Евангелие от Матфея, Глава 13, стих 2. Толкования стиха

Зачало сегодняшнего Евангелия завершается стихами следующей главы: «Выйдя же в день тот из дома, Иисус сел у моря. И собралось к Нему множество народа, так что Он вошел в лодку и сел; а весь народ стоял на берегу. И поучал их много притчами». Иногда благодать Божия открывается нам с особой силой, необязательно во время торжественного богослужения.  Когда Христос отправился к морю, множество народа собралось к Нему. Где Царь — там и слуги Его. Где Христос — там и Его Церковь. Господь проповедовал среди просторов природы, потому что никакой храм не мог бы вместить столько людей. Как не имел Он, где главу приклонить, так не было у Него собственного храма для проповеди. Это не значит, что Господь пренебрегал малейшей возможностью проповеди в доме Божием. Но Он учит пользоваться всем, что Промысл Божий предлагает нам для служения Богу и людям. Когда Христос родился в Вифлееме, вокруг Его яслей собралось великое множество Ангелов, а сюда, к морю, где Он проповедует, должны придти все люди. Его проповедническая кафедра — лодка, корабль. И Христова Церковь — корабль, из которого через уста всех служителей и проповедников Христовых до скончания века звучит Его голос.

В данном отделении ев, Матфей передает 7 притчей: а) о сеятеле и семени (3—9. 18-23), б)о плевелах между пшеницею (24—30. 86—43), в) о зерне горчичном (31—32), г) о закваске (33), д) о скрытом на поле сокровище (44), е) о драгоценной жемчужине (45—46) и ж) о неводе (47— 50). Ев. Марк здесь же передает только три притчи: а) о сеятеле и семени (8—9. 13—20), б) о семени, по действию земли произрастающем и созревающем (26—29), и в)о зерне горчичном (30—32). А ев. Лука передает здесь только одну притчу—о сеятеле и семени (5—8. 11—15). Что в данный раз И. Христос произнес не одну, а несколько притчей, это видно из указания ев. Матфея (3) и Марка (2 и 33), что И. Христос в данном случае учил народ притчами много. Но все-таки можно думать, что ев. Матфей, но обыкновению своему собирать в одном месте однородный исторический материал, и здесь передает некоторыя притчи Господа, произнесенныя Им в другое время; по крайней мере, некоторыя из переданных здесь притчей у ев. Луки находятся в другой связи (13:18—21).

Слушающие и слышащие

Когда Христос ходил из города в город, проповедуя Евангелие и совершая исцеления, за ним следовали толпы людей. Евангелист Матфей сообщает нам детали, сопутствовавшие произнесению этой притчи: Выйдя же в день тот из дома, Иисус сел у моря. И собралось к Нему множество народа, так что Он вошел в лодку и сел; а весь народ стоял на берегу. Разные люди, оставив свои дела, пришли послушать Иисуса из Назарета и по‑разному реагировали на Его слова. И Христос рассказывает им притчу о слушающих.

Ученики Христа были рады большому количеству народа, однако этой притчей Он говорит им, что большая аудитория – не повод для самоуспокоения, главное – что происходит в сердцах этих людей. Сегодня в наших храмах тоже много народа, особенно в дни освящения куличей, верб и раздачи крещенской воды. И хочется сделать очевидный вывод, что Евангелие популярно, подавляющее большинство населения крещено и мы живем в «православной стране». Но Христос знал, что одни пришли послушать Его, движимые любопытством, другие стремились увидеть чудо, третьи хотели получить исцеление, и лишь немногие искренне интересовались Его словами.

Теперь мы переходим к новому разделу Евангелия от Матфея, в котором повествуется о завершении проповеди Иисуса Христа в Галилее. И открывается этот относительно большой раздел новой речью Иисуса Христа. Напомню, что Его первая большая речь – это Нагорная проповедь (5-7-я главы), вторая речь – миссионерские наставления ученикам (10-я глава). Теперь следует третья речь – притчи о Царстве Небесном (13-я глава). Евангелист Матфей по своему обыкновению составляет композицию, в которую включает семь притч. Они с разных сторон объясняют, что такое Царство Небесное. Именно так Матфей называет то, что в других Евангелиях называется Царствием Божием. Напомню, что, будучи христианином, воспитанном на иудейских традициях, Матфей стремится из благоговения избегать не только называть Бога по имени, но даже избегать само слово Бог. Он заменяет его словом «Небеса». Так Царство Божие становится «Царством Небес», или, как нам привычнее, Царством Небесным, чтó, конечно, не означает, будто это Царство на Небе.

Исследование притч Иисуса Христа удобно начать с «поучения в притчах» — третьей из пяти пространных речей Спасителя, вошедших в Евангелие от Матфея (Мф. 13:3-52). Эта речь у Матфея включает четыре притчи, произнесенные Иисусом из лодки: о сеятеле, о плевелах, о горчичном зерне и о закваске в тесте. За ними следуют три притчи, произнесенные в доме в тот же день: о сокровище, скрытом на поле, о купце, нашедшем жемчужину, и о неводе.
Притчи о сеятеле и о горчичном зерне содержатся также у Марка и Луки (Мк. 4:1-9 и 30-34; Лк. 8:4-8 и 13:18-19}}}), а притча о закваске — у Луки (Лк. 13:20-21). Из семи притч, вошедших в «поучение в притчах» у Матфея, три — о сеятеле, о плевелах и о неводе — снабжены толкованием, полученным учениками от Иисуса.
Все семь притч 13-й главы Матфея выстраиваются в единую цепь: каждая из них, имея самостоятельную ценность, одновременно является звеном этой смысловой цепи. К этой цепи следует прибавить притчу о семени в земле, которую Марк включил в поучение из лодки (Мк. 4:26-29). В итоге мы имеем собрание из восьми притч, произнесенных в один день.
Почему у Матфея и Марка поучение из лодки отличается по составу вошедших в него притч? Ответом на этот вопрос могут послужить слова, которыми в Евангелии от Марка завершается это поучение: «И таковыми многими притчами проповедовал им слово, сколько они могли слышать. Без притчи же не говорил им, а ученикам наедине изъяснял все» (Мк. 4:33-34). Эти слова указывают на то, что притч, произнесенных Спасителем в описываемом случае, было больше, чем тех, которые Марк поместил в свое Евангелие. У него их три, у Матфея четыре, при этом только две совпадают; в совокупности мы имеем пять притч, произнесенных из лодки. В реальности их могло быть намного больше, коль скоро Марк говорит о «многих» притчах. Выражение «сколько они могли слышать» указывает на продолжительное поучение, из которого в оба Евангелия вошли, очевидно, только выборки.
В Евангелии Марка поучение из лодки предваряется красочным зачином, позволяющим увидеть происходившее, как на картине:
И опять начал учить при море; и собралось к Нему множество народа, так что Он вошел в лодку и сидел на море, а весь народ был на земле, у моря. И учил их притчами много, и в учении Своем говорил им: слушайте... (Мк. 4:1-3).
В Евангелии от Матфея мы видим аналогичную картину: выйдя из дома, Иисус сел у моря; к Нему собралось множество народа, так что Он должен был войти в лодку (Мф. 13:1-2). О том, что Иисус учил людей из лодки, упоминают только Матфей и Марк; Лука ничего не говорит ни о лодке, ни о море (Лк. 8:4). При этом у Матфея слушателями Иисуса являются όχλοι πολλοί («большие толпы»), у Луки όχλος πολύς («большая толпа»), у Марка же όχλος πλεΐστος («еще большая толпа», чем та, о которой упоминалось прежде). У Матфея Христос «поучал людей много притчами», у Марка «учил их притчами много», а у Луки «начал говорить притчею». Употребление множественного числа в первом и втором случае указывает на то, что читателю будет предложена серия притч, в третьем же случае приводится только одна притча, и другие не следуют за ней без перерыва.
Указание Марка на «еще большую толпу» связывает поучение из лодки с двумя предшествующими эпизодами. В одном из них множество народа следует за Христом из Галилеи, Иудеи, Иерусалима, Идумеи и изза Иордана, а также из окрестностей Тира и Си- дона. Христос же говорит ученикам, «чтобы готова была для Него лодка по причине многолюдства, дабы не теснили Его». Марк далее поясняет, что «имевшие язвы бросались к Нему, чтобы коснуться его», а бесноватые падали перед Ним и кричали: «Ты Сын Божий» (Мк. 3:7-11). В другом эпизоде Спаситель представлен учащим внутри дома, где было так тесно, что ученикам «невозможно было и хлеба есть» (Мк. 3:20). Картина огромной толпы, окружавшей Христа повсюду, неотступно следовавшей за Ним по пятам, образы бросавшихся к Нему людей, вопли бесноватых — все это резко контрастирует с той обстановкой, в которой начинается поучение из лодки.

В той (в тот) день, т. е. в тот день, когда И. Христос вел беседу с фарисеями по поводу исцеления Им бесноватаго (Мф. 12:22—50). Изшед (вышедши) из дому, т. е. из того дома, где беседовал, где Ему сказали, что Его тут мать и братья. Седяше при мори — сел у моря Галилейскаго или Тивериадскаго и Геннисаретскаго (о море чит. в объясн. Мф. 4:13). Якоже Ему влезти в корабль и сести (так что Он вошел в лодку и сел). Это Иисус Христос сделал для того, чтобы народ мог лучше видеть и слушать Его (Феоф.).

Вся эта глава состоит из притч, подобранных по тематическому признаку: это притчи о Царстве Бога. Глава расположена в самой середине Евангелия и представляет собой его смысловой центр. Семь притч этой главы рассматривают Царство с разных сторон.

Хотя мы уже встретились с большим количеством притч, необходимо остановиться на них подробнее. Иисус обычно учил притчами. Они были очень распространены на Востоке, там умение слагать их считалось признаком мудрости, так как темная и загадочная речь ценилась чрезвычайно высоко. В еврейской традиции притчей назывался не только короткий рассказ, но и пословица, поговорка, загадка, крылатое слово, мудрое речение, аллегория (см., например, Книгу Притчей Соломона, которая представляет собой собрание афоризмов и кратких поучений). Притча – это расширенное сравнение, метафора, и она всегда содержит элемент загадочности, будоражащей воображение и требующей некоторых интеллектуальных усилий, работы ума, для того чтобы понять их смысл и осознать, что в них обращено непосредственно к каждому из слушателей. Кто‑то замечательно охарактеризовал притчу, назвав ее одним большим вопросом, ответ на который должен был дать слушатель, отождествляющий себя с действующим лицом притчи. Даже если притчи не всегда были понятны сразу, они производили своего рода отбор: одни слушатели приходили к Иисусу, чтобы спросить Его о смысле Его притч, а других они сразу отвращали от Него. Такие люди, как правило, оказывались в рядах врагов Иисуса.

Эта притча во всех синоптических Евангелиях занимает первое место в подборках притч. Следовательно, она чрезвычайно важна, недаром за ней следует ее истолкование.

Ст. 1‑3– Действие опять происходит у моря. Иисус садится в лодку. Он снова учит народ: Иисус в лодке сидит, это была типичная поза для учителя. Он учил о многом – это можно понять и как «долго».

Случай в доме Симона фарисея с достаточностью показал, что для пробуждения дремлющей совести народа и уяснения великих истин нового царства недостаточно простого обыкновенного учения. Необходима была такая форма, которая бы изумляла и поражала слушателей своею увлекательностью, наглядностью и выразительностью, – именно форма, которая такою неожи­данностью поразила Симона фарисея, изобличив его ложное, нечеловеколюбивое отношение к кающейся грешнице. Так как подобная форма видимо поразила и всех слушателей, то Христос и воспользовался ею для дальнейшего уяснения проповедуемого Им учения. Отселе Он начал ряд знаменитых притчей, которые отмечают собою период высшего развития проповеди Христовой.

Притча (машал) была небезъизвестна иудеям, так как уже и в ветхом завете были попытки уяснения тех или других истин подобным способом (Суд. 9:7; Исх. 5:1; Иез. 13:11 и сл.), и к этому времени она находилась в постоянном употреблении у раввинов. Главною особенностью ее служит представление нравственной или религиозной истины в более живой форме, чем это возможно при простом изложении, причем с этою целью учитель пользуется самыми обы­кновенными и общеизвестными явлениями из природы или обыден­ной жизни, явлениями, сравнение с которыми наглядно рисует пред глазами слушателей излагаемую истину и неизгладимо запечатлевает ее в памяти их. По своей сущности притча приближается к басне, насколько она допускает возможность измышленных событий; но отличается от нее тем, что посто­янно держится правдоподобия и не допускает присвоения тем или другим выводимым в ней действующим лицам таких свойств, которые чужды им по природе. Будучи чрезвычайно проста, она вместе с тем всегда отличается серьезным и возвышенным характером, и из самых простых явлений извлекает глубочайшие истины, способный неизгладимо запечатлеться в сознании слушателей. Вся окружающая жизнь давала неистощимый материал для притчей; Христа, который с истинно божественною мудростью воплощал в них истины царства небесного. Сеятель на ближайшем косогоре, плевелы в поле, обычный росток горчичного семени, закваска в тесте, сокровище, слу­чайно найденное пахарем, и многое другое в этом роде служило для Него поводом к изложению под самой увлекательной формой глубочайших истин, какие только способен воспринимать ум человеческий. Если и другие учители пользовались не без успеха приточною формою назидания, то только у Христа эта форма полу­чила тот истинно божественный и возвышенный характер, кото­рый сделал притчу одним из сильнейших орудий внедрения величайших истин царства Божия в сердце человечества.

По выходе Спасителя из дома Симона фарисея, за Ним последовало множество народа, жаждавшего послушать Его божественного учения. Христос направился к берегу озера. Толпа была велика и теснила Его к самой воде, не давая возможности свободно разноситься Его голосу. Поэтому Он, как было и раньше, вошел в лодку и с ее возвышенной кормы, как бы с некоторой кафедры, обратился к толпившемуся у берега на­роду с поучением, именно притчами. Первым из этих дивных приточных поучений была притча о Сеятеле, изображаю­щая самое начало насаждения слова Божия в сердце человека. В такой стране как Галилея ничего не могло быть общеизвестнее и понятнее тех образов и картин, которые излагаются в этой притче; да и самый сеятель мог быть тут же на глазах у всех, засевая только что вспаханное поле на близ держащем косогоре, спускавшемся к озеру.

По окончании обличительной беседы к фарисеям Иисус Христос пошел из дома на берег Галилейского моря и сел там. скоро вокруг него собралось множество народа из разных городов, и всем хотелось подойти к нему ближе, чтобы не проронить ни одного слова, которое он скажет. Tогда, теснимый толпою, Господь сел в лодку, а весь народ в ожидании проповеди расположился на берегу моря.