Деяния апостолов, Глава 17, стих 4. Толкования стиха

Павел и Сила направили путь свой в отстоящий на двадцать миль от Филипп город Фессалоники, самый большой из городов македонских, где, как в большом торговом городе, много жило Иудеев. Потому здесь можно было найти и синагогу. В продолжение трех недель посещал ее Павел по субботам; обратил своей проповедью многих прозелитов и чрез них отверзлась дверь проповеди и язычникам. Сколько видно из 1 посл. к Фес. 2:10, 11, он не удовольствовался проповедывать только в синагоге и следовательно только по субботам, т. е. один раз в неделю; если бы так, то он должен бы был ограничиться только немногим числом прозелитов, посещавших синагогу. Для своих поучений в синагоге он всегда избирал такую форму, какая особенно была ближе к понятиям Иудеев. В таком случае многое он мог предполагать, многое оставлять без подробного раскрытия, – что для язычников надлежало раскрыть и прежде всего и обстоятельнее. Однако мы знаем из некоторых примеров, он умел очень хорошо различать точку зрения и потребности Иудея и язычника и без сомнения пользовался случаем обращать на то особенное внимание. Конечно и язычники, изъявившие внимание к его проповеди, стали собираться в особых местах слушать его; и из сих-то язычников, самим Павлом обращенных к вере в Единого живого Бога и Искупителя, образовалась по большей части церковь Фессалоникская.

Согласно с словами Иисуса Христа (Мф. 10:10), Павел считал справедливым, чтобы проповедники Евангелия получали себе содержание, которого не могли сами себе снискивать, от тех, коим они преподают несравненно высшие блага (1 Кор. 9:14). Но сам не хотел пользоваться этим правом и таким пожертвованием собственного права хотел только более содействовать успехам апостольской деятельности между язычниками. Такая совершенно бескорыстная любовь, всем жертвовавшая для блага других, переносившая все труды и лишения без возмездия, должна была приобрести ему доверенность многих и таких людей, которые, видя его ревность в трудах, для них непонятную, могли подозревать его в корыстных побуждениях. И ему тем нужнее было удалить от себя всякий повод к таким подозрениям, что некоторые иудейские прозелитотворцы действительно их оправдывали. Его прежнее образование помогало ему везде находить себе средства для содержания. Павел, хотя назначался в иудейские богословы, но, по господствовавшим в школах правилам, вместе с изучением закона занимался плетением палаток, и это ремесло, по причине особого рода путешествования на востоке и других различных употреблений палаток, могло иметь хороший сбыт. Итак днем занятый попечением о духовных потребностях язычников и новых христиан, ночью должен был трудиться, чтобы доставить себе и спутникам своим содержание (1 Фес. 2:1–9), доколе не получил из Филипп себе вспоможения (Флп. 4:14). Однако и в таких случаях он более находил удовольствия в том, чтобы давать, нежели в том, чтобы принимать.

Павел постоянно публично проповедывал в публичных собраниях, но посещал своих верующих и порознь в их семействах (1 Фес. 11:11, 12) и здесь в частных беседах снова возвещал им важнейшие истины Евангелия. Он предостерегал их от грозящих им опасностей и обыкновенно устремлял их взор от скорбей земной жизни к тому времени, когда придет Христос для того, чтобы торжественно открыть Свое царство на земле. Это время для тех, кто удостоен уже искупления, не должно быть предметом страха, но радостных, вожделенных ожиданий. Однако же апостол учил, что не должно назначать какого-нибудь определенного времени для явления сего царства (1 Фес. 5:1–3), или строить своим воображением какие-нибудь образы будущего блаженства: надлежит помнить, что должно еще перенести много скорбей, чтобы его достигнуть (1 Фес. 3:4). Особенно страшен человек беззакония, сын погибели, превозносящийся выше всего называемого Богом или священным (2 Фес. 2:3–5).

В рассуждении нравственности Павел старался предостеречь от того недоразумения, которое так близко было к поверхностному обращению и которое в особенности могло произойти от смешения иудейских понятий о вере с христианским о ней учением, из того начала: будто одно верование без совершенного изменения жизни может иметь достоинство; будто кто отречется от идолов и уверует в Иисуса Мессию, тот уже может обещать себе безопасность от наказаний, угрожающих неверным. Он часто самым выразительным образом напоминал им, что они в целой жизни должны показывать перемену; что они становятся еще виновнее, когда вместо того, чтобы, посвятивши себя Богу служить Ему жизнью святой, возвращаются к прежним порокам и оскверняют себя, сделавшись жилищем Духа Святого (1 Фес. 4:2, 6; 2:12).

Прошедши чрез Амфиполь и Аполлонию, апостолы прибыли в Фессалонику. Здесь было много иудеев, к которым, по обыкновению, апостол Павел и обратился прежде других с проповедью о Христе, в продолжение трех суббот посещая их синагогу. Проповедь апостолов имела большой успех; много было обратившихся к вере во Христа, особенно из прозелитов. Но неуверовавшие иудеи произвели возмущение против проповедников Христа, от которого особенно пострадал некто Иасон, давший в своем доме приют апостолам; вследствие этого братия немедленно ночью отправили Павла и Силу в Верию (ст. 1–10).

 Мы можем, однако, снова предположить, что в прочие дни недели он общался с язычниками и что именно результатом этого общения, а не посещения синагоги стало обращение в христианство «великого множества» благочестивых эллинов (σεβόμενων ΈΛΛήνων πλήθος πολύ) и немалого числа знатных женщин (γυναικών τε των πρώτων ούκ όλίγαι). Вряд ли можно полагать, что знатные женщины Фессалоники в массовом порядке посещали синагогу, как, впрочем, и мужчины из числа язычников.

Кто понимается под благочестивыми эллинами и в чем заключалось их благочестие? Ответы на эти вопросы могут быть разные. Можно было бы предположить, что имеются в виду либо эллинизированные иудеи, либо язычники, уверовавшие в Единого Бога и обратившиеся в иудаизм. Однако первое понимание противоречит употреблению в Деяниях слова «эллины», применяемого к приверженцам греческой религии, а второе совсем не обязательно вытекает из термина σεβόμενοι («благочестивые», букв, «чтущие», «почитающие»), обозначающего религиозность в широком смысле слова, а не только веру в Единого Бога. Нам представляется, что под благочестивыми эллинами здесь следует понимать язычников, которые из активных приверженцев греческой религии благодаря проповеди Павла превратились в ревностных христиан.

Отметим факт упоминания Лукой знатных женщин. Как мы говорили, ему вообще свойственно обращать внимание на женщин, а в данном случае важно подчеркнуть, что они принадлежали к городской аристократии.

 τών τε σεβόμενων Ελλήνων πλήθος πολύ, γυναικών τε των πρώτων ούκ όλ'ιγαι (из чтущих (Бога) греков множество и из первых женщин немало) — о чтущих Бога ср.: комм, к Деян. 13:43. Слово Έλλην в Деян означает грекоязычных неевреев (грекоязычных евреев Лука называет Έλληνισταί, см. подробнее: комм, к Деян. 6:1), но в нем присутствует дополнительный оттенок значения, характерный для еврейских текстов, — «язычник». В некоторых контекстах именно этот оттенок выходит на первый план (см.: комм, к Деян. 14:1). В Деян. 19:10 и. 20:21 «евреи и язычники» (*Ιουδαίοι καί ״Έλληνες) представляют собой человечество, разделенное на две части в соответствии с различием в истории спасения. Чтущими греками здесь Лука называет квазипрозелитов, т. е. грековязычников, посещавших синагоги и принявших иудейского Бога, не став при этом прозелитами. Некоторые переписчики, увидев необычное и нигде более не встречающееся сочетание слов, вставили между ними союз καί: «из чтущих (Бога) и из греков».

πρώτος («первый») в значении «ведущий», «знатный» встречается неоднократно в Деян: 13:50; 25:2; 28:7, 17. В надписи из Асса, датирующейся правлением Августа (до 2 г. до Р. X.), упоминается женщина из Антиохии по имени Лоллия с титулом πρώτη γυναικών (NewDocs, 1, 25 bis). Вполне возможно, что и в данном случае πρώται γυναίκες означает почетный титул, а не описание высокого положения. Существует, однако, и другое понимание текста: «жены первых лиц». В «западном» тексте, где стоит καί γυναίκες των πρώτων, оно является единственно возможным.

Среди квазипрозелитов было заметное количество женщин. Иосиф Флавий упоминает о том, что Поппея Сабина, жена Нерона, симпатизировала иудаизму {Иосиф Флавий. Иуд. древн., 20.195: θεοσεβής γάρ ήν) и покровительствовала иудеям. Из эпиграфики известно о знатных женщинах-квазипрозелитках. Так, Капитолина из города Траллы в Карии, принадлежавшая к одной из известнейших малоазийских семей, один из членов которой был проконсулом Азии, а другой сенатором и пожизненным жрецом Зевса Ларасия в Траллах, сделала дорогой подарок местной иудейской общине, украсив синагогу по обету за себя, своих детей и внуков (CIG, 2924; Lifshitz В. Donateurs et fondateurs dans les synagogues juives. Paris: Gabalda, 1967 (Cahiers de la Revue Biblique, 7). P. 30; Jle- вииская. Деяния Апостолов на фоне диаспоры. С. 111 сл.). Юлия Севера, которая была верховной жрицей императорского культа, построила синагогу в Акмонии (МАМА, VI, 264 = CIJ, И. 766 = IJudO И, 168).

ούκ όλίγαι (немало) — литота, характерная для стиля Луки; о языке Деян см.: Левинская. Комментарий, 1-8. С. 40.

Беседы сии имели следствием то, что некоторые (как видно немногие) из них, т.е. иудеев природных, уверовали во Христа Иисуса, проповедуемого Павлом, но главным образом из Еллинов, чтущих Бога, т.е. прозелитов (Деян. 13:16 и прим.), присоединилось к Павлу и Силе великое множество, а равно и из знатных по своему общественному положению женщин, также прозелиток, немало.

Действие первой апостольской проповеди в Солуни было благотворно.

Несколько человек обратились ко Христу из евреев, но больше из греков, причем дееписатель отмечает как особенность немалое обращение знатных женщин, которые в греческом мире пользовались большим влиянием. Греки называются чтущими Бога. По замечанию блаженного Феофилакта, эллинами, чтущими Бога, (дееписатель) называет причисленных к иудеям пришельцев из эллинов. В другом месте такого рода люди называются боящимися Бога (см. Деян. 13:16). «Есть основание думать, что уже с самого начала проповеди святого Павла собственно иудеи отнеслись к словам апостола подозрительно и даже враждебно. Совсем иначе отнеслись к благовествованию апостола иудейские прозелитки, из них великое множество прилепились ко Христу. Нельзя не отметить такого явления. Причины его ясны. С одной стороны, женщины язычников не были испорчены гордой, но пустой философией, с другой — крайне печальное положение женщин в древнем мире и сравнительно более сильное развитие у них нежных сторон человеческой природы делали для них утешения религии особенно необходимыми».