1-ое послание к Коринфянам ап. Павла, Глава 8, стих 2. Толкования стиха

Эта глава сходна с Рим. 14—15.

1  Кор. 8:1—8 — по рассуждению одностороннему можно, по-видимому, без всякого стеснения есть мясо идоложертвенное, ибо ничтожны по своему значению как сами идолы, так и пища вообще.

От вопроса о телесной чистоте Ап. Павел переходит к вопросу об идоложертвенном.

Интересно, что Павел, касаясь идоложертвенного, нигде не ссылается на постановления Иерусалимского собора. Решения собора относились только к общинам в Антиохии и ее окрестностях — там, где сосуществовали иудеи и язычники. В Коринфе, где преобладали язычники, не было проблемы совместного существования, поэтому Павел не ссылается на деяния Иерусалимского собора.

Воздержание от идоложертвенного, которое рекомендует коринфянам Павел, он не рассматривает как послушание норме закона. Это воздержание должно проистекать из любви.

Подход Павла к проблеме основывается на двух моментах: 1) знание и 2) любовь. 1 Кор. 8:1-3 — «...знание надмевает, а любовь назидает ...Но кто любит Бога, тому дано знание от Него». Ап. Павел отрицает самое бытие идоложертвенного. Понятие идоложертвенного предполагает существование идолов.

Но «...идол в мире ничто, и что нет инаго Бога, кроме Единаго» (1 Кор. 8:4). Языческие боги — это бесы; языческие божества не имеют бытия, а потому не существует и идоложертвенного. Это знание об идоложертвенном есть основание свободы. Но свобода для сильного и знающею может стать соблазном для немощною. И Ап. Павел ставит перед братом, имеющим знание, долг любви. Во избежание соблазна немощною брата нужно ограничивать себя и свою свободу: «...если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек (имеется в виду идоложертвенное мясо), чтобы не соблазнить брата моего» (1 Кор. 8:13).

Есть такая болезнь — неофитство, а есть более тяжелая болезнь — борьба с неофитством. Такие люди говорят: «Мы и так всё это знаем, зачем нам голову морочить, мы всё это проходили, нам всё давно известно!..» Это и есть то, о чем говорит апостол. Если ты считаешь, что знаешь достаточно, то ты ничего не знаешь! Хоть и жестко говорит здесь об этом Феофан, но он говорит правду: даже в обычных вещах мы не знаем ничего до конца. «Ибо самые простые предметы имеют много сторон неразъяснимых, и чем более познает кто, тем более встречает тайн, сокровенностей, недоразумений. Примеры пред нами: скажи, как видим, как слышим, как говорим?».

Человек до конца узнать всё не может. Тем более, если это касается Божественных вещей. Когда речь идет о Боге, как можно говорить, что ты что-то знаешь до конца? И если человек говорит: «Да я и так всё знаю, мне эти азы не нужны», — то он глупец. Азы-то самая нужная вещь! Именно в азах надо копаться. Но не застревать на азах, а всматриваться в них. Люди говорят: «Мы знаем, что Бог — Троица». А ты расскажи, какой Он — Троица?! На самом деле, это бездна, которую можно рассматривать веками. Расскажи, как Бог стал человеком? Можешь подробно рассказать о свойствах божественной природы Христа, о свойствах человеческой природы Христа, как это с нами соотносится, как совершилось искупление? А люди нахватаются поверхностных знаний и говорят, что всё понимают. Поэтому и сказал мудрец, что малое знание удаляет нас от Бога, а великое знание приближает к Нему. Как раз малоучки говорят, что они всё знают.

«Сим показал апостол, что коринфяне не только не имеют любви, но лишены и знания, которое, приписывая себе, высоко о себе думали. Обвинение же выражает неопределенно, потому что хочет более врачевать, нежели поражать».

О идоложертвенных яствах - Греч, είδωλόθυτον означает «мясо, приносившееся в жертву языческим богам» (ср. РБО, Кул.). С вопроса коринфян об идоложертвенном начинается новая тема Послания, которая продолжается до. 11:1. Она связана и с предостережением в. 5:10-11 - не общаться с идолослужителями. Возможно, вопрос об идоложертвенном мясе был связан с какой-то особой формой идолопоклонства, относительно которой Павел уже высказывался в предыдущей переписке.

мы все имеем знание - Возможно, Павел цитирует здесь тех коринфян, которые считали, что их знание дает им власть поступать тем или иным образом. В 8:1-3 Павел указывает на ложность такого утверждения как основания для христианского поведения, а в. 8:4-6 - на ограниченность этого знания, которым обладают далеко не все. Последняя мысль становится отправной точкой его доводов в. 8:7-13. Само слово «знание» (греч. γνώσις) могло относиться к зачаткам гностического течения, позднее ставшего целой религиозно-философской системой, или к каким-то иудейским преданиям. Вместе с терминами «слово» (ср. 1:5,17; 2:1-5) и «премудрость» (1:17-31) оно было ключевым для коринфян. В 8:4 Павел говорит о сути этого знания более подробно.

Говоря о знании об идоложертвенных яствах, апостол поясняет, что знание о них не так важно, ибо оно может надмевать, а противопоставляет этому знанию любовь, которая назидает: 1 Кор. 13:4, и, в предупреждение самохвальства этим знанием, апостол говорит, что такое знание ничего не значит по сравнению с знанием, могущим открыться в будущем веке: 1 Кор. 13:12.

От вопроса о телесной чистоте ап. Павел переходит к вопросу об идоложертвенном (8–10). Как уже было сказано, ап. Павла и об этом предмете тоже запрашивали его Коринфские корреспонденты (ср. 8в греческом тексте). Замечательно, что Павел, давая указания касательно идоложертвенного, нигде не ссылается на постановление Иерусалимского Собора – и воздержание от идоложертвенного, которое он, вообще говоря, рекомендует своим читателям, он не понимает как послушание законно установленной норме. По убеждению ап. Павла, оно должно проистекать из любви. Для нашего времени проблема, как таковая, не существует. Но те принципиальные исходные точки, от которых Павел отправляется при ее решении, сохраняют свое значение во все времена.

Решение ап. Павла покоится на двух основаниях. Эти два основания: знание и любовь (8:1–3). Знание касается идоложертвенного. Ап. Павел отрицает самое бытие идоложертвенного (стт. 4–6). Понятие идоложертвенного предполагает существование идолов, как изображений языческих богов. Но для ап. Павла не существует языческих богов. Он не отрицает реальностей, которые язычники почитают, как богов. Его мысль достигнет полной ясности в гл. 10. Но эти реальности не боги, а бесы. Как боги, языческие боги просто не имеют бытия. А потому не существует и идоложертвенного. Это знание об идоложертвенном есть основание свободы. Но свобода, которою обладает сильный и знающий, может быть соблазном для немощного. И ап. Павел ставит перед братом, имеющим знание, долг любви. Во избежание соблазна немощного брата, он должен ограничивать себя и свою свободу (стт. 7–13). 

После подробного раскрытия учения о девственной непорочности и телесном целомудрии, Апостол столь же обстоятельно научает Коринфян духовному целомудрию веры, внушая им удаляться от идолов вообще и от вкушения идоложертвенного в частности.

По сообщению Св. И. Златоуста, «многие Коринфяне, зная, что не входящая в уста сквернит человека, а исходящая (Мф. 15:17–18), и что идолы, т. е. дерева и камни, не могут ни вредить, ни приносить пользу, употребляли такое совершенное знание неблагоразумно к вреду другим и себе. Они входили в капища, участвовали там в трапезах, и таким образом производили гибельные действия. Ибо те, которые еще боялись идолов, не научились презирать их и потому принимали участие в тамошних вечерях, видя, что и совершеннейшие делают то же, получали от того великий вред; ибо они касались предлагаемого не с таким расположением, с каким совершенные, но как к идоложертвенному, чем и поддерживалось идолослужение, вместе с тем и сами совершенные впадали в немаловажный грех, оскверняясь бесовскими трапезами». Сказанные Коринфяне, рассуждая отвлеченно, безотносительно, можно сказать, имели верный взгляд на идолов. Апостол, вполне соглашаясь с ним, возвещает в высшей степени выразительно учение о Едином Боге (никтоже Бог ин, токмо един), единстве Единородного Его Сына, Господа Спасителя нашего Иисуса Христа и суетности мнимых богов; но вместе с тем он научает, что таковый верный взгляд на идолов, взятый не отвлеченно, а в практическом его приложении, – во вкушении идоложертвенного и в отношении к другим, на виду которых совершается это вкушение, будет не только неверным, но и недостойным Христианина. Христиане обязаны иметь в виду влияние своих мнений и действий не на самих себя только, но и на других, так как для Христиан основным руководительным началом жизни должно быть не знание, а любовь, потому что знание часто ведет к превозношению и разделению, любовь же всегда – к созиданию и укреплению. Любовь же Христиане должны питать прежде всего к Богу, а потом к людям. Но оба эти вида любви не согласны со вкушением идоложертвенного. Поэтому, кто вкушая идоложертвенное, думает, что он поступает по знанию, то он ошибается, так как он оказывается незнающим основного Христианского закона любви, и вообще неимеющим полного ведения, которое зависит от Бога и любви к Нему. В этом учении Ап. Павел является воспроизводящим учение Самого Иисуса Христа, Который говорит: Аше кто любит Мя, слово мое соблюдет (Ин. 14: 23), – а также очень сходным с Иоанном Богословом, который учил: Всяк любяй от Бога рожден есть, и знает Бога, а не любяй, не позна Бога, яко Бог любы есть (1 Ин. 4:7–8). «Знание имеет нужду в любви», говорит святой И. Златоуст. «Кто любит, тот, как исполняющий главнейшую из всех заповедей, хотя бы и имел какие-либо недостатки, при помощи любви скоро может приобрести знание; а кто имеет знание, не имея любви, тот не только ничего не приобретает, но часто теряет и то, что имеет». А блаж. Феодорит, как бы заключая мысли Апостола, пишет: «много потребно нам ведения, и в настоящей жизни приобрести совершенное ведение есть нечто невозможное. Посему, возлюбим Бога, чтобы сподобиться Его о нас промышления. Это и выразил Апостол в словах: кто любит Бога, тот познан бысть от Него, т. е. сподобляется Его попечения», или как говорит блаж. Феофилакт, «соделывается знаемым Богу, получает от Него знание, хотя и при этом имеет его несовершенным».

Останавливаясь на известном изречении Апостола о единстве Божества, толковники наши по преимуществу сосредоточиваются на выяснении равночестного достоинства Отца и Сына. Так напр. святой И. Златоуст говорит: «Бог (Отец), скажешь, назван единым (Богом); следовательно имя Бога не свойственно Сыну. Но смотри и о Сыне сказано то же самое и Сын назван единым Господом; однако мы не говорим, что поэтому имя Господа свойственно Ему одному. Как то, что Сын называется единым Господом, не препятствует Отцу быть Господом, так и то, что Отец называется единым Богом, не препятствует Сыну быть Богом и таким же Богом, как Отец». Тоже усматривается и в словах: Имже вся, и мы Тем, относимых к сотворению и спасению. «Мы от Бога двояким образом: по бытию и по вере. То же надобно разуметь и о Христе; ибо чрез Него род человеческий приведен из небытия в бытие, и от заблуждения к истине» (Златоуст).

 Коринфяне в своем письме к святому Павлу писали, что все они имеют знание об идоложертвенных яствах, что они не могут быть предосудительны, так как идолы – ничто. На этом основании они принимали приглашение от родственников и знакомых своих, язычников, участвовать вместе с ними в трапезе при капищах, на которой предлагались части жертвенных животных, принесенных идолам. На это святой Павел дает свои указания. Не осуждая их знание, он прибавляет только, что одно знание, без любви, ведет лишь к самомнению, к гордости и общественному расстройству. Общество созидается не разумом, а любовью, которая устрояет из всех христиан одно целое и стройное здание – дом Богу живому.
 Вы говорите о идоложертвенных яствах – мы знаем. Но в этом слышится гордость. Кто так кичливо говорит, тот ничего не знает, его мнимое знание не как настоящее, а поверхностное. Если бы у вас было настоящее знание, то вы, сознавая недостатки своего знания, были бы скромнее не говорили бы, что знаем.
 Если же знание надмевает, а любовь назидает, то и нужно заботиться о любви, но как? Любить Бога. Эта любовь к Богу привлечет Его любовь. Он обратит особенное Свое внимание и попечение на любящего Его, как познал Моисея (см. Исх. 33:17) и других, и дарует ему истинное знание. Вот путь к знанию посредством любви.

Свобода от ветхозаветного закона и знание, которое получили христиане, иногда употреблялись ими во вред. Так, коринфяне, зная, что оскверняет человека не то, что входит в уста, но что исходит из уст (Мф. 15:17–18), и зная, «что идол в мире ничто» (1 Кор. 8:4), ели идоложертвенное мясо (мясо, оставшееся от многочисленных языческих жертвоприношений, частично шло для всенародных утешений при храмах, частично продавалось по дешевой цене на рынках. Поэтому вопрос о дозволенности вкушать такую пищу был важным для христиан). Но кто не имел такого знания и такой свободы, те соблазнялись, то есть думали, что и христиане считают нужным употреблять идоложертвенное. Поэтому Апостол советует руководствоваться не знанием, которое «надмевает», а любовью, которая «назидает» (1 Кор. 8:1), которая не допустит поступать так формально, равнодушно к немощным и немощам других. Цель жизни надо полагать не в знании, которое никогда недостижимо, но в в любви к Богу, которая ведет к истинному знанию и вечной жизни: «кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего не знает как должно знать. Но кто любит Бога, тому дано знание от Него» (1 Кор. 8:2–3).