Евангелие от Матфея, Глава 17, стих 9. Толкования стиха

Господь запретил Апостолам рассказывать кому бы то ни было об увиденном, пока Он не воскреснет из мертвых, чтобы не будить чувственных представлений иудеев о Мессии. Св. Марк добавляет при этом подробность, само собой - со слов Петра, что ученики «удержали это слово» (Мк. 9:10), недоумевая, для чего Господу подобает умереть, чтобы потом воскреснуть, и что значит: «Воскреснуть из мертвых» (Мк. 9:10).

Чем более говорили бы о Нем, тем труднее для многих было бы верить этому. Поэтому повелевает скрыть от них это видение, потому что сами они не будут в состоянии убедить и иудеи еще более ожесточатся.

«И когда сходили... с горы, дал им заповедь, говоря: берегитесь и никому не говорите об этом видении, которое видели» . Почему? Потому что знал, что не поверят им, но почтут их безумствующими и скажут: или, быть может, вы знаете и то, откуда пришел Илия? — и, вот, Моисей был погребен, и никто не присутствовал при гробе его, — а отсюда возникло бы богохульство и соблазн. Говорит скорее в другой раз: «оставайтесь пока не получите силы» (ср. Деян. 1:4), потому что тогда, если расскажете им это и не поверят, вы воскресите мертвых на посрамление их и к своей славе. И еще. «Будьте, — говорит, — спокойны, доколе откроются гробы и выйдут (из них) праведники Нового и Ветхого Завета и явятся в Иерусалим..., город Царя великого» (ср. Лк. 24:49); после этого поверят, что Тот, Кто воззвал их к жизни, воскресил также и Моисея. Много праведников на голос Господа явилось из преисподней; вместо одного пришли многие. И если мертвые, услышав Его, явились, то насколько более (должен был явиться) живой Илия? Посему сказал: «никому не говорите, пока Сын Человеческий не восстанет из мертвых».

- На горе было показано предварительное изображение будущего Царства и слава Торжествующего. Таким образом, Он не хочет, чтобы об этом провозглашалось среди народа и ради того, чтобы вследствие своего величия это событие не было невероятным в глазах народа, и ради того, чтобы грядущие крестные страдания после столь великой славы не возбудили соблазна в грубых душах.

Почему же Господь запретил апостолам разсказывать о Его преображении до времени Его воскресения из мертвых? Св. Златоуст так объясняет это запрещение: „чем более стали бы разсказывать о Христе чудеснаго, тем труднее для многих было бы тогда верить этому. Притом соблазн о кресте (т. е. о том, что И. Христу при Его Божестве должно страдать на кресте) от того еще более увеличивался бы. Он не навсегда запретил апостолам открывать это, но только до тех пор, пока не воскреснет из мертвых. Что же после того? не могли ли они соблазниться? Никак. Ибо нужно было только пройдти времени до креста, а после они исполнились Духа, и в знамениях находили голос, споспешествующий им, и события не возбуждали уже никакого соблазна".

Действительно, чем более стали бы рассказывать о Нем чудесного, тем труднее для многих было бы тогда верить этому. Притом, соблазн о кресте от того еще более увеличивался. Потому-то Он велит им молчать, и не просто велит, но снова напоминает им о Своих страданиях, как будто бы приводя причину, по которой Он повелевал им молчать, – запретив именно не всегда открывать это, но только до тех пор, пока Он восстанет из мертвых. Умолчав о том, что было весьма неприятно, Он говорит только одно утешительное. Что ж после этого? Не могли ли они соблазниться? Никак. Нужно было только пройти времени до креста; а после они исполнились Духа, и в знамениях находили голос, споспешествующий им. Все, что они говорили после, достойно было вероятия: дела, громче всякой трубы, провозвещали Его могущество, и события не возбуждали уже никакого соблазна. Подлинно, ничего не может быть блаженнее апостолов, и особенно троих из них, удостоившихся быть с Господом под покровом одного облака. Впрочем, и мы, если захотим, можем увидеть Христа, – не в таком виде, в каком они видели Его на горе, но в виде гораздо лучшем, потому что впоследствии Он придет не в прежнем виде. Тогда Он, щадя учеников, явил им столько славы, сколько они могли снести; после же Он придет во славе Отца Своего, не с Моисеем только и Илией, но с бесчисленными воинствами ангелов, с архангелами, с херувимами, со всеми их несметными полчищами; не одно облако будет над головой Его, но все небо будет сосредоточено над Ним. Как судьи, когда совершают всенародно суд свой, отнимают занавеси и показываются всем, так точно и тогда все увидят Христа восседающего, и все люди предстанут Ему, и Он сам Своими устами будет отвечать им. Иным скажет: «придите, благословенные Отца Моего: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть» (Мф. 25:34–35); некоторым же скажет «добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю» (Мф. 25:21). А другим, определяя иное, скажет: «идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный дьяволу и ангелам его» (Мф. 25:41); некоторым же: «лукавый раб и ленивый» (Мф. 25:26). Иных рассечет и предаст мучителям; других же велит, связав руки и ноги, ввергнуть во тьму кромешную. И после секиры примет их печь, в которую будет ввергнуто все, что выброшено из сети. «тогда праведники воссияют, как солнце» (Мф. 13:43), и даже еще более, нежели солнце; если же сказано так, то не потому, чтобы светлость их была точно такова, как солнечная, но потому, что мы не знаем другого светила, блистательнее солнца. Христос посредством известного нам предмета хотел только изобразить будущую славу святых. Так точно евангелист, когда говорит, что Иисус на горе просиял как солнце, говорит так по той же самой причине; а что свет был более приводимого в сравнение (солнечного света), это доказали ученики тем, что пали ниц. Если бы свет этот не был чрезвычайный, а был бы подобный солнечному, то они не пали бы, а легко снесли его. Итак, праведники в то время просветятся как солнце, и еще более; грешники же испытают крайние бедствия. Тогда не нужно будет доказательств, обличений, свидетелей. Тот, Кто судит, есть вместе и свидетель, и обличитель, и судья. Он все знает ясно: «все обнажено и открыто перед очами Его» (Евр. 4:13). Туда никто не явится богатым или бедным, сильным или слабым, мудрым или глупым, рабом или свободным; все эти отличия исчезнут, и разбираться будут одни дела. Если в судах осужденный за худое управление или убийство, кто бы он ни был – префект или консул, или подобный им, лишается всех достоинств и приемлет достойную казнь, то тем более так будет там.

Спаситель не просто сказал, но и запретил ученикам Своим кому-либо говорить о Преображении Его, до тех пор, пока Он не воскреснет из мертвых. Почему? Потому что еще не пришло время, чтобы открылось все Его Богочеловеческое домостроительство спасения, и люди могут соблазниться, когда увидят Его на кресте, где Он страдает, умирает и терпит унижение. До Воскресения никто бы не поверил в Преображение Христово. Только Воскресение Христово дает достаточно причин, чтобы человек мог веровать во все чудеса Христа, совершенные Им до Его Воскресения. После Воскресения ученики не могли соблазниться, потому что они приняли Духа Святого, «Духа Истины», Который их ввел во всякую Истину о Христе Иисусе и Его Богочеловеческом домостроительстве спасения, включая сюда и саму тайну Преображения.

καταβαινόντων praes. act. part, от καταβαίνω спускаться. Используется как gen. abs., выражающий одновременность действий: "в то время как они спускались", ένετείλατο aor. ind. med. (dep.) от εντέλλομαι велеть, είπητε aor. conj. act. от λέγω говорить, рассказывать. Conj. запрета предполагает, что еще не выполняемое действие не должно начаться (MKG, 273). εως ού (#401:4005) пока не; используется с conj. для обозначения того, что начало события зависит от обстоятельств (BAGD). έγερθή aor. conj.pass, от έγείρω, pass, подниматься, быть поднятым.

Спускаясь с горы, Иисус приказывает ученикам молчать о видении, в котором Он был прославлен, до тех пор, пока Он не воскреснет. Парадоксальным образом слава Иисуса будет явлена через Его смерть и воскресение.

Евреи верили, что Илия придет перед наступлением конца времен и восстановит порядок (Мал. 4:5,6); воскресение всех праведных должно свершиться после его прихода, в конце времен.

Рассвел день, и они стали спускаться с го­ры. Спаситель запретил им рассказывать о видении, пока Он не воскреснет из мертвых. Видение было только для них; они должны были хранить его в глубине своих сердец, так как возвестить о нем другим ученикам – значило бы возбудить в них зависть и польстить собственному самолюбию; до воскресения оно нисколько не могло содействовать вере других и могло только затемнять в них разумение истинного дела Его на земле. Они исполнили повеление Христа, но не могли понять значения указания на воскресенье. Они спрашивали друг друга или в безмолвии размышляли в себе, что значит воскреснуть из мертвых?

Слух о необыкновенном прославлении Иисуса на Фаворе, о явлении пред Ним Моисея и Илии, мог привести в волнение всю Иудею и довести народ, склонный к возмущениям, до отпадения от римлян; а для прочих учеников, ещё мечтавших о первенстве, известие о Фаворском событии, происшедшем без них, могло дать повод к жалобам, соперничеству и зависти. "Чем более стали бы рассказывать о Нём чудесного, — говорит св. Златоуст, — тем труднее для многих было бы тогда верить этому. Потому-то Он и велит им молчать, снова напоминая им о страданиях Своих, и как будто в этом указывая причину сего молчания."

«О сем видении»: видением иногда называется видение чего-либо в особенном состоянии так называемого пророческого восторга или исступления, каковы, например, были видения древних пророков, а равно и видения Петра и Павла (Деян. 10:10, 17, Деян. 11:5, Деян. 22:17-18). Преображение Господа было не таковым видением, не в пророческом восторге или в исступлении, но в обыкновенном состоянии, каково, например, было видение (Деян. 7:31) Моисеем купины горящей, но не сгораемой (Исх. 3:2 и дал.).

Слух о необыкновенном прославлении Иисуса на Фаворе, о явлении перед Ним Моисея и Илии мог привести в волнение всю Иудею и довести народ, склонный к возмущениям, до отпадения от Римлян; а для прочих учеников, еще мечтавших о первенстве, известие о Фаворском событии, происшедшем без них, могло дать повод к жалобам, соперничеству и зависти. «Чем более стали бы рассказывать о Нем чудесного, – говорит святитель Златоуст, – тем труднее для многих было бы тогда верить этому. Соблазн о кресте оттого еще более увеличивался. Потому-то Он и велит им молчать, снова напоминает им о страданиях Своих, и как будто в этом указывает причину этого молчания».

(Мк. 9:9; Лк. 9:36). Матфей передает собственные слова Спасителя (во вносных знаках), Марк излагает их своими словами в виде так называемой косвенной речи. Лука же указывает только на результат запрещения, говоря, что ученики «умолчали и никому не говорили в те дни о том, что видели». Причиной запрещения рассказывать о преображении, как обыкновенно в таких случаях, отцы и церковные писатели считают смиренномудрие и вместе с тем нежелание соблазнять тех, которые, узнав о преображении, увидели бы после Христа распятым. Может быть, и так. Но, по-видимому, вероятнее думать, что рассказ о преображении мог показаться не только истинным, но и понятным только по своей связи с воскресением. Поэтому о нем и можно было рассказывать только после воскресения. В такую именно связь поставляет оба эти события Сам Спаситель. Невероятно, чтобы причиною запрещения было то, что Иисус Христос хотел отклонить учеников и народ от ложных ожиданий пришествия Илии.

И здесь Иисус еще раз велит Своим ученикам сохранить все в тайне, потому что это действительно было очень нужно. Большая опасность заключалась в том, что люди могли провозглашать Иисуса Мессией, не зная, что такое Мессия, и каким Он должен быть. Нужно было сперва полностью и радикально изменить их представление о Мессии. Должно было пройти много времени, чтобы люди отвыкли от идеи победоносного Мессии. Эта идея настолько укоренилась в иудеях, что было почти невозможно изменить ее.

По смирению заповедует никому не говорить, а вместе с тем и для того, чтобы, услышавши об этом, не соблазнились, когда позже увидят Его распятым. Ибо они могли принять Его за обманщика, который призрачно совершал приличное Богу. Обрати внимание на то, что созерцание Бога произошло после шести дней, то есть после того, как мир был сотворен в шесть дней. Ибо если не выйдешь за пределы мира и не подымешься на гору, не увидишь света: ни лица Иисуса, разумею Его Божество, ни одежды – плоти. Ты сможешь увидеть тогда Моисея и Илию, беседующих с Иисусом, ибо и закон, и пророки, и Иисус одно говорят и согласны между собою. Когда найдешь того, кто ясно истолковывал бы мысль Писания, то узнай, что он ясно видит лице Иисуса; если же он объясняет и обороты речи, то видит и белые одежды Иисуса, ибо выражения мысли – ее одежды. Но не говори подобно Петру: "хорошо нам здесь быть", потому что нужно всегда преуспевать и не останавливаться на одной степени добродетели и созерцания, но переходить к другим.