Евангелие от Матфея, Глава 22, стих 36. Толкования стиха

Стих 35
Стих 37

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

Фарисеи, узнав о посрамлении саддукеев, собрались тут же в храме на совещание и решили предложить Иисусу самый трудный, по их мнению, вопрос о том, какую заповедь следует считать наибольшей в законе. Коварство вопроса станет понятным, если мы примем во внимание, что иудейские книжники различали в законе заповеди большие и меньшие, о чем они постоянно спорили между собой. Одни считали наибольшей заповедь о жертвах, другие - о субботе, третьи - об обрезании и вообще ставили обрядовые законы на первое место.

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

Так как Господь отразил эти искушения, некоторые благорасположенные люди сами приняли Его сторону, и один из них хотя и не признававший Его за Мессию, но признававший Его за свидетеля истины, предложил Ему вопрос не столько с тем, чтобы узнать Его мысли, сколько для того, чтобы засвидетельствовать свое согласие с Ним в вопросе, немаловажном в нравственном отношении. Учитель,– спросил он, – какая большая заповедь? Иисус отвечал: все заключается в двух главных заповедях: люби Бога больше всего, и ближнего как самого себя. Первая есть большая, вторая – подобная ей заповедь. Книжник подтвердил это и прибавил, что любовь выше всякой жертвы. Видно было, что этот книжник понимал, в чем состоит истинное благочестие. Господь с любовию сказал ему: ты не далек от царствия Божия. Не то, чтобы этот человек своими делами заслужил участие в царствии Сына Человеческого, во что трудясь в таком духе, он может скорее других познать необходимость Искупителя и соделаться таким образом членом Его царства, в которое призываются все труждающиеся и обремененные.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 198-199++

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

Может, не все знают, что книжники учили, что если внимательно изучать закон, то в нем можно насчитать 613 заповедей. 248 из них утвердительные — что надо делать, а остальные 365 отрицательные — чего делать не должно.


Источник

Протоиерей Александр Шаргунов. Евангелие дня: В 2 т. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2008

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

Между Матфеем и Марком здесь находится то различие, что по первому вопрошавший Христа законник был в руках фарисеев орудием для искушения Господа, т.-е. для уловления Его в слове, по втором же этот законник и подходить ко Христу, видя, что Он хорошо отвечал саддукеям на вопрос о воскресении, и после ответа И. Христу получает от Него признание близости своей к царствию Божию. Очевидно, между евангелистами здесь то различие, что Матфей обращает внимание на значение, какое имел вопрос законника для фарисейской партии, с какими думами и расположением присутствовали при этом ея члены; Марк же—на личныя качества вопрошавшаго и на то действие, какое имел на него ответ И. Христа. Но чем собственно фарисеи думали искусить здесь Господа? Трудно придумать иной ответ, какой они ожидали от И. Христа, кроме того, который Он дал. Для решения сего вопроса можно обратить внимание на следующее: Иисус Христос, давши ответ законнику, обращается к фарисеям с вопросом, чрез который разъясняет им, что Мессия есть не только сын Давидов, как они думают, но и Сын Божий; поэтому можно думать, что фарисеи в это время вспоминали свидетельство И. Христа о Себе, как Сыне Божием (что им казалось богохульством, так как Бог един есть. Ин. 10:33), и они теперь ожидали, что на вопрос о большей заповеди в законе Господь выскажет требование веры и любви к себе (Ин. 6:28—29), как Сыну Божию; если бы так ответил Господь законнику, фарисеи объявили бы Его пред всем народом богохульником и разорителем закона, и Господь отвечает прежде всего утверждением единства Бога (Мк.), а потом требованием любви к Богу, как основания и сущности всего нравственнаго закона, и любви к ближнему, как необходимаго следствия любви к Богу (ср. 1 Ин. 4:30-21).


Источник

Руководство к толковому чтению Четвероевангелия и книги Деяний Апостольских. Д. Боголепов. Издание 5. М.: 1910. - С. 302-303

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

Ответ Иисуса законнику о наибольшей заповеди

Ввиду такой неудачи фарисеи опять собрались вместе тут же в храме на совещание и порешили предложить Иисусу самый трудный, по их мнению, вопрос о том, какую из заповедей закона надо считать самой главной. Фарисеи делили все заповеди на большие и малые, причем обрядовые законы считали большими заповедями, а все прочие — малыми, но никак не могли сговориться, какая же из больших заповедей самая важная: одни считали самой главной заповедью закон о субботе, другие — закон об обрезании. И вот теперь, выбрав из своей среды самого сведущего законника, они подослали его к Иисусу спросить: Учитель! скажи, какая наибольшая заповедь в законе?


Источник

Гладков Б.И. Толкование Евангелия. Глава 36. - Воспроизведение с издания 1907 года. М.: Столица, 1991. (с дополнениями из издания 1913 г.) - С. 535

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

Так как первой заповедью была: возлюбиши Господа Бога твоего и т, д., то они ожидали, что Христос прибавит что-либо и относительно Себя, назвав, например, Себя Богом, и, как хулитель, подаст им новый повод к осуждению.

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

Один из учителей закона задает вопрос, не из желания знать, но испытывая, знает ли Вопрошаемый о том, что у Него спрашивают, то есть какая большая заповедь; он спрашивает не о заповедях вообще, а о том, какая первая и великая заповедь (primum magnumque mandatum); это с той целью, чтобы иметь повод к злословию, потому что все заповеданное Богом велико; таким образом, что бы Он ни ответил, Он признал бы великим нечто другое из многого. Итак, кто знает и задает вопрос не из желания знать, а с целью выведать, знает ли тот, кто должен У пер.: имеет. - Ред. дать ответ, тот подобно фарисеям подступает не как ученик, а как искуситель.

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

Един от них (один из них, фарисеев) законоучитель. Это значит, что из всех был выбран самый искусный книжник. Кая (какая) заповедь больше есть (наибольшая) в законе? Иудейские ученые, или книжники и фарисеи заповеди закона разделяли на большия и меньшия (чит. объясн. Мф. 5:19.), под большими разумели обрядовые законы Моисея, а под меньшими — правила нравственности, и вопрос, какая из заповедей наибольшая, был спорным, т. е. это окончательно не было решено ими: одни считали неибольшею заповедь об обрезании, другие о жертвах, третьи о субботе и т. п. Св. Златоуст замечает, что фарисеи могли и знать, что первая заповедь есть о любви к Богу, но спросили, ожидая, не скажет ли И. Христос чего такого, за что можно было бы обвинить Его. Как же отвечает Господь на этот вопрос? Он сказал, что две самыя главныя заповеди, это — заповедь о любви к Богу и ближнему.


Источник

Иоанн Бухарев свящ. Толкование на Евангелие от Матфея. М., 1899. Зач. 92. С. 217

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

Они знали, что первая заповедь: "возлюби Господа Бога твоего"; но ожидали, что Спаситель поправит ее, назвав Себя самого Богом, и через то подаст им случай обвинить Его, а потому и предложили такой вопрос.

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

Ученые, но не мудрые, люди века сего непрестанно искушали Господа Иисуса. Почему? Потому что и для них было очевидно, что дела Иисусовы превосходят человеческие способности вообще. Искушая Господа Иисуса Христа, они желали найти происхождение Его деятельности и Его личности. И этот вопрос о наибольшей заповеди въ Законе был задан с той же целью. Спаситель им отвечает премудро как Бог: весь Закон Божий и Пророчества сводит к любви. Да, да: все сводит к любви, и выводит из любви. А это значит: все сводит к Богу, и выводит из Бога, ибо Бог есть – Любовь (1 Ин. 4:16.8). Действительно, все миры Божии стоят и существуют на боголюбии и человеколюбии. Это две все-творечские и все-животворные и все-обессмертствующие и все-обогочеловечивающие силы, и два бессмертных все-закона, две вечные заповеди. Очевидно, эти две силы сливаются в одну: богочеловеческую все-силу; и эти два закона в один: богочеловеческий все-закон; и эти две заповеди в одну: богочеловеческую все- заповедь. Богочеловек мудро сводит все на Бога и человека. Это вечные богочеловеческие весы; только на них божественно точно и непогрешимо взвешивается тяжесть всех земных ценностей и существ. Богочеловеческое евангелие и есть эти непогрешимые божественные весы. Поэтому Он, Безгрешный, и сказал Своим святым Апостолам: «Что вы свяжете на земле, будетъ связано на небе; и что разрешите на земле, будетъ разрешено на небе» (Мф. 18:18). А это Он сказал Церкви, и дал ей всю власть, ибо она – Его тело, Он – глава ее.

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

μεγάλη великая. Положительная степень adj. используется как superl, "величайший" (BD, 127). Раввины насчитывали 613 заповедей: 248 утвердительных и 365 отрицательных (SB, 1:900905).

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

В отличие от Марка, где вопрос задается учителем Закона, которому очень понравился ответ Иисуса и который хотел бы знать, что Иисус думает по другому поводу, рассказы у Матфея и у Луки отличаются: согласно им, фарисеи снова пытаются испытать Иисуса. Вероятно, здесь Марк ближе к истине.

Вопрос о том, какая заповедь самая великая, широко обсуждался богословами того времени. Они подсчитали, что в Законе Моисея содержится 365 запрещающих и 248 предписывающих заповедей. Было множество попыток свести эти сотни заповедей к одному или нескольким положениям или основным принципам, найти заповедь‑первоисточник, из которой проистекали бы все остальные. Это вовсе не значило, что учителя и богословы рассматривали одни заповеди как обязательные для исполнения, а другие как несущественные, которыми можно пренебречь. Все заповеди важны, и соблюдать их нужно все. Такие попытки не преследовали практических целей, а были, так сказать, упражнением ума, чистым теоретизированием. Талмуд говорит, что Давид сводил все 613 заповедей к одиннадцати, Исайя к шести, Михей к трем, Амос и Аввакум к одной. Всем известны и знаменитые слова рабби Гиллеля (см. коммент. на Мф. 7:12).


Источник

Кузнецова В. Н. Евангелие от Матфея. Комментарий. М.: 2002. С. 431

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

В свою очередь фарисеи, обрадовавшись поражению своих противников, захотели еще раз испытать Его вопросом, и один из них, законник, спросил Его: «Учитель! какая наи­большая заповедь в законе?» В этом вопросе уже звучало некоторое признание за Ним авторитета учительства, и законник мог действительно обратиться к Нему за разрешением затруднявшего его вопроса. Среди законников шли постоянные споры о том, какая именно наибольшая заповедь, исполнение которой наиболее соответствовало понятию праведности, и по обы­чаю вопрос этот запутывался в бесконечной казуистике, за­нимавшейся бессмысленными мелочами, вроде разделения заповедей на тяжелые и легкие, первостепенные и второстепенные, выводные и дополнительные, и так далее.


Источник

Александр Павлович Лопухин. Руководство к Библейской истории Нового Завета. – СПб.: Тузов, 1889. С. 195

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: Учитель! Какая наибольшая заповедь в законе, какая самая первая и большая заповедь? Фарисеи разделяли заповеди на большие и меньшие; под заповедями большими они разумели все обрядовые законы Моисея, а под меньшими — правила доброй жизни. Но какая самая большая заповедь — в этом они никак не могли согласиться: одни почитали такой заповедь о субботе, другие — закон обрезания, иные — заповедь об очищениях и так далее. Вопрос об этом они считали очень важным, потому что надо было знать: какую заповедь можно оставить без исполнения в том случае, когда не будет возможности исполнить обе заповеди вместе? Никто из них не сознавал, что вся сущность Закона заключается в послушании Богу, а потому хотя бы кто и все заповеди исполнил, но если произвольно нарушил одну заповедь, он становится виновным во всем. Вот почему фарисеи, и особенно те из них, которые назывались законниками, толкователями и учителями закона, решили предложить Иисусу Христу этот вопрос, конечно — не с тем, чтобы от Него научиться: "они ожидали, что Спаситель поправит заповедь Божию, назвав Себя Самого Богом, и этим подаст им случай обвинить Его в богохульстве, а потому и предложили вопрос" (святой Иоанн Златоуст).

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

«Какая наибольшая заповедь в законе»: иудейские книжники различали в законе большие и меньшие заповеди (ср. прим. к Мф. 5:19); не все впрочем были согласны в том, какая наибольшая, и в школах их происходили бесчисленные прения о сем. Одни считали наибольшею заповедь о жертвах, другие — заповедь об обрезании, иные — заповедь об очищениях и т.д. и т.д. Впрочем, может быть, фарисеи и знали, «что первая заповедь есть: возлюби Господа Бога твоего; но ожидали, что Спаситель поправит оную, назвав самого себя Богом и чрез то подаст им случай обвинить Его, а потому и предложили оный вопрос» (Злат., ср. Феофил.).    

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

О сем же потому предложил, что иные из Иудеев почитали большею заповедию о образовании, а иные о субботе, иные же иную. Искушал убо законник сей Иисуса Христа, чтоб познать, сим ли Он заповедям Божиим учит, или другим, Своим? И ежели сим, какую назовет первою? И ежели первою назовет: возлюбиши Господа Бога твоего; не присоединит ли и сего: возлюбиши и Мене? Однако премудрый и сердцеведый Иисус тако ответствовал ему, что он принужден был похвалить Его ответ, говоря добре, Учителю, воистину рекл еси (Мк. 12:32).

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

И сегодняшнее Евангельское чтение дивно показывает, что бывает с людьми, которые искушают Бога, готовя тем себе честь, а Богу бесчестье. И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? Сие было последнее в ряду искушений, с помощью которых иудеи пытались найти хоть какой-то предлог, чтобы осудить Христа на смерть. Как люди отравлены злом! Если Бог ищет хотя бы одно доброе дело у величайшего грешника, чтобы его спасти, люди ищут хотя бы один грех у величайшего Праведника, чтобы Его убить! Сначала первосвященники и старейшины народа искушали Христа вопросом: какою властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть? На что Христос ответил, спросив их самих о крещении Иоанна Крестителя: с небес ли оно было, или от человеков? Вопросом сим Господь привел в замешательство Своих искусителей, которые рассуждали между собою: если скажем: с небес, то Он скажет нам: почему же вы не поверили ему? а если сказать: от человеков, – боимся народа, ибо все почитают Иоанна за пророка. Это искушение принесло славу Христу и позор искушавшим. Ибо благодаря ему открылась боязнь грешников сказать истину и в то же время нам дано поучение: Иоанн является посланником Божиим, чем еще более подтверждается достоинство Господа нашего Иисуса Христа как Небесного Владыки. При сем искушении объединились против Христа первосвященники и старейшины, которые вообще-то враждовали друг с другом. Потом фарисеи с иродианами подошли ко Христу, искушая Его вопросом: позволительно ли давать подать кесарю, или нет? Скажи нам: как Тебе кажется? позволительно ли давать подать кесарю, или нет? Господь посмотрел на монету, на которой было изображение кесаря, и ответил: отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу. И это искушение принесло славу Христу и позор искушавшим. Ибо изреченными словами Господь положил еще один потребный камень в здание Своего учения, чрез то преподав нам необходимый и дивный урок; искусителей же посрамил, обнаружив и разрушив их коварный замысел. При сем искушении объединились издавна враждовавшие между собою фарисеи и иродиане; одни – притворявшиеся патриотами и друзьями народа, и другие – поддерживавшие римлян, властителей Палестины. Потом ко Христу в одиночку пришли саддукеи с особым искушением. Если семь братьев умрут один за другим, оставляя друг другу в наследство, согласно закону Моисееву, одну и ту же жену, – в воскресении, которого из семи будет она женою? На этот глупый вопрос, казавшийся искусителям особенно хитрою западней для Христа, Господь ответил: в воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии на небесах. И, поскольку саддукеи были сектой людей, от чрезмерной земной учености не веровавших ни Священному Писанию, ни в жизнь после смерти, Преблагий Господь использовал сию возможность, чтобы утвердить веру в загробную жизнь и воскресение словами: А о воскресении мертвых не читали ли вы реченного вам Богом: Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова? Бог не есть Бог мертвых, но живых. Таким образом, и это искушение принесло пользу Христу и вред искушавшим, потому что оно обнаружило незнание и глупость искусителей и потому что Господь, отвечая им, ответил и всем нам на мучительный вопрос, на который нам никто другой ответить не мог бы. Наконец, когда потерпели поражение и саддукеи, считавшие себя и считавшиеся среди людей необыкновенными мудрецами, самые лютые взаимные враги – фарисеи и саддукеи – собрались для совместного нападения, и один из них, от имени всех, спросил Христа: какая наибольшая заповедь в законе? С помощью сего вопроса эти слуги тьмы надеялись наверняка уловить Христа в словах, чтобы получить возможность привлечь Его к суду. Они нарушили все главные заповеди закона Божия, данного им чрез Моисея, и остались лишь с двумя заповедями: обрезанием и хранением субботы, – словно с двумя пустыми внутри плодами шиповника. Действительно, и сии были заповеди Божии, но не главные, и не такие пустые и бессмысленные, как они в те дни их понимали. Они, конечно, думали, что Христос назовет одно из трех: или обрезание, или субботу, или же какую-нибудь Свою новую заповедь. И они рассчитывали, если Он скажет, что главная Божия заповедь есть обрезание, обвинить Его в пренебрежении субботой; если Он выделит хранение субботы, обвинить его в пренебрежении обрезанием; а если же какую-нибудь новую заповедь со Своей стороны – тогда, тем более, обвинить его в пренебрежении ветхозаветным законом Божиим. Они, скудоумные, и заподозрить не могли, что Христос назовет то, чем они беднее всего, и, назвав старое, все-таки изречет новое.

Источник

святитель Николай Сербский. Беседы. Неделя пятнадцатая по Пятидесятнице. Евангелие о любви

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

УЧИТЕЛЬ! КАКАЯ НАИБОЛЬШАЯ ЗАПОВЕДЬ В ЗАКОНЕ, какая самая первая и большая заповедь? Фарисеи разделяли заповеди на большие и меньшие; под заповедями большими они разумели все обрядовые законы Моисея, а под меньшими - правила доброй жизни. Но какая самая большая заповедь - в этом они никак не могли согласиться: одни почитали таковой заповедь о субботе, другие - закон обрезания, иные - заповедь об очищениях и так далее. Вопрос об этом они считали очень важным, потому что надо было знать, какую заповедь можно оставить без исполнения в том случае, когда не будет возможности исполнить обе заповеди вместе? Никто из них не сознавал, что вся сущность Закона заключается в послушании Богу, а потому хотя бы кто и все заповеди исполнил, но если произвольно нарушит одну заповедь, он становится виновным во всем. Вот почему фарисеи, и особенно те из них, которые назывались законниками, толкователями и учителями Закона, решили предложить Иисусу Христу этот вопрос, конечно, - не для того, чтобы от Него научиться: "они ожидали, что Спаситель поправит заповедь Божию, назвав Себя Самого Богом, и этим подаст им случай обвинить Его в богохульстве, а потому и предложили вопрос" (свт. Иоанн Златоуст). Господь видел намерения вопрошающих, видел, что они совсем забыли о любви, которая есть душа всех заповедей, знал, что вопрошающие истаивают от злобы и зависти, и потому прямо указал им на то, что ими забыто.

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

Давайте ныне рассмотрим намерение искушавшего законника. Он говорит: Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? Говоря учитель, он искушал Господа, потому что произносил это слово не как ученик Христов. Более ясно это будет из примера, который мы приведем. Например, отец есть отец своего сына, и никто не может назвать его в собственном смысле отцом, кроме его сына, и мать есть мать своей дочери, и никто не может назвать ее матерью, кроме ее дочери. Так и учитель есть учитель своего ученика, и ученик есть ученик своего учителя. И посмотри, что, поскольку не все, кто называет Его учителем, правильно говорят, но только те, кто имеет желание научиться от Него, Он говорил Своим ученикам: Вы называете Меня учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно то (Ин. 18:13). Итак, правильно ученики Христовы называют Его учителем и, служа Его слову, называют Его Господом. Поэтому правильно говорил апостол, что у нас один Господь Иисус Христос, Которым все, и мы Им (1 Кор. 8:6). И обрати внимание на то, что Он говорит: Довольно для ученика, чтобы он был, не просто как учитель, но как учитель его (Мф. 10:25). Следовательно, если кто-то ничему не учится у Слова и не предан Ему всей своей душой, чтобы стать Его любимым насаждением, но при этом говорит ему учитель, тот есть брат фарисея, который искушал Христа и говорил Ему учитель. Так и всякий, говорящий: Отче наш, сущий на небесах! (Мф. 6:9), не должен иметь дух рабства в страхе, но Дух усыновления (Рим. 8:15). А кто не имеет Духа усыновления и говорит: Отче наш, сущий на небесах! - тот лжет, потому что Он не сын Богу, называя Бога своим Отцом.

Источник

Комментарии на Евангелие от Матфея 2 GCS 38/2:3

Толкование на группу стихов: Мф: 22: 36-36

Фарисеи, услышав, что Господь привел саддукеев в молчание, собрались вместе и решились воспользоваться этим случаем, чтобы загладить в глазах народа испытанное ими самими унижение и показать свое преимущество перед ненавистными противниками. С этою целью они поручили одному из среды своей, опытнейшему знатоку закона, опять искусить Иисуса Христа, т. е. Привести в замешательство и смущение трудным, по их мнению, вопросом. Этот книжник, как видно, не вполне разделявший злобные намерения своих товарищей, взялся исполнить поручение их тем с большею охотою, что ответ Господа саддукеям ему весьма понравился. Вопрос, предложенный им, был в то время ходячим между фарисеями, которые, при своей привязанности к обрядовой стороне закона, не знали, какую заповедь считать главною и первою. Они измыслили разделение заповедей на большие и малые, и между большими одни ставили на первом месте заповедь о субботе, другие – об обрезании, иные – о жертвах и очищениях, и только немногие – нравственную заповедь о любви к Богу и ближнему (Лк. 10:27). Может быть, фарисеи догадывались, что Божественный Учитель отдаст предпочтение последней заповеди, и выжидали, «не прибавит ли он чего-либо к этой заповеди в виде исправления закона, назвав, например, себя самого Богом» (свт. Иоанн Златоуст). В таком случае искушение вполне достигло бы своей цели. Законник подошел и спросил Господа: Учителю, кая есть первая всех заповедий и больши в законе?


Источник

Матвеевский, П. А., протоиерей. Евангельская история. В трех книгах. Книга третья. Конечные события Евангельской истории./ Матвеевский Павел Алексеевич. - М.: Сибирская Благозвонница, 2010. -475, 5 с - С. 147-148

Preloader