Евангелие от Иоанна, Глава 4, стих 8. Толкования стиха

Прошли уже летние месяцы, прошла и часть осени. Было время сеяния, которое начиналось с половины Октября и продолжалось до половины Декабря. В эту-то пору Господь пришел на плодоносные долины Сихемские. Утомленный путешествием, Он остановился при колодезе Иаковлевом. Он был один; ученики посланы были в город для покупки съестных припасов, конечно не без намерения, чтобы приучить побеждать то отвращение, какое питали Иудеи к Самарянам. В то время пришла из близ лежащего города бедная женщина за водой на колодезь. Господь, по причине томившей Его жажды прося у нее пить, заводит с ней разговор, и как всегда Он пользовался каждым мгновением, каждым случаем для своего Божественного служения, так и теперь старается сообщить этой женщине семя Божественной истины, сколько возможно соображаясь с ее расположением сердечным и со степенью ее образования. Он скрывает эту истину под таким образом, который представлялся теперь сам собой и который столько был близок к настоящему ее положению и к ее характеру, более чувственному, что мог возбудить в ней желание и к тому великому благу, о котором Он намекал и которое намерен был сообщить ей, – хотя она и не понимала еще, в чем должно состоять сие благо. В самом деле, как должно быть любопытно для нее слышать о воде, которую каждый может иметь у себя и которая с каждым днем только более будет умножаться, так что имеющему сию воду уже не нужно будет столько принимать труда, сколько теперь, для приобретения ее, не нужно будет каждый день по нескольку раз ходить за ней, черпать ее. Так описывал Господь новую Божественную жизнь, которой источник заключается в Нем Самом, которая одна может утолить жажду духа, успокоить все его потребности, которая в каждом человеке, приемлющем ее, становится приснотекущим источником мира и радости; так намекал на нее под образом живого родника, который вечно бьет живым ключом, так что имеющий этот родник не будет никогда терпеть жажды и не захочет пить другой воды.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 84++

Повествование евангелиста подчеркивает полноту человеческого естества во Христе: В то время как ученики отошли для того, чтобы принести Ему поесть (Ин. 4:8), Иисус, устав от дороги, сидит у колодца и хочет напиться (Ин. 4:6, 9). «Было около шестого часа» (Ин. 4:6). Если считать от восхода солнца (то есть по иудейской системе отсчёта времени), то шестой час соответствует полудню, самому жаркому времени дня. Однако то обстоятельство, что ученики отлучились в Сиxарь купить пищи, с учётом иудейского обычая есть два раза в день – один раз утром и другой раз ближе к вечеру¹, свидетельствует в пользу шестого часа пополудни (то есть по римской системе отсчёта времени).

На колодец за водой приходит женщина, к которой Иисус обращается с просьбой: «Дай Мне пить» (Ин. 4:7). По обычаям тех дней мужчине вообще запрещалось вступать в разговор с незнакомой женщиной. Тем более иудею обращаться к самарянке. Согласно Мишне, женщины из Самарии считались целиком нечистыми.

В Галилею И. Христос возвращался чрез Самарию. Здесь у колодца, находившагося близ Сихаря, около полудня И. Христос остановился для отдыха. В то время, как ученики ходили в город для покупки пищи, приходят к колодцу женщина, по происхождению самарянка. Жаждущий Христос просит у ней, имеющей в руках своих черпало, которым можно достать воду из глубокаго, колодца, дать ему пить (ст. 7). Быть может, по выговору (Суд. 12:6), самарянка узнает в просителе иудея и удивляется, как гордый иудей, с презрением смотрений на самарянина, как на нечистаго, полуязычника и считающий осквернением для себя иметь какое- либо общение с ним,—как мог этот иудей дозволить себе не только разговор с нею, самарянкою, но даже просить у ней пить. В ответе Своем Господь дает ей понять, что это есть с Его стороны снисхождение к ней: „если бы ты знала,— говорит ей Спаситель,—с Кем удостоена ты беседовать, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую». Плотский смысл самарянки не мог возвыситься до понимания последних слов Господа в духовном смысле, и она понимает под „водой живой" или проточную воду, которую, по ея представлению, Христос думал взять на дне этого колодца, в источнике, протекающем в глубине земли и наполняющем, между прочим, и этот колодезь (11), или же воду из другого какого-либо источника, гораздо лучшую воды в колодце Иакова (12). В первом случае она не могла понять, как Христос мог надеяться достать воду на такой глубине, не имея у себя черпала, когда и до поверхности воды слишком далеко; во втором—неужели собеседник ея может дать лучшую воду, нежели та, которая в этом колодце, которую и сам пил, лучше которой и другим не мог дать и оставить великий праотец Иаков,— неужели собеседник ея более самого Иакова? Тогда Господь более ясно раскрывает ей, о какой воде Он говорит, и в то же время дает ей понять, что Он действительно больше Иакова. „Эта вещественная вода, более и лучше которой Иаков не мог дать своим потомкам, как и все чувственное, не может доставить решительнаго удовлетворения; пьющий ее опять возжаждет. Но вода, которую Я дам, дарует пьющему ее полное жизненное удовлетворение и делается внутри его источником того, что доставляет человеку жизнь вечную". Очевидно, здесь Спаситель говорит о благодати искупления, даруемой человеку.

Это или древний Сихем (Быт. 33:13), кво время Христа набивавшийся Неаполис, а ныпе Наплус, пли же пригородное местечко при Сихеме. Во всяком случае, упоминание о колодце Иакова делает несомненным, что событие происходило около Сихема.

«Блажен (говорит Св. Григорий Богослов) Слово 40-е на крещение в изд. 1843 ч. 2 лист 202., у него же просит пить Христос, яко же у Самаряныни оныя, и дает источник воды, текущия в живот вечный» См. ниже стих 14-ый этой же главы..

Кого осчастливит Христос словом Своим, – если только сей воспринимает слово сие верою, – тот становится наследником царствия Божия. Нельзя при этом еще не заметить, что женщина вообще в древнем восточном мире считалась за существо низшее, а между тем все женщины, слышавшие слова Господа, являлись самыми теплыми верующими сердцами, самыми ревностными учениками Господа, внося в веру свою любовь и простоту сердца, а не скептицизм и сомнение. Им преимущественно принадлежало то необъяснимое чувство, даруемое благодатию, которое Апостол называет «уверенность в невидимом» Евр. 11:1.. Вспомним о женщинах, следовавших за Господом Лк. 8:2., и о грешнице, омывавшей ноги Господа слезами Лк. 7:37., и о кровоточивой Мф. 9:20, Мк. 5:25., и о Сирофиникиянке, и о двух сестрах Марфе и Марии Ин. 11., о помазании ног Господа Марией Ин. 12:3.; о Марии, сидевшей у ног Господа Лк. 10:39.; о женщинах, плакавших и рыдавших, когда Господа вели на пропятие Лк. 23:27.; о женщинах, стоявших близь креста Мф. 27:56.; о женщинах мироносицах Мф. 27:61; Лк. 23:55; 24:1.; которые первые сподобились узнать о воскресении Господа, и о Марии Магдалине, которая плакала у гроба и первая имела счастие увидеть Воскресшего и слышать из уст Его: Мария Ин. 20:16.. Мужам христианам подобало трудное служение с лишениями и изнурением и многими страданиями, сопряженными с проповедью Христова учения, – но жены христианские были та плодородная нива, на которой скорее всего принималось благодатное семя и давало плод. Впервые значение женщины подымается на востоке, и влияние ее растет и расширяется до той поры, когда женщина признана христианским обществом существом равноправным с мужчиной пред Богом «Несть мужеский пол, ни женский, вся бо вы едино есте о Христе Иисусе» (Гал. 3:28). и если ограниченной несколько 1 Кор. 11:8–10: «впрочем (прибавляет Апостол) ни муж без жены, ни жена без мужа в Господе»., то лишь вследствие Божественного устройства семьи, требующей единства на земле. Никто же в христианском мире с самого начала не сомневался в совершенной равноправности всех душ пред Богом, какова бы ни была их земная оболочка.

Если низко стояла в общественном мнении Иудеев вообще женщина, то еще ниже стояла женщина из презренного Самаритянского народа: а между тем Господь говорит с ней, поучает ее, открывает ей тайны царствия Божия. Женщина эта не только бедна, (она сама ходить за водой), – но не безукоризненной жизни, – она переменила пять сожителей, – и однако Господь не погнушался ею. Обращаясь к ней с просьбой дать Ему напиться, Господь этим самым уже доказывает, что он относится к ней не с презрением, а обращается с ней как с равным Себе (по человечеству) существом. Итак беседой с Самарянкой Господь единожды навсегда уничтожает властным Словом Своим все обрядовые, племенные, народные и обычные преграды между людьми и указывает, что для христианства нет замкнутого мира, что ему принадлежит все человечество.

По-видимому и ученики Господа, вошедшие во град Самаринский купить пищи, уже настолько были нравственно развиты, что не гнушались, как другие Иудеи, хлеба и припасов, купленных у Самарян. Из Иудеев-христиан и из всех племен и народов под живительным влиянием Духа Божия вырабатывается один общий тип человека, брата всем другим людям во Имя Святое Того, который, будучи Богом, не погнушался стать человеком.

Как велика живительная благодать Духа Божия, когда она восприемлется не с сомнением и кичливостью, а с верою в простоте сердца, – видно из того, что женщина Самарянка быстрее понимает слова Господа о поклонении Отцу в Духе и истине, чем понимает тайну возрождения ученый Иудей Никодим, не могущий сразу отрешиться от своего фальшивого знания, почерпнутого им в школах Иудеи.

Мы во вступлении уже говорили, о том, что Самаряне (или Самаритяне) по всей вероятности при Господе Иисусе Христе не были уже язычниками, а в религиозном отношении представляли лишь секту, отделенную от Иудейства признанием одного Моисеева закона отвержением всех других книг Иудейского канона, и отделенную притом от Иерусалима с культом поклонения Иегове на горе Гаризим. Что вообще нравы их не были чисты, видно из того обстоятельства, что женщина могла быть замужем поочередно за пятью мужьями, которые по-видимому были живы, и потому надо полагать, что нравственная среда этих потомков переселенцев «из Вавилона, и Куфы, и Аввы, и Емафа и Сепарваима» 4 Цар. 17:24, 30, 31. сохраняла отчасти обычаи и распущенность нравов язычников; но чтили Самаряне по всей вероятности единого Бога, проповеданного в ветхозаветном Откровении.

Не без намерения, замечает еп. Михаил, Господь послал апостолов в Самарийский город купить пищи,—для того, чтобы истребить в сердцах их обычный иудейский предразсудок против самарян. 

+++Иоанн Бухарев свящ. Толкование на Евангелие от Иоанна. М., 1915. Зач. 12. С.49++

Апостолы отлучились в город купить пищи, а поэтому Господь рукополагает самарянку во Апостола и посылает в город, чтобы она обращала души к Нему. Когда самарянка, оставив город, пришла к источнику, она обрела источник исцелений и удостоилась воды, текущей в жизнь вечную (Ин. 4:14). Она оставила свой водонос у колодезя и верой соделала свое сердце водоносом, зачерпнув им “воду живую” из источника Господа. Взяв ее, она пошла в свой город и напоила струей ведения тех, кого одолела засуха неведения.