Бытие, Глава 1, стих 31 - Толкования Библии

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

О днях творения. См. комм. к Быт. 2:3, главы 21-35. *** Поистине, нельзя обойти молчанием и эти слова: И увидел Бог все, что Он создал; и вот, хорошо весьма. В самом деле, когда речь шла об отдельных творениях, говорилось лишь: И увидел Бог, что это хорошо; когда же речь зашла обо всем творении, мало было сказать просто хорошо, но следовало добавить: хорошо весьма. Ибо если отдельные творения Божии по внимательном рассмотрении отличаются, каждое в своем роде, похвальной соразмерностью, стройностью и упорядоченностью, то насколько более все это верно в отношении всех творений вместе, то есть в отношении вселенной, которую наполняют отдельные творения, собранные воедино? Ведь красота, присущая частям, гораздо более заслуживает похвалы в целом, нежели в частях.

Источник

О Книге Бытия против манихеев.

*** Почему не будет несообразностью сказать, что даже тело сотворено по подобию Божию, - это легко поймет всякий, кто вникнет в эти слова: И увидел Бог все, что Он создал; и вот, хорошо весьма. Ибо никто не сомневается в том, что Он Сам и есть высшее благо. В самом деле, вещи могут быть подобными Богу различным образом: одни - поскольку наделены тварной силой и мудростью, ибо в Нем пребывают нетварная сила и мудрость; другие - поскольку обладают жизнью, ибо Он обладает жизнью прежде всего и в высшей степени; третьи - поскольку существуют, ибо Он существует прежде всего и в высшей степени. И потому те творения, которые просто существуют, не обладая ни жизнью, ни разумением, существуют по подобию Божиему - но не совершенным, а умаленным образом: постольку, поскольку и они, в своем роде, являются благими. Бог же благ превыше всего, что от Него становится благим.

Источник

О различных вопросах.

*** Совершенство числа «шесть» Священное Писание являет нам более всего тем, что Бог шесть дней делал Свое дело и на шестой день был сотворен человек по образу Божиему. И Сын Божий пришел в шестой век человеческого рода и стал Сыном Человеческим, чтобы преобразить нас в образ Божий. Это тот век, в котором мы живем ныне, считать ли время по тысяче лет на каждый век или по памятным и выдающимся людям, о которых повествует Священное Писание. Так, первый век длится от Адама до Ноя, второй - до Авраама, далее, как сообщает евангелист Матфей, от Авраама до Давида, от Давида до Вавилонского пленения и оттуда - до рождения Девы. Эти три века в соединении с первыми двумя составляют пять. Шестой век начат рождением Господа и длится до сих пор, вплоть до сокрытого конца времени.

Источник

О Троице.

Амвросий Медиоланский святитель

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

Кто не способен сразу постигнуть это благо, кто медлителен либо вообще в разумении, либо в понимании веры, хотя бы и напрягал силу быстрого ума и остроту разума для познания, — тот постигнет это высшее и вечное благо, если обратится к рассмотрению творений Божиих и через то благое, что сотворено, узрит Творца стольких дел, ибо все это хорошо весьма, как сказал Господь. Порядок вещей, стройность, красота! Есть ли человек — как бы тугодумен он ни был, — которого все это не побудило бы любить Творца? Если мы любим родителей, нас породивших, то сколь сильнее должны мы любить Творца и Создателя наших родителей! Итак, зиждительная мощь Бога, хотя и невидимая, проявляется в Его делах: создания говорят о своем Творце, дабы неразумеющий понял.

Источник

"О бегстве от мира".

Амвросий Медиоланский святитель

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

Ты понимаешь, что входит в понятие достойного, потому что Бог создал красоту этого мира. Понимаешь и частные проявления достойного: когда Бог создал свет и отделил день от ночи, когда создал небо и отделил землю от моря, когда утвердил солнце, луну и звезды для освещения земли, Он похвалил все См. : Быт. 1:3-19. Подобающая красота, явившись в отдельных частях мира, просияла по всей вселенной. Премудрость ясно показывает это: Я была той, которую Он хвалил... радуясь завершению творения мира (Притч. 8:30-31). Так же и во всем строении человеческого тела приятна каждая отдельная часть, но больше всего доставляет удовольствие общее соотношение частей во всем теле, так как каждая из них находится на своем месте и в согласии с другими.

Источник

Об обязанностях (перевод Н. А. Федорова). Книга 1

Виссарион (Нечаев) епископ

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

Каждый день творения одобряем был Творцом. По суду Его хорош был свет, хороша твердь, хороши суша и море, хороши травы и деревья, хороши светила небесные, хороши животные, живущие в водах и на суше. Каждая из сих частей мироздания была совершенна в своем роде и вполне соответствовала своему назначению; но совокупность их, или целый состав мира гораздо совершеннее: «се вся добра зело». Творец, дающий одобрение целому, преимущественное пред частями, является подобным изобретателю какой-нибудь многосложной машины, который еще до окончательной отделки и установки ее доволен каждою частью ее, каждою пружиной, каждым колесом, находя их пригодными в целом, но несравненно более доволен своим делом, когда машина совсем готова и, пущенная в ход, вполне достигает своего назначения.

Владимир Иванов протоиерей

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

Дела творения каждого дня получают одобрение Творца: «и увидел Бог, что это хорошо». Все же творение, законченное шестым днем, получает высшее одобрение: «все, что Он создал, и вот, хорошо весьма» (слав. – «се добро зело»). Этот одобряющий суд Божий говорит о высочайшей мудрости и любви Творца ко всему сотворенному. Им же Господь навечно устанавливает законы природы, обеспечивает дальнейшее существование тварей.

Источник

Священное Писание Ветхого Завета (Моисеево Пятикнижие) / под ред. протоиерея Владимира Иванова. - Москва : Изд-во Московского ин-та духовной культуры, 2006. - 223 с. ISBN 5-86456-031-8.

Григорий Богослов святитель

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

Бог, восхотевший устроить сей мир, который состоит из видимого и невидимого и служит великим и дивным проповедником Его величия, сей Бог для существ присносущих Сам есть Свет, а не иной кто (ибо нужен ли свет вторичный для тех, которые имеют Свет высочайший?)… Великому Свету прилично было начать мироздание сотворением света, которым уничтожает Он тьму и бывшие дотоле нестроение и беспорядок. И, как я думаю, в начале Бог сотворил не этот органический и солнечный свет, а другой, не заключенный в теле и в солнце и который позднее уже был дарован солнцу для освещения всей вселенной. Для остальных творений Бог прежде создал вещество, а впоследствии облек его в форму, дав каждому существу устройство частей, очертание и величину. Но здесь, чтобы соделать еще большее чудо, Он сотворил форму прежде вещества (ибо форма солнца — свет), а потом уже присовокупил вещество, создав око дня, то есть солнце. Посему к дням причисляется нечто первое, второе, третье и так далее, до дня седьмого, приносящего покой от дел. И этими днями разделяется все сотворенное, приводимое в устройство по неизреченным законам, а не мгновенно производимое всемогущим Словом, для Которого помыслить или изречь значит уже совершить дело. Если же последним явился в мир человек, почтенный Божиим рукотворением и образом, то это нисколько не удивительно — ибо для него, как для царя, надлежало приготовить царскую обитель и потом уже ввести в нее царя в сопровождении всех созданий.

Источник

На неделю новую.

Григорий Нисский святитель

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

Но мне кажется, хорошо будет, держась последовательности мысли, продолжить нам слово свое так: поскольку «увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма»; то утверждаю, что в каждом из существ должно быть усматриваемо совершенство добра. Ибо присовокупление слова: «зело», усиливая значение, ясно показывает, что нет никакого недостатка в совершенстве. Как в целом роде животных, хотя можно видеть между ними тьмочисленные различия пород, однако же утверждаем о каждой породе, что соответствует она общему одобрительному о существах приговору, а именно, что они равно «добра зело»; потому что одобрение относится не к видимому: будут ли это многоножка, земная лягушка, животные родящиеся от гниения нечистот, и они «добра зело». Поскольку Божественное око взирает не на внешний вид сотворенного, то не по доброцветности, не по благообразию определяется доброта, но потому что каждое существо, каково оно ни есть, имеет в себе совершенное естество. Ибо не быть быком не значит быть конем; напротив того в каждом из них естество соблюдает само себя, приобретя особенные причины к особенному своему пребыванию, не в разрушении естества почерпая силу, но имея ее для поддержания бытия. Так и стихии, хотя иначе относятся одна к другой, но каждая сама по себе «добра зело», потому что каждая сама по себе, по особенному для нее закону, исполнена добра. Земля есть добро; потому что не имеет нужды в гибели воздуха, чтобы ей быть землею, но пребывает с собственными своими качествами, соблюдая себя естественною, от Бога вложенною в нее, силою. Добро и воздух; для продолжения своего бытия не требует он, чтобы не было земли; но довольствуется теми силами, какие в нем по естеству. Так и вода – хороша, и огонь – хорош, потому что и вода и огонь имеют полноту по собственным своим качествам, и силою Божией воли в особых для них мерах первоначального бытия пребывают постоянно. *** Цель и порядок творения Бог, восхотевший устроить сей мир, который состоит из видимого и невидимого и служит великим и дивным проповедником Его величия, сей Бог для существ присносущих Сам есть Свет, а не иной кто (ибо нужен ли свет вторичный для тех, которые имеют Свет высочайший?)... Великому Свету прилично было начать мироздание сотворением света, которым уничтожает Он тьму и бывшие дотоле нестроение и беспорядок. И, как я думаю, в начале Бог сотворил не этот органический и солнечный свет, а другой, не заключенный в теле и в солнце и который позднее уже был дарован солнцу для освещения всей вселенной. Для остальных творений Бог прежде создал вещество, а впоследствии облек его в форму, дав каждому существу устройство частей, очертание и величину. Но здесь, чтобы соделать еще большее чудо, Он сотворил форму прежде вещества (ибо форма солнца - свет), а потом уже присовокупил вещество, создав око дня, то есть солнце. Посему к дням причисляется нечто первое, второе, третье и так далее, до дня седьмого, приносящего покой от дел. И этими днями разделяется все сотворенное, приводимое в устройство по неизреченным законам, а не мгновенно производимое всемогущим Словом, для Которого помыслить или изречь значит уже совершить дело. Если же последним явился в мир человек, почтенный Божиим рукотворением и образом, то это нисколько не удивительно - ибо для него, как для царя, надлежало приготовить царскую обитель и потом уже ввести в нее царя в сопровождении всех созданий.

Источник

На неделю новую. TLG 2022.051, 36.612.33-613.11

Даниил Сысоев священник

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

"Бог не сотворил смерти и не радуется погибели живущих; ибо Он создал все для бытия" (Прем. 1:13-14). - Так свидетельствует Откровение о мире, царем и первосвященником которого был поставлен Адам. Но как мы, истерзанные когтями смерти и зрящие лишь отравленный грехом космос можем узнать о Вселенной в том ее состоянии, как она вышла из рук вечного и чистого Творца? Где найти нам такого орла, который вознесшись над отравленным потоком времени перенес нас в нетленное царство первочеловека? Такой путь есть! - Благодаря воплощению Бога Слова, "Им же вся быша", мы удостаиваемся силой благодати достигать и этого блаженного мира. Один из великих тайновидцев Православной Церкви, св. Григорий Синаит пишет: "Утверждаем, что есть восемь главных предметов созерцания: первый - Бог, невидимый и безвидный, безначальный и несозданный, причина всего сущего, Троичное единое и пресущественное Божество; второе - чин и стояние умных сил; ТРЕТИЙ - СОСТАВЛЕНИЕ ВИДИМЫХ ВЕЩЕЙ; четвертый - домостроительное снизшествие Слова: пятый - всеобщее воскресение; шестой - страшное второе Христово пришествие; седьмой - вечная мука; восьмой - Царствие Небесное. Четыре первые - прошедшие и совершившиеся, а четыре последние - будущее и еще не проявившиеся, ясно однако же созерцаемые и признаваемые стяжавшими благодатию полную чистоту ума. Приступивший же к сему без света благодати да ведает, что он строит фантазии, а не созерцания имеет , мечтательным духом будучи опутываем фантазиями и мечтающий. " Увы, последние слова преподобного показывают подлинный источник эволюционного богословия наших дней. И, подлинно, лишь "обезьяна Господа Бога" - диавол (как его называл блаженный Августин), мог внушить людям, что они произошли именно от обезьяны, а не несут в себе образа Божия. - Зловещая адская ирония! Вслушаемся в слова преподобного Симеона Нового Богослова, которыми он открывает то, что было ему открыто о первозданном мире: "Бог в начале, прежде чем насадил рай и отдал его первозданным, в пять дней устроил землю и что на ней, и небо, и что в нем, а в шестой создал Адама и поставил его господином и царем всего видимого творения. Рая тогда еще не было. Но этот мир был от Бога, как бы рай некий, хотя вещественный и чувственный. Его и отдал Бог во власть Адаму и всем потомкам его. " Так преподобный из XI века опровергает еретическое учение XX в., утверждающее, что смерти не было лишь в раю (мнение прот. Стефана Ляшевского) <...> Другим вопросом, который задают люди неверующие в силу Божию, такой: "Откуда у животных те органы, которые явно предназначена для охоты или обороны? "Ответить на это можно следующим образом: - Бог, предведая падение Адамово, даровал животным и растениям такие свойства, которые после искажения мира должны были служить для выживания. С другой стороны, нам неведомо изначальное предназначение и устройство всех этих органов, ибо мы знаем, что некоторые существа изменились в результате падения. Например, роза получила шипы, а змей лишился ног. И мы не можем с уверенностью утверждать, что этому же не подверглись другие создания. По свидетельству Откровения первозданный мир был гораздо более, чем наш, удобен для жизни человеческой. "Прежде нарушения (Божественной заповеди)-учит нас св. Иоанн Дамаскин, конечно, все было послушно человеку. Ибо Бог поставил его начальником над всем, что на земле и водах. А также и змий был дружественным к человеку, больше остальных ( живых существ), приходя к нему и своими приятными движениями беседуя с ним. Посему виновник зла - диавол чрез него предложил прародителям самый злой совет". <...> Взглянув на совершенную красоту первозданного мира, слабые отсветы которой до ныне услаждают и врачуют израненное грехом человеческое сердце, мы постигаем святоотеческую мысль, отождествляющую его с храмом, алтарем которого служил Эдемский сад. Цветы - нерукотворные кадильницы, возносящие богу свое благоухание. Птицы и ангелы составляли хор этого прекрасного дома Творца. А первосвященником и пророком в нем служил Адам-образ великого Первосвященника, прошедшего небеса, Сына Божия. Но сей прекрасный мир не был застывшим совершенством. От его владыки-человека зависело: достигнет ли он ангелоподобного состояния или рухнет в бездну небытия. И к величайшему сожалению произошло второе. По свидетельству великого мистика Православия - св. Григория Синаита, "живущая ныне тварь не создана первоначально тленною; но после подпала тлению, повинуясь суете, по Писанию, не волею, но не хотя, за повинувшаго ее, на уповании обновления подвергшагося тлению Адама (Рим. 8:20). Обновивший Адама и освятивший обновил и тварь, но от тления еще не избавил их. Это избавление от тления иные разумеют, как изменение в лучшее состояние, а иные - как совершенное преложение чувственного. " Возвратимся же к величественным откровениям книги Бытия. "И увидел Бог, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой." "Итак, когда Господь, приведший из небытия в бытие, назвал свои создания добрыми, - учит св. Иоанн Златоуст, - то кто дерзнет, хотя бы преисполнен был безумного самомнения, раскрыть уста и противоречить сказанному Богом?...(Увы, но и сейчас находятся такие нечестивцы, которые говорят, что определенные виды пищи и супружеское общение являются скверной или злом по своей природе! Праведен суд на таковых! - Д.Д) Если мы и в человеческих делах, когда видим, что об них дают свое мнение люди высокие по сану, не прекословим, но соглашаемся и их приговор предлагаем собственному суждению, то тем более должны поступать так по отношению к Богу всяческих, Творцу всего видимого: зная Его приговор, должно подавлять собственные помыслы и не отваживаться на дальнейшие изыскания, но знать и твердо верить, что все создано разумно и человеколюбиво, и ничего не сделано без цели и напрасно. Хотя мы, по слабости нашего ума, и не знаем употребления (некоторых) тварей, однако же (должно веровать, что) Бог все произвел по Своей премудрости и высокому человеколюбию" Как замечательно было бы, если бы к этим богомудрым словам Златоустого учителя прислушались богословы, пытающиеся истину слов Господних смешать с вымыслами человеческой науки. Ведь доктрина эволюции явно противоречит этому приговору Создателя, так как мир этот , согласно сему лжеучению, никогда не был весьма хорошим, и в нем якобы всегда царила смерть и жестокость. Так окончился последний день творения!

Димитрий Ростовский святитель

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

В шестой, соответствующий нашей пятнице, Он создал зверей, скотов и гадов земных по роду их;

Иоанн Златоуст святитель

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

Все, то есть, что ни повелел Создатель, осуществилось, все пришло в надлежащий порядок. И потому (Моисей) тотчас присовокупил: “И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма” Кто может достойно восхвалить точность божественного Писания? Вот оно и здесь словами: “И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма”, заграждает уста всем, кто только впоследствии решился бы противоречить. “И увидел, - говорит, - Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой”. Как о каждой из созидаемых вещей (Писание) говорило: “И увидел Бог … вот, хорошо весьма”, - так и теперь, когда совершилось все и окончены дела шестого дня, когда уже создан и тот, кто долженствовал пользоваться всеми тварями, говорит оно: “И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма”. Смотри, как оно, обняв все твари в одном этом слове: “все”, каждой из них сообщает похвалу. Даже не удовольствовалось словом “все”, но прибавило: “что Он создал”; да и здесь еще не остановилось, но говорит: “и вот, хорошо”, и: “хорошо весьма”, то есть, совершенно хорошо. Итак, когда Господь, приведший из небытия в бытие, назвал свои создания добрыми, то кто дерзнет, хотя бы преисполнен был безумного самомнения, раскрыть уста и противоречить сказанному Богом? Так как, в видимой природе создан не только свет, но и тьма, противоположная свету, не только день, но и ночь, противоположная дню, а между произрастаниями земли не только полезные травы, но и вредные, и деревья не только плодоносные, но и бесплодные, и животные не только кроткие, но и дикие и лютые, и между (животными), порожденными водою, не только рыбы, но и киты, и другие морские звери, и на земле не только обитаемые места, но и необитаемые, не только ровные поля, но горы и дебри, и между птицами не только ручные и годные нам в пищу, но хищные и нечистые, например, ястребы и коршуны и многие другие подобные, также между происшедшими из земли животными не только кроткие, но змеи, ехидны, драконы, львы и рыси, да и в воздухе не только ветры и дожди полезные, но град и снег, и вообще, если подробно рассмотреть все, в каждом роде тварей найдешь не только полезное нам, но и кажущееся вредным, - то, чтобы впоследствии никто, смотря на творения Божии, не смог осуждать их и говорить: зачем то? на что это? или: это хорошо сделано, а это не хорошо, - св. Писание, заграждая, так сказать, уста всем, дерзающим судить неблагонамеренно, по создании всего в шестой день говорит: “И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма”. Что может сравниться с таким удостоверением, когда сам Творец всего объявляет и говорит, что все созданное хорошо, весьма хорошо? Поэтому, когда увидишь, что кто-нибудь, увлекаясь собственными соображениями, станет противоречить божественному Писанию, устранись от него, как от безумного, или лучше сказать - не устранись, но, сожалея о его невежестве, приведи то, что говорит божественное Писание, и скажи, что “увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма”; может быть, ты успеешь сдержать необузданный язык его. Если мы и в человеческих делах, когда видим, что о них дают свое мнение люди высокие по сану, не прекословим, но соглашаемся и их приговор предпочитаем собственному суждению, то тем более должны поступать так по отношению к Богу всяческих, Творцу всего видимого: зная Его приговор, должно подавлять собственные помыслы и не отваживаться на дальнейшие изыскания, но знать и твердо верить, что все создано разумно и человеколюбиво, и ничего не сделано без цели и напрасно. Хотя мы, по слабости нашего ума, и не знаем употребления (некоторых) тварей, однако же (должны веровать, что) Бог все произвел по Своей премудрости и высокому человеколюбию. “И был, - говорит (Моисей), - вечер, и было утро: день шестой”. С концом шестого дня положил Он конец и созданию всех тварей.

Источник

Беседы (гомилии) на книгу Бытия, 10

Иоанн Кронштадтский праведный

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

О, сколь добра природа вся, и человеческая в особенности, как создание премудрого, всеблагого, всесвятого, всеправедного и всемогущего Создателя! Сколь премудро, чисто, неблазненно, лепотно, потребно устроены все члены человеческого тела — и глава, и члены деторождения, и весь организм; ни единой части, ни малейшей в теле нет нечистой или ненужной, или безобразной, или блазненной! Слава Тебе, Творче всесвятой, премудрый, всеблагий, имый доброту лица неизреченную и всё добре устроивый! И виде Бог вся... и се добра зело Быт. 1, 31! Но грех, исказивший и иска- жающий природу человека и прочих тварей земных, да будет он проклят тысячекратно. Аминь.

Источник

Дневник. 22.05.1879

***

Все члены человеческого тела, как и всех одушевленных тварей, насажденные по разуму и хотению всеблагого, премудрого, пречистого художника — Господа Бога, благопотребны и святы, чисты, неблазненны, необходимы к бытию и благобытию людей и животных, а также и к украшению и великолепию их. Всё — добра зело, яже сотвори Господь Быт. 1, 31.

Источник

Дневник. 06.04.1898

Максим Исповедник преподобный

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

Шестой день, согласно Писанию, доводит до конца творение сущих, подчиняющихся естеству; седьмой – ограничивает движение, свойственное времени; восьмой – обнаруживает способ устроения того, что выше природы и времени. Кто проводит шестой день только согласно закону, тот избегает господства страстей, деятельно угнетающих душу, и бесстрастно переходит море, направляясь в пустыню, – такой человек празднует субботу одним бездействием страстей. Тот же, кто переходит через Иордан, покидая и само состояние простой бездеятельности страстей, становится наследником добродетелей. Тот, кто проводит шестой день по-евангельски, прежде умертвив первые движения греха, достигает посредством добродетелей состояния бесстрастия, лишенного всякой порочности; он справляет субботу в своем уме, сохраняя и само воображение чистым от страстей. Тот же, кто переправляется через Иордан, переносится в область ведения, в которой ум, таинственно созидаемый миром, как храм, становится в Духе жилищем Бога. Кто подобающими делами и добрыми помыслами божественно свершает в себе шестой день и успешно исполняет, с помощью Божией, деяния свои, тот мыслью преодолевает всякое бытие, подвластное времени и естеству, и достигает таинственного созерцания вечных веков; совершенно покинув сущие вещие и переступив через них, он празднует субботу в уме неведомым образом. А кто удостаивается восьмого дня, тот восстал из мертвых (я имею в виду восстание из всего того, что после Бога, – из чувственных и умопостигаемых существ, из слов и мыслей): он вкушает блаженную жизнь Божию, которая подлинно есть и называется единственной истинной Жизнью, поскольку и сам становится богом благодаря обожению. Шестой день есть совершенное исполнение добродетельных деяний, соответствующих естеству человеческому; седьмой день — завершение и прекращение всех естественных помыслов у тех, кто предается созерцанию неизреченного ведения; восьмой – переход к обожению достойных этого. Пожалуй, Господь никогда более таинственно не являл седьмой и восьмой дни, чем тогда, когда Он назвал их днем и часом свершения, то есть часом, описующим тайны и логосы всего. Ни одна из небесных и земных Сил не смогла бы познать эти дни до того, как изведала их на опыте, если бы не блаженное Божество, создавшее их. Шестой день обнаруживает логос бытия сущих; седьмой указывает на образ благобытия их; а восьмой намекает на неизреченное таинство вечного благобытия этих сущих. Зная, что шестой день является символом практического делания, мы исполним в этот день весь долг добродетельных деяний, словно относительно нас было сказано: И виде Бог вся, елика сотвори: и се добра зело.

Источник

Главы о богословии.

Никифор (Феотокис) архиепископ

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

«Виде Бог», говорит Божественное Писание, «вся, елика сотвори: и се добра зело». Слышишь ли? Вся? То есть, все творения его не только суть добрые, но и весьма добрые. Кто же показывает и утверждает сие? Имеяй беспредельный разум, премудрость, знание и совершенство, сам то есть Бог, который «рече, и быша, повеле, и создашася вся видимая и невидимая» (Пс. 148:5). А отличнейшее из творений его есть человек: и он убо есть добр зело. Но почему он добр, по устроению ли, соразмерности и чертам тела? Так, и по сему он добр. Но добр зело по свойствам, расположениям и силам души. Добр зело, непорочен духом, чист помыслом, благ душою, благоразумен, умерен, кроток, праведен и милосерд. Сие собственно означает, добр зело, говоря о человеке. Ибо нет ничего другого доброго в человеке более добродетели. Кто убо отрицает, что человек создан благим, и имеет по естеству способности к добродетели, тот противоречит оному слову Божию: «и виде Бог вся, елика сотвори: и се добра зело». А кто противоречит сему слову, тот или видение Божие почитает ошибочным, или слово Божественного Писания ложным: каковые мысли отвратительны и злохульны. Так поистине, скажешь ты, человек создан благим, но грех растлил естественные его благие силы, и вложил в естество его расположения ко злу. Посему тот же Бог, который до согрешения праотеческого сказал вообще о всех творениях, «и се добра зело», по согрешении первосозданного, сказал собственно о человеке: «зане прилежит помышление человеку прилежно на злая от юности его» (Быт. 8:21). Никто не отрицает того, что грех посеял в человеке расположение и склонность ко злу. Но заметь, что Бог не сказал, прилежит естество, но прилежит помышление человеку на злое: дабы тем показать, что по согрешении растлились помышления, а не силы естества, производящие благое. Подтверждает сие и Екклесиаст, говоря: «обаче се сие обретох, еже сотвори Бог человека праваго: и сии взыскаша помыслов многих» (Еккл. 7:29). Грех произвел в помышлении человека то, что производит болезнь в теле его. Болезнь, например, горячка производит сильное движение в крови, причиняет боль головную, иссушает тело, отъемлет позыв на пищу, но не истребляет совершенно, а делает только больными и немощными здоровые силы телесные. Если бы истребляла оные совершенно, то ни врач, ни врачебная трава, ни кровопускание, ни другое что не исцеляло бы болезни, но умерщвлялось бы тело и обращалось в землю. Грех праотца произвел бесчинное движение в помышлении нашем, возмутил правые мысли многими помыслами, иссушил Боголюбивые помыслы, изгнал помышление о добродетели, обессилил, но не искоренил силы естества, коими соделывается добродетель. Ибо если бы истребил оные совершенно, то бы не видно и не слышно было в мире ни добродетели, ни добродетельного человека. Но мы видим людей, кои соделали дела добродетели естественным умом будучи путеводимы.

Источник

Беседа о том, что добродетель есть нам по естеству, а порок противу естества

Николай Сербский святитель

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

Если, братья, все части какого-то здания хороши, то и хорошо весьма всё здание в целом. Хорош в отдельности и каждый кирпич, и каждый камень, и штукатурка, и известка, и перекрытия, и столбы, но человека приводит в восхищение взгляд на все сооружение.

Иногда некая деталь в конструкции кажется ему непонятной и неподходящей, но в тот момент, когда охватывает взором все строение — предает он это забвению. И действительно, в этом мире есть немало частностей — как в предметах, так и в событиях — которые представляются нам неясными и неуместными. И лишь когда открывается для нас некое высшее целое, мы начинаем понимать и успокаиваемся.

Многие страдания и лишения в нашей жизни, когда они нас постигают, мы считаем отвратительными и бессмысленными. Но когда пройдут дни и годы, эти бедствия и утраты в нашей памяти сияют, как драгоценные камни, осветившие нам дальнейший путь нашего бытия. Поэтому, если раздражает тебя нечто в сотворенной Богом природе, смотри на целое; и если в жизни тебя что-то огорчает, ожидай терпеливо — с верой и надеждой — когда наступят новые дни и годы. И если вся эта жизнь покажется тебе жалкой и мучительной, воздвигни свои духовные очи в мир иной, — и посетит тебя покой и радость. Ибо и весь сей видимый мир — это все-таки несовершенное целое: существует и мир оный. Ведь сказано:

Сотворил Бог небо и землю.

И живописец просит зрителя взглянуть на картину издалека — чтобы увидеть ее во всей красоте.

О Господи, о бессмертный Художник, как весьма хорошо все сотворенное Тобой! Тебе слава и по- хвала вовеки. Аминь.

Источник

"Охридский пролог" святителя Николая Сербского: 20 (7) декабря

Новая Женевская учебная Библия

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

увидел Бог все... и вот, хорошо весьма. Все, что создавал Бог, было "хорошо" каждый сотворенный объект был хорош сам по себе. Но когда все сотворенное сливается в единое целое, вся система мироздания поднимается на качественно новый уровень. Все соответствует воле Творца, нет ничего недостающего и ничего избыточного, все сущее гармонично объединяется. И эта гармония "хороша весьма".

Серафим (Роуз) иеромонах

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

Но не только для практической пользы человека предназначено это величественное творение. В нем есть нечто таинственное; будучи благим творением Всеблагого Бога, оно может возвести к Нему наши умы. Свят. Иоанн Златоуст пишет: «...Бог создал все не для нашего только употребления, но и для того, чтобы мы, видя великое богатство созданий Его, изумлялись могуществу Создателя, и могли понять, что все это с премудростью и несказанною благостью создано для чести имеющего явиться человека» (Беседы на книгу Бытия, VII, с. 55). Свят. Василий, дивясь великолепию Божия творения, говорит: «...прославим наилучшего Художника, премудро и искусно сотворившего мир, и из красоты видимого уразумеем Превосходящего всех красотою; из величия сих чувственных и ограниченных тел сделаем наведение о Бесконечном, превысшем всякого величия, и по множеству Своея силы превосходящем всякое разумение. Хотя и не знаем природы сотворенного; но и то одно, что в совокупности подлежит нашим чувствам, столько удивительно, что самый деятельный ум оказывается недостаточным для того, чтобы изъяснить, как следует, самомалейшую часть мира, и чтобы воздать должную похвалу Творцу, Которому слава, честь и держава во веки веков» (Шестоднев, I, с. 21). Бог создал мир, как учит преп. Иоанн Дамаскин, потому что «не удовольствовался созерцанием Себя Самого, но по преизбытку благости восхотел, чтоб произошло нечто, что в будущем пользовалось бы Его благодеяниями и было причастно Его благости» (Точное изложение Православной Веры, кн. 2, гл. 2, СПб., 1894, с. 45). Кажется, нигде в Писании не выражено так хорошо вызывающее благоговейный страх величие Божие в Его творении и, в сравнении с ним, человеческое ничтожество, как в отрывке, где Господь говорит Иову из бури: «Где был еси, егда основах землю? Возвести ми, аще веси разум. Кто положи миры ея, аще веси? Или кто наведый вервь на ню? Иа немже столпи ея утверждени суть, ктоже есть положивый камень краеуголный на ней егда (сотворены) быша звезды, восхвалиша Мя гласом велим вси ангели Мои? Заградих же море враты, егда изливашеся из чрева матере своея исходящее, положих же ему облак в одеяние, мглою же поверх е, и положих ему пределы, обложив затворы и врата, рех же ему: до сего дойдеши и не прейдеши, но в тебе сокрушатся волны твоя? Или при тебе составих свет утренний, денница же весть чин свой, ятися крил земли, отрясти нечестивыя от нея, или ты брение взем, от земли создал еси животно, и глаголиваго сего посадил еси на земли?» (Иов. 38:4–14). <...> Следует отметить, что жизнь первоначального творения не есть жизнь рая, в который человек еще не был введен; это есть жизнь земли вне рая, где Бог благословил жить человеку после грехопадения. Преп. Ефрем Сирин пишет об этом: «Бог благословил прародителей на земле; потому что еще прежде, нежели согрешили они, уготовлял им землю в жилище; ибо прежде, чем согрешили, Бог знал, что согрешат... Благословил же (человека) до вселения в рай, на земле, чтобы благословением, которым предварила благость, ослабить силу проклятия, каким правда вскоре поразила землю» (Толкование на книгу Бытия, гл. 1, с. 227). Таким образом, вначале, до грехопадения человека, вся земля была словно некий рай. Преп. Симеон Новый Богослов учит: «Бог вначале, до того, как Он насадил рай и передал его первозданным, в пять дней устроил землю и то, что на ней, и небеса и то, что в них. И в шестый день Он сотворил Адама и поместил его, как господина и царя всего видимого творения. Тогда не было еще рая. Но сей мир был от Бога, как некий рай, хотя он был вещественным и чувственным... Бог передал его власти Адама и всех его потомков, как говорит Божественное Писание (Быт.1:2630)... Бог передал человеку вначале весь сей мир, как некий рай... Адам был создан с телом, бывшим нетленным, хотя вещественным и не духовным еще, и был помещен Творцом Богом, как бессмертный царь над нетленным миром, не только над раем, но и над всем творением, бывшим под небесами... Все это творение вначале было нетленным и было создано Богом подобным раю. Но позднее оно было подчинено Богом тлению, и покорено суете человеков» (пер. с англ. Нот. 45,1 and 4, The Sin of Adam, pp. 64, 67, 75). Это замечательное видение первозданного мира.

Толковая Библия А.П. Лопухина

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. Заключительная формула божественного одобрения всего дела творения существенно разнится по степени своей силы от всех остальных, ей предшествовавших: если раньше, по сотворении различных видов растений и животных, Творец находил, что создание их удовлетворяло его и было «хорошо» (Быт. 1:4, 8, 10, 12, 18, 21, 25); то теперь, окидывая одним общим взором всю картину уже законченного творения и видя его полную гармонию и целесообразность, Творец, как говорит Псалмопевец, возвеселился о своем творении (Пс. 103:31) и нашел, что оно, рассматриваемое в целом, «хорошо весьма», т. е. вполне отвечает предвечным планам божественного домостроительства о создании мира и человека. И был вечер, и было утро: день шестой. Этот день был последним актом космогонического видения заключением всего творческого шестоднева. Глубоко историческая древность библейской космогонии подтверждается довольно согласными следами ее, сохранившимися в языке древности (argumentum ex consensu gentium). В ряду их особенное значение и ценность имеют древнейшие предания халдеев, обитателей Ура Халдейского, откуда впоследствии вышел и сам Авраам, родоначальник еврейского народа. Эти традиции халдеев имеются у нас в отрывочных записях халдейского жреца Бероза (в III в. до Рождества Христова) и, что еще гораздо ценнее, в недавно открытых клинообразных табличках т. н. «халдейского генезиса» (в 1870 г. английским ученым Георгом Смитом). В последнем мы имеем поразительную по своей близости (хотя и проникнутую политеизмом) параллель к библейской истории творения: здесь то же, как и в Библии, деление на шесть последовательных актов, из которых каждому посвящается своя особая таблица, приблизительно то же содержание каждой из этих таблиц, как и в истории каждого из библейских дней, та же их общая последовательность и – что особенно любопытно – одни и те же характерные приемы, выражения и даже отдельные термины. Ввиду всего этого сравнение библейской космогонии с данными халдейского генезиса получает высокий интерес и великую апологетическую важность (подробнее об этом см. в диссертации А. Покровского: «Библейское учение о первобытной религии», с. 86–90).

Феоктист (Игумнов) епископ

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

Пожалуй, сложно найти толкователя Священного Писания, который не остановил бы своего внимания на фразе: «сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему». Если в вопросе понимания и трактовки всего предшествующего текста возможна широкая вариативность, то эта простая по своей форме и по своему содержанию фраза говорит о самом для нас важном и не подразумевает большого числа прочтений. Она говорит о высоком предназначении человека. Отсюда, из этой фразы, вытекает все учение Церкви о человеке. Предельно кратко можно сказать, что в нынешнем своем состоянии, то есть в состоянии после грехопадения, мы априори имеем образ Божий, а подобие — это то, к чему нам надлежит стремиться. Такое различение образа и подобия традиционно для отцов Церкви. Преподобный Иоанн Дамаскин писал, что «выражение „по образу“ означает разумное и одаренное свободной волей существо, а выражение „по подобию“ означает уподобление через добродетель, насколько это возможно». Блаженный Диадох Фотикийский ту же мысль выразил в следующих словах: «Все мы, люди, созданы по образу Божию. Быть же по подобию Божию есть принадлежность только тех, которые по великой любви свободу свою поработили Богу. Ибо когда мы не бываем своими самим себе, отвергаемся себя, тогда бываем подобны Тому, Кто по любви Своей примирил нас с Собой — чего никто не может достигнуть, если не убедит душу свою не увлекаться прелестями жизни самодовольной и самоугодливой». Конечно, слова святых звучат очень красиво, поэтично и возвышенно. Но при этом они не снимают один очень важный вопрос: зачем все это надо самому человеку? Ведь можно же довольствоваться образом Божиим? С одной стороны, да, с другой — нет. Если человек не пытается взойти на высоту подобия Божия, то он, по мысли преподобного Максима Исповедника, не исполняет возложенной на него Богом задачи, которая как раз и состоит в достижении подобия. Ведь человек принадлежит двум мирам: с одной стороны, он взят из земли, с другой стороны, Бог вдохнул в него жизнь, причем не просто животную жизнь, но то дыхание жизни, которое его делает способным познать Бога, полюбить Его, прислушиваться к Нему, входить в гармонию с Ним. А так как человек был создан таким, он может и, значит, должен все земное приобщить к духовному и в конечном итоге — к небесному и Божественному.

Источник

Чтения Великого Поста с современными комментариями. Книга Бытия. М.: Никея, 2022. С. 38-40

Филарет Московский (Дроздов) святитель

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

По совершении всего творения следует всеобщее одобрение тварей, произнесенное с большею силою, нежели прежде. И воззрел Бог на все, что ни создал: знает Он твари во всех, даже малейших частях, в сокровеннейших свойствах, в отдаленнейших действиях и следствиях, во всех отношениях и всецелом составе: и вот все хорошо весьма. Каждая тварь в особенности хороша, но в целом хороша весьма. Каждый день творения вносил в твари новое благо, но день сотворения человека возвысил благо всего мира. <...> (Период 6 в истории Церкви) Наконец, и процветавшая некогда, но потом на время оставленная воссозидающею рукою земля Израилева покажет в себе миру жизнь из мертвых (Рим. 11:15). Когда же таинственное тело последнего Адама (1 Кор. 15:45), которое ныне, Им самим будучи слагаемо и составляемо, чрез взаимное сцепление членов, соответственным действием каждого из них, возрастает в своем составе (Еф. 4:15, 16), созиждется совершенно и окончательно, тогда, воздвигнутое своею Главою, проникнутое Духом Святым, торжественно явит оно во всех своих членах единый образ Божий, и наступит великая Суббота Бога и человеков. <...> (Период 6 в жизни человека) Благодать и на мертвой прежде земле ветхого, чувственного, внешнего человека час от часа более полагает напечатлений истинной жизни внутренней. И земные помыслы получают вышнее направление, и страсти проницаются Божественною любовью, и рабский страх очищается духом сыновней Богу покорности. Таким образом весь человек воссозидается во Образ Сына Божия, и тогда совершенно в него вселяется, в нем живет, в нем владычествует, в нем покоится, его освящает Святый и во святых почивающий.

Фотий Константинопольский святитель

Толкование на группу стихов: Быт: 1: 31-31

Трактат 19. Каким образом не противоречит одно другому, сначала сказать: И вот, все хорошо весьма (Быт. 1:31), а потом разделить и назвать одних животных чистыми, а других нечистыми? ... Много можно сказать по этому вопросу – ведь и до нас многие на него отвечали. Недалеко от точного смысла было бы утверждение, что чистое и хорошее не противоположны друг другу, – ведь хорошему противоборствует плохое, а чистому – нечистое, нечистое же и хорошее в точном смысле не противостоят. Поэтому если бы Он сперва сказал, что все хорошо весьма, а потом добавил, что нечто из этого хорошо, а нечто плохо, то это могло бы вызвать недоумение – но поскольку Он, сказав, что это весьма хорошо, назвал что-то чистым, а что-то – нечистым, Он избежал противоречия. Но так можно было бы сказать в более общем и логическом смысле. Однако следует обратить внимание, что все хорошо весьма сказано о природе созданного, а чистое и нечистое – применительно к человеческому употреблению. Употребление же и природа весьма сильно различаются: многое по природе очень хорошо, но для пользующихся становится большим злом, не из-за собственной природы, но из-за порочности пользующихся. И чтобы придать достоверности настоящему рассуждению и с другой стороны, вот небо, это дивное и премудрое произведение, есть нечто весьма хорошее, но для тех, кто придумал, будто оно есть одушевленное и разумное существо и бог, и воздал почитание созданию вместо Создателя, кто, хотя можно было воспользоваться творением для прославления Творца, злоупотребил им и сделал из сотоварища по рабству господина, – для них прекраснейшее по природе оказывается гибельным и вреднейшим. При этом оно не теряет ничего из собственной прирожденной красоты, но из-за безрассудной дерзости и злоупотребления сотоварищей по рабству делается для них величайшим злом. Так что разные вещи природная красота и неподходящее употребление. Итак, все хорошо весьма в смысле природы, а употребление не у всего одинаковое и не для всех хорошо, не только в применении к человеческой природе, но даже по отношению друг к другу. Возможно, и это разрешение не привело к особенной ясности, и следует еще подойти поближе. Поэтому мы утверждаем, что все хорошо весьма относится к определению миротворения и природы, а то, что нечто из этого чисто, а нечто нечисто, – не к миротворению и не к природе, а к определению жертвы и человеческого суждения. Миротворение же и природа отстоят от суждения и жертвы на несказанное расстояние, тем более что жертвы и суждения не всегда расцениваются одинаково, и чистое стало отделяться от нечистого не с начала мироздания, но получило это различие из-за некоторых обстоятельств. Ибо поскольку египтяне, у которых израильское племя было в услужении, многим животным воздавали божеские почести и дурно пользовались ими, которые были весьма хороши, Моисей, чтобы и народ израильский не был увлечен к этому скверному употреблению и не приписал бессловесным божеское почитание, в законодательстве справедливо назвал их нечистыми – не потому, что нечистота была присуща им от создания, ни в коем случае, или нечистое было в их природе, но поскольку египетское племя пользовалось ими не чисто, но весьма скверно и нечестиво. А если что-то из обожествляемого египтянами Моисей отнес к чину чистых, как быка и козла, то этим он не сделал ничего несогласного с настоящим рассуждением или с собственными целями. Назвав что-то из боготворимого ими мерзостью, а другое предав закланию, и кровопролитию, и убийству, он равным образом оградил израильтян от служения им и возникающего отсюда вреда – ведь ни мерзкое, ни забиваемое и подлежащее закланию не могло считаться богом у тех, кто так к нему относился. Итак, миротворение Божие произвело все создания весьма хорошими и природа всего – самая наилучшая. Неразумное же и беззаконное людское употребление, осквернив многое из созданного, заставило что-то считаться и называться нечистым, а что-то, хотя и избежало наименования нечистого, дало повод боговидцу предусмотреть другой способ пресечь их осквернение, чтобы тем и другим образом изъять из мыслей израильтян многобожие и добиться безупречности. Ведь и наименование нечистого, и использование, отдающее жертвенное мясо чреву, не позволяет мыслить и даже просто вообразить в них нечто божественное или почтенное. Если же кто-то скажет: “Тогда почему Ною, когда еще не был дан закон Моисеев, предписывается в Писании разделить чистых и нечистых и ввести их в ковчег (ср. Быт. 7:2)?”, пусть знает, что никакого противоречия нет. Ибо это фигура предвосхищения (prolepsis), а если животные именуются не по тем признакам, по которым они распознавались тогда, но по тем, которые стали известны позже, то ничто не опровергает вышеприведенное рассуждение. Ведь и книгу Бытия пишет не Ной, который жил до закона, а Моисей, положивший закон о чистых и нечистых. Если же то, что впоследствии вошло в закон, было предвозвещено Ною, ничего удивительного, потому что и когда еще не наступило всеобщее крушение, он, получив знание о нем, не усомнился. Тогда как же он, услышав о различении чистых и нечистых, сообразил произвести их разделение? Только что сказанное отвечает и на это: тот, кто узнал о всемирном крушении прежде, чем оно наступило, и обрел благодать от Бога сохранить семя человеческого рода, никоим образом не замедлил и получить свыше распознавание чистого и нечистого, хотя употребление этих наименований еще не было в обычае.

Источник

"Амфилохии"

Бытие, Глава 1, стих 31. Толкования стиха