Евангелие от Иоанна, Глава 18, стих 22. Толкования стиха

Что может быть более верным, более очевидным, более правдивым, чем такой ответ? Ибо Его ответ — тот, о котором возвестил пророческий голос: «приступи, преуспей и царствуй во имя правды, смирения, справедливости» (ср. Пс. 44:5). Если мы помыслим о том, Кто получил пощечину, разве не захотели бы мы, чтобы тот, кто ударил Его, или был поглощен огнем небесным, или погребен разверзшейся землей, или унесен, схваченный бесом, или наказан какой-либо иной подобного рода казнью или даже еще более тяжкой? Ибо что из этого не мог бы повелеть властью Своей Сотворивший мир, если бы не возжелал научить нас терпению, которым одо-левается мир? Здесь кто-нибудь скажет: «Почему Он не сделал того, что Сам предписывал?» Он, дескать, не должен был ответить Col. 1935 ударившему тем же, но обратить к нему другую щеку (см. Мф. 5:39). А как насчет того, что Он ответил правильно, смиренно и справедливо и не просто подставил другую щеку обидчику, но все тело, чтобы оно было пригвождено к дереву?

И тем самым Он скорее показал, что нужно было показать, а именно, что Его великие заповеди о терпении следует исполнять, не подставляя тело, но приготовляя сердце. Ибо может случиться и так, что для виду другую щеку подставит исполненный гнева человек. Насколько же лучше, имея внутреннее умиротворение, сказать в ответ правду и быть готовым со спокойной душой снести более тяжелые страдания! Ибо счастлив тот, кто во всем, что несправедливо претерпевается за правду, может правдиво сказать: готово сердце мое, Боже, готово сердце мое, благодаря чему, разумеется, случится то, что следует далее: буду петь и славить (Пс. 56:8), что смогли в жесточайших узах исполнить Павел и Варнава (см. Деян. 16:25) Блж. Августин, возможно, ошибочно упоминает именно апостола Варнаву, хотя в Деяниях апостолов речь идет о Павле и Силе. — Пер..

Желая выяснить, представляют ли последователи Иисуса какую–либо опасность, Анна спрашивает Его: «Кто Его ученики и чему Он их учил?» Господь отвечает, что Своё учение Он излагал прилюдно, и все, кто хотел, могли Его слушать. Пусть Анна спросит у них. Для того что бы узнать это учение, нет необходимости в Его допросе. Это можно было сделать и без Него. Не случайно евангелист попутно упоминает о решении, которое уже вынес синедрион после воскрешения Лазаря (Ин. 18:14): на самом деле всё уже давно решено. Поэтому разбирательство у Анны не носило характера судебного расследования: свидетели не привлекались (21), никаких обвинений не было предъявлено (23). Анна лишь хотел удовлетворить собственный интерес. Не получив ответа на свои вопросы, он отправляет Иисуса к Каиафе для объявления приговора.

Не буквально понимал Христос и приведенный Им пример непротивления злому: подставление другой щеки. Евангелист Иоанн свидетельствует, что когда опрашивал Иисуса первосвященник Анна и один из служителей, стоявший близко, ударил Иисуса по щеке, сказав: так отвечаешь Ты первосвященнику? — то Иисус не подставил другой щеки, а отвечал ему: если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня? Не подставил Христос другой щеки не потому, чтобы хотел уклониться от вторичного оскорбления; исполняя волю Отца Своего, Он уже готов был отдать Себя на мучительную смерть, которую не раз предсказывал, и потому удар служителя по другой щеке не мог бы устрашить Его; если бы, действительно, необходимо было подставить другую щеку, если бы заповеди Его надо было исполнять буквально, то Он, несомненно, подставил бы ударившему Его и другую щеку. Но Он поступил иначе: кротким вопросом Он воспротивился злому служителю и тем избавил его от повторения тягчайшего преступления.

Эти примеры доказывают, что Иисус Христос не буквально понимал и исполнял Свою заповедь о непротивлении злу; следовательно, и нам заповедал исполнять ее не буквально.

***

Оскорбление Иисуса служителем Анны

Анна понял, что иного ответа и нельзя было ожидать и, вероятно, прекратил бы допрос, но стоявший тут же служитель его нашел в ответе этом нечто неуважительное к такому важному лицу, как бывший первосвященник, и, желая показать особенное усердие к своему господину, ударил Иисуса по щеке и дерзко сказал: так-то отвечаешь Ты первосвященнику?

Если бы Иисус молча перенес это оскорбление, то могли бы подумать, что Он признает его заслуженным; особенно же возгордился бы не в меру ревностный слуга таким молчаливым одобрением его поступка. Поэтому, чтобы пресечь зло в самом его начале, чтобы дать слуге почувствовать всю тяжесть его греха, Иисус побеждает зло добрым словом. «Если Я сказал худо, — говорит Он, обращаясь к Своему оскорбителю, — то покажи, что худо, укажи, что именно в моем ответе первосвященнику ты считаешь дурным; а если Я сказал хорошо, то за что же ты бьешь Меня?

В ответе И. Христа первосвященнику Анне относительно Его учения и учеников не было ничего оскорбительнаго для первосвященника; но одному из служителей (слуг) первосвященнических показался он оскорбительным для его господина; и тог, из подобострастия к своему владыке, ударил Господа по щеке (в ланиту), сказав (рек): так отвечаешь ты (тако отвещаваеши) первосвященнику? Что же тогда Господь? Он только кротко заметил жестоко оскорбившему Его: если Я сказал худо (аще зле глаголах), покажи, что худо (свидетельствуй о зле); а если Я сказал хорошо (аще или добре), что ты бьешь Меня? Блаж. Феофилакт так разъясняет этот ответ Господа: «Если, говорит Господь служителю, ты можешь порицать сказанное Мною, то докажи, что Я сказал худо, если же не можешь, то за что бьешь Меня?» Еще разъясняет и так: «Если Я учил худо, когда учил в синагогах, то приступи теперь и свидетельствуй об этом худом учении, и доставь полныя сведения первосвященнику, который теперь спрашивает Меня о Моем учении. Если же Я учил хорошо, и вы, служители, дивились Мне, то за что же ты теперь бьешь Меня. Которому ты прежде удивлялся?» «Видишь, христианин, какую кротость показал Господь в данном случае, поучает посему поводу один из проповедников. Такими кроткими должно бы быть и нам, Его последователям. Но, увы, как по большой части мы далеки от сего примера своего Господа!» После допроса Анна послал Господа, связаннаго, прибавляет евангелист, т.-е. в таком виде, в каком Он приведен был к нему из Геосиманскаго сада (ст. 12), послал к настоящему первосвященнику (архиереови). Каиафе, где, по сказанию прочих евангелистов, уже собрались книжники и старейшины, т.-е. члены верховнаго еврейскаго судилища, Синедриона для суда над Господом (Мф. 26:57. Мк. 14:53. Лк. 22:66). Это собрание Синедриона против Господа было второе (первое было, когда судьи только совещались, как бы взять и погубить Его (Мф. 26. 3. Мк. 14:1. Лк. 22:2) — собрание не обыкновенное, каковыя всегда происходили в здании при храме, а особенное, тайное, для совещания по особенному (экстренному), спешному делу. Оно и было устроено не по закону, — устроено ночью, когда, по закону, нельзя было разбирать уголовныя дела, и еще накануне таких праздников, как Пасха. Но Синедрион спешил привести дело к концу и не счел нужным справляться с законом.

Когда обвиняемый таким образом заявил свои права, один из служителей (этот класс людей обыкновенно отличается особенною ревностию к соблюдению формы, и только одной формы) «ударил Иисуса по щеке, сказав: так отвечаешь ты первосвященнику?»

Суд над Иисусом Христом с юридической точки зрения

***

Таким ответом Христос напомнил неправедному судье о вопиющем нарушении им судебных законов, требовавших суда открытого, дневного и при свидетелях, а не ночного, тайного и при вооруженном скопище, и потому-то ответ этот так разъярил окружающих служителей, что один из них дерзко ударил Христа по ланите, закричав на Него: «так отвечаешь Ты первосвященнику?» Такое дикое самоуправство служителя заставило самого первосвященника почувствовать угрызение совести, особенно, когда он услышал бесконечно кроткое замечание Христа: «если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня»?