Деяния апостолов, Глава 8, стих 27. Толкования стиха

Вскоре по насаждении христианства в области Самарии совершилось другое великое событие распространения Церкви Христовой вне Иудеи — обращение к вере во Христа и крещение диаконом Филиппом эфиопского вельможи. Этот вельможа ефиоплянин, вероятно, не только по месту жительства, но и по национальности¹, приезжал, однако, в Иерусалим для поклонения единому истинному Богу, а возвращаясь отсюда, читал, сидя на колеснице, пророка Исаию; из этого очевидно, что он был прозелитом². А та указанная дееписателем черта, что он был в то же время евнух³, заставляет предполагать, что он был не полным прозелитом, «прозелитом правды», а только «прозелитом врат», ибо скопец, по закону Моисееву (Втор. 23:1), не мог быть принят в общество Иеговы.

Событие обращения к вере мужа эфиоплянина было тем особенно важно, что в этом случае членом в Церковь Христову удостаивался быть принятым не только нечистый иудей, но даже и не самарянин, а язычник по рождению, по крови, хотя и иудей по вере. Далее этот муж эфиоплянин и по месту своего жительства был язычник, вследствие чего обращением его ко Христу Церковь распространялась далеко вне пределов правоверной Иудеи и даже прямо в языческой стране. Вследствие этого-то обращение к вере во Христа мужа эфиоплянина и совершается по особому чрезвычайному внушению и распоряжению: ангел Господень видимо является Филиппу, когда этот продолжал еще оставаться в Самарии, и самым точным образом определяет место, куда он должен направить свой проповеднический путь. Даже и этого мало: когда Филипп пришел на указанное ангелом место и увидел там языческого вельможу, сидящего на колеснице и занятого чтением слова Божия, то воспоследовало особенное внушение Духа Божия Филиппу, чтобы он приступил к благовестию Христа именно этому мужу.

 ΑΙΘίοψ (эфиоп) — в античной литературе эфиопами называли жителей древнего Куша — государства на территории современного северного Судана. Около 1500 г. до Р.Х. Куш был завоеван Египтом, к 750 г. до Р.Х. Куш — независимое государство, просуществовавшее до IV в. по Р. X. Столицей с IV в. до Р.Х. был город Мероэ, расположенный на правом берегу Нила, в 180 км. к северо-востоку от Хартума. По имени столицы Куш часто в научной литературе называют Мероэ. Культура Мероэ сформировалась под мощным влиянием Египта. В Мероэ почитали не только местных богов (напр., бога-льва Апедемака), но и египетских Амона-Ра, Изиду и т.д. Некоторое время цари Куша правили Египтом и известны как XXV династия. (О Куше см. например, П.Л.Шинни, “Восточный Судан и Эфиопия” (600 г. до н.э. — 600 г.)”, Из истории африканского средневековья, пер. с англ., Л., 1986, 7—61). Параллельно с узким пониманием Эфиопии, соответствующем известному по египетским источникам и ВЗ Кушем, в античной традиции существовало также и широкое понимание Эфиопии, в которую в этом случае входила вся Африка к югу от Ливии и Египта (см. Плиний Старший, Естественная история, 6.197 и др.) В греческих легендах эфиопы имели репутацию особого народа, выделяющегося своими добродетелями и благочестием. “Эллины верили, что в самых дальних странах, на краю света, живут благочестивые, любимые богами народы, — эфиопы на юге, гипербореи на севере. ... У Гомера и других поэтов — эфиопы, обитатели самых дальних концов земли, занимают западный и восточный край южного пояса земли, те места, где солнце при закате и восходе так близко подходит к земле, что люди чернеют от его лучей. Эфиопы непорочны, они друзья богов” (А. Егунов, “Греческий роман и Гелиодор”, вступительная статья к Гелиодор, Эфиопика (М./Л., 1932), 40 сл.). Более реалистическое описание эфиопской религиозности дает Страбон, География, 17.2.3 (822—823).

В обращении эфиопа христиане видели исполнение пророчества Пс 67(68):32; см. Евсевий, Церк. ист. 2.1.13: “Промысел Божий привел из Эфиопии придворного тамошней царицы ... его, первого из язычников, Филипп, по откровению, приобщил к тайнам Слова; и он стал первым верующим (эфиопом) во вселенной. Есть предание, что, вернувшись на родину, он в благовестии преподал знание о Боге Вседержителе и рассказал о живоносном пребывании на земле Спасителя нашего. На деле исполнилось пророчество: ‘Эфиопия прострет свои руки к Богу’” (пер. М.Е.Сергеенко).

εύνουχος (евнух) — в НЗ это слово встречается в Мф. 19:12 (где также употреблен и соответствующий глагол ευνουχίζω — “оскоплять”) и здесь. Греко-римскому миру идея кастрации была чужда. В восточных государствах евнухи обычно были приставлены к царским гаремам. Некоторые евнухи очень высоко поднимались по социальной лестнице и занимали руководящие посты в государстве. В ряде малоазийских культов (Кибелы, Аписа, Артемиды Эфесской) самооскопление практиковалось среди жрецов. Пятикнижие запрешает кастрацию (Втор. 23:1): “У кого раздавлены ятра или отрезан детородный член, тот не может войти в общество Господне”. Однако в Ис. 56:35 ситуация уже меняется: “...и да не говорит евнух: ‘Вот я сухое дерево’. Ибо Господь так говорит об евнухах: ‘Которые хранят мои субботы, и избирают угодное мне, и крепко держатся завета Моего, тем дам Я в доме Моем и в стенах Моих место и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям; дам им вечное имя, которое не истребится’”. В ВЗ евнухов обозначают словом סרים. Однако это слово имеет и другое значение, ничего общего не имеющее с сексуальной сферой: им обозначали высокопоставленных лиц, особенно в военной сфере. В Иер. 34:19=41:19 LXX סרים переводится δυνάστης. Но учитывая, что высокое положение эфиопа особо обозначено (δυνάστης, см. след, комм.), “евнух” здесь явно обозначает кастрированного человека.

Среди особо доверенных слуг Ирода было трое евнухов: один разливал для царя вино, другой подавал еду, а третий укладывал в постель и спал в царских покоях (Иуд. войн., 1.488), один из слуг Иосифа Флавия был евнухом (Жизнеописание, 429).

В Мф. 19:12 упомянуты три категории евнухов: 1) импотенты от рождения; 2) оскопленные людьми; 3) те, которые оскопили себя для Царства Небесного (οϊτινες εύνούχισαν έαυτού? διά την βασιλείαν των ουρανών). Последнее можно понимать или в прямом значении или фигурально (как это толкуется большинством средневековых и современных комментаторов, ср. характерный для такого понимания перевод В. Н. Кузнецовой: “а есть и такие, которые не женятся ради Царства Небес”). Различное толкование этого стиха существовало уже в ранней церкви. Климент Александрийский понимал его фигурально, как призыв освободиться ото всех земных страстей: εύνουχίζειν έαυτόν πάσης έπιθυμίας (Строматы, 3.7.59), а Ориген буквально, в результате чего себя оскопил: "... думая и выполнить спасительный совет, и прекратить грязную клевету язычников ... он поторопился на деле осуществить спасительные слова” (Евсевий, Церк. ист., 6.8.2, пер. М.Е. Сергеенко). Характерно, что Евсевий не осуждает Оригена, а отказ Димитрия, епископа Александрийской церкви, рукоположить Оригена объясняет завистью, которую тот испытывал к славе Оригена (Евсевий, Церк. ист. 6.8.4—5). Между тем отказ Димитрия характерен для позиции ранней церкви, в соответствии с которой тот, кто оскопил себя по собственной воле, не мог служить при алтаре: 6 άκρωτηριάσας έαυτόν μή γινέστω κληρικός, αύτοφονευτής γάρ έστιν έαυτοΰ καί της του θεοΰ δημιουργίας έχθρός (Апостольские постановления, 8.47.22, ср. также 8.47.21, 23, 24).

Эфиопский вельможа-евнух — это первый язычник, чье обращение в христианство Лука описывает; здесь начинается тема, которая является центральной для Деян. То, что в качестве первого новообращенного оказывается именно евнух, т.е. с позиций иудаизма, случай отнюдь не простой (ср. приведенную выше цитату из Втор. 23:1), представляется для Луки принципиально важным: он хочет показать, что в беспредельности милости Божьей то, о чем говорил Исайя (Ис. 56:3—5), свершилось.

δυνάστης (сановник) — самое общее, этимологическое значение слова — “тот, кто может что-либо делать”. Очень рано стало обозначать правителей, т.е. тех, кто обладает властью и силой. В Септуагинте этим словом переводится 22 различных термина, включая סרים (Иер. 34:19=41:19 LXX, см. предыдущий комментарий). В НЗ это слово употребляется еще дважды: Лк. 1:52 и 1 Тим. 6:15, где словом δυνάστης назван Бог. Учитывая общий характер слова, Лука чуть дальше уточняет, каковы были обязанности этого высокопоставленного лица — он заведовал царскими финансами.

Κανδάκης βασιλίσσης ΑΙΘιόπων (Кандаки, царицы эфиопов) — Лука ошибочно считает, что “кандака” было собственным именем царицы. Это распространенное заблуждение, которое разделяли с Лукой, например, Страбон (География, 17.1.54: “военачальники царицы Кандаки”) и Дион Кассий, История, 54.5.4. Плиний знал, что так называли многих цариц (Естественная история, 6.186): regnare feminam Canda- сеп, quod nomen multis iam annis ad reginas transiit — “царствовала женщина Кандака, каковое имя в течение многих лет получали царицы”. Согласно Биону из Соли (Эфиопика, 1), кандака было титулом, который носила царица-мать, реально управлявшая государством. Ее муж особой роли не играл, а сын считайся сыном Солнца. Этот титул встречается в ряде надписей, самая ранняя из которых датируется 250 г. до Р.Х.

δς ήν έπΐ πάσης της γάζης αύτης (который надзирал за ее сокровищницей) — ср. Плутарх, Деметрий, 25.5: έπιεικώς γάρ εΐώθεσαν ευνούχους έχειν γαζοφύλακας — “ведь хранителями казны полагалось назначать евнухов”.

γάζης (сокровищницей) — слово, заимствованное в греческом из персидского; в древности существовала ошибочная этимология, возводящая название палестинского города Газы к этому персидскому слову: Gaza Persicus sermo est, et significat diviiias, unde Gaza urbs in Palaestina dicitur, quod in ea Cambyses rex Persarum, cum Aegyptiis bellum inferret, divitiis suis condidit — “Газа — персидское название и означает “60- гатство”; отсюда происходит название города Газа в Палестине, потому что в ней Камбис, персидский царь, когда начал войну с Египтом, поместил свою сокровищницу” (Сервий, Комментарий к Вергилию 1.119). На самом деле город Газа (עזה) существовал задолго до Камбиса. Возможно, что здесь у Луки игра слов на омонимии γάζα как сокровищница и Γάζα как название города.

προσκυνήσων — причастие будущего времени со значением цели, в НЗ встречается главным образом в сочинениях Луки. Изменение значения слова προσκυνέω шло от употребления его в описании восточных, особенно персидских, обрядов (“падать ниц, целуя край одежды”) до общего “благоговейно почитать”, хотя последнее не исключает церемониального оформления чувства: оно часто употребляется с глаголами πίπτω (“падать”) или близкими по значению выражениями (например, τίθημι τά γόνατα — “становиться 

на колени” в Мк. 15:19). В Септуагинте большинство примеров относятся к почитанию Бога или языческих богов. В НЗ слово встречается 60 раз (из них у Луки 7). Употребленный без дополнения, называющего объект поклонения, глагол προσκυνέω является техническим термином для участия в обрядах в Иерусалимском Храме (или на горе Гаризим: Ин. 4:2) или паломничества в Иерусалим. Когда глагол имеет при себе дополнение, то оно стоит в дательном или винительным падеже или после предлогов έμπροσθεν, ένώπιον. В новогреческом языке образованное от этого глагола существительное προσκυνητής означает “паломник”. Судя по тому, что эфиопский вельможа почитал Бога, ездил в Иерусалимский Храм на поклонение и читал Писание, он принадлежал к той категории симпатизирующих иудаизму язычников, которую принято называть “боящимися Бога” (см. Предисловие, с. 52 слл. и комм, к. 10:2).

Вскоре затем Филиппу пришлось совершить еще одно ва­жное обращение, долженствовавшее еще более решительно дока­зать, что настал день, когда правила иудейства должны были потерять свою силу. Руководимый божественным внушением и голосом ангела, он направился на юг по пустынной дороге, ведущей из Елевферополя к Газе, и там встретил сви­ту богатого ефиопскаго евнуха, занимавшего высокое положение казначея Кандакии (царицы) сильной в то время Ефиопской монархии, столицей которого был город Мероэ. Есть основание думать, что эта страна до известной степени была обра­щена в иудейство иудеями, проникшими в нее из Египта во времена Псамметиха, потомки которого еще существуют под именем фалазиан. Евнух, точно исполняя обязанности пришельца врат, что в его положении было более чем возможно, ездил в Иерусалим на богомолье, чтобы присутствовать на одном из великих праздников

– И вот (когда Филипп пришел на указанную ему дорогу) муж Ефиоплянин и пр.: дееписатель определяет тремя чертами личность этого мужа; он был Ефиоплянин, евнух и вельможа царицы. Он был эфиоплянин: не по месту только жительства и подданству, но по национальности, т.е. не природный иудей только живший в Эфиопии, но именно эфиопского происхождения; иначе дееписатель, кажется, яснее высказался бы, если бы этот муж был природный иудей. То обстоятельство, что он читал книгу пророка Исайи, не дает еще права предполагать его еврейского происхождения, так как он мог читать книгу в греческом переводе (LXX) и, вероятно, читал в этом переводе (ср. прим. к ст. 31–32). Несомненно, что в Эфиопии жили в то время евреи и довольно в значительном количестве, но дееписатель называет его не евреем из Эфиопии, но эфиоплянином. – Евнух: слово означает скопца. Таковыми были на востоке между прочим смотрители над царскими гаремами, – должность, с которой нередко поступали на высшие должности государственные; притом же евнухов брали вообще иногда на высшие государственные должности; вследствие сего имя евнух употреблялось иногда в значении вообще лица, занимающего высокую государственную должность, хотя бы то лицо и не было скопцом. Посему многие полагали, что и здесь слово евнух не означает собственно скопца, но человека занимающего высокую государственную должность при царице эфиопской, подкрепляя это соображение тем, что по закону Моисея (Втор. 23:1), скопец не мог принадлежать к обществу Иеговы, а этот евнух путешествовал в Иерусалим как богомолец и читал книгу пророка. Но если бы этот евнух не был бы в собственном смысле евнухом, т.е. скопцом, то это слово было бы лишнее в тексте, так как далее прямо говорится о его высокой должности при царице. Притом, само его положение, как близкого к царице вельможи, заставляет предполагать, по восточным обычаям, что он был евнух в собственном смысле. Скопец, по закону Моисея, не мог быть принят в общество Иеговы, но это значит только, что таковой не мог быть полным прозелитом, «прозелитом правды», но таковой мог быть прозелитом второй степени, «прозелитом врат» (см. прим. к Ин. 12:20). Таков, вероятно, был и этот эфиоплянин-евнух.

– Вельможа: далее поясняется это слово выражением, что он был хранителем всех сокровищ царицы, следовательно, одним из важнейших правительственных на востоке лиц и одним из приближеннейших к царице.

– Кандакии, царицы эфиопской: Эфиопией называлась страна, лежащая к югу от Египта, где ныне Нубия и Абиссиния; политическим и торговым центром ее был Мерое. Страна эта управлялась даже во времена уже Евсевия, как и в древние времена, женщинами, и как в соседнем Египте все цари назывались Фараонами, так в Эфиопии все царицы назывались Кандакиями (Плиний Hist. natur. 6, 35).

– Приезжавший в Иерусалим для поклонения: как прозелит врат, он имел доступ во храм и мог, наравне с иудеями, приносить жертву в храме истинному Богу. Вероятно, он обращен был в иудейскую веру каким-нибудь из евреев, в значительном количестве обитавших в Эфиопии и всегда ревностных к пропаганде своей веры

Обращение евнуха эфиопской царицы показывает, что подготовление людей ко Христу совершалось во всех концах земли и представители этих краев были слушателями, а многие и очевидцами сошествия Святого Духа, необходимого для просвещения истиной всех народов. Евнух был эфиоп, житель нынешней Абиссинии или Нубии, где издавна правили царицы (царица Савская при Соломоне) и куда евреи имели давно свободный доступ, почему многие и знали их священные книги, сделавшиеся особенно доступными тогда, когда их перевели на греческий язык в Египте (около 250 г. до Рождества Христова). Здесь, вероятно, нередко бывал сам евнух и легко мог приобрести эти книги, несмотря на их дороговизну, ибо, несомненно, он был небеден как вельможа, притом же хранитель всех сокровищ царицы. Познав истинного Бога, он сделался прозелитом врат (см. Ин. 12:20), ибо его как скопца нельзя было принять в более тесное общение с евреями (см. Втор. 23:1). Между тем он был настолько благочестив, что, несмотря на дальность расстояния, ездил в Иерусалим (вероятно, на праздник Пятидесятницы), чтобы принять возможное участие в молитвах и торжествах около священного храма Иерусалимского. И благочестие его было так велико, что он читал Божие слово, сказанное через пророка, даже едучи по нелегкому, пустынному, непрямому пути, хотя и более безопасному, нежели другие, более прямые и благоустроенные. Сообщается, что эфиопские царицы получали царство по праву наследия. Название же Кандакия было для них общее, как для египетских царей — фараон.

муж Ефиоплянин. Это был министр финансов Эфиопии, современной Нубии, области, простиравшейся от современного Ассуана до Хартума.

евнух. Это слово указывает на то, что он либо был скопец, занимавший официальную должность при дворе, либо важное правительственное лицо; в Септуагинте слово "евнух" часто означает правительственного чиновника.

Кандакии. Титул царицы-матери, которая правила вместо сына. Царя, как сына солнца, считали слишком священной особой, чтобы он лично вникал в мирские дела.

По низведении Святого Духа на новокрещенных в Самарии апостолы возвратились в Иерусалим, а Филипп Духом отведен был на дорогу, идущую из Иерусалима в Газу. На сем пути он по внушению того же Духа пристал к колеснице ехавшего из Иерусалима с поклонения евнуха Эфиопской царицы о страданиях Мессии (Ис. 53:7–8), благовествовал ему пришествие Христово и, наставив в вере, крестил его на пути же во встретившейся воде. Дух Святой нисшел на крещенного евнуха, и он с радостью продолжал свой путь, а Ангел Господень унес Филиппа в Азот, где он продолжал свою проповедь.

Филипп обращает ко Христу Эфиопского вельможу, который, что особенно замечательно, был евнухом, тогда как, по закону Моисееву (Втор. 23:1), скопцы не должны были даже входить в храм Господень. Упомянутый евнух теперь возвращается из Иерусалима, куда он приезжал для поклонения истинному Богу.

Итак, мы слышим уже веяние нового духа и отмену тех ограничений, которые касались не существа религии, а ее частных проявлений; мы видим исполнение пророчества Исаии (Ис. 56:4–6), что и каженикам будет дано место именито в дому Божием. Читанное евнухом место пророка Исаии и в ветхозаветной и новозаветной Церкви относилось и относится к страждущему Мессии. Но евнух, как видно, не знал существовавших у тогдашних раввинов толкований или не удовлетворялся ими, и потому, может быть, сам вчитывался в означенное место с целью узнать его истинный смысл. Вопрос Филиппа заставил его искать разрешения своих недоумений у вопрошающего. Приведенное место пророка Исаии буквально считается по переводу Семидесяти, который был распространен в Египте и сопредельных с ним стран, а потому и эфиоп мог читать книгу пророка Исаии по греческому переводу.