Евангелие от Марка, Глава 15, стих 21. Толкования стиха

Упоминание Александра и Руфа интонационно предполагает, что это были лица, хорошо известные непосредственным адресатам Мк. Руф упоминается как член римской христианской общины Рим. 16:13; впрочем, имя «Руф» (как и «Александр») было довольно распространенным.

Более всех краток здесь св. Иоанн, который отмечает лишь тот факт, что когда осужденнаго на смерть Христа взяли и повели, Он вошел на Голгофу¹, „неся крест Свой». Первые три евв. при этом передают, что во время пути встречен был Симон Киринейский, котораго солдаты и заставили нести крест за Иисусом, конечно потому, что Сам Христос, измученный всеми предыдущими страданиями, де в силах был нести Свой крест до места распятия. Один ев. Лука, кроме этого, передает, что за Иисусом следовали многия верующия жены, которыя плакали и рыдали о Нем. Утешая их, Господь в Своей речи отводит их духовный взор от Себя и обращает его на них самих, предсказывая суд Божии над Иерусалимом: тогда будут такия бедствия для его жителей, что даже благословение чадородия не будет желательно, и люди пожелают хотя бы мучительнейшей, но быстрой смерти, лишь бы не испытывать всех ужасов этих наступающих дней. Ибо, говорит он, если святой и безгрешный претерпевает такия страшныя мучения, то каков должен быть суд Божий в свое время над людьми грешными?

С другой стороны, некоторые факты, известные из других Евангелий, у Иоанна опущены. Так, все синоптики говорят о Симоне Киринеянине, который нес Крест Иисуса. Евангелист Марк сообщает даже имена сыновей Симона — Александр и Руф, вероятно, эти имена о чем-то говорили его читателям. Возможно, отсутствие в повествовании Иоанна имени Симона — результат одной из последних редакций текста этого Евангелия, когда все, что касалось Симона, было исключено по очень простой причине.

На рубеже I–II веков появились докеты (от греческого слова «казаться»), которые понимали смерть Иисуса на Кресте как своего рода античную драму, как историю страдания героя, напоминающего одного из античных богов. Бог страдать не может, он бесстрастен, поэтому, по их версии, в последний момент Иисуса на кресте заменили двойником, роль которого выполнил Симон Киринеянин. С точки зрения докетов, распятие Иисуса — своего рода мистерия, священное действо, устроенное Богом специально для людей, в духе религий поздней античности. Вот почему в Евангелии от Иоанна вообще исключена тема Симона Киринеянина — чтобы подчеркнуть человеческий, а не мистериальный характер голгофской драмы.

Возложение креста Господня на Симона Киринеянина

Как бы то ни было, но решено было казнь не откладывать и заставить кого-нибудь донести крест Иисуса до Голгофы. Несение креста считалось позорным, добровольно едва ли кто согласился бы нести его и потому воины вынуждены были захватить первого встречного и силой принудить его нести Крест. Этим встречным оказался возвращавшийся в город с поля Симон Киринеянин; воины остановили его и возложили на него крест, а дабы никто не мог подумать, что казни подлежит сам Симон, заставили Иисуса идти впереди него. По сказанию Евангелиста Матфея, эта встреча произошла при выходе из города, следовательно, у городских ворот (Мф. 27:32). Евангелист Марк дополняет повествование о Симоне Киринеянине, говоря, что он был отцом Александра и Руфа. Если Евангелист Марк счел необходимым упомянуть о сыновьях Симона, то, вероятно, они во время написания им Евангелия были достаточно известны в христианском мире. Полагают, что один из них — тот самый Руф, приветствие которому Апостол Павел послал в своем Послании к Римлянам (Рим. 16:13).

Совлекоша (сняли) с него (И. Христа) препряду (багряницу). Можно себе представить, какие мучения чувствовал И. Христос, когда снимали с Него багряницу, которая, конечно, могла присохнуть к Его рукам и спине, и надевали на Него Его собственные одежды! И заставили (задеша), у еванг. Матфея прибавлено: выходя, проходившаго (мимоходящу) никоего Киринеянина Симона и пр. Выходя или только еще из претории, где Господь был так измучен от разных поруганий, или уже, – из города, когда Он изнемог до крайности, так что был уже не в силах продолжать нести крест Свой, и воины увидели необходимость снять с Него крест. Киринеянина, т. е. происходившего из Киринеи или Кирены, африканского города в Ливии, на западе от Египта, который населен был во множестве Евреями. Симон или был переселенцем оттуда, или пришел в Иерусалим на праздник Пасхи. Отца Александрова и Руфова. Александр и Руф, это – лица известные после в первенствующей Христовой церкви, Они вероятно, хорошо были известны и Римским христианам, для которых еванг. Марк первоначально писал свое Евангелие. Ап. Павел в своем послании к Римлянам упоминает о Руфе и матери его, которую он называет и своей матерью (Рим. 16:13). След. семейство Симона Киринеянина, удостоившегося понести крест Христа, отличалось нравственными совершенствами. По всей вероятности, враги заметили в Симоне сострадание к Господу, и воспользовались этим, чтобы заставить Симона нести крест Его. Идущаго с поля. Накануне Пасхи, до известного времени, закон не запрещал заниматься обычными работами, и Симон, вероятно, проводил его в работах на поле до назначенного времени. Заставили нести крест. Распинаемые обыкновенно сами должны были нести крест свой до места распятия. Так понес Свой крест и Господь; но потом до такой степени ослабел, что не мог нести, преклонился под ним, и уже донес его Симон Киринеянин. Конечно, при этом преклонении Господа под крестом не обошлось без брани и ударов по отношению к Нему со стороны жаждавших Его смерти, врагов. Еванг. Лука прибавляет, что когда вели Господа на распятие, то в толпе, сопровождавшей Его, было много женщин, которыя плакали и рыдали о Нем. „Быть может, это были матери детей, которые недавно пели Ему осанна; быть может, – матери тех малюток, которых некогда Господь наш с такой любовью благословлял» (Тр. лист.) И Он, милосердый, обещавший не забыть и чаши студеной воды, поданной во имя Его, и плакавший у гроба друга Своего из сочувствия к горю человеческому, Он, обратясь к ним, сказал: дщери иерусалимския, не плачьте обо Мне, а плачьте о себе и о дитях ваших; ибо приходят дни, в которые скажут: блаженны неплодныя и утробы не родившия и сосцы не питавшие. Тогда начнут говорить горам: падите на нас и холмам: покройте нас и пр. (Лк. 23:27–28) т. е. Господь сказал, что Ему, как Спасителю мира, необходимо пострадать за грехи мира, а им придется терпеть великие скорби вместе с осудившими Его невинно, их отцами и мужьями, братьями и детьми. Таким образом Господь и в такие страшные для Него минуты думал не о Себе, но об ужасной участи, ожидавшей преступный иудейский народ.

Иисус, вероятно, настолько ослабел после бичевания, что был не в силах нести крест. Но в Ин. 19:17 сказано, что крест нес сам Иисус. Возможно, Иоанн делает это потому, что очень скоро появились легенды, нашедшие отражение в гностических писаниях Василида, а затем ставшие догмой в исламе, что на кресте умер не Иисус, а Симон. Этот человек был родом из Кирены, столицы северно-африканской области Киренаика. Неизвестно, был ли он евреем из диаспоры или язычником. Он назван отцом Александра и Руфа, которые, вероятно, были широко известны в древней Церкви. Эти имена встречаются в Новом Завете (Деян. 13:1; Рим. 16:13), но они были в то время очень распространены, и мы не можем быть уверены, что это одни и те же люди.

Симон шел в Иерусалим из деревни. Первое значение греческого слова «агро́с» – «поле», и это дало повод некоторым ученым усомниться в точности хронологии Марка, потому что в пасхальный день работа в поле была запрещена. Но если Симон был язычником, то на него не распространялись запреты Закона Моисея. Если же слово значит «деревня» и Симон был евреем, то деревня была расположена неподалеку, не далее так называемого «субботнего пути» (около одного километра), и Симон шел из дома в Храм.

РАСПЯТИЕ было самым ужасным и позорным видом смертной казни в древности, — настолько позорным, что самое название его, как говорит Цицерон, «никогда бы не должно приближаться к мыслям, глазам или ушам римскаго гражданина, а тем менее к его личности». Оно было восточнаго происхождения и задолго до проникновения его в Европу употреблялось у персов, финикиян и карфагенян. В Палестине оно внервые введено Александром Великим, когда он, по взятии упорно защищавшагося Тира, воспользовался для примернаго наказания его непокорных жителей этим туземным видом казни, и распял две тысячи тирян. В Риме оно введено было Крассом, который сделал страшное применение его при наказании рабов, возмутившихся под предводительством Спартака, когда именно он уставил крестами распятых рабов-мятежников всю дорогу от Рима до Капуи; затем окончательно оно принято было в систему наказаний при Августе, и в обширных размерах употреблялось при наказании различных мятежников и крупных злодеев, нарушителей государственнаго закона и порядка. Для иудеев этот род смертной казни был тем ужаснее, что он был исключительно языческий. В ветхом завете если и есть указания на «повешение на древе», то это повешение обыкновенно совершалось уже над мертвым телом, или было вообще явлением исключительным, допускавшимся некоторыми царями под влиянием окружающих языческих народов. Во всяком случае для иудеев распять иудея было бы, при обычном состоянии вещей, решительною невозможностью, так как против этого возмутилось бы Национальное чувство народа. И если теперь первосвященники, вожди иудейские и чернь неистово требовали распятия Христа Назарянина, то это показывает, до какой невероятной степени злобы и ненависти довел «избранный народ» князь мира сего, хотевший доказать этим полное торжество темнаго начала на земле.

Но вот приговор начал приводиться в исполнение. Воины сколотили крест, взвалили его на плечи приговореннаго к смерти, и страшное шествие двинулось за город, к месту казни, на Голгофу или лобное место, названное так по своей выпукло образной форме. За осужденным по обычаю двигалась толпа народа, и теперь она была тем больше, что самая личность Узника и все обстоятельства суда над Ним взволновали весь город с его многочисленными паломниками. По дороге тяжесть креста, на котором висели грехи всего мира, надломила истощенный всеми предшествующими духовными и телесными муками организм Христа, и Он упал под Своей ношей. Чтобы не замедлять исполнения казни, воины, сопровождавшие Узника, навалили крест на встретившагося им по пути некоего Симона Киринеянина, который, таким образом, удостоился великой чести участия в несении искупительнаго креста. Вся обстановка этого ужаснаго шествия имела надрывающий душу характер, и многия женщины, не выдерживая всех ужасов его, горько плакали. Божественный Страдалец обратил на них внимание и увещевал их плакать не о Нем, а о самих себе и о тех ужасах, которые ожидают весь иудейский народ и обетованную землю. Рядом с Христом на казнь ведены были еще двое разбойников, распятием которых при теперешней страшной обстановке Пилат хотел навести страх на других разбойников и тем хоть отчасти подорвать сильно распространенное в то время разбойничество, часто переходившее в политические мятежи.