Евангелие от Иоанна 13 глава 23 стих

Это тот самый Иоанн, которому принадлежит это Евангелие, как он сам об этом позже говорит (см. 20 Петр же, обратившись, видит идущего за ним ученика, которого любил Иисус и который на вечери, приклонившись к груди Его, сказал: Господи! кто предаст Тебя?21 Его увидев, Петр говорит Иисусу: Господи! а он что?22 Иисус говорит ему: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? ты иди за Мною.23 И пронеслось это слово между братиями, что ученик тот не умрет. Но Иисус не сказал ему, что не умрет, но: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того?24 Сей ученик и свидетельствует о сем, и написал сие; и знаем, что истинно свидетельство его.Ин. 21:20-24). Ибо прежде, среди тех, кто уготавливал нам священные письмена, было принято, что, когда кто-либо из них должен был сообщить нечто относящееся к самому себе, он говорил так, словно это относилось к другому. [Автор] таким образом помещал себя в повествование, чтобы быть описывающим происходящие события, а не вещающим о себе самом. То же делал и святой Матфей (см. 9 Проходя оттуда, Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфея, и говорит ему: следуй за Мною. И он встал и последовал за Ним.Мф. 9:9). <...> Разве теряет что-либо истина, когда и события излагаются, и нет никакого хвастовства со стороны писателя?

***

То, что он имел в виду, сказав «на лоне», чуть позже он поясняет, когда говорит: к груди Иисуса (25 Он, припав к груди Иисуса, сказал Ему: Господи! кто это?Ин. 13:25). Это был Иоанн, о чьем Евангелии идет речь, как он сам позже открыто говорит (см. 20 Петр же, обратившись, видит идущего за ним ученика, которого любил Иисус и который на вечери, приклонившись к груди Его, сказал: Господи! кто предаст Тебя?21 Его увидев, Петр говорит Иисусу: Господи! а он что?22 Иисус говорит ему: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? ты иди за Мною.23 И пронеслось это слово между братиями, что ученик тот не умрет. Но Иисус не сказал ему, что не умрет, но: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того?24 Сей ученик и свидетельствует о сем, и написал сие; и знаем, что истинно свидетельство его.Ин. 21:20—24). Ибо это было в обычае тех, кто донес до нас Священные Писания: когда кто- то из них излагает божественную историю и повествование доходит до него самого, он говорит [В латинском тексте Евангелия в данном случае для обозначения груди Иисуса используются два разных слова. В первом случае — sinus («лоно», «пазуха»), во втором — pectus («грудь»). Использование в первом случае слова, не напрямую означающего грудь, заставило блж. Августина сделать это пояснение. — Пер.] как бы о другом [В латинском тексте Евангелия в данном случае для обозначения груди Иисуса используются два разных слова. В первом случае — sinus («лоно», «пазуха»), во втором — pectus («грудь»). Использование в первом случае слова, не напрямую означающего грудь, заставило блж. Августина сделать это пояснение. — Пер.] и так включает себя в нить своего повествования, будто бы он повествователь о чужих деяниях, а не рассказчик о самом себе.

В самом деле, так поступал и святой Матфей, который, когда рассказ коснулся его самого, сказал: увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфей, и говорит ему: следуй за Мною (9 Проходя оттуда, Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфея, и говорит ему: следуй за Мною. И он встал и последовал за Ним.Мф. 9:9). Он не сказал: «Увидел меня и сказал мне». Так же поступил и блаженный Моисей, написав все о себе так, словно бы о другом. Он говорит: И сказал Господь Моисею (1 И сказал Господь Моисею: теперь увидишь ты, что Я сделаю с фараоном; по действию руки крепкой он отпустит их; по действию руки крепкой даже выгонит их из земли своей.Исх. 6:1). Так же поступал апостол Павел, с той лишь разницей, что сделал это не в истории, где описываются события, а в Послании. Ведь он о себе говорил: знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет, — в теле ли — не знаю, вне ли тела — не знаю: Бог знает, — восхищен был дбтретьего неба (2 Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли - не знаю, вне ли тела - не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба.2 Кор. 12:2).

Поэтому то, что и здесь блаженный евангелист не говорит: «я возлежал на лоне Иисуса», но говорит: один из учеников возлежал, давайте отнесем к обыкновению наших авторов и не станем удивляться. Ибо будет ли нанесен какой-то ущерб истине, если события излагаются, а рассказчик стремится некоторым образом избежать хвастовства? Еще бы! Ведь он рассказывал то, что имело отношение к его великой славе.

А что означает: которого любил Иисус? Что же, Он не любил других, о ком выше говорит сам же Иоанн: до конца возлюбил их (1 Перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их.Ин. 13:1)? [То есть говорит о себе в третьем лице. — Пер.]

Да и Сам Господь говорит: нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (13 Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих.Ин. 15:13). И кто перечислит все свидетельства с божественных страниц, в которых Господь Иисус открывается в Своей любви не только к нему и к другим, бывшим тогда с Ним, но и к будущим [Col. 1801] после того членам Своим и ко всей Церкви Своей?

Но здесь, разумеется, что-то сокрыто, и это относится к лону, на котором возлежал сам рассказчик. Ведь что другое обозначается через «лоно», кроме тайны? Однако есть другое, более подходящее место [в Евангелии], и тогда Господь позволит нам сказать об этой тайне то, чего будет достаточно.

Так говорит о себе возлюбленный ученик Христов св. Иоанн Богослов, по смирению, не называя себя по имени. По обычаю, у возлежавших за трапезою лицо и грудь были обращены к трапезе, левая рука опиралась локтем на подушку, правая была свободна и могла протягиваться к пище, а ноги лежали наискось, в сторону от трапезы, так что следующий возлежащий находился головой не у ног, а у груди первого. Так именно Иоанн имел голову у груди Иисусовой, иначе сказать, возлежал на Его лоне.

В 23–м ст. говорится, что ученик, «которого любил Иисус» (то есть сам евангелист Иоанн), возлежал у Его груди. Это означает следующее: иудеи не садились, а полуложились у стола. Стол был сделан из одного низко поставленного толстого куска дерева и имел форму подковы, а вокруг него были своеобразные кушетки. Хозяин дома садился в центре этого стола. Гости полуложились на левом боку, опираясь на левый локоть, оставляя правую руку для еды. В таком положении голова каждого гостя была почти что на груди у соседа слева. Господь сидел на месте хозяина в центре круглого стола, а ученик, которого Он любил, – справа от Него, потому что, когда он опёрся на левый локоть, его голова оказалась против груди Иисуса. Указание на то, что это был ученик, «которого любил Иисус», не означает, конечно, отсутствия у Иисуса любви к другим ученикам (см. 1 Перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их.Ин. 13:1), но говорит об особой сердечной привязанности к Иоанну (26 Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой.27 Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе.Ин. 19:26-27). Как и в других местах (26 Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой.Ин. 19:26; 2 Итак, бежит и приходит к Симону Петру и к другому ученику, которого любил Иисус, и говорит им: унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его.Ин. 20:2; 7 Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою, - ибо он был наг, - и бросился в море.Ин. 21:7, 19), евангелист не называет здесь своего имени.

Господь и ученики Его за трапезой, как мы видим из сего, возлежали по римскому или, вернее, по греческому обычаю того времени. Заметим, что по древнейшему обычаю Евреев они не возлежали, а сидели за трапезой [См. слова Иакова отцу: „встань, сядь, и поешь“ (18 Он вошел к отцу своему и сказал: отец мой! Тот сказал: вот я; кто ты, сын мой?Быт. 27:18); или Давид говорит Ионафану: „я должен сидеть с царем за столом », и далеё „стал царь обедать па седалище“ (1 Цар. 20. 24–25).]. И в Египте, на многочисленных изображениях из частной жизни Египтян, собранных сэром Гарднером Вилькинсоном с их памятников, нет примера возлежания за столом [Ср. 33 И сели они пред ним, первородный по первородству его, и младший по молодости его, и дивились эти люди друг пред другом.Быт. 43:33. Братья Иосифовы садятся обедать в его палате.]. Но уже у пророка Амоса (4 вы, которые лежите на ложах из слоновой кости и нежитесь на постелях ваших, едите лучших овнов из стада и тельцов с тучного пастбища,Ам. 6:4) мы читаем обличение: «вы, которые лежите на ложах из слоновой кости». И у Гомера древние Греки не лежат, а сидят за трапезой [Илиада, 10, 578; Одисс. 1:145.]. Обычай возлежать за трапезой был вероятно заимствован из дальнего востока [Мы не знаем, где его начало, но полагаем, что он заимствовал у Персов, хотя прямых на то указаний нет.]. Римский обычай назначал одно ложе на трех человек; по греческому (афинскому) обычаю на одном ложе помещались лишь два человека и голова одного приходилась на высоте груди другого. Все возлежали на левом локте, чтобы иметь правую руку свободною. Возлежащие на одном ложе могли разговаривать между собою, ибо один лежал наискось на ложе и сей последний видел через голову первого возлежащего того, кто лежал на другом ложе сзади первого возлежащего, но этот последний не иначе мог говорить с соседом своим, как повернув голову назад [См. в разных словарях Смита, Кето, Реаль-энциклопедии и др. статьи о сем и рисунки.]. Мы вошли в эти объяснения, чтобы можно было понять, почему Петру, лежавшему на втором ложе, за спиной Господа, легче было подать знак Иоанну, лежавшему наискось на ложе с Господом, чем самому обратиться с вопросом к Иисусу. Точно также из сего описания устройства стола с его ложами видно, что Иоанну совершенно удобно было, несколько только наклоняясь вперед, припасть к груди Господа и шёпотом спросить Его о тревожившем всех сомнении. Точно также и ответ Господа, павший в ухо Иоанна, совершенно остался неизвестным другим ученикам, что явствует из стиха 28-го, ибо после подания Господом куска хлеба Иуде никто из них «не разуме», почему Господь подал ему кусок, и для чего Он сказал ему: «еже твориши, твори скоро». Но замечательно, что кажется и сам Иоанн не уразумел, или не вполне уразумел предательство Иуды, «не смея думать, как указывает Златоуст (1. Cit. стр. 323), чтобы ученик мог дойти до столь великого беззакония///». Вообще очи учеников были закрыты и Господь, как очень верно замечает Златоуст (стр. 322), намеренно не открывает им ясно предателя, ибо могло случиться, что в первом порыве их негодования предатель был бы тут же убит и растерзан ими.

Златоуст же разъясняет, почему Петр, – в то время, когда все ученики в страхе и изумлении смотрят друг на друга, – делает знак Иоанну спросить Господа, а сам не решается обратиться к Нему с вопросом: он еще находится, говорит Златоуст, в некотором смущении, подвергнувшись упреку по поводу омовения ног. Мы видели выше, что и самое устройство стола способствовало Петру подать немой знак Иоанну, тем более, что он чувствовал, что нельзя громко поставить этот вопрос, ибо для всех было явно нежелание Господа назвать прямо предателя по имени. Мы еще обратим внимание, что все мельчайшие подробности, записанные Евангелистом конечно свидетельствуют о начертании Евангелия очевидцем сих событий, а перифраза, которою св. Иоанн всегда обходит свое имя, глубоко трогательна по своему смирению.

Мысли Апостолов были так заняты поразившей их вестью, что они не расслышали или не поняли ответа Иисуса на вопрос Иуды; между тем им хотелось узнать имя предателя; и вот, Петр смотрит на Иоанна, возлежавшего рядом с Иисусом, и знаками просит его спросить Иисуса, кто предаст Его? Иоанн, припав к груди Иисуса, тихо спросил: Господи! кто это?. Иисус так же тихо ответил ему: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам.

Евангелист Матфей повествует, что на вопросы Апостолов — не я ли, Господи? — Иисус ответил: опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня (23 Он же сказал в ответ: опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня;Мф. 26:23).

Не допуская противоречия в повествованиях Евангелистов, мы должны признать, что Иисус сначала сказал как бы всем, что предаст Его тот, кто одновременно с Ним опустит руку в блюдо; но, вероятно, смущенные Апостолы настолько были заняты поразившей их вестью, что даже не проследили, кто из них одновременно с Иисусом протянул руку к блюду. Поэтому на вопрос Иоанна Иисус дал другое указание.

На пасхальном вечере, кроме испеченного агнца, пресных хлебов и горьких трав, подавали еще на особом блюде густой соус из фиников, смокв и других плодов. Вилок и ножей тогда не употребляли, а брали кушанье просто руками, и пресный хлеб ели, обмакивая куски его в блюдо со сладким соусом.

Это был сам писатель этого Евангелия, как он и обозначил себя в конце Евангелия. Его Иисус Христос любил, разумеется, больше, чем остальных учеников, так как он был достоин преимущественной любви вследствие преимущества своей великой добродетели, которую он по смирению своему скрывал. Передают, что Иоанн от юности своей настолько заботился о чистоте, что никогда не позволял постыдному помыслу войти в свое сердце; конечно, под постыдным помыслом нужно разуметь не природное побуждение, а произвольное нечистое помышление. Поэтому-то он и назван впоследствии девственником — имя, которое по преимуществу было усвоено Богородице. А Златоуст говорит, что Иисус Христос больше любил Иоанна также за его глубокое смирение и кротость, которыми Иоанн отличался после порицания за желание первенства. Эти добродетели возвысили и Моисея. Обрати внимание и на то, что во время страданий Учителя один только Иоанн из учеников оставался при Нем до тех пор, пока Он испустил дух. И за это также Иисус Христос любил Иоанна больше и позволил, чтобы он в это время возлежал на груди Его, как сын на груди отца, так как он был вообще близок к Спасителю по своей добродетели. Вероятно, зная уже о смерти своего Учителя, Иоанн был сильно опечален этим, и потому после умовения ног он был приглашен возлежать на груди Иисуса Христа для утешения. Записал же это в своем Евангелии Иоанн вовсе не из честолюбия, потому что, во избежание похвалы, он даже скрыл свое имя. Но так как остальные евангелисты умолчали о том, что Иисус Христос, обмакнув кусок, подал его Иуде, то Иоанн, намереваясь рассказать об этом, по необходимости должен был сказать и о том, о чем он пишет в этом стихе. Так как, по знаку Петра, Иоанн тихонько спросил Иисуса Христа, кто такой предатель Его, то ему теперь необходимо было сказать, где он возлежал так, что мог тихонько спросить Иисуса Христа, и почему он осмелился там возлежать и тихонько спросить Его. Или — Иоанн сказал, что он возлежал на груди Иисуса Христа, для того, чтобы показать величайшее уничижение величайшего по Своей славе; а что Иисус Христос любил его, это он говорит для того, чтобы показать, что Иисус Христос был человеколюбив и что сам он благодарен Ему за эту любовь. Свидетельствует о том только, что был любим Спасителем, но не прибавляет, за что был любим. Этим Иоанн высказывает свою благодарность, но вместе с тем и свое смирение.

На вопрос Иуды: «не я ли Господи»? (25 При сем и Иуда, предающий Его, сказал: не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал.Мф. 26:25) И. Христос но всей вероятности ответил так тихо, что апостолы не слыхали ответа; а слышал только один Иуда. Тогда ап. Петр сделал знак сидевшему около Самого Господа, ап. Иоанну, чтобы он спросил Господа, кто это предатель Господа. Об этом обстоятельстве повествует только св. Иоанн, прочие евангелисты не повествуют. Еванг. Иоанн, повествуя о сем, не называл себя по имени, но говорит так: один из (един от) учеников Его, котораго любил, (егоже любляше) Иисус. Любил, т. е. особенно, преимущественно пред прочими. По преданию церкви, это был сам Иоанн Богослов. Так он называет себя и в других случаях (2 Итак, бежит и приходит к Симону Петру и к другому ученику, которого любил Иисус, и говорит им: унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его.Ин. 20:2; Ин. 21:7, 20). Возлежал у груди (на лоне) Иисуса, т. е. сидел рядом, очень близко, по особенной любви к нему Господа. Припадши к груди Иисуса (напад на перси Иисусовы), т. е. преклонив голову на Его грудь. Обмакнув кусок (омочив хлеб), подам. За вечерию глава семейства иногда раздавал возлежащим куски хлеба, обмакивая их в блюде с жидким кушанием (23 Он же сказал в ответ: опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня;Мф. 26:23), чем обозначились блага земли обетованной. Этот обычай означал иногда благоволение, которое глава дома хотел показать кому либо. И И. Христос теперь воспользовался этим обычаем для указания предателя спрашивавшему о нем апостолу. Прежде Он говорил, что предатель Его есть тот, кто вместе с Ним опускает руку в солило,— блюдо (25 При сем и Иуда, предающий Его, сказал: не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал.Мф. 26:25); теперь еще яснее указывает его подаянием ему куска хлеба. Это, быть может, был последний зов любви Господней к Своему предателю, последнее призвание его к покаянию; но с омраченною душею Иуды произошло совсем противное. (Мих.).

Здесь прилично спросить: отчего в то время, когда все были в томлении и трепете, когда верховный (апостол) боялся, — Иоанн, как бы в радости, возлежит на лоне Иисусовом, и не только возлежит, но и припадает к персям? И не это только достойно исследования, но и следующее. Что же именно? То, что он говорит о себе: «которого любил Иисус» В самом деле, почему никто другой не сказал этого о себе? Ведь и другие были любимы? Но Иоанн больше других. Если же не другой кто сказал это о нем, но он сам о себе, то в этом нет ничего удивительного. Так поступает по требованию обстоятельств и Павел, когда говорит: «Знаю человека,... который назад тому четырнадцать лет» (2 Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли - не знаю, вне ли тела - не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба.2 Кор. 12:2); да не мало он приписал себе и других похвал. И ужели маловажным тебе кажется то, что как только услышал: «иди за Мною» (18 Проходя же близ моря Галилейского, Он увидел двух братьев: Симона, называемого Петром, и Андрея, брата его, закидывающих сети в море, ибо они были рыболовы,19 и говорит им: идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков.20 И они тотчас, оставив сети, последовали за Ним.Мф. 4:18-20), тотчас же, оставив мрежи и отца, последовал, что он один с Петром взят был на гору, и опять, при другом случае, вошел в дом (архиерея)? Притом, сколько он же восхвалил Петра! Он не скрыл, что Христос сказал ему: Петр, «любишь ли ты Меня больше, нежели они?» (15 Когда же они обедали, Иисус говорит Симону Петру: Симон Ионин! любишь ли ты Меня больше, нежели они? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси агнцев Моих.Ин. 21:15). И везде он выказывает Петра пламенным и искренно расположенным к себе. Так, когда (Петр) сказал: «а он что?» (21 Его увидев, Петр говорит Иисусу: Господи! а он что?Ин. 21:21), то сказал это от великой любви. Вот почему никто другой не сказал так о себе; да и он не сказал бы, если бы ему не пришлось говорить об этом обстоятельстве. Если бы он, сказавши, что Петр дал знак Иоанну спросить, ничего больше не присовокупил, то привел бы нас в большее недоумение, и заставил бы искать причину (поступка Петра). Потому-то, чтобы отстранить это недоумение, он сам говорит: «возлежал у груди Иисуса». А ужели, по твоему мнению, ты мало узнал, услышав, что он возлежал и что Учитель дозволил ему такое дерзновение? Если же ты желаешь знать и причину этого, то это сделано было по любви. Потому-то он и говорит: «которого любил Иисус». А я думаю, что он сделал это и с другою целью, именно — желая показать, что он был чужд обвинения в предательстве. Оттого-то он безбоязненно говорить и действует. Заметь же и то, как Иоанн чужд хвастовства. Он не назвал себя по имени, но сказал: «которого любил», подобно тому, как и Павел говорил: «Знаю человека,... который назад тому четырнадцать лет».

XIII. 21–30

В ст. 21 Иисус снова говорит о присутствии предателя среди учеников. Союзу любви противополагается предатель. Ученики недоумевают. Петр спрашивает ученика, которого любил Иисус. Ученик, припав к груди Иисуса, задает ему вопрос и получает ответ: «Тот, кому Я обмакну и дам этот кусок». Иисус дает его Иуде. "И тогда после этого куска, вошел в него сатана. Говорит ему Иисус: – Что делаешь, делай скорее». Этих слов ученики не понимают, Иуда, взяв кусок, «вышел тотчас». "Была ночь" (29 А как у Иуды был ящик, то некоторые думали, что Иисус говорит ему: купи, что нам нужно к празднику, или чтобы дал что-нибудь нищим.30 Он, приняв кусок, тотчас вышел; а была ночь.Ин. 13:29-30).

Проблема Иуды

Иуда противополагается союзу учеников. Этот контраст заостряется, как противоположение Иуды и ученика, которого любил Иисус. Он один может вопрошать Иисуса, о ком идет речь. Та особая любовь, которую имеет к нему Господь, предполагает и с его стороны великую любовь к Иисусу. Его дерзновение есть дерзновение любви. Особое выделение Возлюбленного на фоне союза учеников с новою силою подчеркивает значение их союза как союза любви. Противоположение Иуды союзу любви, а в союзе любви – тому, кого любил Иисус, есть противоположение по признаку любви.

Проблема Иуды в этом контексте достигает предельной остроты. Мы видим, с какой постепенностью подготовлял евангелист своих читателей к уразумению этой страшной тайны. Для Матфея (ср. 14 Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошел к первосвященникам15 и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его? Они предложили ему тридцать сребренников;16 и с того времени он искал удобного случая предать Его.Мф. 26:14-16) и Марка (ср. 10 И пошел Иуда Искариот, один из двенадцати, к первосвященникам, чтобы предать Его им.11 Они же, услышав, обрадовались, и обещали дать ему сребренники. И он искал, как бы в удобное время предать Его.Мк. 14:10-11) предательство Иуды сполна объяснялось его корыстолюбием. Корыстолюбие его было известно и Луке, но он видел и прямое воздействие сатаны (ср. 3 Вошел же сатана в Иуду, прозванного Искариотом, одного из числа двенадцати,4 и он пошел, и говорил с первосвященниками и начальниками, как Его предать им.5 Они обрадовались и согласились дать ему денег;6 и он обещал, и искал удобного времени, чтобы предать Его им не при народе.Лк. 22:3-6). Иоанновский текст был в свое время указан. Но даже в пределах гл. XIII, в ст. 2 говорится, что диавол заронил в его сердце намерение предать Иисуса, а в ст. 27 – «вошел в него сатана», вошел тогда, когда Иисус ему дал кусок. Много было высказано догадок относительно этого куска. Некоторые думали, что это был кусок, который возглавитель трапезы давал почетному гостю. В таком случае это было бы со стороны Иисуса последняя попытка удержать Иуду от предательства. В Евангелии нет на это никакого указания. Еще меньше оснований считать этот кусок куском евхаристическим – в Ин. , который не повествует об установлении Евхаристии! Поражает другое. Дав кусок, Иисус говорит Иуде: «...что делаешь, делай скорее» (ст. 27), и, «взяв кусок, он вышел тотчас» (ст. 30а). Мы не можем отделаться от впечатления, что Иуду на дело предательства посылает Сам Господь. Проблема Иуды достигает предельной остроты в этой точке.

Путей к ее решению надо искать в контексте. В гл. XIII союз учеников вокруг Учителя нам представляется как союз любви. И противопоставление Иуды союзу любви и в союзе любви – ученику, которого любил Иисус, есть противопоставление по признаку любви. Можно сказать, что в абсолютном христианском монотеизме всякая человеческая активность имеет начало в Боге. Но она должна идти путем любви. Если она отклоняется от этого пути, происходит излом и добро оборачивается злом. Таким изломом во зло оказывается и путь Иуды. Он понятен только в сопоставлении с союзом учеников как союзом любви и в союзе с тем, кого любил Иисус.

В контексте гл. XIII судьба Иуды открывает по контрасту сущность Церкви как союза любви.

XIII. 30b

Когда Иуда вышел, была ночь: ήν δε νύξ (ст. 30b). Для евангелиста Иоанна это была не только ночь в физическом смысле, но и ночь мировой эпохи – сменявшая день прежнего эона ночь восхождения Сына к Отцу, за которой должен был наступить день нового эона.

Также и здесь со всею справедливостью мы должны подивиться стремительности святых учеников к боголюбию и великой ревности к благоговению. Не имея возможности сами собою узнать виновного, но и не вдавшись в обманчивые догадки, любопытствуют опять и спешат узнать чрез одного первоверховного – Петр это был, – который, однако же, отнюдь не сам предложил вопрос, но предоставляет спрашивать ближайшему и возлюбленному ради его величайшей чистоты. Это – Иоанн, писатель толкуемой книги, который, так как, по его словам, был возлюблен (Господом), то и скрыл свое имя, предав молчанию, чтобы не показался кому-либо тщеславным. Ведь ум святых свободен от славолюбия. Итак, наклонившись немного к Учителю, он тайно и шепотом разговаривает, прося указать сына погибели. Но Спаситель не дает ему другого какого-либо указания на это, кроме издревле предреченного гласом пророка: «Ядущий хлебы Мои увеличил на Меня запинание» (10 Даже человек мирный со мною, на которого я полагался, который ел хлеб мой, поднял на меня пяту.Пс. 40:10), ибо, «погрузив» (в блюдо), «подает кусок», указывая этим на ядущего хлеб Его. В то же время отстраняет страх от святых Апостолов и приводит как бы на память им другое пророчество, говорящее так: «Ты же, человек единодушный (друг), вождь Мой и близкий Мой, кто вместе со Мною наслаждался яствами, (с кем) в доме Божием ходили мы в единомыслии» (14 но ты, который был для меня то же, что я, друг мой и близкий мой,15 с которым мы разделяли искренние беседы и ходили вместе в дом Божий.Пс. 54:14-15). Ведь единодушным и близким и сотрапезником и всем, что относится к близости, был некогда у Спасителя и сам предатель как сопричисленный к другим святым ученикам, которые, имея одну со Спасителем цель и обходя страну иудейскую, оказывались ревностными служителями чудес и старались совершать все, относившееся к Его чести и славе. Но этот близкий и единодушный (ученик) променял благодать Почтившего на постыдные стяжания. Замечай, как премудрейший Евангелист прекрасно поощряет нас избирать жизнь наиразумнейшую и упражнять остроту своего ума к наиболее легкому постижению Божественных созерцаний и старательно достигать возможной точности в выражении (словесном) относящегося к Боговедению. Изрядно, говорит, почтен он был и возлюблен Спасителем нашим Христом, так что и возлежал близко, даже на самой груди Владычней, представляя это в доказательство чрезмерной любви к нему. Итак, вблизи Бога и в самых первых у Него местах будут, преимущественно пред всеми, имеющие чистое сердце, которым и Сам Спаситель назначает изрядную награду, называя блаженными чистых сердцем, потому что они Бога узрят (8 Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.Мф. 5:8). И в доказательство истинности этих слов приведем самого же этого премудрейшего Евангелиста. Ведь он созерцал славу Христа, по слову его: «Созерцал я славу Его, славу как Единородного от Отца, полное (Слово) благодати и истины» (14 И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца.Ин. 1:14). Никто, конечно, не может телесными глазами рассмотреть всецело незримую для всей твари Природу, ибо никто не видел Отца, по слову Спасителя, только сущий от Бога, то есть Сын, – «Сей видел Отца» (46 Это не то, чтобы кто видел Отца, кроме Того, Кто есть от Бога; Он видел Отца.Ин. 6:46). Впрочем, имеющим ум, чуждый мирской нечисти и суетной заботы, то есть в этой именно жизни, Христос открывает собственную Свою славу посредством как бы тонкого некоего и превышающего ум созерцания, показывая в ней (славе) и славу Отца, почему и говорил: «Видевший Меня видел Отца» (9 Иисус сказал ему: столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп? Видевший Меня видел Отца; как же ты говоришь, покажи нам Отца?Ин. 14:9).

άνακείμενος praes. med./pass, (dep.) part, от άνάκειμαι лежать за столом, возлежать. Было принято облокачиваться на подушки, сидя на полу во время еды. Используется для указания на покой и свободу, которыми будет наслаждаться Израиль благодаря божественному искуплению (b. Pesachim 99b; Μ, Pesachim 10:1; JLightfoot, 3:392; BBC), έν τω κόλπφ "у Его груди", то есть он был рядом с Иисусом; поэтому вполне естественно, что именно он задал вопрос, ήγάπα impf. ind. act. от αγαπάω 026) любить.

Мужчины на праздничных трапезах возлежали (женщины не обедали в обществе мужчин, разве только в семейной обстановке). Каждый возлежал, слегка откинувшись назад от соседа справа; таким образом, Иоанн мог откинуть голову и даже покоиться на груди Иисуса. (Они опирались на левый локоть так, чтобы правая рука была свободна, но пищу разрезали не во время трапезы, а заранее.) Возлюбленный ученикИисуса — вероятно, Иоанн — занимал одно из самых почетных мест, как и сосед Иисуса слева (Иуда, полагают некоторые комментаторы, исходя из ст. 26).

Евангелист, передавший нам самые сердечные слова Иисуса, обращенные к ученикам, — это ученик, которого любил Иисус. Когда Иоанн возлег, приклонившись к груди Иисуса, то мог слышать то, что Учитель говорил вполголоса (о предателе). Тайны Свои Иисус открывает в доверительной беседе лишь тем, кто сокровенно и любяще дарует Ему самого себя. Внутренняя близость со Христом: ее следует искать ради нее самой и в ней самой. Конечно, соразмерно этой близости свет Иисуса должен освещать все, что нас окружает, и открывать пути, которыми нам надлежит идти.

Ученики не обратили должного внимания на это указание и по окончании омовения заняли места за вечерей. Среднее и главное место занял Учитель, справа возлег Иоанн, а по левую сторону Спасителя по-видимому возлежал Иуда Искариот, который сам нахально занял это место, присваивая себе как хранителю общей кружки некоторое преимущество пред другими учениками. Место Петра по-видимому было на краю следующей лежанки – слева от Иуды. Когда началась вечеря, Спаситель стал объяснять им значение своего действия, именно как наглядного урока смирения, с которым они должны относиться друг к другу. Но взор Его упал на Иуду, и дух Его опечалился. Видя, что ученики не обратили внимания на сделанный раньше намек, Христос теперь уже прямо объявил им во всеуслышание: «истинно, истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня». Как громом поразило их это заявление; страх объял их, и они, каждый чувствуя некоторую неуверенность в себе, обращались к Учителю с вопросами: «не я ли, Господи?» Чтобы не обнаружить пред собратьями своей виновности, Искариот также нехотя спросил: «не я ли, Учитель», и получил в ответ: «ты сказал». Но этот ясный ответ опять не замечен был апостолами, и Петр, с своею обычною нетерпеливостью, желал точнее знать, кто именно предатель, и побуждал Иоанна, склонившегося головою к самой груди Спасителя, спросить Его, кто же именно предаст Его. И на это Христос отвечал: «тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам». И затем действительно, «обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту». Это открытие связало ужасом язык Иоанна, и он никому не передал об этом.

Которого любил Иисус, т. е. особенно любил. Единодушное предание всей христианской церкви свидетельствует, что так обозначает себя сам писатель Евангелия Иоанн (ср. 26 Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой.Ин. 19:26; 2 Итак, бежит и приходит к Симону Петру и к другому ученику, которого любил Иисус, и говорит им: унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его.Ин. 20:2; 7 Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою, - ибо он был наг, - и бросился в море.Ин. 21:7, 20), и что на тайной вечере он именно возлежал на персях Господа. — Возлежал у груди: т. е. рядом с Господом от лица Его (спереди), так что удобно мог наклонить свою голову к груди Господа (см. прим. к 6 также любят предвозлежания на пиршествах и председания в синагогахМф. 23:6).

Один же из учеников Его, которого любил Иисус. Это обозначение встречается также в 26 Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой.Ин. 19:26; 2 Итак, бежит и приходит к Симону Петру и к другому ученику, которого любил Иисус, и говорит им: унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его.Ин. 20:2; 7 Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою, - ибо он был наг, - и бросился в море.Ин. 21:7, 20 и обычно понимается как относящееся к Иоанну, автору данного Евангелия. Это не подразумевает отсутствия у Иисуса любви к другим ученикам (ср. 1 Перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их.Ин. 13:1), но указывает на Его особо сердечное отношение к Иоанну (ср. 26 Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой.Ин. 19:26, 27).

возлежал у груди Иисуса. На званых ужинах гости не сидели, а возлежали на специальных ложах, опираясь на левую руку таким образом, чтобы лицо было обращено к столу, а правая рука свободна.

Иоанн, приклонившись к Слову и упокоившись на таинственнейшем, возлежал у груди¹ Слова, подобно тому, как и Слово пребывает в недре Отчем, согласно сказанному: Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил (18 Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил.Ин. 1:18).

О возлежании за столом см. комментарии к 20 Когда же настал вечер, Он возлег с двенадцатью учениками;Мф. 26:20. «Один из учеников...». Это был, конечно, Иоанн, обыкновенно не называющий себя по имени (ср. 40 Один из двух, слышавших от Иоанна об Иисусе и последовавших за Ним, был Андрей, брат Симона Петра.Ин. 1:40, 26 Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой.Ин. 19:26, 7 Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою, - ибо он был наг, - и бросился в море.Ин. 21:7, 20).

Все в томлении, и сам верховный Петр в трепете, а Иоанн как бы в радости возлежит на лоне Господа. Почему это? И еще – почему он сам о себе говорит: "которого любил Иисус?" Иоанн возлежал по следующим двум причинам. Во-первых, потому, что был любим более всех прочих, а признаком любви служило возлежание рядом с Господом. Во-вторых, потому, что смелостью и бодростью он хотел показать, что он был чужд обвинения в предательстве. Свидетельствует же сам о себе, что Иисус любил его, в разрешение недоумения. Чтобы ты, слыша, что Петр дал ему знак спросить, не подумал, что тот дал ему знак, как старшему, евангелист говорит сам о себе, что Петр дал ему знак не как большему, а как любимому Христом. Посему эти слова его выражают смирение, а не желание показать себя. Ибо он не говорит: я любил Иисуса, но: Он любил меня, взыскав меня по милости и щедротам подобно тому, как и апостол Павел говорит: "Стремлюсь еще, не достигну ли так, как достиг меня Бог" (12 Говорю так не потому, чтобы я уже достиг, или усовершился; но стремлюсь, не достигну ли я, как достиг меня Христос Иисус.Флп. 3:12), и в другом месте: "Познав Бога, или лучше, быв познаны Богом" (9 Ныне же, познав Бога, или, лучше, получив познание от Бога, для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным началам и хотите еще снова поработить себя им?Гал. 4:9). Так и слова: "которого любил Иисус", выражают не тщеславие, а смиренномудрие.

По восточному обычаю вкушали пищу, лежа на левом боку или точнее облокотись на левый локоть, с обращенною к трапезе головою и с протянутыми ногами ; возлежавший первым после главнаго лица возлежал на лоне того и к нему спиною. Так было и на вечери Иисусовой. В любимом ученике Иисуса, возлежавшем вблизи Иисуса, не трудно узнать св. Иоанна, Евангелиста любви. Он и при других случаях является любимым и любящим учеником Иисуса, и однако не любит сказывать о своем имени (7 Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою, - ибо он был наг, - и бросился в море.Ин. 21:7. 24 Фома же, один из двенадцати, называемый Близнец, не был тут с ними, когда приходил Иисус.Ин. 20:24; 26 Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой.Ин. 19:26. 2 Итак, бежит и приходит к Симону Петру и к другому ученику, которого любил Иисус, и говорит им: унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его.Ин. 20:2.).