1-ое послание к Коринфянам ап. Павла 1 глава 25 стих

Не было другого пути, чтобы эту евангельскую истину могли принять некоторые философы и ораторы. Они ведут образ жизни, который не соответствует истине, а является лишь ее подражанием; так они обманываются сами и обманывают других.

Хотя весть о спасении через Крест расценивается людьми как безумие, она превосходит те пути спасения, которые понятны миру (через постижение мудрости или через явление божественной силы и всемогущества): «...потому что безумное Божие мудрее людей, и немощное Божие сильнее людей»

Немудрое Божие называет апостол Павел не по причине безумия по истине, но поскольку то, что не подходит мирскому рассудку человеков, за безумие ими считается, в то время как есть ему объяснение духовное. Оттого и определяется оно как премудрее человеков, что духовные более разумеют, чем плотские. Ибо не духовное через плотяное существует, но, напротив, плотяное от духовного. Оттого и плотские познаются в духе, подчинены ему. И немощное Божие сильнее человеков. Вне всякого сомнения, небесное сильнее и победоноснее мирского. Оттого-то и немощное Божие не есть немощное, ибо великая победа в той немощности и мнимом поражении Христа. Побеждает она, кажущаяся побежденной, как поется в Псалме Пятидесятом (Ср. 6 Тебе, Тебе единому согрешил я и лукавое пред очами Твоими сделал, так что Ты праведен в приговоре Твоем и чист в суде Твоем.Пс. 50:6; 5 Неужели не вразумятся делающие беззаконие, съедающие народ мой, [как] едят хлеб, и не призывающие Бога?6 Там убоятся они страха, где нет страха, ибо рассыплет Бог кости ополчающихся против тебя. Ты постыдишь их, потому что Бог отверг их.Пс. 52:5-6)... Ибо Победитель есть Тот, Кто от неправой руки погибает, превращая Своего убийцу в ответчика.

Итак, что по мнению людей ради креста есть «буее Божие», то стало честнее всего. Ибо в Нем соблюдается наше воскресение. Не один Израиль, но и все уже народы, как предрек пророк, оставляют идолов своих, познают же истинного Бога Отца Христова, демонское мечтание приведено в бездействие, поклоняются же Единому истинному Богу по имени Господа нашего Иисуса Христа.

Он именуется: Премудростию (25 потому что немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков.1 Кор. 1:25), как ведение Божеских и человеческих дел. Ибо Сотворшему возможно ли не знать законов сотворенного Им? Он именуется: Силою (25 потому что немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков.1 Кор. 1:25), как Охранитель тварей и Податель сил к продолжению бытия;

То, что кажется глупейшим у Бога, оказывается мудрее того, что есть у людей, и то, что кажется слабейшим у Бога, оказывается могущественнее того, что есть у людей.

И святитель Феофан цитирует Златоуста: «Говоря о буйстве и немощи креста, апостол разумеет не то, чтобы он был действительно таков, но кажется таким; ибо он говорит применительно к мнению противников. Чего не могли сделать философы посредством рассуждений, то сделано кажущимся безумием. Кто же мудрее? Тот ли, кто убеждает многих, — или тот, кто не убеждает никого? Платон сколько старался доказать, что душа бессмертна, но не сказал ничего ясного и не убедил никого! Напротив, крест чрез неученых убедил и обратил целую вселенную, убедил не в предметах маловажных, но в учении о Боге, истинном благочестии, Евангельской жизни и будущем суде; он сделал любомудрыми всех: и земледельцев, и неученых. Так, “мудрое Божие премудрее человеков, и не мощное Божие крепче человеков” Чем крепче? Тем, что оно распространилось по всей вселенной, покорило всех своей власти и, тогда, как бесчисленное множество людей усиливалось истребить имя Распятаго, сделало противное. Это имя прославлялось и возрастало более и более, а они погибали и исчезали: живые, восставая против Преданнаго смерти, не могли сделать ничего. Что благодатию Божиею совершили мытари и рыбари, того и философы, и риторы, и властелины, и вообще вся вселенная, при бесчисленных усилиях, не могли даже и представить. Чего не сделал крест? Он ввел учение о бессмертии души, о воскресении тел, о презрении настоящих благ и надежде благ будущих; он сделал людей ангелами; им все и везде стали любомудрыми и способными ко всякой добродетели».

Разве это не проявление могущественной силы? Чудовищной, немыслимой силы, которая кажется сумасшедшей и немудрой, но оказывается могущественной и мудрейшей.

И апостол дальше развивает эту же мысль, предлагая посмотреть на обращенных: «Посмотрите, братия, кто вы, призванные: не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных» (26 Посмотрите, братия, кто вы, призванные: не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных;1 Кор. 1:26).

Cм. 18 Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, - сила Божия.1 Кор. 1:18

Говоря о буйстве и немощи креста, разумеет не то, чтобы он был действительно таков, но кажется таким: он говорит применительно к мнению противников. Чего не могли сделать философы посредством рассуждений, то сделано кажущимся безумием. Кто же мудрее? Тот ли, кто убеждает многих, или тот, кто – немногих, или, лучше сказать, никого? Тот ли, кто убеждает в делах важнейших, или кто – в маловажных? Сколько трудился Платон с своими последователями над линией, углом и точкой, над числами соизмеримыми и несоизмеримыми, равными между собой и неравными, и сказав нам об этих паутинах, – ведь все это для жизни бесполезнее даже паутины, – и не принесши пользы ни большой, ни малой, затем окончил свою жизнь. Сколько он старался доказать, что душа бессмертна, но, не сказав ничего ясного и не убедив никого из слушателей, затем скончался. Напротив крест чрез неученых убедил и обратил целую вселенную, убедил не в предметах маловажных, но в учении о Боге, истинном благочестии, евангельской жизни и будущем суде; он сделал философами всех – земледельцев, неученых. Видишь, как «немудрое Божие премудрее и немощное Божие сильнее человеков». Чем сильнее? Тем, что оно распространилось по всей вселенной, покорило всех своей власти, и, тогда как бесчисленное множество людей усиливалось истребить имя Распятого, соделало противное. Это имя прославлялось и возрастало более и более, а они погибали и исчезали; живые, восставая против Преданного смерти, не могли сделать ничего. Потому, если язычник назовет меня безумным, то обнаружит собственное крайнее безумие, – так как, почитаемый от него безумным, оказываюсь мудрее мудрого; если он назовет меня бессильным, то обнаружит собственное еще большее бессилие, так как, что благодатью Божией совершили мытари и рыбари, того и философы, и риторы, и властелины, и вообще вся вселенная, при бесчисленных усилиях, не могли даже и представить. Чего не сделал крест? Он ввел учение о бессмертии души, о воскресении тел, о презрении благ настоящих и стремлении к благам будущим; он сделал людей ангелами; им все и везде стали любомудрыми и способными ко всякой добродетели. Но и у них, скажешь, многие презирали смерть. Кто же, скажи мне? Тот ли, кто выпил яд из цикуты? Но подобных ему я представлю, если угодно, целые тысячи в нашей Церкви: если бы во время гонений позволено было умирать, приняв яд, то все (гонимые) явились бы славнее его. Притом он выпил яд, не будучи властен пить или не пить; хотел или не хотел, но он должен был подвергнуться этому, и следовательно это было делом не мужества, а необходимости; и разбойники, и убийцы, по приговору судей, терпели еще большие страдания. Но у нас все напротив: мученики страдали не поневоле, но по своей воле, и тогда как были властны не подвергаться страданиям, явили мужество крепче всякого адаманта. Неудивительно, что тот выпил яд, когда не мог не пить, и притом, достигнув глубокой старости. Он говорил, что ему было уже семьдесят лет, когда он был готов презреть жизнь, если только можно назвать это презрением жизни, чего впрочем я не скажу, и конечно никто другой не скажет. А ты укажи мне на кого-нибудь такого, кто пострадал бы за благочестие, как я могу указать тебе на бесчисленное множество повсюду во вселенной. Кто мужественно терпел, когда у него вырывали ногти? Кто – когда терзали члены? Кто – когда разрывали тело его на части? Кто – когда исторгали кости из головы? Кто – когда постоянно клали его на раскаленную сковороду? Кто – когда бросали в кипящую воду? Вот это укажи мне! А умереть от цикутного яда – это почти то же, что заснуть спокойно; даже такая смерть, говорят, приятнее сна. Если же некоторые действительно терпели мучения, то и за это не достойны похвалы, потому что причина их страданий была постыдна: одни пострадали за то, что открыли какую-нибудь тайну, другие за то, что злоупотребляли властью, иные за то, что были застигнуты в постыднейших преступлениях, а некоторые и без всякой причины, напрасно и безрассудно, лишили жизни сами себя. Но у нас совершенно не так. Потому-то дела их преданы забвению, а наши прославляются и возрастают с каждым днем. Все это представляя, Павел сказал: «немощное Божие крепчае всех человек есть» (25 потому что немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков.1 Кор. 1:25).

τό μωρόν τοϋ θεοϋ 03836: 3704: 3836, 2536) "глупое Божье" — это деяния Бога, которые мир считает глупостью (Grosheide). σοφώτερον сотр. от σοφός мудрый; п. сотр. мудрее, в сопровождении gen. сравнения: мудрее, чем люди со всеми их способностями (Godet). ασθενής слабый, бессильный, ίσχυρότερον сотр. от ισχυρός сильный; п. сотр. сильнее. Определенный артикль указывает на спасительное действие креста (Schrage).

Бог Библии, даже в гневе Своем, это Тот Бог, Который пошел на риск, создавая вселенную, совершенство которой непрестанно будет зависеть от свободной воли того, кто сам должен стать венцом ее совершенства. Этот божественный риск, соответствующий желанию создать существа по Своему образу и подобию, есть вершина всемогущества Божьего или, вернее, переход в добровольно взятую на Себя немощь, так как: «немощное Божие сильнее человеков» (25 потому что немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков.1 Кор. 1:25). Немощное это безгранично превышает все атрибуты величия и господства, которые богословы перечисляют в своих трудах de Deo uno. Божественный риск, свойственный личному Богу, свободно творящему свободные человеческие личности, чужд всякого «абстрактного» представления о божественном господстве, далек от всякого рационалистического богословствования, которое воображает, что, приписывая Богу Живому атрибуты Бога безжизненного

Чтобы объяснить, каким образом немощное и юродивое с точки зрения человеческой было проявлением Божией силы и премудрости, Ап. говорит, что и вообще нельзя мудрость и силу Божию измерять по человеческой мерке. То, что кажется людям слабым и неразумным, на самом деле в руках Божиих является гораздо более действительным, чем все лучшие создания человеческие: оно мудрее, чем люди со всею их мудростью, и сильнее, чем люди со всею их силою. — Заметить следует, что Ап. здесь говорит только об отношении человеческой и Божией мудрости к делу человеческого спасения. Тут, действительно, все лучшие продукты человеческой мудрости не имеют никакой силы пред Божественным домостроительством, если они выступают самостоятельно, как соперники христианства в деле спасения людей. Но Ап. не отрицает высокого значения человеческой премудрости, как скоро она идет сама к свету Божественного откровения, подготовляя человека к усвоению спасения, даруемого Христом.

Апостол буим и немощным Божиим, по мнению несмысленных, называет тайну Креста и доказывает, что она превозмогла и мудрых, и сильных.

То есть что Бог учреждает и вводит в жизнь, то, хотя нашей мудрости кажется буиим и немощным, на деле премудрее есть всего мудрого, что могут придумать люди, и сильнее всего, что могут сделать люди. "Апостол буиим и немощным Божиим, по мнению несмысленных, называет тайну креста и доказывает, что она превозмогла и мудрых, и сильных" (Феодорит). Казалось мудрости человеческой, что крест – свидетельство немощи, и веровать в него неразумие; а на деле совсем другое было: верующие в него исполнялись силою и премудростию. "Говоря о буйстве и немощи креста, Апостол разумеет не то, чтобы он был действительно таков, но кажется таким; ибо он говорит применительно к мнению противников. Чего не могли сделать философы посредством рассуждений, то сделано кажущимся безумием. Кто же мудрее? Тот ли, кто убеждает многих, или тот, кто не убеждает никого? Платон сколько старался доказать, что душа бессмертна, но не сказал ничего ясного и не убедил никого! Напротив, крест чрез неученых убедил и обратил целую вселенную, убедил не в предметах маловажных, но в учении о Боге, истинном благочестии, Евангельской жизни и будущем суде; он сделал любомудрыми всех, и земледельцев, и неученых. Так буее Божие премудрее и немощное Божие крепчае человек есть. Чем крепчае? – Тем, что оно распространилось по всей вселенной, покорило всех своей власти и, тогда как бесчисленное множество людей усиливалось истребить имя Распятаго, сделало противное. Это имя прославлялось и возрастало более и более, а они погибали и исчезали: живые, восставая против Преданнаго смерти, не могли сделать ничего. Что благодатию Божиею совершили мытари и рыбари, того и философы, и риторы, и властелины, и вообще вся вселенная, при бесчисленных усилиях, не могли даже и представить. Чего не сделал крест? Он ввел учение о бессмертии души, о воскресении тел, о презрении настоящих благ и надежде благ будущих; он сделал людей ангелами; им все и везде стали любомудрыми и способными ко всякой добродетели" (святой Златоуст).

Зане буее Божие премудрее человек есть. Верующие Евангелию учение сие Божественное не почитают за буйственное, или за безумное, но признают за самое сокровище непостижимыя Божественныя премудрости; да и по самой справедливости, понеже сие Божественнаго всемогущества дела, которыя человеческому разуму не понятными кажутся быти, толикую показывают нам премудрость Создателя, что превосходят всю силу человеческаго разума. В сей степени непостижимости Крещение и Причащение плотскому и неотрожденному человеку кажутся быть по-видимому не высокими установлениями, но в разсуждении спасительных средств должно почитать оные благодатные Таинства за высокия и непостижимыя премудрости Божия дела. И немощное Божие крепчае человек есть. Хотя Единородный Сын Божий, все немощи человеческия на Себя приняв, кроме греха, до таковаго снизшел истощания, что алкал, жаждал, трудился, скорбел, озлоблен и поруган был; наконец и самую претерпел смерть: однако все немощи Возлюбленнаго Сына Божия, касающияся до Его Божественнаго истощания, для нашего искупления столь были сильны и действительны, что никакая человеческая сила сего произвести не могла. Все Его немощи истребили тиранническую власть лукаваго духа, и всем верующим отверзли невозбранный вход к Небесному Царствию.

Крест называет безумием, потому что так о нем думали; между тем он мудрее человеков. Ибо философы занимались пустыми и бесполезными предметами, а крест спас мир. Далее, он кажется и немощным, как будто немощен распятый Христос, но на самом деле Он сильнее человеков, не только потому, что более и более процветает, несмотря на усилие бесчисленного множества людей погасить это имя, но и потому, что этим, казалось бы, немощным орудием связан сильный диавол. Можешь, впрочем, понимать это и так: премудрое в Боге называется немудрым, то есть безумным, и все мощное – немощным, подобно как и высочайший свет Его называется мраком и тьмой.