1-ое послание к Коринфянам ап. Павла, Глава 9, стих 10. Толкования стиха

Конечно, в заповеди Моисеева закона говорится по отношению и к нам, людям.

Мало того, в законе же Моисеевом подробно, в частностях излагаются средства к жизни ветхозаветного еврейского духовенства; там изображены Божий повеления о том. Вот какой доход имело еврейское священство до Рождества Христова.

Первый источник доходов – десятина от всяких плодов земных (Втор. 14; Чис. 18).

Второй – десятина от всякого скота (там же).

Третий – от различных податей (Лев. 7; Чис. 15; 2 Езд. 9; 2 Пар. 33).

Четвертый – от различных жертв из царства растительного по усердию и обету (Лев. 22; Чис. 15; Втор. 12).

Пятый – доход, трижды в год поступающий от живущих в дому Божием (Втор. 16; Лев. 23; Исх. 30; 4 Цар. 12:2 Пар. 24). Этот доход сохранился даже до дней Христовых.

Шестой – пенязный, денежный.

Седьмой – всякое первородное от скота отдавалось священникам (Исх. 13); а первородное от людей окупалось, оплачивалось деньгами (Чис. 18).

Восьмой – левиты, которых иные из мирян держали в своем доме. Господь повелел содержать их во всяком довольстве и за то обещал благословение домам этих мирян (Втор. 14:27, 29).

Девятый – от всякого животного, приносимого на жертву, даже и на всесожжение. Потому, что если животное назначалось и на всесожжение, то сожигалось мясо его, а кожа оставалась в пользу священникам (Лев. 7). От других жертвенных животных часть приносилась на жертву, а часть оставалась по закону священникам (Лев. 2, 6, 5).

Десятый – от назореев (Чис. 6).

Одиннадцатый – от сорока восьми городов, назначенных Богом ветхозаветному духовенству (Нав. 21).

Двенадцатый – от домов и земель, отданных еврейскому духовенству по завещаниям (Лев. 27; Чис. 18).

Смотрите же, христиане, как по Божию повелению обеспечено было духовенство в Ветхом Завете! Так на основании этих узаконений не имел ли права и св. апостол требовать себе содержания от мирян, пастырь – от пасомых? Конечно, имел полное право, хотя он и не требовал себе ничего. Да, говорит апостол, и для нас сии узаконения написаны: ибо, кто пашет, тот, конечно, должен пахать с надеждою, и кто молотит, тот молотит с надеждою получить ожидаемый плод. Так и Господь повелел проповедующим Евангелие жить от благовествования (1 Кор. 9:14).

Апостол спрашивает: о ком печется Бог? Если бы речь шла только о быках, то зачем было бы закон давать? Смысл закона, который Господь дал иудеям в том, чтобы приучить их к человеколюбию и милосердию. Милосердие к животным должно служить примером милосердия к людям. Для Библии совершенно ненормальна ситуация, когда человек любит животных, но не любит людей. Животное для человека, а не человек для животного. И когда, например, в Америке общество защиты природы говорит, что нельзя вырубать деревья, потому что негде будет жить совам, то в Библии не сказано, что этого нельзя делать. Только надо посадить новые деревья, чтобы не истреблять всё на свете, но человек имеет право пользоваться всем, что на свете есть. Библия Гринпис не поддержала бы, как и запрет на китобойный промысел, запрет на ловлю рыбы… Библия запретила бы только браконьерство и варварское отношение в этих делах. Библия никогда не ограничивала человека в праве пользоваться живым миром. Всякие попытки ограничить человека в этом противоречат библейскому представлению о человеке. И те люди, которые заботятся об охране окружающей среды, должны помнить, что окружающая среда — для человека, а не наоборот. Это важно помнить, когда начинают жалеть китов или рыбу, мол, всё выловят, — а мне жалко рыбаков, которые останутся голодными. Мне жалко людей. Другое дело, что нельзя истреблять всё. Безобразно, когда из-за бивня убивают животное, а тушу выкидывают! Для Библии ненормально, если берут живого осетра, вспарывают ему брюхо и вынимают икру, а тушку выбрасывают. Это варварское отношение к живому миру. Библия поддержала бы человека, а не экологов. Она поддержала бы последних только в борьбе против варварства, но никак не против человека, что, к сожалению, есть у нас сейчас. Известно выражение о Гринпис, появившееся в самом начале этого движения: «Гуманист — тот человек, кто любит всех животных, кроме человека».

И здесь апостол говорит, что закон этот написан для того, чтобы быть милостивым к людям, тем более к трудящимся. Он относит эту мысль к апостолам, трудящимся в проповеди, потому что если бы ученики не содержали апостольства, были бы похожи на тех, которым жестокий хозяин загородил уста, как молотящим волам.

«Так, для нас это написано; ибо, кто пашет, должен пахать с надеждою, и кто молотит, должен молотить с надеждою получить ожидаемое».

Это значит, что закон написан для того, чтобы показать, что тот, кто трудится над благовестием, должен делать это с надеждой, что его при этом еще и прокормят.

Феофан Затворник говорит: «О нас это написано, в той мысли, чтоб мы возделывали души ваши и сеяли в них семена истины, и затем всячески вас направляли к тому, чтобы вы приносили плод, не беспокоясь о своем содержании, — подобно тому, как возделывающий землю, возделывает ее в надежде, что она даст ему плод так: молотящий молотит в надежде, что он вкусит плода трудов своих».

Таким образом, достойны пропитания и те, кто сеет слово Божье, и те, кто молотит слово Божье, потому что собирает слово Божье. Итак, апостол спрашивает у учеников: «Они собирают слово Божье, достойны ли они пропитания?» На каком бы месте ни находился проповедник: или сеющий миссии, или собирающий плоды этой миссии, — и тот и другой достоин пропитания, потому что он заботится о душах людей и должен получать от них на содержание.

Павел не отрицает изначального смысла установления Втор. 25:4, но интерпретирует его применительно к апостольскому служению.

Что ж? Миссионерская работа — такая же работа, как и всякая другая. За труд положена плата. Это апостол Павел образно показывает на нескольких житейских примерах, добавляя к ним свидетельство из Священного Писания — о воле, которому, когда он молотит собранное зерно, не следует зажимать намордником рот, то есть ему следует дать поесть зерна. В Писании (Втор. 25:4) это выражение простой и практичной заботы о животных. Но Апостол толкует это место принятым тогда способом, применяя его к миссионерам: они не менее «волов» и прочих работающих имеют право получать плату за свой труд.

Здесь апостол раскрывает свое право или власть (ст. 12—18) требовать от Коринфских христиан, как и вообще от духовных чад, полнаго обезпечения жизни: ст.11—14. Это место послания должно вразумлять тех, которые порицают православное духовенство за взимание вознаграждения за требоисправление: Гал. 6:9. 14; Лк. 10:7.

6. В этой приточной речи под виноградом разумеется общество христиан, под насадителями винограда апостол или пастырь, под плодами добрыя дела, милостыня, вспоможения братьям по вере: 1 Кор. КЗ, 1—2. Возможно ли, чтобы одни пастыри Церкви, насаждающие и напояющие виноград Христов: 1 Кор. 3:6, лишены были пользования плодами его веры и любви, приношениями и вознаграждениями?

8— 10. Изрекая это чрез апостола, Господь хотел внушить израильтянам сострадание и сочувствие ко всякому работающему, чтобы они не лишали потребнаго прежде всего таких тружеников, как апостолы и пресвитеры, труждающиеся в слове и учении: 1 Тим. 5:17.

12. Апостол не пользовался своим правом получать содержание от Коринфян, но право это тем не менее сохранял: 2 Кор. 11:8. Так поступали и прочие апостолы: 1 Кор. 9:5. 6. Почему апостол не пользовался своим правом именно в Коринфе, смотр. объяснение на 2 Кор. 12:14.

13. Отсюда видно, что апостол признавал существование и общаго закона о священниках, свойственный как Ветхому, так и Новому завету: Втор. 18:8; Деян. 14:23; равно признавал и предметы, входящие в этот закон, напр., святилище, жертвенник и жертву: Мф. 5:23.

14. Что значит „жить от благовествования"? Это значит—не другими занятиями доставать себе средства к жизни; а за труд благовествования получать их; 

другими словами, пастырь должен, не обременяя себя земледелием и ремеслами, получать все необходимое для жизни, как вознаграждение, плату за труд пастырства и проповедания. — Так повелел Сам Господь: Мф.

10, 10; Гал. 6:6.

15— 17. Добровольный подвиг одного Апостола для всех не обязателен. Он ничего не брал от Фессалоникийцев и Коринфян, как от людей склонных к раздорам, значит, по особым причинам, но пользовался подаяниями от других иногородних церквей: 2 Кор. 11:8-9; Флп. 4:10-19.

Призыв к самоограничению ап. Павел подкрепляет ссылкою на собственный пример (гл. 9). Он тоже не пользовался теми преимуществами, которые связаны с апостольским служением. Он стал Апостолом по необходимости – бывший гонитель думал, по всей вероятности, о своем обращении, – и только безмездное служение дает ему право на награду хвалы, (стт. 15–18). Но ап. Павел ставит и общую цель. Он был всем для всех, т. е. ограничивал себя во всем для того, «чтобы спасти, по крайней мере, некоторых» (стт. 19–22). Он призывает к тому же и своих читателей.

Обстоятельно доказывая право свое на пользование содержанием от учеников, Апостол ссылается на житейские обычаи, употребляет разные сравнения, из коих некоторые берутся из Свящ. Писания Ветхого Завета. Но все эти доводы приводятся только за тем, чтобы показать, что он имеет право пользоваться и однако не пользовался, потому что пользование могло послужить во вред делу спасения многих и отнять у него достоинство подвига воздержания, за который он ожидает себе венца. Примеры и сравнения Апостола очень разнообразны. Он сравнивает Апостолов и с воинами, и с пастырями и с садовниками, кои все пользуются за свой труд возможным содержанием: оброком, млеком, плодами. Должны также иметь свое вознаграждение и проповедники истин веры. Это естественное право доказывается законом, по которому должно было обязательно питать волов, которые, ходя по току, устланному снопами пшеницы, тем самым молотили ее (Втор. 25:4) и в то же время могли есть. По слову святого И. Златоуста, «Апостолы были и воины, и земледельцы, и пастыри, имевшие дело не с землею, не с бессловесными животными, не с чувственными врагами, а с разумными душами и с бесовскими ополчениями»... «От сеяния Апостол переходит к молотьбе, и тем внушает, как велики труды учителей, которые и пашут и молотят»... Закон о незаграждении уст вола молотящего означает ни что иное, как то, что трудящиеся учители должны получать вознаграждение».

Или, конечно, для нас говорится? На первый взгляд может показаться, что Павел опровергает "первоначальное" значение Втор. 25:4. Следует помнить, однако, что все израильское законодательство являло наглядные уроки, постоянно напоминающие народу о религиозных принципах (напр., указание Втор. 15:1 о том, что все долги должны быть прощаемы каждые семь лет, ясно учит, что Господь есть Бог прощающий). И действительно, исследователи полагают, что даже в своем первоначальном значении указание не заграждать рта волу должно было подкреплять предписания относительно взаимоотношений между людьми, о чем идет речь до "волов" и после.

Ради успеха дела проповеди и в пример жизни в христианской свободе, ап. Павел указывает на необходимость самоотречения, отказа даже от дозволенного проповеднику и в пример этого поставляет самого себя. Выше он сказал, что отказывается навсегда от мяса (1 Кор. 8:13), а теперь упоминает и другие подвиги. Как и прочие апостолы, он мог бы иметь спутницей «сестру жену» (1 Кор. 9:5) (выражение «иметь спутницей сестру жену» означает не супругу и не сестру по родству, но благочестивую женщину, какие ходили как за Господом, так и за Апостолами, доставляли им необходимые потребности жизни, чтобы они, будучи свободны от попечений об этом, прилежали одной проповеди (Экумений, цит. по еп. Феофану, Толк. 1-го посл. св. ап. Павла к Коринф., стр. 318), мог бы не работать своими руками (1 Кор. 9:4–15), но от всех этих привилегий Апостол отказывается, чтобы не давать повода думать, будто он проповедует из корыстолюбивых побуждений. Следовательно, если он воздерживается даже от дозволенного, то тем более коринфяне должны воздерживаться от недозволенного, идоложертвенного. Вот эта добровольная жертва ради Бога и есть истинная похвала Апостола.

Или, говорит, под образом волов, это о нас говорит закон? Или всяко о нас? – Всяко вставлено, чтоб в вопросе предуказать и ответ, решительно утвердительный, не допускающий никаких возражений (святой Златоуст). Потом все-таки прибавляет: да, это о нас написано, – никакого сомнения нет, что о нас. Что же написано? – Не то, что следует: яко должен есть оряй орати и проч., а что сказано впереди: да не заградиши устен вола молотяща. Здесь же после написано приложено прообразовательное истолкование того закона, только опять не простым словом, а метафорою (святой Златоуст). Вместо того, чтобы сказать: да, о нас это написано, в той мысли, чтоб мы возделывали души ваши и сеяли в них семена истины, и затем всячески вас направляли к тому, чтобы вы приносили плод, не беспокоясь о своем содержании, – подобно тому, как возделывающий землю, возделывает ее в надежде, что она даст ему плод, и молотящий молотит в полной уверенности, что вкусит хлеба, – вместо того, чтобы так полно описать мысль свою, Апостол берет одно последнее сравнение и его выставляет, давая самим читающим разуметь, что под этими образами он разумеет проповедников слова. «Словами: о надежде должен есть оряй орати, Апостол то же сказал, что: учитель должен получать возмездие за труды» (святой Златоуст). Тем, что поместил в слове и орание – начало дела, и молотьбу, почти конец его, – он показал непрерывность труда Апостолов над верующими, то есть что не так они действуют, чтоб посеял слово, и все тем сделал. Нет; но продолжают бдеть над ними и трудиться, чтоб выбить из них все доброе и отвеять от них все недоброе. «От сеяния он переходит к молотьбе и тем внушает, как велики труды учителей, которые и пашут, и молотят» (святой Златоуст). Последние слова: и молотяй, и проч., можно читать так: и молотящий молотит в надежде причаститься упования своего, то есть того, чего он чаял с тех пор, как начал орать и сеять; дело к концу подходит, близко время, когда он вкусит плода трудов своих. «Таким образом, закон о незаграждении уст вола молотящего означает не что иное, как то, что трудящиеся учители должны получать вознаграждение» (святой Златоуст).

«Вот и четвертое доказательство того, что надобно доставлять пропитание учителям» (святой Златоуст). Довод из существа дела проповеди.