Евангелие от Иоанна, Глава 3, стих 12. Толкования стиха

И продолжает: Если Я сказал вам о земном, и вы не верите, — как поверите, если буду говорить вам о небесном? (Ин. 3:12). Что Он о земном сказал, братья? «Если кто не родится заново» — это земное? Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит — это земное? В самом деле, не говорил ли Он тут о ветре, как некоторые подумали, задаваясь вопросом: о чем земном Col. 1488 говорил Господь, изрекши: Если Я сказал вам о земном, и вы не верите, — как поверите, если буду говорить вам о небесном ? Ведь когда некоторые задавались вопросом, о чем земном говорил Господь, они, испытывая затруднения, говорили, что Он, говоря: Если Я сказал вам о земном, и вы не верите, — как поверите, если буду говорить вам о небесном? — говорил о ветре.

(2) Ведь что Он называл земным? Он говорил о духовном рождении и, продолжив, сказал: Так бывает со всяким, рожденным от Духа (Ин. 3:8). Кроме того, братья, кто из нас не видит, например, южный ветер, идущий Блж. Августин использует тот же глагол, что используется в евангельской фразе о Духе, Который неизвестно, откуда приходит и куда уходит, чтобы показать, что в рассматриваемой фразе речь идет не о простом ветре, про который точ-но можно сказать, откуда он приходи и куда уходит. — Пер. с юга на север, или восточный ветер, приходящий с востока и уходящий на запад? Разве мы не знаем, откуда он приходит и куда уходит? Что же Он сказал о земном? Во что люди не поверили?

(3) Не то ли, что Он сказал о восстановлении храма? Ведь Он получил тело Свое от земли и саму ту землю, полученную от земного тела, готовился воздвигнуть вновь. Они не поверили Ему, что Он воздвигнет вновь землю. Если Я сказал вам о земном, — изрек Он, — и вы не верите, — как поверите, если буду говорить вам о небесном?То есть: «Если вы не верите, что Я смогу вновь воздвигнуть храм, разрушенный вами, то как вы поверите, что люди могут быть вновь рождены через Дух?»

Теперь Никодиму начинает проясняться мысль Господа. Но поелику привык он смотреть на предметы Божественные с внешней стороны, как иудей, – то слова Господни все еще кажутся ему чем-то неслыханным, и полный изумления он восклицает: как это может быть?

Господь пользуется этим недоумением, чтобы привести его к сознанию недостаточности его ведения о предметах Божественных и необходимости высшего просвещения, чтобы смирить гордость ученого и привлечь более к Себе. «Ты учитель израилев, и этого не знаешь? Не знаешь того, без чего вся религия остается чем-то мертвым! Но если вы Мне не верите в том, что может испытывать каждый живущий на земле человек в своем сердце: как поверите Мне, когда Я буду говорить вам о том, что выше сферы человеческого опыта, выше пределов человеческого разума, когда Я буду раскрывать сокровенный совет Божий о спасении человека, которого постигнуть не может человеческий разум? Это уже переход к тому предмету, которым главным образом занята была душа Никодима, когда он пришел к Иисусу, – к вопросу о царстве Мессии, как оно должно открыться, и почему так открывается, а не так, как ожидали того Иудеи. Господь этим намекает на самое желание Никодима ближе узнать обстоятельства явления Мессии и открытия Его царства, которые Он с своей внешней точки зрения совсем не почитал такими непостижимыми, глубокими, многообъемлющими.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 80++

Говоря «мы» (ст. 11), Иисус объединяет своё благовестие с проповедью Иоанна Крестителя. В Вифании посланным к нему из Иерусалима священникам Иоанн объявил: «И я увидел и засвидетельствовал, что Он есть Сын Божий» (Ин. 1:34). А в Еноне он скажет своим ученикам об Иисусе Христе: «Что Он видел и слышал, о том свидетельствует, и свидетельства Его никто не принимает» (Ин. 3:32). Итак, как свидетельство Иоанна, так и свидетельство Иисуса Христа исходят из их непосредственного опыта¹.

Иисус сообщает только то, что знает Сам, и рассказывает лишь о том, что видел. Как «Сын Человеческий», с неба сошедший, Он может поведать о небесном. Но кроме Него там ещё никто не был. Следовательно, и нет человека, который смог бы подтвердить истинность Его слов. Поэтому, чтобы принять их, нужна вера. Но даже тогда, когда Он говорит о земном, Ему не верят: «Если Я о земном сказал вам, и вы не верите – как поверите, если скажу вам о небесном?». Под «земным» здесь можно понимать Его слова о необходимости рождения свыше. Как рождение ребёнка, так и крещение, которое делает человека чадом Божиим и открывает ему доступ на небо, совершается на земле (свт. Иоанн Златоуст)².

Никодим вполне понял теперь, что Христос говорит о рождении духовном; однакоже не понимает и сомневается относительно того, каким образом возможно такое превращение из плотскаго, греховнаго человека в духовнаго, святаго? Тогда Иисус Христос говорит ему с упреком: „ты учитель израилев, которому всего лучше звать то, что предсказано пророками и которому по степени умственнаго развития всего менее простительно не понимать таких вещей, и однакоже не понимаешь Меня и не веришь Мне, сомневаешься в возможности того, о чем Я говорю. С тобой говорить Тот, Который божественные предметы, тайны неба, открываемыя Им людям, непосредственно видел и знает, а не слышал только о них. И однакоже ты не веришь Ему. Если же ты не веришь Мне, когда Я говорю о том, что может быть наблюдаемо, ощущаемо, о действиях божественных, открывающихся здесь на земле в людях и доступных их самонаблюдению,— как ты поверишь, когда Я буду говорить тебе о предметах и отношениях, существующих только на небе, ведение которых точно так же необходимо, как рождение свыше, для того, чтобы быть достойным царствия Божия? Никто из людей не восходил и никогда не может взойти на небо, чтобы потом мог сообщить о тайнах неба людям; никто, следовательно, из людей не может сообщить им об этом, кроме сшедшаго с небес Сына человеческаго, сущаго на небеси, Которому ты, однако, не веришь”. Здесь, таким образом, Иисус Христос сообщил уже Никодиму некоторое понятие о Своем лице. Далее Господь раскрывает, какое отношение Его к мессианскому царству, и в то же время еще возвышеннее свидетельствует о Себе, открывая в Себе единороднаго Сына Божия.

... так глаголет Никодиму Господь. Глаголы Господа к учителю народа Израильского имеют особенное торжественное значение. С кротостью и притчами поучал Господь народ, слово Свое сея на почву, приносившую разный плод. Но здесь Господь глаголет людям, которые сами себя считали сеятелями, имевшими право сеять свое скудное слово среди народа Израильского. Посему-то Господь и указывает Никодиму, что он и сотоварищи его фарисеи думают о себе много, что они считают себя (говоря словами Апостола Павла Рим. 2:19–20) «путеводителями слепых, наставниками невежд, учителями младенцев», а между тем не понимают даже первого шага, ведущего к спасению человека, – необходимости возрождения и пересоздания еще в земной жизни водою и Духом. В обращении Господа к Никодиму и фарисеям «аще земная рекох вам и не веруете» есть еще указание, что менее всех имеют уши для слышания и очи для видения учителя Израилевы, ибо ложное направление всего их учения мешает им видеть и уразуметь свет и истину, и что высшия тайны могут быть открыты только тем, кои со смиренным сердцем и сознанием своего человеческого бессилия воспринимают учение о необходимости нового рождения водою и Духом. Мы смеем думать, что сердце Никодима раскрывается и размягчается благодатными словами Господа, ибо Господь не считает его недостойным внимать и дальнейшему раскрытию высших тайн, которые с особою ясностию раскрываются в следующих (13–21) стихах; хотя полное их раскрытие и откровение о Духе Святом оставляется Господом до последней Его беседы с учениками.

«А вы свидетельства Нашего не принимаете. Вам предстоит еще услышать много такого, чего нельзя обнять умом, а надо принять сердцем, верой; но если Я сказал вам о земном, и вы не верите, – как поверите, если буду говорить вам о небесном?» Но ведь об этих небесных тайнах, непостижимых уму человеческому, может свидетельствовать только Он, Христос, так как никто не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын Человеческий, сущий на небесах .«Никодим сказал: „Мы знаем, что Ты – учитель, пришедший от Бога». Это самое теперь Христос исправляет, как-бы так говоря: не думай, что Я такой же Учитель, каковы были многие пророки, бывшие от земли; Я с неба пришел. Из пророков ни один не восходил туда, а Я там всегда пребываю» (Свт. Иоанн Златоуст. Беседы на Евангелие от Иоанна. 27).

Выражения - восходил на небо, сшедший с небес и сущий на небесах – нельзя понимать буквально, так как Вездесущий Бог существует не на небе только, а везде. Иисус Христос нередко, в особенности в притчах, брал для вразумления Своих слушателей примеры из окружающей их природы и из повседневной их жизни, и употреблял слова и выражения в общепринятом в то время смысле; так и в беседе с Никодимом Он говорил о небе, имея в виду общеупотребительное, следовательно, понятное для слушателя, значение этого слова: небо считали местом пребывания Бога, а землю – жилищем людей, поэтому небесное, то есть божественное, противополагали земному, человеческому. Зная значение этих слов, Никодим должен был понять, что выражение никто не восходил на небо относится к людям и означает, что никто из людей не знает существа Бога и Его тайн; добавление же к этому изречению – как только сшедший с небес Сын Человеческий - значит, что только Он, Христос-Мессия, Сын Человеческий, знает эти тайны, так как Он пришел к людям от Самого Бога и (как сущий на небесах) всегда пребывает в Боге.

«Мессия-Христос, и только Он один, имеет полное, всецелое и совершенное ведение о Боге и высочайших тайнах Его относительно Его Самого, тайнах Царства Божия на земле вообще и тайнах Царства Мессии в частности; ибо Он Сам и по вочеловечении не перестает быть с Богом, будучи Сам Богом и соединяя в Себе божественную и человеческую природу. Он, Бог, сошел с неба и воплотился для того, чтобы сообщить тайны Божии людям. Следовательно, Ему должно верить безусловно, верить в непреложную истинность учения Его о Боге, о Себе, о Царстве Божием, о всем; и эта вера в Него как Мессию, Сына Божия и Сына Человеческого, есть необходимое условие со стороны человека для получения возрождения и затем участия в благодатном Царстве Его». (Епископ Михаил. Толковое Евангелие. 3, 100).

Слово земная (земное) означает истины, доступныя человеческому разумению, такия, для уразумения которых человек многое может почерпать из области земнаго, человеческаго опыта и наблюдения, — из свидетельства собственнаго внутренняго чувства. Таковы те истины, которыя Господь И. Христос уже высказал Никодиму — о возрождении водою и Духом Св. в таинстве крещения, о плотском или греховном состоянии человека невозрожденнаго и пр. Небесная (небесное), это — открываемыя далее Господом, тайны о Своем лице, о Своем отношении к Богу-Отцу, о безконечной Божией любви к миру в искуплении и спасении его чрез Своего Единороднаго Сына и пр. (ст. 13—16), истины, которыя недоступны для человеческаго разумения, и у разумение которых основывается единственно на вере. Таким образом словами: аще земная рекох вам и пр. Господь как бы так говорит: «если вы не верили Мне, когда Я говорил вам о таких вещах, действительность которых вы сами могли проверить; то как поверите, когда Я буду открывать вам высшия тайны Своего учения, о которых ум ваш никогда и гадать не смел?" После этого вопроса Господь излагает Никодиму учение о тех истинах, которыя Он назвал небесными, и излагает также прикровенно, и — Никодим уже не возражает, не допытывается знать их, услышав, что оне — небесныя тайны. 

Как все Иоанновские речи, так и беседа Господа с Никодимом развертывается перед читателем как цепь недоразумений. Никодим не понял, что значит рождение свыше (ср. ст. 3–4), не понимает он и того, что есть рождение от Духа (ст. 6–10). Как учитель Израильский, он должен был бы понять, так как сказанное Господом касается человека. Это – учение о земном. Теперь от учения о земном Иисус переходит к тому, что Он Сам определил как учение о небесном. Он знает, что это учение о небесном Никодиму недоступно (ст. 12).

«Ты Учитель Израилев, и этого-ли не знаешь?» сказал ему Иисус. Ты член синедриона, и не знаешь этого перваго простейшаго урока, необходимаго в приготовлении к Царству Небесному. Если твое знание такое плотское, такое ограниченное, если ты спотыкаешься на пороге, как можешь ты понять те глубочайшия истины, которыя может открывать только пришедший с неба? Христос сказал это с некоторой грустью и укоризной, но затем продолжал открывать этому учителю Израилеву еще более великия и необычайныя истины. «Истинно, истинно говорю тебе: мы говорим о том, что знаем, и свидетельствуем о том, что видели; а вы свидетельства нашего не принимаете. Если Я сказал вам о земном, и вы не верите, — как поверите, если буду говорить вам о небесном?» Никто из людей не может открыть этих тайн, потому что «никто никогда не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын Человеческий, сущий на небесах» Мессия, который и пришел теперь на землю для проповедания истины.

Вторым условием вхождения в Царство в этой беседе названа вера в Сына Божия. Никодим приходит к Иисусу как к человеку, Господь говорит о Себе как о Сыне Божием. При этом прикровенно, с отсылкой к книге Чисел и образу медного змея, говорится о Сыне как о Мессии страдающем и возносимом на крест: «Как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3:14–15). Вера, как и необходимость нового рождения, не связана с представлениями о земном благополучии – верить нужно в Распятого.

Отметим, что Господь, говоря о медном змее как о прообразе Его спасительных страданий, связывает события ветхозаветной истории и новозаветной, показывает достоинство и значение книг Ветхого Завета. Для нас после истории грехопадения и проклятия диавола именно с ним ассоциируется образ змея. Почему здесь Господь к Себе самому относит образ змеи? «Сличи, пожалуй, образ с истиною. Там подобие змия, имеющее вид змия, но не имеющее яда: так и здесь Господь – Человек, но – свободный от яда греха, пришедший в подобии плоти греха, то есть в подобии плоти, подлежащей греху, но Сам не есть плоть греха. Тогда – взирающие избегали телесной смерти, а мы – избегаем духовной. Тогда повешенный исцелял от ужаления змей, а ныне – Христос исцеляет язвы от дракона мысленного» Феофилакт Болгарский, блж. Благовестник. Толкование на Евангелие от Иоанна, 3: 14–15.. «Через страдания, коих змей не мог испытывать по природе своей, было указано, что на Кресте пострадает Тот, Кто по Своей природе не умирает» Ефрем Сирин, прп. Толкование на Четвероевангелие. 16. С. 238.. Таким образом, сравнение со змием построено на подобии: медный змей как подобие змеи настоящей, а Господь пришел «в подобии плоти греховной» (Рим. 8:3).

Если Я сказал вам о земном, и вы не верите, то есть если Я сказал вам о возрождении, совершающемся во крещении, и вы не приняли, но спросили: "как?" (называет сие рождение "земным", потому что оно совершается на земле во благодеяние людям, живущим на земле; хотя оно по благодати и достоинству небесное, но мы крещаемся, будучи на земле), — итак, если Я сказал о сем "земном" рождении и нашел вас не верующими, то как вы поверите, если услышите о неизреченном рождении небесном, каким единородный Сын родился от Отца?

Некоторые же под "земным" разумели пример ветра, так что речь представляется в таком смысле: если Я представил вам пример из предметов земных, и вы им не убедились, то как можете учиться предметам более возвышенным?