Евангелие от Марка, Глава 9, стих 4. Толкования стиха

Илия и Моисей. Моисей представляет Тору (Пятикнижие), Илия — Пророков; в совокупности они являют собой олицетворенное средоточие Ветхого Завета.

 Оставили одного на молитве, – видят с Ним еще двух мужей также во свете славы – Моисея и Илию. Черты лиц их не были им известны. Лице самого Иисуса изменилось, однако же отражение славы Господней могло столько просветить их очи телесные и духовные, чтобы узнать своего Господа, Христа, Мессию и при Нем постановителя закона – Моисея и представителя пророков и предтечу Мессии – Илию. Видение было не мгновенное и они постигли не только видимое, но введены были хотя на краткое время в тайную беседу Христа с пришельцами того мира. Земные свидетели сего явления и беседы слышали с изумлением подтверждение слов Господа о страданиях так сказать из уст закона и пророков.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 146-148++

Спавшие Апостолы проснулись и поражены были необычайным видом Иисуса: среди ночного мрака сиял Христос в Небесной Славе Своей. Со Христом стояли два человека и беседовали с Ним. Апостолы догадались, что это были Моисей и Илия.

По сказанию Евангелиста Луки, Моисей и Илия явились во славе, то есть в ином виде, не в том, в каком обыкновенно бывают люди, живущие на земле.

 Моисей и Илия
Почему рядом со Христом на горе появляются Моисей и Илия? Иоанн Златоуст указывает несколько причин: 1) поскольку одни принимали Иисуса за Илию, другие за Иеремию, а третьи за кого- либо иного из древних пророков, «то и являются главные пророки, чтобы видно было различие рабов от Господа»; 2) поскольку иудеи часто обвиняли Христа в преступлении закона и в богохульстве, то, «чтобы показать, что оба обвинения произошли от зависти... Он представляет мужей, прославившихся и исполнением закона, и ревностью к славе Божией»; 3) этим явлением Иисус «хотел научить учеников тому, что Он имеет власть над жизнью и смертью и владычествует над небом и землей»; потому и являются здесь и умерший (Моисей), и не испытавший смерти (Илия); 4) Моисей и Илия явились, «чтобы показать славу креста, утешить Петра и других учеников, боявшихся страдания, и ободрить их сердца. В самом деле, явившиеся два мужа не молчали, но говорили о славе, которую Он намерен был явить в Иерусалиме, то есть о страдании и о кресте, потому что страдание и крест всегда называются славой» .
Нередко, в том числе и в научной литературе, Моисей и Илия трактуются как две символические фигуры, соответствующие часто употребляемой Иисусом формуле «закон и пророки» (Мф. 7:12;
22.    40; Лк. 16:16): Моисей олицетворяет собой закон, Илия — пророков. Эта интерпретация восходит к Оригену, утверждавшему, что «Моисей представляет закон, а Илия — не столько себя самого, сколько собирательно всех пророков»1. Оригену следует Блаженный Иероним: «Здесь показываются закон и пророки, которые непрестанно повторяющимися пророчествами провозвестили как страдание Господа, так и воскресение Его»   .
Еще одна формула, которой соответствует явление Моисия и Илии, встречается в Евангелии от Луки: «Моисей и пророки» (Лк. 16:29, 31). Иисус неоднократно подчеркивал преемственность Своей миссии от миссии Моисея и пророков. В Нагорной проповеди Он говорил: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится всё» (Мф. 5:17-18). В то же время основная часть Нагорной проповеди построена по принципу противопоставления учения Иисуса тому, что говорилось в законе Моисеевом: «Вы слышали, что сказано древним... А Я говорю вам.» (Мф. 5:21-22, 27-28, 31-34, 38-39, 43-44). Учение Иисуса отнюдь не является лишь исправленной и дополненной версией закона Моисеева: по отношению к этому закону оно отличается радикальной новизной, в то же время сохраняя все основные черты преемственности.
Отношение Иисуса к Моисею характеризуется тремя факторами. С одной стороны, Он признает ценность Моисеева закона и важность его исполнения. С другой — позволяет Себе уточнять и дополнять закон, а в некоторых случаях изменять или отменять отдельные его предписания. С третьей стороны, Иисус сознает, что Моисей остается главным авторитетом для Его противников — фарисеев и книжников, считающих себя «Моисеевыми учениками» (Ин. 9:28). Поэтому в беседах с ними Он опирается на авторитет Моисея, противопоставляя Свое понимание того, что сказал Моисей, их пониманию (например, Мф. 19:7-8 и Мф. 22:24-29).
Иисус отвергает притязания книжников и фарисеев на то, что они являются учениками и последователями Моисея. Он считает, что они незаконно присвоили себе право говорить от его имени: «На Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи; итак все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте, ибо они говорят, и не делают» (Мф. 23:2-3). Иисус считает Себя продолжателем дела Моисея, и неверие иудеев в Его чудеса объясняет их непослушанием Моисею: «Если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят» (Лк. 16:31). В Моисее Иисус видит Своего предтечу, который о Нем свидетельствовал: «Не думайте, что Я буду обвинять вас пред От- цем: есть на вас обвинитель Моисей, на которого вы уповаете. Ибо если бы вы верили Моисею, то поверили бы и Мне, потому что он писал о Мне. Если же его писаниям не верите, как поверите Моим словам?» (Ин. 5:45-47).
Значимость Моисея для Иисуса не ограничивается тем, что через него Бог дал израильскому народу то законодательство, которое Иисус пришел исправить и дополнить. Моисей, несомненно, важен для Иисуса не только как законодатель, но и как личность. В сцене Преображения Моисей представлен как явившийся к Иисусу для личной встречи, и этот фактор не следует приуменьшать. Связь между Моисеем и Иисусом не следует трактовать только в учительном или миссионерском аспекте, то есть рассматривая соотношение между их учением и миссией. Между ними, несомненно, была еще глубокая внутренняя связь, которая на страницах Евангелий раскрывается через многочисленные упоминания Иисуса о Моисее и — особым образом — через рассказ об их встрече на горе Преображения.
Эта связь становится очевидной при сравнении евангельского повествования о Преображении с тем, что в Книге Исход говорится о встрече Моисея с Богом на Синае (Исх. 24:1-16). И в том, и в другом случае событие происходит на горе. С Иисусом на гору восходят Петр, Иаков и Иоанн, с Моисеем к горе приближаются Аарон, Надав и Авиуд. Преображение происходит «через шесть дней» после беседы Иисуса с учениками в Кесарии Филипповой; Моисей на горе в течение шести дней ожидает явления славы Божией. На  
горе Преображения ученики видят облако, и в рассказе о явлении Бога Моисею на Синае слава Божия сходит на гору в виде облака. Голос Божий и в том, и в другом случае раздается из среды облака.
Наконец, наиболее очевидной и яркой параллелью между двумя событиями является сияние лица Моисея, ставшее прямым следствием того опыта богообщения, которого он удостоился на Синае:
Когда сходил Моисей с горы Синая... то Моисей не знал, что лице его стало сиять лучами оттого, что Бог говорил с ним. И увидел Моисея Аарон и все сыны Израилевы, и вот, лице его сияет, и боялись подойти к нему. И призвал их Моисей, и пришли к нему Аарон и все начальники общества, и разговаривал Моисей с ними. И когда Моисей перестал разговаривать с ними, то положил на лице свое покрывало. Когда же входил Моисей пред лице Господа, чтобы говорить с Ним, тогда снимал покрывало. И видели сыны Израилевы, что сияет лице Моисеево... (Исх. 34:29-35).
В научной критике параллелизм между двумя повествованиями обычно объясняется литературной зависимостью одного от другого: рассказ из Книги Исход якобы послужил «моделью» для рассказа о Преображении. Однако объяснение в терминах литературного моделирования основывается на явном или скрытом утверждении, что вся сцена Преображения — литературная фикция, плод воображения Евангелистовсиноптиков или автора общего для них неизвестного первоисточника.
Между тем и три Евангелиста, и апостол Петр в своем послании ссылаются на Преображение как действительное событие; при этом Петр подчеркивает, что был свидетелем этого события. Презумпция достоверности содержащихся в Евангелиях свидетельских показаний, которую мы с самого начала взяли в качестве основного метода нашего исследования, исключает возможность такого понимания, при котором Евангелист представляется кабинетным ученым, сочиняющим то или иное повествование на основе имеющихся литературных моделей. Следовательно, черты сходства между двумя событиями следует искать в самих событиях, а не только в том, как они отражены в литературных источниках.
И в том, и в другом случае речь идет о встрече человека с Богом лицом к лицу: в первом случае с Богом встречается Моисей, во втором — Иисус. Отличие Иисуса от Моисея заключается в том, что Иисус — Богочеловек. Моисей оказывается прообразом Иисуса (а вовсе не моделью, по которой Евангелисты создавали образ Иисуса, преобразившегося на горе).
Другим ветхозаветным прообразом Иисуса был Илия, который общался с Богом на горе Кармил (1 Цар. 18:42). Илия был вознесен на небо на огненной колеснице (1 Цар. 2:11) и, согласно пророчествам, должен был вернуться к израильскому народу «перед наступлением дня Господня, великого и страшного» (Мал. 4:5). 

И по шести днех (по прошествии шести дней), т. е. от того дня, когда была предыдущая беседа И. Христа с Апостолами, между прочим о кресте Его Самого и кресте последователей Его (Мк. 8:31 и дал.). Древнее предание говорит, что Преображение Господне было за 40 дней до Его смерти. Взял (поят) Иисус Петра, Иакова и Иоанна. Это из учеников его были самые близкие и довереннейшие. Так впоследствии мы видим их же одних с Господом в саду Гефсиманском, накануне Его страданий (Мк. 14:33 и дал.), а ранее, Петра и Иоанна посылал Он в Иерусалим приготовить пасху (Лк. 22 8). Они превосходили прочих Апостолов: Петр –сильной любовью ко Христу, Иоанн особенной любовью к нему самому Господа, а Иаков ответом, который он дал, вместе с братом своим: можем испить чашу (10:39. Злат.). На гору высоку. Евангелисты не называют этой горы по имени, но предание свидетельствует, что она была Фавор, в Галилее, на юге от города Назарета, в прекрасной Ездрелонской долине. Эта гора высотой в 3000 футов. Покрыта она, исключая вершины, прекрасной зеленью, цветами и дубовыми и фисташковыми рощами¹. Еванг. Лука прибавляет, что И. Христос взошёл на гору Фавор помолиться (Лк. 9:29). Полагают, что это было ночью. Господь любил молиться ночью, когда было тихо, и в уединенных местах. И преобразился пред ними, т.е. изменился в Своём виде: одежды Его сделались блестящими (быша блещащася), весьма (зело) белыми, как (яко) снег, явились с неба Илия с Моисеем, а, по евангелисту Матфею, лице Его просветилось, как солнце (Мф. 17:2). Это значит, что И. Христос явился в своей небесной, Божеской славе, отчего и лице Его просияло и одежды Его побелели (Мих.), «Молния Божества Его возблистала сквозь облако Его человечества» (Архиеп. Никанор)». Молитва на Фаворе до того возбудила и подвигла сокрытую в человечестве Иисусовом полноту Божества, что, преисполнив душу Богочеловека светом своим, проникла сквозь тело и просияла в лице; не вмещаясь здесь, осияла и преобразила самую одежду (Инн. Херс.). Для чего преобразился Господь, и почему явились при Его Преображении свв. Моисей и Илия? Причина, по которой преобразился И. Христос, следующая. Он преобразился и для того, чтобы показать Своим Апостолам, что Он есть Сын Божий, сошедший с неба для спасения людей, и что Он, хотя и будет страдать и умрет, как не один раз, напр., незадолго до Своего преображения – предсказывал Он, но, как Бог, может воскреснуть. „Да егда Тя узрят распинаема, страдание убо уразумеют вольное, мирови же проповедят, яко Ты еси воистину Отчее cияние», поет церковь Господу в день Его Преображения. С другой стороны, при преображении Господь показал ту славу, которая ожидает учеников Его на небе. Хотя и придется им тоже, подобно Ему, страдать на земле и от злых неверующих и нечестивых людей, и от своей собственной наклонности ко злу, как И. Христос тоже не раз–также не задолго до Своего Преображения – предрекал им; но за то на небе будет у них великое блаженство: хорошо (добро есть) нам здесь быть, говорили Апостолы во время Преображения (ст. 5): в этом представлен образ райского блаженства праведников. Явились же во время преображения свв. пророки Моисей и Илия по следующим причинам. 1) Моисей и Илия были главными из ветхозаветных пророков. Явясь, они показали тем, что И. Христос есть именно тот обещанный Meccия, о котором предсказывали пророки, 2) что Он есть Владыка над небом и землей, над жизнью и смертью, Он повелел небу, и привел Илию, дал мановение земле, и воскресил Моисея (Ефр. Сир.). Если Он воскресил многолетнего мертвеца (Моисея), тем паче может воскреснуть Сам (Феоф.), и 3)–чтобы те, которые почитали И. Христа за Илию или за кого-либо из древних пророков (28 ст., 8 гл.), видели различие между Ним, как Господом, и пророками, как Его рабами. Спросит ли кто как узнали апостолы пророков Моисея и Илию? Конечно, по откровению Божию. Несомненно, что отражение славы Господа могло просветить их духовные очи в это время (Прот. Горск.).

Возле Него, в том же самом сиянии славы, Стояли два престарелых мужа, в которых они, по виду или словам, узнали Моисея и Илию, основателя и великаго защитника ветхаго завета, который Он пришел и отменить, и исполнить. Их явление из высшаго мира было символом того, что закон и пророки отселе должны были уступить место высшему завету; но они имели также и другую миссию. Они явились теперь из загробнаго мира и давали знать, какое торжество ожидало верных слуг Божиих за гробом. Они более чем кто-либо могли беседовать с Христом о предстоящей Ему смерти, которая должна была совершиться в Иерусалиме и умерить естественную скорбь провозглашением необычайной славы. Их явление само по себе уже говорило о торжестве жизни над смертью и о вечной славе. Пустой гроб, находавшийся у подножия горы Аварим, и кони колесницы Илии разсеевали все опасения касательно будущаго и разгоняли всякий человеческий страх немощности. Если Отец небесный посылал Ему в это время таких именно провозвестников, то это самое могло подкрепить Его душу к радостному воспринятию страшнаго дела искупления, Человеческое возбуждение и духовная борьба закончились, чтобы никогда уже не повторяться во всей своей горечи до самой ночи, предшествовавшей Голгофе. Вся Его натура поднялась на высоту предстоявшаго Ему великаго подвига. Отселе единственною Его мыслью было исполнить дело Своего Отца, порученное Ему искони.

Стремящийся к ведению закладывает твердые основания для спасения души, как сказал Бог Моисею: Ты встал вместе со мною. Следует знать, что и среди стоящих у Господа существуют различия, так как для пытливых умом важны слова: Есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе. Ибо не всем, стоящим у Него, Господь является во славе, но перед новоначальными Он предстает в зраке раба (Флп. 2:7), а тем же, кто может следовать за Ним, восходящим на высокую гору Своего Преображения, Господь открывается в зраке Божием, в котором Он был до сотворения мира. Ибо Господу возможно явить Себя всем находящимся у Него различным образом — одним так, а другим иначе, что происходит, конечно, соразмерно способности видения каждого, определяемой верой.

***

Из Евангелия: Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе. Так говорит Марк, а Матфей иначе: как уже увидят Сына Человеческого, грядущего во славе Своей (Мф. 16:28).

Поскольку Слово Божие не ограничивает Себя тем, что происходит в историческом смысле, но, будучи всегда деятельным, излучает Свой свет подобно солнцу — потому Господь и сказал есть некоторые из стоящих здесь не только в историческом смысле, обращаясь к ученикам, но говорил обо всех, подобно им, просиявших в добродетели, как если бы сказал: чье место рядом со Мною на основании добродетелей. Слова же не вкусят смерти сказаны, во-первых, об апостолах, ибо они не вкусят физической смерти, пока, чрез Преображение не увидят образ того сияния, которое уготовано святым. Однако разуму ведомы разные виды смерти — ведь и умерщвление страстей также именуется смертью; но и ведущий деятельную жизнь, когда завершает борьбу со страстями и переходит к естественному созерцанию, то в прежнем состоянии умирает, ибо, упразднившись от напряженной деятельной битвы со страстями, предается созерцанию сущего; но и тот, кто превзошел естественное созерцание, оставил все имеющее причину и посредством богословского отрицания пришел к Причине — и он умирает в отношении прежнего состояния, ибо он более не движется среди сотворенных вещей, а переносит все движение к Творцу всего. Так вот, 
о смерти, означающей отвлечение от всего, Господь и говорит: не вкусят смерти, то равные апостолам по добродетели не испытают ее, пока Господь, преобразившись, не явит им Себя, уже не утверждающим Себя катафатически, исходя из положения о существующих вещах, и посредством апофатического богословия не укажет на непостижимость тайны Божества.

То же, что один из евангелистов говорит: Сына Человеческого, грядущего во славе Своей, а другой: как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе — это означает следующее: поскольку по Божеству Он есть Сын Божий, а по человечеству стал ради нас Сыном Человеческим, то, будучи Сыном Божиим, Он всегда обладает славой, а став Сыном Человеческим, по словам евангелиста, грядет во славе Своей — ведь Он так прославил воспринятое Им человеческое естество, что, подобно тому как Он Сам в подверженном страданию теле явился на горе преображенным, так и мы, через воскресение, получим обратно наше тело нетленным. Слова же пришедшее в силе означают, что ожидаемое нетленное и вечное царствие святых еще не осуществилось на деле.

Илия с Моисеем. Преображение связывает ветхий завет с новым, непосредственно соединяя Моисея и Илию, представителей череды древних пророков, с Иисусом и Его апостолами, последними Божиими посланниками, возвестившими, что искупление совершилось.

 Предстали перед Ним там два великих пророка, Моисей и Илия: Моисей – законодатель и вождь при исходе Израиля из Египта, Илия – ревнитель о славе Господа Саваофа, взятый огненной колесницей, как на небо. Этих пророков и иудеи, и весь Израиль считали славнейшими пророками. Они явились и предстали пред Христом на горе святой. Видишь здесь, что Христос есть Господь пророков, Который во образе человеческом явился на земле, Он и есть истинный Мессия, пророками проповеданный. Слава явившемуся во плоти Господу и пришедшему спасти грешников Богу!