Евангелие от Марка, Глава 6, стих 41. Толкования стиха

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 132++

Тогда, взяв принесенные Ему пять хлебов и две рыбы, Иисус возвел очи Свои к небу, помолился, благословил хлебы, преломил их и дал ученикам Своим, чтобы они раздали народу; и две рыбы разделил на всех.

Благодарение, которое Иисус воздал Богу прежде, чем преломить хлеб, описывается у Матфея в выражениях, сходных с его описанием у Марка: «взяв пять хлебов и две рыбы, воззрел на небо, благословил и, преломив, дал хлебы ученикам, а ученики народу» (Мф. 14:19). У Луки благословение хлебов описывается похожими словами (Лк. 9:16). У Иоанна «Иисус, взяв хлебы и воздав благодарение, роздал ученикам, а ученики возлежавшим, также и рыбы, сколько кто хотел» (Ин. 6:11). Иоанн — единственный, кто в этот месте использует причастие ευχαριστήσας (букв. «благодарив», или «возблагодарив»), в ранней Церкви ассоциировавшееся с Евхаристией. Все три термина — «преломить», «благословить» и «благодарить» — используются синоптиками при описании Тайной вечери (Мф. 26:26-27; Мк. 14:22-23; Лк. 22:17-19).
Почему Иисус, прежде чем преломить хлеб и раздать ученикам, взирает на небо? Толкователи видят в этом указание на то, что таким образом Он воздавал честь Отцу, при этом не умаляя Свое равенство с Ним, а также на единство воли Отца и Сына:
Для чего Христос воззрел на небо и благословил? Ему надлежало уверить о Себе, что послан от Отца, и что равен Ему. Доказательства же этих истин, повидимому, противоречили одно другому. Равенство Свое с Отцом Он доказывал тем, что делал всё с властью; а тому, что послан от Отца, не поверили бы, если бы не поступал во всем с великим смирением, не стал приписывать всего Отцу, и во всяком деле призывать Его. Вот почему Господь, в подтверждение того и другого, не делает ни того, ни другого исключительно, но творит чудеса иногда с властью, а иногда по молитве. Потом, чтобы в этих действиях Его не представлялось опять противоречия, в делах менее важных взирает на небо, а в важнейших все творит с властью, из чего ты должен заключить, что и в менее важных делах Он поступает так не по необходимости в содействии, но воздавая честь Родившему Его .

Итак, перед нами повествование, которому Евангелисты придавали особое значение, что явствует и из наличия этого рассказа у всех четырех Евангелистов, и из внимания Марка и Иоанна к деталям, и из использования евхаристической терминологии всеми четырьмя рассказчиками. В ранней Церкви чудо преломления хлебов воспринималось как имеющее ценность не само по себе, а прежде всего в качестве прообраза Тайной вечери и символа той Евхаристии, которую Иисус заповедал ученикам совершать в Его воспоминание. Именно Евхаристия была тем актом церковной общины, который объединял ее членов еще до того, как появились другие объединяющие факторы, такие как общее для всей Церкви Евангелие, общепринятое нормативное изложение христианского вероучения, обязательные для исполнения церковные каноны.
В Евангелии от Иоанна связь между чудом насыщения пяти тысяч и Евхаристией прописывается наиболее последовательно. Иоанн — единственный из Евангелистов, кто не упоминает о преломлении хлеба на Тайной вечере, но он же — единственный, кто приводит беседу Иисуса с иудеями о хлебе, сшедшем с небес. Эта беседа, смысл которой для слушателей остался непонятным, у Иоанна содержится в той же главе, что и рассказ о насыщении пяти тысяч. Она начинается со слов, обращенных к народу: «Истинно, истинно говорю вам: вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились. Старайтесь не о пище тленной, но о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий, ибо на Нем положил печать Свою Отец, Бог» (Ин. 6:26-27). Собеседники Иисуса ссылаются на то, что их отцы ели манну в пустыне (Исх. 16:14-15), и приводят по этому поводу слова из Псалтири: «Хлеб с неба дал им есть» (Пс. 77:24). Иисус отвечает: «Не Моисей дал вам хлеб с неба, а Отец Мой дает вам истинный хлеб с небес. Ибо хлеб Божий есть тот, который сходит с небес и дает жизнь миру». На это ему говорят: «Господи! подавай нам всегда такой хлеб». Он отвечает: «Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда» (Ин. 6:31-35).
Таким образом, для Иоанна очевидно: чудо насыщения пяти тысяч было совершено Иисусом в преддверии Тайной вечери, которую Он совершит с двенадцатью учениками. На Тайной вечере хлеб и вино были превращены в Тело и Кровь Иисуса, прообразом чего было еще одно чудо — превращение воды в вино в Кане Галилейской. У Иоанна два чуда — превращение воды в вино и насыщение пяти тысяч пятью хлебами — становятся двойным прообразом Евхаристии. Не случайно и то, что у Иоанна рассказ об умножении хлебов начинается с упоминания о приближении пасхи иудейской. Тайная вечеря тоже была совершена накануне пасхи, и Евхаристия воспринималась как событие, имеющее прямое отношение к пасхальному торжеству, которое для христиан наполнилось новым содержанием, «ибо Пасха наша, Христос, заклан за нас» (1 Кор. 5:7).
Для синоптиков связь между описанным чудом и Евхаристией тоже очевидна: это явствует хотя бы из тех евхаристических терминов, которые они используют и при рассказе о чуде, и при изложении событий Тайной вечери. Тот факт, что небольшого количества хлеба хватило на огромную толпу людей, несомненно, воспринимался синоптиками как образ таинства, объединяющего Церковь по всей вселенной. Начавшись в скромной горнице, где Иисус накануне Своих страданий и смерти собрался с немногими учениками, Евхаристия стала событием, которое охватило огромные массы людей — сначала тысячи, а потом миллионы последователей Иисуса по всей планете. Стремительное умножение числа верующих началось сразу же после воскресения Иисуса Христа, и к тому моменту, когда Евангелия приобрели свой окончательный вид, Церковь представляла собой громадную общину, рассеянную по многим городам тогдашней «вселенной» — Римской империи. Главное, что скрепляло эту общину, была Евхаристия.
В истории умножения хлебов, как она рассказана Марком и Лукой, Иисус предстает как утоляющий одновременно и духовный, и физический голод. Сначала Он питает людей тем словом, исходящим из уст Божиих, которым «живет человек», а потом питает их хлебом обычным, в котором они нуждаются для поддержания тела. Несмотря на изначальное сопротивление учеников, Он совершает чудо их руками: Он лишь преломляет хлеб, но его чудесное умножение происходит тогда, когда хлеб уже находится в их руках. Таким образом они неожиданно для себя становятся исполнителями Его повеления: «вы дайте им есть». В этом также нельзя не видеть символический смысл и евхаристический подтекст: Сам Христос совершил Евхаристию только один раз, на Тайной вечере, но та Евхаристия, которая повторяется вновь и вновь в христианской общине, совершается руками апостолов и их преемников.
Самое раннее описание Евхаристии содержится в «Учении двенадцати апостолов», датируемом началом II века. Памятник дает следующие инструкции:
Что же касается Евхаристии, совершайте ее так. Сперва о чаше: Благодарим Тебя, Отче наш, за святой виноград Давида, отрока Твоего, который Ты открыл нам чрез Иисуса, Отрока Твоего. Тебе слава во веки! О преломляемом же: Благодарим Тебя, Отче  
наш, за жизнь и знание, которые Ты открыл нам чрез Иисуса, Отрока Твоего. Тебе слава во веки. Как сей преломляемый хлеб был рассеян по холмам и собранный вместе стал единым, так и Церковь Твоя от концов земли да соберется в царствие Твое, ибо Твоя есть слава и сила чрез Иисуса Христа во веки... По насыщении же так благодарите: Благодарим Тебя, Отче святый, за имя Твое святое, которое Ты вселил в сердцах наших, и за знание, и веру, и бессмертие, которые Ты открыл нам чрез Иисуса, Отрока Твоего. Тебе слава во веки! 
В этом описании раннехристианской Евхаристии усматривается определенное терминологическое сходство как с рассказами синоптиков о Тайной вечере, так и с повествованием об умножении хлебов, особенно в версии, изложенной у Иоанна. Употребление глаголов «благодарить», «преломлять» и «собирать» сближает оба текста. Образ холмов (или гор) в евхаристической молитве «Дида- хи» можно воспринять как аллюзию на холм, на котором, согласно Иоанну, произошло чудо. Наконец, формула «по насыщении же» (μετά δε το έμπλησθηναι) напоминает формулу «когда же насытились» (ώς δε ένεπλησθησαν) из Евангелия от Иоанна.

Возрел на небо, т. е. к Богу Отцу Своему. Это–пример молитвы пред вкушением пищи! Благословил, как было в обычае у Евреев при трапезе. Вот образец молитвы, какой благословлял глава семейства трапезу. „Буди благословен Господь наш Царь вселенной, повелевший земле производить пищу сию и виноградной лозе питие сие». Скажем при сем: как худо поступают те, которые оставляют православный обычай молиться пред вкушением и после вкушения пищи! Странное дело: выражают свою признательность, благодарят за пищу дети родителей, гости хозяев; а главного Подателя благ, Подателя родителям и хозяевам, забывают. Кому уподобляют себя люди, не совершающие молитвы, когда принимают пищу? не бессловесным ли животным? Да и самые животные чувствуют признательность к своим хозяевам и к тем, которые их кормят. Грустно за таких людей! Преломив хлебы. Какие же были эти хлебы, что можно было ломать их? На востоке и в Палестине, где жили Евреи, обыкновенно пеклись хлебы маленькие, тонкие и хрупкие, почему их ломали, а не резали.

Из ст. 31 получается впечатление, что Иисус отсылает учеников одних. Но дальнейшее показывает, что Иисус пребывает с ними (ср. 33–34). Удалясь в пустыню от мира, ученики противостоят миру вместе с Иисусом. Отношение масс – то же, что и раньше (ср. ст. 33 и 1:37). Ст. 31 даже по форме возвращает нас к Мк. 3:20. Неизменно и отношение Иисуса к массам. Как в начале служения Иисус послушался зова, дошедшего до Него через учеников, и отправился с проповедью в ближние города и села в сознании, что Он «для того пришел» (Мк. 1:38), – так и тут, движимый состраданием к «овцам без пастыря», Он начинает учить народ (ст. 34). Такова обстановка, в которой совершается насыщение пяти тысяч и другие чудеса (Мк. 6:35–56). Она еще раз подчеркивается при описании чудес. После насыщения Господь отсылает учеников (ст. 45), но и Сам, отпустивши народ, уединяется ради молитвы от учеников (ст. 46–47). Народ, подвигнутый чудом, в массах стремится к Иисусу и несет к Нему имеющих нужду в исцелении (ст. 54–56). Тем не менее, и тут главные чудеса происходят перед учениками. Относительно хождения по водам (ст. 48–51) это ясно: других свидетелей чуда не было. Но и в насыщении пяти тысяч (ст. 35–44) действительными свидетелями чуда были только они. Только им было известно, какое количество пищи они с собой захватили, и какой денежной суммой они располагали. Чудо насыщения предваряется разговором Господа с учениками (ст. 35–38), и исполнителями чуда Господь делает, опять-таки, учеников (ст. 39–41). Значение чудес для учеников вытекает из таких подробностей, как, например, в ст. 48: «Около четвертой стражи ночи подошел к ним, идя по морю, и хотел миновать их». Эта последняя черточка «хотел миновать их», напоминает рассказ о явлении Воскресшего эммаусским ученикам. Господь тоже делал «вид, что хочет идти далее» (Лк. 24:28). А в рассказе о насыщении в Ин. мы читаем, что Господь предложил Филиппу вопрос о хлебах, «испытывая его» (Мк. 6:6). Так привлекается внимание и обостряется восприятие. Что ученики в воспитании нуждались, евангелистом сказано прямо. Изумление, которое в них вызвало хождение по водам, сопровождается замечанием писателя: «Они не вразумились чудом над хлебами, потому что сердце их было окаменено» (ст. 51–52). Этим замечанием он недвусмысленно показывает, что понимает чудеса как воспитательное средство для размягчения окамененного сердца учеников. Мы видим, что с каждым днем Господь употребляет средства всё более и более действительные. За воскрешением умершей совершаются прямые изъятия из законов природы: создание новой материи и изменение закона тяготения. Но цель воспитания всё еще не достигнута.

Иисус взял эту обычную для рыбаков Галилеи скудную пищу и произнес над ней молитву благодарения (буквально: «благословил»). Перед началом еды евреи всегда читали благодарственную молитву Богу, которая начиналась словами: «Благословен Ты, Господь, Царь вселенной», а затем хозяин или наиболее уважаемый гость разламывал хлеб и раздавал его остальным, а если гостей было очень много, то это делали помощники или слуги. Иисус, выступая хозяином трапезы, поступает так же, но если обычно молитву читали, глядя на хлеб, то Иисус делает это, подняв глаза к небу. Вероятно, это был характерный для Него жест, и, может быть, ученики в Эммаусе узнали Иисуса благодаря ему (Лк. 24:30-31).

И Спаситель, став посреди Своих гостей, радуясь делу милосердия, совершить которое имелось в виду, подняв очи к небу, возблагодарил, благословил хлебы, разломил их на части и передал ученикам, чтобы они роздали народу; на всех Он разделил также и две рыбы. Это был скромный, но достаточный, а для голодных странников даже восхитительный ужин.

Видим в святом Евангелии, что за Христом, Богом, явившимся на земле и в образе человеческом ходившим, люди обоего пола в великом множестве ходили, то, чтобы слышать слово Его святое, то, желая исцелиться от недуг своих. И когда не имели они пищи в пустыне, Он питал их чудесным образом, так что многие тысячи пятью хлебами насытились, а оставшиеся куски были собраны в двенадцать коробов (Мк. 8:19). Тот, Который небо и землю и все из ничего сотворил, Сам, во образе человеческом явившись, здесь находился и хлебы умножил. Пастырь добрый явился на землю. Никогда не бывало такого в Израиле (Мф. 9:33). Познали Пастыря своего заблудшие овцы, и услышали глас Его, зовущий их, и прибежали к Нему. Сила Его божественная привлекла их к Нему. Оставляли дома, и хозяйство, и дела свои, и прибегали к явившемуся новому и неслыханному проповеднику и чудотворцу. Никогда не бывало такого в Израиле! (Мф. 9:33). Никогда человек не говорил так, как Иисус (Ин. 7:46).