Библия - Евангелие от Иоанна Стих 55

Они положили отпраздновать Пасху пролитием крови Господа нашего, крови, освятившей Пасху, крови Агнца. Был заговор среди иудеев погубить Иисуса, и Тот, Кто с неба пришел пострадать, возжелал приблизиться к месту страдания, потому что приблизился час страдания. Итак, многие из всей страны пришли в Иерусалим перед Пасхою, чтобы очиститься. Иудеи, поступая так, следовали заповеди Господа, данной через святого Моисея в законе и предписывавшей всем в день празднования Пасхи собираться из всех частей страны и очищаться, совершая обряды сего дня¹. Но это празднование было только тенью будущего. Оно было пророчеством грядущего Христа, пророчеством принятого за нас в этот день страдания. Тень пройдет, и наступит свет; знамение пройдет, и утвердится истина². Итак, Пасху иудеи праздновали в тени, мы же — при свете. Иначе зачем было Господу повелеть им заклание агнца в день праздника³, если только не в силу пророчества о Нем: Как овца, веден был Он на заклание (Ис. 53:7)? Кровью забитого животного помечены дверные косяки иудеев⁴; кровью Христовой помечено наше чело.

***

Вчерашний отрывок из Святого Евангелия, по поводу которого мы сказали то, что подал нам Господь, продолжается сегодняшним, относительно которого мы намерены сказать то, что даровано нам будет Господом. Кое-что в Писаниях настолько очевидно, что это нуждается скорее в слушателе, а не в толкователе. Нам не следует на этом задерживаться, чтобы хватило времени на важные вопросы, задержаться на которых необходимо.] (1) Итак, приближалась Пасха Иудейская . Иудеи возжелали, чтобы этот праздничный день был обагрен кровью Господа. И вот в этот праздничный день был заклан Агнец, освятивший для нас этот праздник Своей кровью. Был

совет между иудеями по поводу убиения Иисуса. Он, пришедший с небес пострадать, хотел приблизиться к месту Страсти, ибо близился час страдания.

И многие из всей страны пришли в Иерусалим пред Пасхою, чтобы очиститься . Иудеи сделали это в соответствии с предписанием Господа, заповеданным через Моисея в Законе: чтобы все в праздник Пасхи собирались отовсюду в Иерусалиме и очищались в ходе празднования этого дня. Но это-празднование было тенью грядущего. Почему оно Col. 1759 было тенью ;грядуще- го? Оно пророчески указывало на грядущий приход Христа, пророчески указывало, в какой день Он по-страдает за нас, чтобы исчезла тень и пришел свет, чтобы знамение уступило место истине. Итак, Пасха у иудеев пребывала в тени, у нас она — в свете.

Ибо почему Господь предписал закалывать в этот праздник овцу, если не потому, что о Нем было предсказано: как овца веден Он был на заклание (Ис. 53:7)? Кровью закланной овцы помазывались дверные косяки иудеев; кровью Христовой То есть крестным знамением. — Пер. запечатлевается чело наше. И тот знак, наполненный особым смыслом, служил для того, чтобы губитель не вошел в помазанные дома (см. Исх. 12:22—23), и знамение Христово отгоняет губителя от нас, если сердце наше приняло Спасителя. Почему я сказал об этом? Потому что многие помазывают дверные косяки и не имеют внутри Обитателя: они попросту наносят на чело знамение Христово — и не принимают в сердце слово Христово. Поэтому я и говорю об этом, братья, и повторяю еще раз: знамение Христово отгоняет от нас губителя, если только сердце наше имеет обитателем своим Христа. Я сказал это, чтобы все знали, что означает для нас этот иудейский праздник. Так вот, Господь пришел, словно жертва, чтобы мы обрели истинную Пасху, отмечая Страсть Его, словно бы заклание Агнца.

Определение Синедриона было ли известно ученикам – не видно. Но Господь, доколе не пришел час Его, уже не стал явно ходить по Иудее также, как в последнее время и по Галилее. Тайно отправился Он из Вифании, которая была слишком близка к Иерусалиму, в город Ефраим или Ефрем, лежавший в пустыне на север от столицы расстоянием (по Еванг. миль на восемь, по Иерониму на двадцать). Ни время Его пребывания здесь, ни действия не известны.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 186++

«С этого дня они приняли решение убить Его» . Зная о происшедшем, Иисус ушёл «в страну близ пустыни, в город называемый Ефраим, и там остался с учениками». Приближалась Пасха, и паломники начали собираться в Иерусалим. В связи с этим синедрион даёт указание сообщить сведения о местопребывании Иисуса, чтобы можно было захватить Его и казнить.

Глава начинается с подробного обсуждения опасности в Иудее, а заканчивается тем, что «Иисус больше не ходил открыто между иудеями».

Сколько времени пришлось пробыть И. Христу в Ефраиме, евангелист не указывает. Но Он оставался там до того времени, когда уже начали стекаться в Иерусалим пред праздником Пасхи богомольцы со всех стран, чтобы чрез предварительныя жертвоприношения и омовения совершить очищение и чрез то сделать себя достойными заклать и есть пасхальнаго агнца (Чнсл. 9:6 и д. 2 Пар. 30:16—20). Собравшиеся в Иерусалим искали Иисуса и говорили между собою: „как вы думаете? Не придет ли Он на праздник? Между тем Синедрион приказал, что если кто узнает, где Он будет, то объявил бы, дабы взять Его. .

Известно, что закон требовал известных обрядов очищения прежде совершения пасхи Об очищении перед великим событием или праздником см.: прежде всего Исх. 19:14–15 и угрозы Лев. 7:21 о том, кто нечистый будет есть всякую жертву, а тем более пасху. Исторические указания об очищении перед пасхою см. 2 Пар. 30:15–17 и ср. Деян. 21:24.; посему в Иерусалим стекается народ из всех углов Палестины для исполнения сих обрядов. В народе ищут Господа Иисуса и вопрошают друг друга о возможности Его прибытия. Мы смеем думать, что среди этого народа, частью пришедшего из Галилеи, многие думали о Господе с любовью и умилением и верою. Не от сих ли были те, которые били себя в грудь, идя назад от «зрелища креста», Ἐπὶ τὴν Θεωριάν ταύτην Лк. 23:48. и не их ли жены плакали и рыдали, идя за Господом, ведомым на пропятие Лк. 23:27.. Думаем, что среди этой толпы не все были заражены фарисейскою злобою, но были люди с душою доброю, с истинным и святым чувством, которое влекло их сердца к Нему, освещавшему душу их словом, радовавшему их великими чудесами и раскрывшему им новый, светлый духовный мир. Посему не злоба говорила в устах народа, вопрошавшего друг друга о Господе, но злоба высказалась в приказе начальников народа, чтобы всякий, узнавший Господа, давал знать, где Он находится. Но замечательно, что предал Его и указал, как и где взять Его, не один из народа по приказу, изданному архиереями, а предал Господа ученик. В народе (по крайней мере мы не находим на то указаний) – не нашлось предателя, когда Господь был еще в Вифании и когда многие могли знать о Его приближении к Иерусалиму.

Вопрос о предательстве Иуды есть вопрос весьма темный относительно человеческих собственно его планов. Некоторые полагают, что Иуда хотел заставить Господа объявить Себя Царем и Мессиею и как бы испытать Его божественность. Но мы должны держаться текста Евангелия Иоанна, что предатель был прежде всего вор Ин 12:6. Ниже в своем месте мы укажем на значение сребреника и на цену предательства..

Божественность Господа и сила Божия указана в Ин. 18:6, когда Господь одним кротким словом повергает ищущих Его на землю. Но ни презренный предатель, ни фарисеи с архиереями не могли уразуметь, что Он тот, о котором говорил Исайя: «Он был презрен и умален пред людьми... Он изъязвлен был за грехи наши и мучим был за беззакония наши.

...но Он страдал добровольно»

Ис. 53:3–7.

+++Опыт изучения Евангелия св. Иоанна Богослова. Том 1. С-Пб.: Изд. И.Л. Тузова, 1887. С. 423-424++

Между тем приближался праздник Пасхи иудейской; в Иерусалим, по обыкновению, собралось множество евреев со всех концов Палестины.

(ἐκ τῆς χώρας — из области, т.е. иерусалимской) прежде Пасхи, да очистятся по закону.

Приближалась (бе близ) Пасха иудейская (о ней чит. в объясн. Ин. 2:13.). Многие из всей страны (мнози от стран) и пр. Обычай требовал, чтобы иудеи приготовлялись к совершению пасхи посредством очищения (омовения и т. и. 2 Пар. 30:16-20). Фарисейския правила требовали, чтобы это очищение совершалось преимущественно в Иерусалиме. Поэтому пред Пасхой многие приходили в Иерусалим раньше, чтобы здесь совершить свое очищение.

Удивительное очищение — при намерении оскверниться кровью, при мысли о человекоубийстве, при окровавленных руках?

Воскрешение Лазаря как прообраз

Воскрешение Лазаря было явлением Славы. Это говорит Господь в самом начале повествования, при получении первого известия о болезни Лазаря (ср. ст. 4). Это Он повторяет и в момент совершения чуда, в ответ на робость Марфы перед зловонием разлагающегося тела (ср. Ин. 11:39–40). В этой точке повествование о Воскрешении Лазаря требует сопоставления с рассказом об исцелении слепорожденного. И там Господь говорит о явлении дел Божиих (ср. Ин. 11:3–4), совершение которых ограничено недолгими часами кончающегося дня. В повествовании о Воскрешении Лазаря, вместо дел Божиих, речь идет о Славе Божией (ср. Ин. 11:4, 40). И что еще важнее, Слава Божия, противополагаемая смерти, получает свое выражение в прославлении Сына Божия (ср. ст. 4). Догматически явление Славы Божией чрез прославление Сына Божия объясняет единение Отца и Сына, о котором Сын свидетельствует во всеуслышание в молитвенном обращении к Отцу у могилы Лазаря (ср. ст. 41–42). Но мы уже видели, что на всем протяжении Ин. Страсти Христовы толкуются как Его Слава (ср. Ин. 7и др.). Мы помним и то, что в жертвенной смерти Пастыря-Сына получает выражение любовь к Нему Отца (ср. Ин. 10:17). Указание на прославление Сына Божия неизбежно направляет мысль читателя к Страстям. Ожидаемая развязка оправдывается и течением событий. Как мы видели, весь вводный отрывок Ин. 11:1–16 стоит под знаком смерти, причем сильно подчеркивается опасность, грозящая Иисусу в Иерусалиме (ср. ст. 7–9 и 16). Ее предвидят и ученики (ср. ст. 8–10 и 16). И прямым последствием Воскрешения Лазаря оказывается решение иудейских начальников убить Иисуса (ср. ст. 46–53). Иисус удаляется вместе с учениками «в страну близ пустыни, в город, называемый Ефраим» (Ин. 11:54). Приближалась Пасха. В Иерусалиме наплыв паломников. И «первосвященники и фарисеи дали приказ, чтобы, если кто узнает, где Он, донес, дабы схватить Его" (Ин. 11:57). Решение начальников убить Иисуса налицо. С ним считается и Сам Иисус.

Значение Воскрешения Лазаря не только в том, что оно символически выражает содержание Иоанновских речей на протяжении всей первой части Евангелия. Последние наши наблюдения показывают, что оно устремлено и в будущее и направляет внимание читателя к неизбежности Страстей. И касается это в равной мере богословского учения и фактов истории.

Но есть и нечто большее. Внимание читателя останавливается на подробностях описания погребения Лазаря. Его могила представляет собой пещеру, которую закрывает камень (ό λίθος, ст. 38). Когда камень взяли и Господь повелел Лазарю выйти, оказалось, что тело его связано «погребальными перевязями и лицо его было обернуто платом» (σουδαρίω, ср. ст. 44). В повествовании о Воскресении Христовом тоже речь идет о камне (λίθος), которым был закрыт вход в могилу (ср. Ин. 20:1), и о том плате (σουδάριον), который был на голове Иисуса (ср. Ин. 20:7). Эти подробности врезаются в память читателя, который усматривает некий параллелизм между погребением Лазаря и погребением Христовым. Трудно думать, чтобы этот параллелизм был случайным. Если евангелист понимал Воскрешение Лазаря как символ, выражавший существенное содержание речей Христовых в Иерусалиме и в Галилее, последние наблюдения позволяют утверждать, что Воскрешение Лазаря было для евангелиста не только символом, обращенным в прошлое, но прообразом, обращенным в будущее.

В этом втором значении смерть Лазаря, его погребение и воскрешение прообразуют Страсти Христовы. Из диалога с Марфой вытекает символическое значение Воскрешения Лазаря, выражающееся в том, что оно есть символ будущего общего Воскресения по вере в Иисуса. Понимание Воскрешения Лазаря как прообраза позволяет утверждать, что начало этого общего воскресения есть Воскресение Христово. Не случайно воспевает Церковь в тропаре праздника: «Общее воскресение прежде Твоея страсти уверяя, из мертвых воздвигл еси Лазаря». По слову апостола Павла, начаток умерших есть Христос. Но Воскресение Христово прообразуется воскрешением Лазаря. Литургическое предание Православной Церкви подтверждает это понимание еще и тем, что Церковь совершает память воскрешения Лазаря накануне Входа Господня в Иерусалим, которое есть Предпразднество Пасхи. Этим она явно нарушает историю, потому что Вход Господень в Иерусалим отделен от Воскрешения Лазаря неопределенной продолжительности пребыванием Иисуса с учениками «в стране близ пустыни, в городе, называемом Ефраим» (ср. Ин. 11:54). Литургическое предание не оставляет места для этого перерыва. Но нарушение евангельской хронологии оттеняет внутреннюю связь между двумя событиями, из которых одно – Торжественный Вход – есть Предпразднество Воскресения Христова, а другое – Воскрешение Лазаря – есть прообраз его.

Минуя все (прочее), Евангелист приходит ко времени страдания. Иудейскою называет Пасху прообразную, ибо истинная Пасха не у иудеев, а у христиан, ядущих плоть Христа, истинного Агнца. По древнему обычаю, прежде Пасхи очищались согрешившие добровольными или невольными грехами, и не всякий совершал прообразную Пасху, ни язычник, ни необрезанный, ни пришлец, ни наемник, ни оскверненный, что все духовно бывает у христиан.

πάσχα пасха, см. Ин. 2:13; Мф. 26:2. άνέβησαν aor. ind. act. от άναβαίνω подходить. Это соответствует иудейской практике паломничества (WZZT). άγνίσωσιν aor. conj. act. от άγνίζω освящать, очищать (Brown). Conj. с ίνα для обозначения цели.

Неизвестно, сколько времени продолжалось это невольное пребывание в Ефранме, но вот приближался праздник Пасхи, тот праздник, когда вместе с узаконенными агнцами должен был закласться и Агнец, вземлющий грехи мира. Караваны поклонников по обычаю потянулись отовсюду в Иерусалим; отправился и Иисус Христос с Своими учениками. Он был погружен в великую думу о предстоявшем величайшем подвиге, и ученики, следуя за Ним, не смели прерывать Его размышлений. Наконец Он остановился и подозвал их к Себе, и тогда еще раз, именно в третий раз, с более полными, более ясными, более поразительными и ужасными подробностями, чем когда-либо прежде, говорил им, что Он будет предан первосвященникам и книжникам (Мф. 20:17-19, Мк. 10:33, Лк. 18:31-34); и осудят Его на смерть и предадут язычникам; язычники поругаются над Ним я будут бить Его и — теперь в первый раз Он ясно открыл им о самом ужасном событии, что Он будет распят, но на третий день воскреснет.

 Приближалась Пасха: ср. Ин. 2:13; Ин. 6:4 и парал. — Многие из страны пришли и пр.: особых очищений пред Пасхою в законе не предписывалось иудеям; но во многих местах повелено очищаться пред особенно важными событиями (Исх. 19:10-11; Чис. 9:10). Обычай требовал сего и пред Пасхой (2 Пар. 30:16-20). Фарисейская мелочность рекомендовала совершать эти очищения преимущественно в Иерусалиме; потому многие предпринимали путешествия в Иерусалим на праздник ранее праздника, чтобы здесь же совершать и очищения (омовения и т. п.).

Совет Каиафы был принят Синедрионом, и Иисус Христос осужден был на смерть. Евангелист Иоанн, приведя злобный совет Каиафы Синедриону, замечает: Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ и не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино (ст. 51 и 52).

В то время, как князи людстии совещавали таким образом злое на Господа и на Христа Его (Пс. 2:2), Господь, по предречению пророка, посмевался (ст. 4) сему собранию лукавнующих, а злобные замыслы их обращал к выполнению святых целей Своего промышления. Те, кто так нагло считали себя теперь распорядителями жизни Господа, на самом деле были не иное что, как дерзкие рабы, за лукавыми замыслами которых Он Сам наблюдал, не дозволяя выйти им из известных и Им от века предначертанных границ. Хотя устами Каиафы двигала, очевидно, злоба и холодная жестокость, однако язык первосвященника, неведомо для него самого, вещал в ту минуту всему миру, как бы по вдохновению, предстоящее совершение одной из величайших Божиих Тайн. Каиафа произнес свое определение (о спасительности смерти Христа) по осенению свыше, как некогда Валаам, и вследствие наития дара пророчества, который, происходя от Бога, по тому самому не заключает в себе ничего злого и преступного; только страсти, обладавшие первосвященником, истолковав это откровение по-своему, потемнили и исказили в душе его истинный смысл пророчества. Бог открыл Каиафе, что смерть Иисуса Христа будет спасительна для всех, но это откровение как не внушало, так и не обязывало его стремиться к погублению Праведника, несмотря на Его невинность и чудеса; все это Каиафа привнес от злого сокровища сердца своего (Лк. 6:45). Для сердца испорченного нет ничего легче, как злоупотреблять самыми святыми истинами, обращать их в орудие страстей своих, искажать и извращать их смысл прибавками и объяснениями по прихоти преобладающей страсти» (Сб. Барсова, т. 2, с. 241). Состоявшееся определение Синедриона о предании Иисуса Христа смерти побудило Его на время скрыться. Он не пошел из Вифании прямо в Иерусалим, а ушел с апостолами в г. Ефраим, близ Иерихонской пустыни.

А между тем народ, собравшийся уже со всех окрестностей в Иерусалим на праздник Пасхи, оживленно толковал о Христе и ожидал Его пришествия: Как вы думаете? Не придет ли Он на праздник? (ст. 56). Первосвященники же и фарисеи дали приказание, что если кто узнает, где Он будет, то объявил бы, дабы взять Его (ст. 57).

Но истинное очищение было не до Пасхи, а во время Пасхи, когда Иисус, будучи Агнцем Божиим, претерпел смерть ради очистившихся и уничижил грех мира.

После этого Господь с учениками прошел по границе Галилеи и Самарии на восток (Лк. 17:11: «Идя в Иерусалим, Он проходил между Самариею и Галилеею») и заиорданской стороной (через Перею) направился в Иерусалим.

Накануне Пасхи Иерусалим был наполнен паломниками: «Приближалась Пасха Иудейская, и многие из всей страны пришли в Иеру салим перед Пасхою, чтобы очиститься» (Ин. 11:55). По случаю праздника в Иерусалим приехал правитель Галилеи Ирод Антипа, а также из Кесарии Сирийской, где находилась резиденция наместника императора, прибыл прокуратор Понтий Пилат с отрядом воинов, чтобы обеспечить порядок в столице.

Господь с учениками также собирается идти в Иерусалим, но некоторые приготовления ко Входу указывали на особый характер последнего посещения вечного города.

В это время приближалась Пасха. Богомольцы прибывали уже в Иерусалим, чтобы здесь путем очищений, под наблюдением хорошо знающих все обряды этих очищений фарисеев, приготовиться ко вкушению пасхи. В самом деле, богомольцы по дороге в Иерусалим, проходя языческими селениями и городами, могли чем-нибудь оскверниться совершенно бессознательно и теперь им нужно было спросить у фарисеев, не сделали ли они чего-нибудь такого, что может помешать им принять участие в совершении Пасхи. При этом богомольцы из других стран привозили с собою разные изделия своей страны, которые перед праздником продавали или на что-нибудь променивали.

Смотри, как безрассудно намерение иудеев. Они и на время праздника не удерживаются от злобы убийства, но положили совершить убийство и восходят для очищения. Согрешившие волей или неволей не совершали Пасхи, прежде чем очистятся по обычаю чрез омовение, пост, обрезание и принесение узаконенных жертв.

Ст. 55 – 57. «Приближалась пасха и многие из всей страны пришли – пред пасхою, чтобы очиститься». В подлиннике не сказано: пришли из всей страны, а «из страны» – απο τ. χωρας: но по смыслу видно, что разумеются вообще евреи, не жившие в самом Иерусалиме, или евреи всей страны. Пред праздником пасхи являлись в Иерусалим очищаться разными обрядами и жертвами (Targum Ion. ad Num 9, 10); раньше или позже до праздника являлись, смотря по тому, какие нужно было совершить обряды очищения. Другая причина, побуждавшая приходить в Иерусалим за неделю и более перед пасхой, была та, что надлежало сделать на месте разные приготовления к совершению самого праздника (Talmud tract. Schekalim). Так теперь перед пасхой собралось в Иерусалим множество народа. Последние чудеса обратили внимание всех на Христа Иисуса. Но прежнее время Иисус обыкновенно учил народ во внешнем дворе храма. Здесь и теперь ожидали его. Между тем узнали в Иерусалиме приказание синедриона: «если кто узнает, где он будет, то объявил бы, дабы взять его». – Это еще более подняло толки о Иисусе. Спрашивали один другого во дворе храма: Τι δοκει υμιν, οτι ου μη ελθη εις τ. εορτην? Слова эти иные понимают так: что думаете вы о том, что не приходит он на праздник? Это объяснение оправдывают его верностью словам подлинника. Не опускается тут без значения: οτι; сослаг. аорист легче принять за настоящее время, чем за будущее; ου μη означает усиленное отрицание. Но пусть при нетерпеливом ожидании народа, возбужденного воскресением Лазаря, уместно было и раннее удивление о неявляющемся за неделю до пасхи Иисусе Христе. Важнее то возражение против такого толкования, что слова τι δοκει σοι, по обыкновенному употреблению предполагают другой вопрос, а не призывают за собой положительной мысли. Потому предпочитают такое объяснение: что думаете вы? не придет он на праздник? При этом, так как за двойным отрицанием ου μη в вопросе, по употреблению, ожидается ответ утвердительный, Ин. 18:11; Откр. 15:4. то и здесь спрашивающие выражают свою уверенность, что придет. Оканчивая рассмотрение повествования Иоаннова о воскресении Лазаря и последствиях чуда, и не находя ни слова об этом великом событии у прочих евангелистов, останавливаемся на вопросе: почему другие евангелисты не говорят о воскресении Лазаря? Некоторые (Ольсгаузен и др.) думали, что прочие евангелисты умолчали об этом событии из опасения возбудить ненависть синедриона против Лазаря и его сестер. Но по воскресении Христа Иисуса все ученики его, в том числе и Лазарь, уже не боялись открыто свидетельствовать о делах Христа Иисуса и синедрион, при множестве свидетелей вифанского чуда, вписавшихся в число учеников Иисуса, конечно уверился, что прежнее решение его о Лазаре очень неудобно приводить в исполнение. Иные (Кинель) говорят, что три евангелиста сочли излишней историю воскресения Лазаря, после того, как рассказали о воскресении дочери Иаировой Мф. 9:18; Мк. 5:22; Лк. 8:41 и юноши каннского Лк. 7:11. – Правда неумно настаивать на то, что при выборе происшествий для своей истории евангелисты не были осмотрительны, не остерегались излишества. Но так как они же рассказывают о множестве случаев исцеления больных: то видно, что кроме опасения излишеств у них была еще в виду особая мысль, располагавшая повествованием их. Что это была за мысль? Три евангелиста, как видно по содержанию евангелий, занимались событиями происходившими за пределами Иудеи и только с истории страданий Спасителя переходят они в Иудею, рассказывая как введение в историю страданий вход Иисуса в Иерусалим. Вот от чего у них нет истории воскресения Лазарева!