми, милостивыми, назидательными и вообще не нарушать ничем своего великого Христианского достоинства. Так как Апостол ранее указал в новом человеке, как на одно из основных свойств, на истину, то теперь он заповедует оставить ложь и говорить истину, причем в основание сего требования полагает то, что мы члены единаго тела – Церкви. Разъясняя это, св. Иоанн Златоуст говорит: «Заметь, как везде Апостол пристыжает их, указывая на взаимную верность членов телесных. Глаз, говорит он, не обманывает ноги, ни нога глаза. Так и мы не будем лгать, если мы члены одного тела. Это будет знаком нашего дружества, а противное сему – вражды». «И слово такое употребил Апостол: говорите истину искреннему своему, тому, кто к вам искренен, и к кому вы искренны. Сказать: вы удове друг другу – то же, что сказать: между вами должна господствовать искренняя любовь. Где любовь, там невозможна ложь» (Преосвящ. Феофан). О гневе Апостол говорит словами псалма (4:5), выражаясь так, чтобы показать, что не гневаться нельзя, но должно удерживаться во гневе от греха, т. е. не допускать гнева страстного, для чего советуется прекращать всякие несогласия и ссоры возможно немедленно, преимущественно в тот же день, ибо ночь дает возможность осуществления самых злых дел гнева и злобы. Св. Иоанн Златоуст говорит: «Если ночь застанет тебя во гневе, то следующего дня уже не довольно будет для погашения зла, которое может возрасти в тебе в продолжение ночи». «Враждовать друг против друга значит давать место диаволу. Ибо тогда, как мы должны соединиться вместе и восстать против него, позволяем себе обратиться друг против друга. Подлинно, ничто так не способствует диаволу находить место среди нас, как вражда. Везде ему нужно только начало; когда же начало сделано, тогда он уже сам собою все подвигает вперед». Блаж. Феодорит, по поводу слов Апостола о краже, говорит: «поелику грех сей преимущественно порождается праздностию, то Апостол справедливо противопоставил ему доброделание (рукоделие и ремесло)». О назидательности в беседах Апостол говорит тоже с противоположением гнилым речам. По изъяснению св. Иоанна Златоуста, «гнилое слово – это то, какое он в другом месте называет праздным, злословием, срамословием, буесловием». «Посему говори так, чтобы слушающий тебя был благодарен тебе, и дабы слушающих сделать облагодатствованными. Ибо как миро подает благодать помазующимся им, так и благое слово. Оно наполняет слушающих своим благовонием». «Кто же злоречием расстраивает других, тот разоряет дело Духа Божия и оскорбляет Его» (Преосвящ. Феофан). «Научим же уста свои благоречию. Отсюда происходит великая польза, а от злоречия – великий вред» (Златоуст).

не оскорбляйте. Возможность опечалить Духа Святого "гнилым словом" (ст. Еф. 4:29) – красноречивое указание на то, что Он Дух – Личность, а не безликая сила.

Урок о назидательности в слове продолжается и здесь, — и ограждается угрожающим побуждением. Всякий христианин есть храм Божий, и Дух Божий живет в нем, созидая в нем все ко спасению. Кто словом своим назидает, тот приходит в согласие с делом Духа Божия в сердцах верующих, помогает Его созиданию душ. Напротив, кто расстроивает души других, пусторечием рассеивая их, а злоречием возбуждая недобрые чувства, тот разоряет дело Духа Божия в верующих и тем оскорбляет Его, Создателя. Но и сам расстроивающий другого есть жилище Духа Святого. Если, расстроивая других, он оскорбляет Духа Божия, живущего в них, то еще прежде и паче оскорбляет Его в себе самом, ибо худые речи исходят из худо настроенного сердца, к которому не может благоволительно относиться Дух Божий — Пречистый. Худо настроенное сердце то же, что дом, смрадом, чадом и всякою изгарью наполненный. Кому приятно обитать в таком доме? В этом отношении говорит Феофилакт: «Если сказал ты слово гнилое, недостойное христианских уст, то ты не человека оскорбил, но Духа Божия, Которым облагодетельствован, Которым освящены уста твои».

Имже знаменастеся. Все христиане знаменаны Духом Святым и прияли печать дара Духа Святого. «Дух Святой запечатлел нас в показание, что мы принадлежим к царскому стаду. Не оставил Он нас в числе повинных гневу Божию, но изъял от них и печать наложил, чтоб избавить от сего гнева. Его убо оскорблять не стыдно ли? Уста твои запечатлены Духом, чтоб не говорить ничего недостойного Его. Не отрешай печати сей» (Феофилакт).

Какой день разумеется под днем избавления? — Экумений говорит, что это есть день крещения. «В показание, что мы есмы народ Божий, Он запечатлел нас в крещении, ибо оно есть день избавления». Иероним разумеет под днем избавления последнее решение участи каждого на Суде с определением к блаженству, — и мысль свою выражает так: «Верующий всякий знаменается Духом с тем, чтобы сохранить сие знамение и показать его в день избавления чистым и нисколько не поврежденным, и за то причислену быть к избавленным». Последняя мысль может оправдываться тем, что по-гречески стоит: εις ημεραν απολυτρωσεως, — как бы на тот день, к тому дню. Тогда точно окажется вся сила запечатления Духом, который есть и задаток наследия; но самое запечатление совершается в начальных таинствах, — по крещении в миропомазании. Силою его соделываемся христианами и сохраняемся до будущего возустроения всех и чрез всю вечность хранимы будем.

Нельзя пропустить слов святого Златоуста на это место. Выписываем им сказанное по поводу его. «И не оскорбляйте Духа Святаго, — слова, приводящие в страх и ужас! — Если ты скажешь оскорбительное слово, если огорчишь брата, то огорчишь не его, а оскорбишь Духа Святого. При этом Апостол указывает еще и на благодеяние, полученное от Святого Духа, дабы тем сильнее было обвинение: и не оскорбляйте, говорит, Духа Святаго Божия, Имже знаменастеся в день избавления. Святой Дух соделал нас пажитию царскою, освободил нас от всех прежних зол, не оставил нас в числе тех, кои подлежат гневу Божию — и ты оскорбляешь Его? Не оскорбляйте Духа, Имже знаменастеся. Пусть эти слова, как печать, лежат на твоих устах. Уста, запечатленные Духом, ничего непристойного не изрекают. Не говори: не важно, если я произнесу дурное слово, если оскорблю того и другого. Потому-то это и великое зло, что ты почитаешь его ничтожным. Ибо зло, которое почитают ничтожным, легко оставляют в пренебрежении, а оставленное в пренебрежении, оно усилится, усилившись же — станет неизлечимым. У тебя уста запечатлены Духом? — Помни же о достоинстве твоих уст. К тому же не забывай, что ты Бога называешь своим Отцом.— Бога называешь Отцом, — и в то же время поносишь брата своего?! — Не посрамляй своего благородства, — которое сам ты получил по милости, — жестоким обращением с своими братьями. Называешь Бога своим Отцом и оскорбляешь своего ближнего?! Это не свойственно сыну Божию. Дело сына Божия прощать врагам, молиться за своих распинателей, проливать кровь за ненавидящих его. Вот что достойно сына Божия: своих врагов, неблагодарных, воров, бесстыдных, коварных сделать своими братьями и наследниками, а не то, чтобы своих братьев оскорблять. Помысли, какой трапезы удостоиваются уста твои, к чему прикасаются, что вкушают, какую принимают пищу. Помысли, с кем ты стоишь во время тайнодействия: с Херувимами, с Серафимами. Серафимы не злословят, но их уста имеют только одно занятие — славословить и прославлять Бога. Как же ты будешь прославлять Бога? Как ты вместе с ними будешь говорить: Свят, Свят, Свят, — после того, как произносил своими устами злословия? Скажи мне: если бы царский сосуд, всегда наполнявшийся царскими кушаньями и назначенный на такое употребление, кто-нибудь из слуг употребил для нечистот, посмел ли бы он после этого опять ставить вместе с другими, употребляющимися при царском столе сосудами и этот, наполненный нечистотами? — Отнюдь нет. Таково и злословие, таково же и оскорбление ближнего! Ты имеешь Отца на небесах: не делай же и не говори ничего земного. — Предстоишь пред престолом Божиим, и произносишь злословия? — Ужели ты не боишься, что Царь почтет твой поступок за оскорбление Себе? Когда раб пред нашими глазами наносит удары другому рабу и поносит его, то, хотя бы он делал это и по праву, мы оскорбляемся этим и принимаем такой поступок за обиду себе; а ты, — поставленный вместе с Херувимами пред престолом Божиим,—осмеливаешься поносить своего брата? Видишь ли эти священные сосуды? Они имеют одно назначение: кто же осмелится употребить их на другое? — А ты — святее этих сосудов, — и гораздо святее! Зачем же ты оскверняешь себя и мараешь грязью? Стоишь на небесах, и предаешься злословию? Живешь с Ангелами, и предаешься злословию? Удостоился лобызать Господа, и произносишь злословия? Бог украсил твои уста столькими Ангельскими песнопениями, удостоил их лобзания не Ангельского, но превосходящего Ангельское, — Своего лобзания и Своих объятий, и ты предаешься злословию? Научим же уста свои благоречию. Отсюда происходит великая польза, а от злоречия — великий вред».