Евангелие от Иоанна, Глава 13, стих 27. Толкования стиха

Теперь, после хлеба, вошел в него сатана: чтобы уже не искушать принадлежащего не ему, но овладеть им как собственным.

***

Тот, кто внушил ему предать Христа, внушил ему же и накинуть на себя петлю. Да, он раскаялся, предав кровь невинную (Мф. 27:4), но раскаяние его не имело надежды. Он раскаялся, но отчаялся — не верил, что может получить прощение. Он не пришел к Тому, Кого предал, чтобы просить прощения — и не просил. Он не молил Его об освобождении, не вверил себя Его искупительной крови.

***

Я знаю, возлюбленные, что некоторые могут быть взбудоражены: и благочестивые, желая понять, и нечестивые, желая опровергнуть то, что после того, как Господь дал предателю Своему кусок хлеба, в него вошел сатана. Ведь так написано: и, обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту. И после сего куска вошел в него сатана (Ин. 13:26—27). При этом они говорят: «Неужели хлеб Христа, взятый со стола Христова, вызвал то, что после этого сатана вошел в ученика Его?»

Мы ответим им, что таким образом мы получаем наставление в том, что следует остерегаться принимать дурным образом доброе. Ведь крайне важно не то, что принимается, но кто принимает, не чем является то, что предлагается, а каков тот, кому это дается. Ведь и хорошие вещи бывают]

вредны, и плохие полезны в зависимости от того, кому они даются. «Грех, — говорит апостол, — чтобы явить себя грехом, посредством доброго причиняет мне смерть» (см. Рим. 7:13). Вот чрез добро случилось зло, когда доброе принимается дурным образом. Он также говорит: чтоб я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня. Поэтому трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня, но Господь сказал мне: «Довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи» (2 Кор. 12:7—9). Вот смотрите: через злое совершается доброе, когда злое принимается праведно.

Почему же ты удивляешься тому, что был дан Иуде хлеб Христов, чтобы посредством него он был захвачен диаволом, Col. 1802 если ты видишь, с другой стороны, что ангел сатаны был дан Павлу, чтобы посредством него он преуспевал во Христе? Таким образом, и доброе повредило злому, и злое посодействовало доброму. Вспомните, что по этому поводу написано: кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней (1 Кор. 11:27). О тех шла речь, когда апостол произносил э го, которые Тело Господа принимали, как любую другую пищу, равнодушно и беспечно. Так вот, если обвиняется тот, кто не различает, то есть не отличает Тело Христово от другой пищи, то как должен быть наказан тот враг, который под видом друга пришел ко столу Его! Если порицается неуважение к сотрапезнику, то насколько больше

заслуживает предатель сотрапезника! Что иное означал хлеб, переданный предателю, как не свидетельство того, какой благодатью тот пренебрег?

2. Итак, после этого куска хлеба вошел сатана в предателя Господа, чтобы в большей мере обладать тем, кто был передан во власть его и в кого он прежде уже проник, чтобы ввести в заблуждение. Ибо он уже был в нем, когда тот ходил к иудеям и договаривался с ними о цене за предательство Господа, о чем весьма ясно свидетельствует евангелист Лука, говоря: вошел же сатана в Иуду, прозванного Искариотом, одного из двенадцати, и он пошел и говорил с первосвященниками (Лк. 22:3—4). Вот видите, здесь показано, что сатана уже вошел в Иуду. То есть он вошел прежде, когда вложил в сердце его мысль предать Христа, и вот он уже с таким умыслом пришел на вечерю. Теперь же после хлеба он вошел в него не для того, чтобы соблазнить его как чужого ему, но чтобы завладеть им как своим.

Но Иуда тогда не принял Тело Христово, как думают некоторые невнимательные читатели. Конечно, надо понимать, что Господь разделил между всеми ними Таинство Тела и Крови Своей, когда еще оставался Иуда, как вполне определенно рассказывает об этом святой Лука (см. Лк. 22:19-21), а затем дело доходит до того момента, когда, согласно рассказу Иоанна, Господь весьма определенно, обмакнув кусок хлеба и подав его, указал на предателя Своего, возможно, указав на ложность того ученика посредством смачивания хлеба. Ведь не всё, что смачивается, омывается, но некоторые вещи смачиваются, чтобы быть окрашенными. Если же смачивание здесь символизирует нечто хорошее, то справедливо последующее наказание того, кто пренебрег этим благом.

Но все еще требовалось, чтобы зло Иуды, который принадлежал уже не Господу, а диаволу, после того как хлеб вошел неблагодарному человеку в чрево, а враг в душу, все еще, говорю я, требовалось, чтобы столь великое зло, уже укорененное в сердце, вошло в полную силу, несмотря на то что уже существующее его желание заслуживало наказания.

И вот когда Господь, Хлеб Живой, дал хлеб мертвому и, дав хлеб, раскрыл предателя Хлеба, Он сказал: что делаешь, делай скорее. Он не толкал на преступление, но предсказал Иуде зло, а нам благо. Ибо что могло быть хуже для Иуды и что может быть лучше для нас, чем Христос, преданный им на его же погибель ради нашего, но не его блага? Что делаешь, делай скорее. О, слово скорее спешащего принять страдание, нежели разгневанного! О, слово, не столько грозящее наказанием предателю, Col. 1803 сколько выражающее цену, которую заплатит Искупитель! Ибо Он сказал: что делаешь, делай скорее, не столько негодуя по поводу гибели неверного, столько торопясь к спасению верующих, ибо Он был предан за грехи наши (Рим. 4:25), возлюбил Церковь и предал Себя за нее (Еф. 5:25). Отчего и апостол говорит о себе: «Он возлюбил меня и предал Себя за меня» (см. Гал. 2:20). Если бы Христос не предал Себя, то никто бы не предал Христа. Что имеет Иуда, кроме греха? Ведь, предавая Христа, он не думал о нашем спасении, ради которого был предан Христос, но думал о денежной прибыли, а приобрел погибель души. Он получил плату, которую хотел, но против воли его дано ему было то, что он заслужил. Иуда предал Христа, Христос предал Себя Самого; тот осуществил дело продажи, а Он — дело нашего искупления. Что делаешь, делай скорее — не потому что ты это можешь, но потому что этого хочет Тот, Кто все может.

Обмочение Господом хлеба и подание его одному из присутствующих не могло привлечь особого внимания учеников, ибо это есть одна из обычных вежливостей на востоке: притом же слова, сказанные Господом, как бы объясняли, почему сия вежливость оказана председателем трапезы тому, которому, как думали ученики, Он дает особое поручение. Глубокий тайный смысл действия Господа и слов Его понятен был лишь закоренелому уже в злодействе предателю.

Весьма замечательное указание делает по сему поводу Златоуст На Ин. бесед. 72 стр. 321: «пока Иуда, говорит он, был в лике Апостолов, сатана не смел войти в него и только извне нападал на него. Когда же Христос обнаружил его и отлучил, тогда уже безбоязненно вошел в него». С этой минуты Иудой овладевает демонская сила; человеческая воля его, которую Иуда употребил во зло, перестает быть его достоянием; ибо он до конца отверг милующую руку и делается уже презренным орудием врага. Даже последние слова Господа к Иуде, как замечает Златоуст, были слова любви, которые могли остановить предателя, если бы он не был неисправим. «Еже твориши, сотвори скоро», – глаголет с глубокою скорбью Господь, напоминая Иуде, что ночь проходит, и что если он не хочет оставить своего преступного замысла и коснеет в злобе, то время ему приступить к его исполнению.

Милосердый Господь до последней возможности призывал Своего предателя к покаянию. Па последней, Тайной вечери Он сделал это призвание в последний раз—дружески подал ему кусок хлеба (ст. 26). Но Иуда отверг и этот последний и решительный зов к покаянию, и с этого времени злой дух—сатана вселился (вошел, вниде) в него. Св. Иоанн показывает, как хитрый диавол не вдруг, но постепенно вселялся в Иуду предателя. Он повествует, что сначала чрез страсть сребролюбия он проник в душу его (Ин. 12:6), потом овладел его сердцем (Ин. 13:2) и наконец решительно вселился в него. Так постепенно и не особенно заметно сатана овладевает и всяким из нас. Поэтому-то св. апостол внушает: трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит как рыкающий лев, ища кого поглотить (1 Пет. 5:8). Тогда Иисус сказал (глагола) Иуде: что делаешь (еже твориши), делай скорее и пр. Господь видел, что Иуда неисправим, поэтому Он дал ему повеление удалиться с вечери, и сделал это так, что никто из возлежащих на вечери, т. е. из апостолов, не понял причины этого повеления. И. Христос не хотел прямо объявить ученикам, что именно теперь Иуда пойдет совершить задуманное и уже наполовину сделанное им, его предательство, не хотел потому, чтобы апостолы не приняли каких либо, насильственных мер против предателя и не вздумали бы как нибудь воспрепятствовать Божественному предопределению. Апостолы объяснили по своему повеление Господа удалиться Иуде с вечери: как у Иуды ящик (понеже ковчежец имяше Иуда), т. е. денежный, в котором носил, что туда опускали, о чем было сказано раньше (Ин. 12:6)... Купи, что нам нужно (еже требуем) к празднику, так как на другой день с вечера начинался уже самый Праздник Пасхи и затем Опресноков (о сих праздника чит. в объясн. Ин. 2:23.). Это обстоятельство служит доказательством того, что И. Христос с Своими учениками совершил пасху днем ранее назначеннаго срока, так как в самый этот день вечером, когда уже вкушали пасху, по закону нельзя было ничего ни купить, ни продать. (Мих). Дал что нибудь (нечто даст) нищим, т. е. таким же из евреев, которым, но их бедности, не на что приготовить себе все нужное к празднику по закону. Иуда тотчас вышел (абие изыде). Так Иуда, как замечает блажен. Феофилакт, ушел от Спасителя и чувственно, и мысленно, т. е. отпал от общества верующих в Него и погубил свою душу.

Иисус знает, что Иуда предаст Его. И во время Тайной Вечери Он, обмакнув кусок, подает ему в знак особого внимания. Поразительный эпизод: был ли этот кусок знаком осуждения или последним зовом? И после сего куска вошел в него сатана... Мы вправе предположить, что, может быть, этот внешний знак сердечного внимания к Иуде был проявлением милосердия Спасителя, последним шансом, ему дарованным. Если мы будем внимательны к обстоятельствам, в которых мы грешим, если задержимся особо на ступенях, предшествующих нашему падению, то увидим, что Господь множит невидимые предупреждения, тайные призывы, весточки благодати — чтобы поддержать слабеющую нашу волю. История каждого из наших грехопадений — это и история выявления inextremis, если можно так выразиться, божественного покрова. Если бы мы умели, если бы хотели разгадать эти знаки!

Так как присутствие Иуды на вечери после всего этого сделалось невозможным, то Христос, делая последнее обращение к его совести, сказал ему: «что делаешь, делай скорее». И Иуда как обожженный этим замечанием поспешно вышел из-за стола и, скрывшись в темноте ночи, отправился делать свое гнусное дело, а многие из простодушных учеников и тогда все еще не догадывались, в чем состояло это дело; некоторые даже думали, что Учитель послал его за покупками к празднику или для раздачи милостыни нищим.

вошел в него сатана. Отказ Иуды откликнуться на призыв Иисуса открыл его сердце для сатаны. Он был в состоянии нести ответственность за свои действия и добровольно поставил себя на службу злу (ср. Ин. 8:34).

делай скорее. Иисус по-прежнему контролирует ход событий, но с этого момента оставляет попытки отвратить Иуду от гибельного пути.

И по хлебе тогда вниде в онь сатана. Сатана вошел в Иуду, говорит св. Лука (Лк. 22:3), еще пред тем, как вероломный ученик пошел в Синедрион сказать: что ми хощете дати, и аз вам предам Его? Но тогда по внушению сатаны Иуда пошел объявить свою готовность быть предателем за деньги; а теперь сатана входит в Иуду, чтобы кончить дело предательства. Теперь он уже совсем овладел Иудою, как орудием вполне послушным тому, в чьих руках оно находится. Впрочем это не значит, что сатана вошел в Иуду против его воли. Нельзя войти в дом, пока неотворены двери (Деян. 16:15). Корыстолюбие Иуды открыло сатане вход в его душу; упорство Иуды в принятом намерении, отвергнувшее все увещания любви небесной, устроило из него сосуд сатаны. И вот Иуда является с сатанинскою решимостию предать Господа своего! Как страшны страсти наши! Никакия увещания любви, никакия угрозы правды не удерживают страстной воли от греха. Она свободно становится сосудом сатаны.

Глагола убо ему Иисус: еже твориши, твори скоро. Еще просьба нежной любви, хотя и видит любовь, что ея заботы напрасны, — а за тем предание упорной воли в неискусен ум делать безчестное (Рим. 1:28.). Так как Иуде сказано твориши: то понятно, что твори собственно не означает повеления, а только попущение злобе идти к ея цели. Это тоже, что сказал Господь Иудеям: разрушьте храм сей (Ин. 2:12), или, как сказал Он им же: дополняйте же вы меру отцев ваших (Мф. 23:32). Однако величие Господа, который Сам Себя по Своей воле предавал на смерть, требовало и повиновения Себе от Иуды; только Господь определял не дело Иуды, а время дела. Еже твориши, твори скоро. Ты созрел для зла, я более не останавливаю тебя, напротив повелеваю исполнить дело твое скорее, чем бы ты хотел.— Почему же сказано Иуде: твори скорее? Потому, что пришло определенное время, наступает час, назначенный волею Отца, для страданий Искупителя. С другой стороны и несчастный предатель, как созревший в нечестии, уже не мог быть более терпим в обществе святых учеников и изгоняется из него (1 Кор. 5:13).