Евангелие от Матфея, Глава 19, стих 23. Толкования стиха

Имея в виду эту страсть, порабощающую всего человека, а не богатство само по себе, Господь сказал: «Истинно говорю вам, что трудно богатому войти в Царство Небесное». Евангелист Марк добавляет, что «ученики ужаснулись от слов Его». И это понятно, ибо богатство такая вещь, которой все так желают, и, по закону, есть знак благословения Божия человеку, а между тем Господь поставляет его таким сильным препятствием на пути к Царствию Божию. Чтобы успокоить учеников и объяснить, в каком смысле Им это сказано, Господь говорит: «Дети, как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие». Как поясняет св. Златоуст, «Христос не богатство порицает, но тех, кои пристрастились к нему», ибо грешной природе человека богатство представляет много соблазнов и препятствий к исполнению закона Божия. «Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие!» - это народное присловье, доселе употребительное на Востоке, означающее, что дело невозможно или чрезвычайно трудно исполнимо. Некоторые под «верблюдом» понимают корабельный канат, делавшийся из верблюжьей шерсти. Другие полагают, что под «игольными ушами» назывались низкие и узкие проходы, через которые с трудом мог пролезать нагруженный верблюд. Не само по себе богатство опасно, но то, если человек на него надеется и все счастье жизни своей в нем полагает, так что богатство становится как бы его кумиром.

Игла - это Слово Божие, Которое есть Сам Сын Божий. Вершина иглы - острая и утонченная: утонченная в силу Его Божественности и острая в силу Его воплощения. Игла пряма и не имеет изгибов, то есть она не имеет отклонений. Раной Его страдания язычники теперь вошли в жизнь вечную. И только эта игла способна сшивать раны - Он снова сшил вместе разорванное Адамом одеяние бессмертия. Эта игла сшила вместе плоть и дух. Она соединила вместе иудеев и язычников, о чем апостол говорит: Ибо Он есть мир наш, соделавший из обоих одно и разрушивший стоявшую посреди преграду Еф. 2:14. Это та игла, которая воссоединила разрушенное содружество ангелов и человеков. Это та игла, которая прошивает и прокалывает, но не наносит раны.

Если богатому трудно войти, то любостяжательному совершенно не возможно. Если осуждается тот, кто не дает своего, то гораздо более тот, кто похищает чужое.

Но когда он ушел, Господь сказал: «как трудно тем, которые возлагают надежды на имения» (ср. Мк. 10:24), потому что верят, что корысть и стяжание решают и это дело*. Им трудно потому, что в Царство Небесное входят посредством креста. Каким же образом трудно сие? Таковым трудно войти в Царство Небесное только вратами совершенных и несущих (свой) крест. Как есть врата для проводящих девственную жизнь, так есть врата и для живущих в мире, и живущие в мире могут войти в Царство своими вратами, но войти вратами девственников для них трудно. Это Господь и утвердил, говоря «трудно», но «не возможно»... Но так как его правда сообразована была с законом, по которому люди поступали праведно в надежде на блага земные, то он надеялся на имения свои, как если бы они были наградой за его праведность. Посему «трудно богатым» и тем, которые возлагают надежду на подобного рода вещи, так как думают, что то, чем они обладают, есть награда и воздаяние за их подвиги. Ибо не могут оставить своих богатств те, которые думают, что они суть награда их праведности... И тот также был богат, который одевался в порфиру (Лк. 16:19). Из того, что этот (последний) говорит: «отче Аврааме» (Лк. 16:24), и еще: «там есть Моисей и пророки» (ср. Лк. 16:29), ясно следует, что он был Израильтянином. *Т.е. верят, что богатством можно приобрести все, даже Царство Небесное.

Но каким образом Авраам, Исаак и Иаков, люди богатые, вошли, по свидетельству Господа, в Царство Небесное Быт 13 и 36, а также Матфей и Закхей, по словам Евангелия, после оставления ими богатства? Однако здесь нужно обратить внимание на то, что когда они вошли, то уже перестали быть богатыми. Таким образом, они до тех пор не входили, пока были богаты. Впрочем, хотя богатства с трудом делаются предметом презрения, однако Он не сказал: "Невозможно, чтобы богатый вошел в Царство Небесное", а сказал: "Трудно". Где указывается трудность, там не представляется невозможность, а только заявляется о трудности.

Христос этими словами не богатство порицает, но тех, которые пристрастились к нему. Но если трудно войти в царствие небесное богатому, то что сказать о любостяжателе? Если не давать от своего имения другому есть уже препятствие на пути к царствию, то представь, какой собирает огонь тот, кто захватывает чужое! Но для чего же Христос сказал ученикам Своим, что трудно богачу войти в царствие небесное, когда они были бедны и даже ничего не имели? Для того, чтобы научить их не стыдиться бедности и как бы оправдаться пред ними в том, почему Он прежде советовал им ничего не иметь. Сказав здесь, что неудобно богатому войти в царствие небесное, далее показывает, что и невозможно, не просто невозможно, но и в высшей степени невозможно, что и объясняет примером верблюда и игольных ушей.

Поэтому Спаситель и подчеркивает ученикам Своим горькую истину эту.

Верблюдом Господь называет здесь не вьючное животное, но толстую веревку, к которой моряки привязывают якоря. И совершенно не бесцельно Он дает такое обозначение, но чрезмерно придирчивому человеку показывает, что это дело некоторым образом близко.

πλούσιος богатый, очень 60гатый (DJG, 705). δυσκόλως adv. трудно, с трудом (RWP). είσελεύσεται fut. ind. med. (dep.) от εισέρχομαι идти, приходить.

Сопоставление выгод и издержек Царства См.: Мк. 10:23-31. Здесь Иисус явно использует "гиперболу. Его слова воспроизводят древнейшую метафору, обозначавшую неосуществимость, например невозможность прохождения крупного животного сквозь игольное ушко. (Игольное ушко во времена Иисуса означало то же, что и в наши дни; представление о том, что так назывались узкие ворота в Иерусалиме, не выдерживает критики, поскольку эти ворота были построены гораздо позднее, только в Средние века.) Официальный иудаизм никогда не отрицал возможности богатому попасть в Царство Божье; многие благотворители и религиозные вожди были богатыми людьми. Иисус допускает, что милостью Божьей богатый может туда войти, но только если отдаст свое богатство бедным.

Молча ушёл богатый юноша от Господа, с поникшей главой; жаль было и милосердному Господу эту бедную душу, обуреваемую любостяжанием; и вот Он, "посмотрев вокруг" Себя, как бы приглашая окружающих к особенному вниманию, со всей силой Своего Божественного слова указывает на страшную опасность от любостяжания: Иисус же сказал ученикам Своим: истинно говорю вам, что трудно богатому войти в Царство Небесное. Пристрастие к деньгам, к богатству, вообще к чему бы то ни было земному, обращается в болезнь души, которая делает человека бесчувственным, жестоким, самонадеянным; она ослепляет его и делает неспособным к духовной жизни. "Знаю многих, — говорит св. Василий Великий, — которые постятся, молятся, вздыхают, являют всякого рода неубыточное благочестие, но не дают не единого обола (гроша) теснимым нуждой! Какая же для них польза от прочих добродетелей? Их не приемлет Царствие Божие. Приговор так ясен и Изрекший его не лжив… Но говорят: "как же будем жить, если все станут продавать, все отказываться от имения?" — Не спрашивай у меня разумения Владычных заповедей; Законодатель знает, как и невозможное согласить с законом. Испытывается сердце твоё, как бы на весах, куда оно наклоняется: к истиной ли жизни, или к здешним наслаждениям. Рассуждающие здраво, должны держаться той мысли, что богатство можем употреблять, как приставники, а не как имеющие право им наслаждаться." Господь не говорит, что вовсе невозможно богатым войти в Царство Небесное, а что только трудно, "ибо богатство прилипает крепче смолы и с трудом расстаётся с ним тот, кем оно овладело" (бл. Феофилакт). — Евангелист Марк пишет, что ученики Господа ужаснулись от слов Его, но Он, продолжая речь, опять говорит им; дети, как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Небесное!

«Трудно богатому» и пр.: «Христос сими словами не богатство порицает, но тех, кои пристрастились к нему» (Злат.). Опасность богатства в деле спасения или нравственного совершенствования лежит не в нем самом, а в том, что грешной природе человека оно представляет множество соблазнов и препятствий к исполнению требований закона и воли Божией, когда человек пристращается к нему.

Видя Иисус, что юноша не вместил учения о совершенстве, престает об нем говорить, говорит же вообще о спасении богатых, и во первых утверждает, что неудобно богатые спасаются; потом подобием, взятым от иглы и вельбуда, то есть, каната, которым корабельщики якорь привязывают, толико увеличивает неудобность, что даже доводит до невозможности. И поистине, удобнее есть, то есть, меньший труд требуется, чтобы продеть канат якорный сквозь уши иглиные, нежели каковой потребен богатому для своего спасения (Кирил. в бесед. Злат. тож.). Ибо канат якорный пройдет сквозь уши иглиные, ежели сделаешь большую иглу, имеющую скважину пространнейшую, нежели канатная толстота. Сие же не требует и великого труда. Колико же подвигов и трудов потребно употребить богатому и вельможе, в удовольствиях, своеволии и неге живущему, чтоб не поработиться плотским похотям? колико внимания и труда, чтобы не впасть в сети лихоимания, или сребролюбия, или неправды, или притеснения? какого мужества и великодушия, чтобы не быть побежденным суетою мирскою, всегда его обстоящею? Поистине сие есть невозможно без Божией помощи и покровительства.

и вот Он, посмотрев вокруг Себя, как бы приглашая окружающих к особенному вниманию, со всей силой Своего Божественного слова указывает на страшную опасность любостяжания: ИИСУС ЖЕ СКАЗАЛ УЧЕНИКАМ СВОИМ: ИСТИННО ГОВОРЮ ВАМ, ЧТО ТРУДНО БОГАТОМУ ВОЙТИ В ЦАРСТВО НЕБЕСНОЕ. Пристрастие к деньгам, к богатству, вообще к чему бы то ни было земному, обращается в болезнь души, которая делает человека безчувственным, жестоким, самонадеянным; она ослепляет его и делает неспособным к духовной жизни. "Знаю многих, - говорит святитель Василий Великий, - которые постятся, молятся, вздыхают, являют всякого рода неубыточное благочестие, но не дают ни единого обола (гроша) теснимым нуждой! Какая же для них польза от прочих добродетелей? Их не приемлет Царствие Божие. Приговор так ясен и Изрекший его не лжив... Но говорят: "как же будем жить, если все станут продавать, все отказываться от имения?" Не спрашивай у меня разумения Владычных заповедей; Законодатель знает, как и невозможное согласить с Законом. Испытывается же сердце твое, как бы на весах, куда оно наклоняется: к истинной ли жизни, или к здешним наслаждениям. Рассуждающие здраво должны держаться той мысли, что богатство можем употреблять, как приставники, а не как имеющие право им наслаждаться". Господь не говорит, что вовсе невозможно богатым войти в Царство Небесное, а что только трудно, "ибо богатство прилипает крепче смолы и с трудом расстается с ним тот, кем оно овладело" (блаж. Феофилакт). Евангелист Марк пишет, что ученики Господа ужаснулись от слов Его, но Он, продолжая речь, опять говорит им: дети, как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие!

(Мк. 10:23; Лк. 18:24). Златоуст говорит, что «Христос этими словами не богатство порицает, но тех, которые пристрастились к нему. Но если трудно войти в Царствие Небесное богатому, то что сказать о любостяжателе?» Опыт, однако, показывает, что многие богатые бывают более истинными христианами, чем бедняки. Дело, следовательно, не в богатстве, а в отношении людей богатых ко Христу и Евангелию.

История о богатом юноше проливает яркий и трагический свет на опасности, которые несет с собой богатство. Перед нами человек, отказавшийся от великого пути, потому что у него было большое имение. И Иисус далее подчеркивает эту опасность. «Трудно, – сказал он, – богатому войти в Царство Небесное».

Тут разумеется богатый, который в самом себе видит много способов и много сил к своему благоденствию. Но коль скоро многоимеющий отсечет всякое пристрастие к имению, погасит в себе всякую на него надежду и перестанет видеть в нем существенную свою опору, тогда он в сердце бывает то же, что ничего неимеющий; такому открыта дорога в Царствие. Богатство тогда не только не мешает, но помогает, ибо дает способ благотворить. Не богатство беда, а упование на него и пристрастие к нему. Эту мысль можно обобщить так: кто на что уповает и к чему пристращается, тот тем и богат бывает. Кто на Бога единого уповает и к Нему всем сердцем прилепляется, тот Богом и богат; кто на другое что уповает, к тому и сердце свое обращает, кроме Бога, тот другим этим и богат, а не Богом. Отсюда выходит: кто не Богом богат, тому нет входа в Царствие Божие. Тут разумеются род, связи, ум, чины, круг действий и проч.

Богач не войдет в Царство Небесное, пока он богат и имеет излишнее, в то время как другие не имеют необходимого. Но когда богатый отрясет все и таким войдет в Царство Небесное, то он уже войдет отнюдь не богатым.