Евангелие от Иоанна, Глава 21, стих 16. Толкования стиха

И по Воскресении Своем Господь препоручает апостолу Петру пасти стадо Свое духовное не потому, что между учениками одному только Петру предоставлено было пасти стадо Христово, но обращается Христос главным образом к Петру потому, что Петр был первым между Апостолами и как бы представителем Церкви; притом, обращаясь в этом случае к одному Петру, как к верховному Апостолу, Христос тем самым одобряет единство Церкви. Симоне Ионин, — говорил Господь Петру, — любиши ли Мя? И Апостол отвечал: Ей, Господи: ты веси, яко люблю Тя; и во второй раз был так же спрошен, и во второй раз то же отвечал; будучи же спрошен в третий раз, видя, что ему как бы не верят, опечалился. Но как мог не верить ему Тот, Кто знал его сердце? И потому, после этого Петр отвечал: "Господи, Ты вся веси; Ты веси, яко люблю Тя. И глагола ему Иисус во все три раза: Паси овцы Моя". Кроме этого, троекратное воззвание Спасителя к Петру и троекратное исповедание Петрово пред своим Господом имело еще особенную, благодетельную для Апостола, цель. Тот, кому даны были ключи Царствия и право вязать и решить, сам троекратно связал себя страхом и малодушием (Мф. 26:69-75), и Господь троекратно же разрешает его Своим воззванием и его же исповеданием крепкой любви. А пасти словесное стадо Христово усвоено всем Апостолам и преемникам их. "Внимайте себе и всему стаду, — взывает, апостол Павел к пресвитерам церковным, — в нем же вас Дух Святый постави епископы, пасти Церковь Господа и Бога, юже стяжа Кровию Своею" (Деян. 20:28); и апостол Петр к старцам: "Пасите еже в вас стадо Божие, посещающе не нуждею, но волею, и по Бозе: ниже неправедными прибытки, но усердно: не яко обладающе притчу, но образи бывайте стаду. И явльшуся Пастыреначальнику, приимете неувядаемый славы венец" (1 Пет. 5:2-4).

***

К такому исходу пришел этот отрекшийся почитатель, занесшийся в самоуверенности, уничиженный отречением, очищенный слезами, похваленный за исповедание, увенчанный мученичеством. К такому исходу пришел он, чтобы в совершенной любви умереть во имя Того, с Кем в превратной поспешности обещал принять смерть. Пусть же укрепленный воскресением Его сделает он то, что опрометчиво по-обещал, будучи немощным. Ибо надлежало, чтобы прежде Христос умер во спасение Христа, а потом Петр за проповедь Христа. Было несвоевременным то, на что дерзнула было человеческая необдуманность, в то время как истина установила такой по-рядок. Петр думал душу свою положить за Христа (см. Ин. 13:37), за Избавителя своего, в то время как Христос пришел душу Свою положить ради всех Своих, в числе которых был Петр, что, смотрите, уже свершилось. Пусть же теперь истинная крепость сердца по дару Его будет готова к тому, чтобы принять смерть по имя Господа, а не ложная будет проявлять самонадеянность, когда мы обманываем сами себя. Теперь есть то, чтобы не бояться нам ухода из этой жизни, ибо в воскресении Господа дан нам пример будущей жизни. Теперь есть то, Петр, чтобы ты не боялся смерти, ибо жив Тот, Кого ты оплакивал как умершего и Кого в плотской любви тщился удерживать от того, чтобы Он умер за нас (см. Мф. 16:21—22). Ты дерзнул было пойти впереди Вождя и убоялся преследователя Его; и теперь, когда за тебя заплачена цена, есть то, чтобы ты последовал за Искупителем и следовал за Ним вплоть до смерти крестной. Ты услышал слова Того, в Чьей правдивости ты уже убедился: предсказал, что ты пострадаешь, Тот, Кто уже предсказал твое отречение.

Но сначала Господь спрашивает то, что Ему было ведомо, и не один раз, а во второй и в третий: любит ли Его Петр. И сколько раз услышат Он от Петра, что любит, и столько же раз Он вверял Петру пасти Своих овец. К троекратному отречению присоединяется троекратное исповедание, чтобы язык выразил покорность любви не меньшую, чем страху, и чтобы, по-видимому, ожидаемая смерть прозвучала в устах не меньше, чем настоящая жизнь. Пусть станет проявлением любви пасти Господне стадо, если было проявлением страха отречение от Пастыря. Ибо те, кто пасут овец Христовых, желая в душе своей, чтобы те принадлежали им, а не Христу, изобличают себя в том, что любят они себя из стремления либо к славе, либо к власти, либо к выгоде, а не Христа любят из склонности к послушанию, служению и уважению Бога. Вот этот глас Христов столько раз и предостерегает против тех, в отношении кого сетовал апостол, что они ищут своего, а не того, что угодно Иисусу Христу (Флп. 2:21). Ведь что иное означает сказанное: любишь ли Меня? паси овец Моих, кроме следующих слов, которые Он мог бы произнести: «Если ты любишь Меня, не думай о том, чтобы себя накормить, но паси овец Моих, не как своих; ищи в них славу Мою, а не свою, господство Мое, а не свое, выгоду Мою, а не свою, чтобы ты не оказался в обществе тех, которые принадлежат к тяжким временам (ср. 2 Тим. 3:1), к тем, кто любит самих себя и прочее, что связано с этим корнем зла»? Ведь апостол, сказав: ибо люди будут самолюбивы, Col. 1968 добавил далее: «сребролюбивы, надменны, горделивы, злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны, нацелены на злодейство, нечестивы, бесчувственны, лживы, невоздержны, непримиримы, не любящие добра, предатели, распущены, ослеплены, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся» (ср. 2 Тим. 3:2—5).

Все эти пороки, словно из родника, истекают из того порока, который он поставил на первое место: самолюбие. Заслуженно было сказано Петру: любишь ли Меня ? И он ответил: я люблю Тебя. А ему было сказано: паси овец Моих. И во второй раз, и в третий. Этим самым показывалось также, что слова amor и dilectio означают одно и то же. Ведь и Господь в последнем случае не спрашивает: Diligis me? — но: Amas me ?В латинском переводе Евангелия, в стихах Ин. 21:15—17, используются как равноправные глаголы amo (который выражает чувственную, более интимную любовь) и diligo (который выражает любовь, несущую в себе привязанность, уважение, почитание). В первых двух случаях Господь Иисус Христос задал Петру вопрос: Diligis me? — и услышал в ответ: amo te. В третьем случае Господь спросил: Amas me? — и Петр ответил: amo te. — Пер. Так вот, давайте же будем Далее блж. Августин, предостерегая от плохого исполнения пастырских обязанностей, постоянно делает отсылки к качествам, на которые указывал апостол Павел в 2 Тим. 3:2—5. — Пер. любить не себя, но Его, и, пася овец Его, давайте будем искать то, что Его, а не то, что наше. Каким- то необъяснимым образом всякий, любящий себя, а не Бога, не любит также и себя; и всякий, любящий Бога, а не себя, любит также себя. Ибо тот, кто не может иметь жизнь от себя, конечно же, умрет, любя себя; поэтому не любит себя тот, кто любит себя, теряя при этом жизнь. Когда же проявляется любовь к Тому, от Кого исходит жизнь, то, не любя себя, больше любит себя тот, кто по той причине не любит себя, что любит Того, от Кого имеет жизнь. Пусть не будут самолюбивы1 те, которые пасут овец Христовых, чтобы пасти их не как своих, но как Его; и пусть не стремятся ни извлекать из них собственную выгоду, как сребролюбцы, ни властвовать над ними, как надменные, ни стяжать славу от почестей, которые получают от них, как горделивые, ни доходить до того, чтобы порождать ереси, как злоречивые. Пусть они не отступают от святых отцов, как непокорные родителям. Пусть тем, которые хотят их исправить (потому что не желают, чтобы те погибли), не отвечают злом на добро, как неблагодарные. Пусть не убивают ни свои, ни чужие души, как нацеленные на злодейство. Пусть не разрушают материнское лоно Церкви, как нечестивые. Пусть не будут лишены сострадания к слабым, как бесчувственные. Пусть не пытаются осквернять славу святых, как лживые. Пусть не дают волю своим похотям, как невоздержанные. Пусть не упорствуют в тяжбах, как непримиримые. Пусть не отказываются прийти на помощь, как не любящие добра. Пусть, как предатели, не доносят тем, кто враждебен к благочестивым, то, что узнали как тайну. Пусть не наносят ущерб человеческой стыдливости, стремясь к бесстыдному, как распущенные, не разумея, что они говорят и что утверждают (ср. 1 Тим. 1:7), как ослепленные.

Пусть не предпочитают плотские наслаждения духовным радостям, как делают более сластолюбивые, нежели боголюбивые. Ибо эти и подобного рода пороки, все ли они встречаются у одного человека или одни преобладают в одних, другие в других, как бы то ни было, все произрастают из того корня, что люди бывают самолюбивы. Этого порока особенно следует остерегаться тем, кто пасет овец Христовых, чтобы не искали они своего, но того, что угодно Иисусу Христу, и пусть не используют для удовлетворения желаний своих служение тем, ради кого была пролита кровь Христа, любовь к Которому должна разгореться до такого духовного пыла в том, кто пасет овец Его, чтобы превозмогла она даже естественный страх смерти, из-за которого мы не хотим умирать, даже когда мы хотим жить со Христом. Ведь и апостол говорит, что он имеет желание разрешиться и жить со Христом (см. Флп. 1:23), и все же воздыхает под бременем и не хочет совлечься, но облечься, чтобы смертное было поглощено жизнью (см. 2 Кор. 5:4). Col. 1969

После того как они поели, Иисус трижды спрашивает Петра, любит ли он Его больше, чем остальные, и, получив утвердительный ответ, перепоручает ему Своих овец. Но 21–я глава завершает события Страстей не только потому, что говорит о восстановлении Петра в апостольстве и заканчивает рассказ о следовании за Иисусом Иоанна и Петра (начатый ещё в 13–й гл.). Наиболее важным для нас является сопоставление диалога с Петром и обращения Господа с Креста к любимому ученику (Ин. 19:27). Иоанну Он оставляет Свою Матерь, а галилейскому рыбаку поручает пасти Своих овец. Основанием обоих поручительств является любовь. Тому, кого больше всего любишь, готов отдать самое дорогое. А от того, кто сильнее всех любит, ожидается предельная верность: он не наёмник, который защищает чужих лишь из корысти. Поэтому Петру доверена забота и попечение о пастве.

Но пастырство Петра не может не ставить перед нами вопросы. Во–первых, а как быть с пастырством Самого Христа, который объявил Себя единственным и единым Пастырем Своего стада (Ин. 10:16)? А во–вторых, с тем, что в Первосвященнической молитве Он поручает заботу об учениках Своему Отцу (Ин. 17:15). Естественно, что пастырство Петра не может заменить собой пастырства Иисуса Христа и пастырства Бога. Отданные Петру овцы Христовы не становятся для Него чужими. Его пастырство сохраняется, но имеет духовное измерение, невидимое, хотя и не менее реальное из–за этого. Видимое же пастырство утверждено за Петром.

Именно Петр, избранный Самим Господом пасти Его стадо, удостаивается троекратно услышать: Паси агнцев Моих; Паси овец Моих; Паси овец Моих. Итак, вскармливая доброй пищей веры стадо Христово, он смыл вину прошлого греха. Потому трижды и призывается пасти овец Его. Трижды слышит и вопрос, любит ли Господа, дабы трижды исповедовать Того, от Кого трижды отрекся до Креста¹.

***

175.Веровал Петр! Он веровал потому, что любил, а любил потому, что веровал. Он опечалился, что Господь в третий раз спросил его: любишь ли Меня? (Ин. 21:17). Обычно переспрашивают того, в ком сомневаются. Но не сомневается Господь! Он спрашивал не для того, чтобы убедиться, но для того, чтобы указать на Петра и после Своего восшествия на небо оставить нам его наместником Своей любви. Вот ты читаешь: Симон Ионин, любишь ли ты Меня? — Господи, Ты знаешь, что я люблю Тебя. — Паси агнцев Моих (Ин. 21:16). Петр, хорошо зная себя, свидетельствует о своем не сиюминутном, но давно открытом Богу чувстве. Никто другой не дерзнул бы сказать о себе так! И за это исповедание любви он был предпочтен всем, потому что любовь больше всего (1 Кор.13:13).

176.Также важно с большим вниманием разобрать, почему на вопрос Господа: «Почитаешь ли Меня?» — Петр отвечал: «Ты знаешь, Господи, что я люблю Тебя». Мне кажется, что почитание означает благоговение души, а любовь — пыл, порожденный горением и телесным, и духовным. Петр, как я думаю, хотел выразить, что не только его дух, но и тело охвачено пламенным стремлением к Богу. В третий раз Господь вместо: «Почитаешь ли Меня?» — тоже сказал: «Любишь ли ты Меня?», и повелел пасти уже не нуждающихся в молоке агнцев, как в первый раз, и не молодых овец, как во второй, но просто — овец Свт. Амвросий обыгрывает уменьшительные именования овец в некоторых рукописях Евангелия от Иоанна. . Это значит, что Петр, как совершенный, ставится пастырем над совершенными.

Явившись ученикам в последний, пятый раз, Иисус спрашивает Петра: «Любишь ли ты Меня?» — причем трижды задаёт, казалось бы, один и тот же вопрос. Но из греческого текста становится ясно, что сначала Иисус спрашивает, употребив глагол ἀγαπάω, — любишь ли ты Меня той возвышенной любовью, которой можно любить только Бога? Затем Он употребляет глагол φιλέω — любишь ли ты Меня как Друга? Значит, читая по-гречески, можно понять, что Иисус ждет от Своих учеников не поклонения, а любви к Нему как к Другу, любви деятельной, воплощённой в реальных делах.

Вторично спрашивает Иисус Петра: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Теперь уже не спрашивает — любишь ли больше других, так как видит глубокое смирение Петра. Вторично Петр отвечает: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю тебя... Паси овец Моих, говорит Христос.

Первый раз Иисус назвал Своих последователей агнцами, а второй — овцами. По мнению епископа Михаила, агнцами Господь называет членов духовного Царства Своего с точки зрения их юности, нежности и слабости, как новорожденных, которые более нуждаются в заботливом уходе за ними пастыря; овцами же называет членов Своего духовного Царства в обычном их состоянии, в совершенном духовном возрасте (Толковое Евангелие. 3. С. 553).

Когда они (ученики) обедали (егда обедоваше) и пр. «Примечательны обстоятельства этой беседы Господа с Петром, пишет еписк. Михаил: с одной стороны, чудная ловитва рыбы, напоминающая ту, после которой Петр призван был к апостольскому служению (Лк. 5:5 и дал.); с другой стороны, разведенный огонь, напоминающий тот, около котораго он отрекся от Господа во дворе Каиафы. Трижды Петр отрекся, трижды Господь спрашивает Петра о любви к Себе, трижды слышит его исповедание, трижды поручает ему пасти овец духовнаго стада. Все это показывает, что эта беседа Господа с Петром имеет прямое отношение к отречению Петра от Господа и, можно полагать, что она имеет целию торжественное возстановление падшаго Петра в чине апостольства». «Троекратным вопрошением и исповеданием, толкует блаж. Феофилакт, врачует троекратное отречение и словами исправляет падение, бывшее на словах. «Троекратным вопрошением: Симон Ионин, любишь ли ты Меня?как бы так говорил Петру: ты три раза отрекся от Меня; теперь очисть свою вину троекратным признанием, что любишь Меня больше, чем другой. (Свящ. Трухманов в Сборн. Барс.). Симон Ионин! В беседе Господь называет ап. Петра прежним его именем, между тем Сам же дал ему новое имя Петра и при этом обещание: «На сем камне Я создам церковь Мою». Называя так. Господь хотел напомнить Петру, что Он еще не камень, но человека, и сын человека, и побудить его еще раз подумать о самом себе, о своей человеческой слабости, прежде нежели он совершенно последует за Господом. Чрез отречение свое Симон Петр показал себя недостойным новаго имени: «Я наименовал тебя некогда Петром, — камнем, как бы так говорил Господь ап. Петру, и ты не был, как должно, тверд, оттого именно, что получив свое имя по благодати Моей, ты мог бы быть действительно им тогда только, когда бы пребыл в благодати сей; но ты положился на собственныя силы природы своей, и оттого стал опять не Петром-камнем, а тем, чем был ты по рождению, — обыкновенным, слабым человеком. Не говорил ли Я пред самым разлучением с тобою, когда шли все мы в вертоград Гефсиманский, что якоже розга не может плода сотворити о себе, аще не будет на лозе; тако и вы, аще во Мне не пребудете (Ин. 15:1—27. Сборн. Барс.). В первый раз Господь спрашивает Петра: любишь ли ты Меня больше, нежели они (прочие апостолы)? Очевидно, Господь так вопрошал, чтобы привести Петру на память его заносчивость, когда он высказал с такою уверенностию среди прочих апостолов: если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь. Здесь заключалось утверждение: я люблю Тебя больше, чем все прочие, я не способен соблазниться о Тебе. И при всем том он отрекся от Господа, и отрекся с клятвою и божбою. Но теперь Петр уже не прежний. Он не утверждает сравнения в вопросе Господа; он не полагается теперь на свою силу и свое суждение; он не говорит: «да, Господи, я люблю Тебя больше, нежели все мои соученики». Теперь мы видим заносчивость его укрощенною: он уже не смеет больше возвышать себя над другими. Те покаянныя слезы, которыя он пролил в ту тяжкую ночь, сделали его глаза ясными и светлыми. Теперь он ссылается на суждение Самого Сердцеведца, — со смирением отвечает: «Господи, Ты знаешь, что я люблю Тебя, но «больше, нежели они» оставляет без ответа; не сравнивает своей любви к Господу с любовию прочих учеников, но исповедует свею любовь безотносительно к любви учеников, — чего не сделал бы за несколько дней до этого. При этом нужно заметить, что Господь спрашивает Петра: «любишь ли ты Меня?» не употребляет уже слов «больше, нежели они», потому что видел глубокое смирение Петра, по которому он уже не дерзает сравнивать свою любовь к Господу с любовию прочих учеников. Петр конечно не понимал цели, с какою повторен был вопрос, и повторил ответ в тех же выражениях. Наконец Господь обращается к Петру в третий раз с вопросом: «любишь ли ты Меня?» Тяжело пали эти слова на сердце апостола и, как замечает евангелист, Петр опечалился (оскорбел) Больно ему стало, что Господь тот же вопрос повторяет в третий раз, как будто Он сомневается в сердечном расположении его к Нему. Но со стыдом и печалию он вспомнил свой грех, — как трижды отрекся от Господа, не смотря на свою прежнюю самонадеянность и настойчивое уверение, что не оставит своего Учителя, хотя бы довелось ему за Него в темницу и на смерть идти. Со стыдом и печалию он чувствует, как в роковую ночь он показал себя в борьбе с искушением не твердым, как камень, человеком, — не Петром, но слабым Симоном. При этом могла озаботить и опечалить его мысль, не провидит ли Господь его новаго искушения, не менее, как прежнее, опаснаго для его любви? Не предвещает ли Он ему новаго отречения от Него? (Злат.). Но вместе с тем Петр сознает, что он верно и искренно любит Господа, верит в эту любовь к Нему, и потому с особенною силою исповедует эту любовь, ссылаясь на Его всеведение: Господи, Ты все знаешь (веси) — Ты знаешь, как тяжко и глубоко я пал; также Ты знаешь, что (яко) я люблю Тебя. Как в третий раз он с клятвою и божбою отрекся от Христа, так в третий раз с особенною силою исповедует свою любовь к Нему. Господь всякий раз отвечает самому Петру на исповедании его любви: паси агнцев Моих (агнцы Моя), паси овец Моих (овцы Моя), Этими словами Господь торжественно возстановляет падшаго Своего ученика в чине апостольском. Агнцев Моих, овец Моих. Господь так называет стадо Свое или членов Своего духовнаго Царства, Церкви Своей (Ин. 10:1 и дал.). Агнцами называет потому, что Церковь только еще родилась в мире, члены ея, — как новорожденные агнцы, нежные и слабые, и за ними еще нужен особенный уход пастыря. Под овцами же разумеются члены Церкви Христовой в совершенном духовном возрасте, почему, для обозначения пасения их, и употреблено (на греческом языке) другое слово, а не то, что употреблено в отношении к агнцам: последнее означает более питание, вскормление, а первое — общий уход за стадом во всех отношениях» (Феофил. Мих.). «Паси агнцев Моих, паси овец Моих. Этими словами, как пишет один из толкователей (свящ. Трухманов, в Сборн. Барсова), Господь показывает Петру, что цель его будущаго апостольскаго служения не ловитва только человеков, но что он должен быть также верным пастырем приобретенных чрез это его служение, членов духовнаго царства Господа. Теперь настало время вызвать в память его слова Спасителя: Ты некогда обратившись, утверди братьев твоих (Лк. 22:32). Мало того, Господь хочет сказать, что ты евангельскою проповедию обращаешь к вере в Меня людей, что они составляют собственность Мою, что они веруют во имя Мое и делаются членами Моего царства; кроме этого, ты должен со всею верностию вести, руководить, питать и укреплять этих юных, нежных и слабых членов Моего царства, — иметь за ними заботливый уход, как за новорожденными агнцами и действовать, до того, чтобы они всегда принадлежали Мне, пребывали в общение со Мною и были достойными членами Моего царства. Мало того, что ты собираешь Мне стадо, ты также должен оберегать и стеречь это стадо и пасти его со всяким тщанием, как пасет пастух своих овец. К этому Я торжественно призываю тебя, это апостольство, эта пастырская должность отныне — твоепризвание. И ученик не забыл, что ему в этот час повелел его Господь и Учитель. Он верно пас агнцев и овец Своего Спасителя. Даже пред своею смертию он заботился о том, чтобы и другие пастыри были послушны этому повелению и поручению их Пастыреначальника и совершали это дело" (1 Пет. 5:2—4). Все апостолы должны быть пастырями духовнаго стада Христова, но здесь речь Господа обращена только к Петру потому, что прочие апостолы не отрекались от Него, и потому не имели нужды в возстановлении в апостольский чин, как имел нужду в этом отрекшийся Петр. — Католики, для подтверждения своего ложнаго учения о главенстве папы, якобы преемника ап. Петра, в словах Господа Петру под агнцами разумеют мирян, а под овцами пастырей; но это совершенно неправильно: потому что ап. Петр никогда не был главою всех прочих апостолов, и апостолы никогда не относились к нему, как к своей главе.

Любишь ли ты Меня? Вопрос, поставленный Симону Петру, обращен к каждому из нас. Вопрос по существу. Ответ, который я даю, определяет мое отношение к Спасителю.

Решусь ли сказать с Петром: Господи! Ты все знаешь, Ты знаешь, что я люблю Тебя ? Но часто моя жизнь, мои дела не в ладах со сказанным.

Сумею ли я смиренно признать, что не имею этой любви? Не скажу ли попросту и по правде: «Нет, Господи, я не люблю Тебя»? Но такое решительное отрицание не так уж верно. Ибо и при самых тяжких заблуждениях память о Спасителе и образ Его никогда не стираются в моей душе. Они не перестают притягивать меня. Такова запутанная ситуация грешника: при самой жалкой участи, бессильный разорвать путы греха, он все же обращает лицо к Тому, с Кем изначально хочет соединиться.

Единственный ответ, который я могу дать: «Господи, Ты все знаешь, знаешь, что я хотел бы любить Тебя! Дай мне Твою любовь!»

Иисус поручает Петру пасти Его овец и ягнят, потому что Петр любит больше, чем другие. Всякая власть, всякая ответственность в Церкви должна выражать собою наибольшую любовь. Пастырь — вослед Иисусу — это посвященный в любовь и милосердие. Омовение ног перед Вечерей — это глубинная тайна апостольства.

Иисус спрашивает Петра: Любишь ли ты Меня? Однако и всякий верующий не вправе ли спросить своих пастырей: «Любишь ли ты меня?» Любишь ли ты меня больше, чем мои близкие, больше, чем те, кто, будучи в мире, любят меня обычной любовью? Попытался ли ты донести до меня небесную любовь Того, Кто послал тебя? Омыл ли ты мои ноги?

Во время этой благословенной трапезы Христос трижды обра­щался к Петру с вопросом, любит ли он Его? И на трепещущий ответ Петра, для которого в каждом вопросе Хри­ста как бы слышался намек на его троекратное отречение, Спа­ситель трижды отвечал: «паси овец Моих», восстановляя его таким образом в прежнем достоинстве апостольства.