1-ое послание ап. Иоанна, Глава 1, стих 1. Толкования стиха

Послание начинается удостоверением истинности благовествования «о Слове Жизни» и о целях этого благовествования, «чтобы и вы имели общение с нами, а наше общение с Отцом и Сыном его Иисусом Христом», и чтобы «радость ваша была совершенна». Как в своем Евангелии, так и здесь святой Иоанн именует второе Лицо Пресвятой Троицы «Словом». Апостол свидетельствует, что будет говорить не о том, что знает только по наслышке, a o том, чему он сам был очевидцем, слышателем и свидетелем.

Вместе с дарованной благодатью Духа укрепляло уверенность учеников и то, что они с самого начала были с Господом и поэтому могли с полной точностью проповедовать, что Он совершал и что они слышали от Него.
*** В этом послании блаженный апостол Иоанн порицал главным образом Керинфа и Маркиона, утверждавших, будто до Марии Христа не было. Из-за них он даже свое Евангелие написал, в котором он, излагая собственными речами то, что узнал от Господа, и опровергая еретические глупости апостольским авторитетом, и своими словами, и словами Господа утверждает, что Сын единосущен Отцу.

При объяснении сих стихов должно иметь в виду, что первый стих соединяется внутреннею связью с 3-м, а стих 2-й служит вводным предложением, имеющим отношение к последним словам 1-го стиха (о Словеси животным). О чем же говорит Апостол в 1-м и 3-м стихе? Он благовествует о Слове жизни, то есть о Сыне Божием, втором лице Святой Троицы, — благовествует о Его предвечном бытии и о Его воплощении. Мы, говорит св. Иоанн Богослов от лица всех Апостолов, поведаем вам о Словеси животнем (о Слове жизни), еже бы исперва, еже слышахом, еже видихом и д. Если сказано о Слове жизни, что Оно было сперва, существовало сначала, то сим исповедуется истина предвечного бытия Слова жизни, Сына Божия. Это выражение равносильно первым словам Евангелия Иоанна: В начале бы Слово. В том и другом месте дается мысль, что Сын Божий имел бытие прежде мира, что Он безначален: Той есть прежде всех (Кол. 1:17), что Он, как Сын Божий, равный по Божеству Богу Отцу, имел у Него славу прежде бытия мира (Ин. 17:5), что Он не произошел от Отца во времени, как прочии твари, а был, то есть всегда был присущь Отцу, как единосущный Ему Сын. Дальнейшими словами: еже слышахом, еже видихом, еже узрихом, и руки наша осязаша, — исповедуется догмат воплощения Слова жизни, Сына Божия. Тот, Который предвечно существовал и по духовной Своей природе был невидим, явился во времени в таком состоянии, в котором сделался предметом чувственного постижения. Таково было состояние воплощения Его. Он в известное время принял образ человека, сокрыв под сим образом славу Своего Божества, и, живя среди людей, по наружности и внешнему положению ничем не отличался от прочих смертных. Все могли слышат Его речи, видеть своими глазами Его дела и чудеса, осязать Его руками. Особенно этой близости к Нему сподобились постоянные спутники Его Апостолы; но они отличались от большинства прочих самовидцев и слушателей Христа тем, что путем чувственного восприятия приведены были к вере во Христа, как Богочеловека и Искупителя, и в ней утвердились. Так, созерцая Его дела, в которых проявлялась Его Божественная сила, они видели в них славу Его, яко единородного от Отца (Ин. 1:14). Особенно к этому убеждению привело их созерцание преображения Господня, воскресения и вознесения Его на небеса. Внимая Его учению, они убеждались, что слышали это учение не из уст простого учителя, подобного еврейским раввинам, даже не пророка, а из уст Того, Кто есть не только Учитель истины, но Сам есть самосущая Истина, есть Господь пророков, есть единственный Учитель, в сравнении с Которым прочие учителя могут именоваться учителями не в собственном смысле. Прикасаясь к Нему устами и руками, Апостолы чувствовали, что прикасаются к величайшей святыне, и потому прикасались с подобающим ей благоговением, так что один из них, прикоснувшись руками к язвам Его для удостоверения в истине воскресения Его, изрек: Господь мой и Бог мой (Ин. 20:28). — Именуя Христа Сына Божия Словом, Апостол Иоанн имеет в виду отчасти предвечное Его бытие, отчасти воплощение. По предвечному бытию Слово или Сын Божий имеет отношение к Богу Отцу, подобное отношению слова человеческого к уму. Как наше слово бесстрастно, духовно рождается от нашего ума или мысли, так и Сын Божий бесстрастно рождается от Отца. Как в нашем слове открывается или выражается наша мысль, так и Сын Божий по существу и совершенствам Своим есть точнейшее отображение Бога Отца, и потому называется сиянием славы Его и образом (отпечатлением) существа Его (Евр. 1:1, 3). В отношении к воплощению Сына Божия наименование Его Словом указует на то, что Бог Отец, многократно глаголавший людям чрез пророков, наконец глаголал чрез Сына, Который для сего воплотился и так полно открыл волю Отца Своего, что видевшие Сына, по Его словам, видели Отца (Ин. 14:9). Апостол называет Сына Божия не просто Словом но «Словом жизни» (о Словеси животном). Подобное св. Иоанн Богослов говорит о Слове в своем Евангелии: в Том живот бы. В обоих случаях дается понять, что Сын Божий есть жизнь самосущая. В этом смысле Он Сам называет Себя Жизнью (Ин. 11:25; Ин. 14:6), Сам говорит о Себе: якоже Отец имам живот в Себе, тако даде и Сынови живот имети в Себе (Ин. 5:26). Он же, будучи Жизнь самосущая, есть источник жизни всех тварей, физической, духовной и вечной. В дальнейших словах (ст. 2), составляющих вводное предложение, прерывающее связь стиха 1-го с 3-м. объясняется, как могло случиться, что Слово жизни, само по себе невидимое, не осязаемое, духовное, могли Апостолы видеть, слышать, осязать. Так случилось потому, что эта Жизнь явися. Тот, кто невидим по Божескому существу, соделался человеком и, как человек, стал видим. И мы, продолжает Апостол, видехом и свидетельствуем возвещаем вам Живот вечный, Иже бы у Отца и явился нам. Живот вечный по Божеской природе и сущий вечно в недрах Бога Отца. Сын Божий снизошел на землю для того, чтобы сделать причастниками Своей вечноблаженной жизни осужденных на вечную погибель. О каковом милосердии к нам Апостолы призваны свидетельствовать и возвещать людям. Счастливы Апостолы, которые непосредственно видели, слышали и осязали то, о чем свидетельствовали и поведали другим. Эти другие лишены этого счастья, ибо не были самовидцами Слова жизни; но они не должны почитать это невознаградимым для себя лишением. Общение с Апостолами,как видно из 3-го стиха, составляющего продолжение 1-го достаточно для того, чтобы восполнить это лишение. Чрез посредство Апостолов не видевшие непосредственно Христа могут вступить в то тесное общение с воплотившимся Словом жизни, какого сподобились Апостолы, и не с Ним только, Сыном Божиим, но и с Отцем Его, подобно тому, как и Апостолы в лице Христа имели тесное общение с Отцем. Общение наше со Отцем и с Сыном Его Иисусом Христом. Общение с Отцем возможно для всякого, по обетованию Христа, чрез исполнение заповедей Его и любовь к Нему. Имея заповеди Моя и соблюдший их, мой есть любящий Мя. А любящий Мя возлюблен будет Отцем Моим, и Аз возлюблю его и явлюся ему Сам (Ин. 14:21). Аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет, и Отец Мой возлюбит его, и к нему приидем и обитель у нею сотворим (Ин. 14:23). Рассмотренная паримия (ст. 1-7) читается только в день памяти Апостола Фомы потому, что к этому Апостолу имеют особенное отношение начальные слова паримии об осязавших Христа руками Апостолах.

Многие полагают, что этими словами указывается на явление Спасителя ученикам после того, как совершилось воскресение, заявляя, что сказал это Иоанн о себе и остальных учениках, потому что они прежде услышали, что Господь воскрес, потом действительно глазами увидели, так что осязали и ноги, и руки, и бока Его, и чувством восприняли следы от гвоздей Его. Ведь хотя лишь один Фома касался Его, однако это было показано всем, так как Сам Спаситель сказал всем в совокупности: осяжите Меня и рассмотрите: ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня (Лк. 24:39). Другие же возражают, что поистине эти слова глубже, потому что не просто сказал Иоанн: осязали руки наши, но добавил - О Слове жизни, а сверх того и то, что было от начала. Действительно, эти слова, которыми он утверждает, что было от начала, значат то же самое, что он говорит в другом месте: Я есть тот, кто есть (Исх. 3:14)¹. Ведь можно сказать, что отдельные из творений есть нечто, как есть ангел, солнце, небо; один Спаситель есть полностью Тот, Кто есть, участвуя в Котором, все приходит к существованию А можно сказать и так: о Том, Кто был изначала, мы услышали в законе и от пророков, что Он придет, и Его пришедшего мы действительно увидели своими глазами во плоти, и, исследуя с большим благоговением Писание, свидетельствующее о Нем, мы и уверовали в Слово жизни.

Так начинает свое послание Святый Иоанн Богослов. И это начало послания показывает, что оно написано непосредственно или вскоре после другого писания, в котором предложено было о том, что было от начала, о том, что Апостолы слышали, и что видели своими очами, что рассматривали и осязали своими руками, т.е. о Слове жизни. Это писание есть Евангелие святого Иоанна. Иначе слов Апостола нельзя понимать: потому что в рассматриваемом послании не раскрывается, а только напоминается учение о том, что Апостолы видели, слышали и осязали своими руками; подробно же было написано об этом в Евангелии. О чем говорит здесь Апостол, рассмотрим по порядку. Еже бе исперва, т.е. возвещаем о том, что было от начала. О чем же это таком, что было от начала? Апостол далее сам раскрыл это, т.е. о Словеси животнем, или о Слове жизни, об Иисусе Христе. О Боге Слове говорит Иоанн: еже бе исперва, или что было от начала. Это то же значит, что сказанное в Евангелии Иоанна: в начале бе Слово (Ин. 1:1). Так изображается вечность Иисуса Христа, как истинного Бога. В начале, или от начала, когда мир еще не получил свое бытие, и когда начали существовать все творения мира видимого и невидимого, Бог-Слово уже было, то есть, Оно существует от вечности, без начала бытия. Прежде начала времени и прежде создания всех тварей не было никакого начала, не было и времени, а был один Триипостасный Бог - Отец, Сын и Дух Святой. Потому слова Апостола и Евангелиста: еже бе исперва и в начале бе, означают не время преходящее, но безначальную, постоянную и неизменную вечность. Св. Иоанн в начале послания не показывает своего имени, может быть, потому, что писал послание как бы от лица Апостолов, как очевидных свидетелей всего того, о чем говорит он, как о главном предмете своего послания. Говорит: еже слышахом, еже видехом очима нашима, т.е. что мы, ученики и Апостолы Иисуса Христа, слышали и видели. О чем же свидетельствует Иоанн от лица Апостолов? О том, говорит он - еже бе исперва, еже слышахом, еже видехом очима нашима, еже узрехом, и руки наша осязаша, о Словеси животнем. Как бы так пишет Богослов: мы, Апостолы, возвещаем о Боге Слове, которое было от вечности, которое мы слушали, когда Оно, восприняв естество человеческое, говорило нам устами человеческими, которое мы видели нашими очами, внимательно рассматривали, осязали нашими руками, возвещаем о Боге Слове, источнике и подателе жизни. Слова Апостола направлены к обличению лжеучителей, нечестиво учивших о лице Иисуса Христа, из коих одни (гностики) отвергали Божество Иисуса, а другие (докеты) - Его человечество. Говоря об Иисусе Христе: еже бе исперва, или называя Его вечным, и далее - Словом жизни или источником жизни, изображает Иоанн Божеское величие Иисуса Христа, как Сына Божия, а словами: еже слышахом, еже видехом очима нашима, представляет себя и других Апостолов очевидными и достоверными свидетелями истинного явления Сына Божия на земле и Его служения спасению рода человеческого в воспринятом Им естестве человеческом. Еже слышахом. Бог Слово, от начала, или от вечности сущее в лоне Отчем, как обитающее во свете неприступном, недоступно было человекам, облеченным бренною плотию; но мы слушали Оное, когда вечное, непостижимое Слово стало плотию (Ин. 1:14) Еже видехом очима нашима. Бог Слово, единородный Сын Божий, по Божеству Своему, невидим для чувственных взоров человеческих; но мы Его видели не чрез других, а своими очами, видели Его, как Богочеловека, видели славу Его, как Единородного от Отца (Ин. 1:14). Еже узрехом, и руки наша осязаша. Бога-Слово, воспринявшего естество человеческое, Сына Божия, Иисуса Христа, мы слушали и видели не мгновенно, не бегло или кратковременно, но рассматривали внимательно, в продолжение земного служения Его спасению рода человеческого. И не только слышали и видели (глаза и слух могут иногда обманывать призраками): мы осязали Его собственными руками; прикасались к Нему; иные из нас возлежали на персях Его, и лобызали Его. Возлюбленный ученик Иисуса возлежал на груди Его (Ин. 13:23); могли прикасаться к Нему и другие, когда вместе с Ним путешествовали, окружали Его во время бесед Его к окружающим слушателям, возлежали с Ним за трапезою. Фома, а может быть, и другие Апостолы чрез прикосновение и осязание удостоверились в действительности Воскресения Господа, когда Сам Он призывал к этому Своих учеников, говоря: осяжите Мя и видите: яко дух плоти и кости не имать, якоже Мене видите имуща (Лк. 24:39; слич. (Ин. 20:27). А лобзанием ученики часто осязали своего Господа: тогда был такой обычай, что ученики, оставляя учителя или возвращаясь к нему, лобызали его, что видим из примера вероломного ученика, лобзанием предавшего Своего Учителя и Господа (Мф. 26:49). Этот обычай перешел и к христианам первенствующей Церкви. О словеси животнем, о Слове жизни, возвещаем. Словом жизни именуется Иисус Христос, потому что Он, как Бог, есть самосущая Жизнь (Иез. 33:11;Мф. 16:16; Ин. 1:4; Ин. 11:25), как Сам Он свидетельствовал о Себе: якоже Отец имать живот в Себе, тако даде и Сынови живот имети в Себе (Ин. 5:26); Аз есмь Путь, Истина и Живот (Ин. 14:6); Он подает жизнь всем тварям (Ин. 1:3), а человекам подает жизнь духовную (Ин. 1:4, Еф. 2:5), вечную (Ин. 3:26, Ин. 5:24).

Еже бе исперва. В Евангелии (Ин. 1:1) Апостол Иоанн говорит о Слове, Которое было в начале, и здесь он обещает благовествовать об этом же Слове жизни, Которое было от начала (Русский перевод). Такое сходство начала Послания с началом Евангелия, уже по замечанию древних (Evs. Hist. eccl. lib. VII, cap. 27), указывает на тожество предмета писаний и учения о Боге-Слове. Относить это к началу проповеди Апостольской или жизни Христовой не позволяет следующее за сим выражение — Слово жизни, под которым вовсе нельзя разуметь учение о Христе (Флп. 2:16), но именно Бога-Слова, потому что Апостол далее (1 Ин. 1:2) прямо говорит, что эта жизнь вечная была у Отца и явилась нам, и в Евангелии утверждает, что Бог Слово искони бе, и что в том живот бе, и живот бе свет человеком (Ин. 1:1-4). Употребление одних и тех же слов: λόγος, ζωὴ, η̉ν πρὸς ещё более подтверждает это сродство понятий и отношение их к одному предмету. Руки нашя осязаша, ε̉ψηλάφησαν. Кроме свидетельства слуха и зрения, Апостол Иоанн представляет свидетельство ещё одного, очень важнаго чувства — осязания, чтобы показать как бы даже невозможность ошибки. Когда Апостолу Фоме разсказали другие Апостолы, что они видели воскресшаго Господа (Ин. 20:25) и слышали Его приветствия (Ин. 20:19-20), он не поверил их свидетельству и желал только осязанием удостовериться в истине их слов. Апостолы неоднократно своим прикосновением к Иисусу Христу могли убедиться, что говорящий и живущий с ними не есть призрак, как утверждали докеты; а Евангелист Иоанн, возлежавший на персях Господа, ещё сильнее мог убедиться, что Слово жизни был действительный человек. Сам Иисус Христос, для большаго убеждения Своих учеников, требует, чтобы они осязали Его ψηλαφήσατε (Лк. 24:39).

 Основное радостное известие, идея и истина состоит в том, что Бог Слово вочеловечился, чтобы мы могли богосоделаться в Нем. Иными словами, Он восприял человеческую плоть, чтобы нас соделать богами по благодати. Тот, Кто является Вечной Жизнью, пришел на землю, чтобы мы имели живое общение с Ним. Слово жизни является главным предметом настоящего благовествования. Как хочет нам разъяснить святой Иоанн Богослов, основа радостного известия этого благовествования состоит в том, что Слово плоть бысть (Ин. 1:14). Бог Слово, Который есть жизнь вечная, явился нам, будучи безначальным (еже бе исперва): это значит, что Вечное спустилось на землю, сделалось телом, приняло земную реальность, всегда является доступным, близким нашему слуху, в нашем восприятии и чувствовании; еже слышахом благовестие Бога Слова; еже видехом очима нашима, видели Бога с человеческим телом, Бога в мире, Бога среди нас, еже узрехом, мы видели, созерцали Бога в человеке, Того, Которого руки наша осязаша как до крестной смерти, так и после Его воскресения из мертвых. Слышали, видели, созерцали и осязали Слово жизни, Бога жизни. Бог Слово сделался в нас самой доступной реальностью, и мы уверились в этом самым очевидным опытным путем. Способ является подлинно опытным (экспериментальным), путь опытным (Путь жизни). Христос есть “Слово жизни”, есть воистину разумность жизни, премудрость жизни. До тех пор, пока Христос не пришел на землю, жизнь была неразумной, без смысла и цели, была сплошным безумием, потому что не существовало ничего разумного, потому что все было хаосом, показателем неразумности. До Него, Слова жизни, жизнь была негодной, она не могла подумать, высказать, выразить, исповедать с искренностью и рассказать что-либо о своих мучениях, радости. Жизнь начала говорить, упремудрилась, наполнилась благодати, потому что приобрела смысл. До этого она была неразумной, бессмысленной, бесцельной, опустошенной грехом. Все существовавшие тогда идеи о жизни (эллинские, римские, индийские) рассеялись, потеряли значение с вочеловечением Бога Слова, Который стал жизнью, нашей земной жизнью. Разум и Слово жизни есть между нами. Мы имеем Слово жизни, потому что знаем смысл ее, цель жизни. Тут начало жизни, Бог Слово, потому что Он Тот, Кто бе исперва. Жизнь уже не является чем-то безрассудным, но наделена Божественным разумом, ведь грех является силой, которая все лишает смысла, лишает Божественной разумности, Божьего смысла и благодати. В действительности грех - это полное лишение смысла и цели жизни.

Также и об этом послании многие ошибочно полагали, опираясь на заглавие, которое надписано над ним, что оно принадлежит апостолу Иоанну. И начало, и построение слова заимствованы его автором из Евангелия. Им следует изучить текст и понять, насколько неглубока мысль, неусовершенствован порядок и бледны слова этого послания по сравнению с сильными словами евангелиста.

ήν impf. ind. act. от ειμί быть, άρχή начало. Это может быть начало сотворения, или вообще начало всего; это слово подчеркивает идею предсущности и божественности, или же это начало проповеди христианства, или начало служения Иисуса (Schnackenburg; Marshall; Brown; Klauck; Smalley; Strecker). άκηκόαμεν perf. ind. act. от άκούω слышать, έωράκαμεν perf. act. ind. от όράω видеть. Перфекты выражают действие в прошлом, результаты которого сохраняются. Откровение было таким, что люди поняли его, и результаты откровения пребывают поныне (Marshall; Brooke; JG, 344). Форма 1 pers. pl. "мы" может обозначать автора послания и его соратников, но скорее всего она значит "все мы", "мы, ученики Христа" (JG, 311; Schnackenburg, 52-58; Brown; Klauck, 73-78). οφθαλμός глаз. Instr. dat., здесь: "своими глазами", έθεασάμεθα aor. ind. med. (dep.) от θεάομαι смотреть, наблюдать. Гл. обозначает спокойное, сознательное, длительное созерцание объекта (Westcott; см. Ин. 1:14). έψηλάφησαν aor. act. ind. от ψηλαφέω ощупывать, чтобы найти; подобно тому, кто движется на ощупь в темноте; следовательно, "держать, прикасаться". Идея поиска может вообще отсутствовать; здесь имеется в виду, что необходимо задействовать и прочие способности восприятия, помимо зрения и слуха. Автор претендует на физический контакт с Иисусом (Brooke; Brown; Klauck). Возможно, это onровержение некоего докетизма (DLNT, 306-9). ζωής gen. sing, от ζωή жизнь (Strecker; Klauck). Gen. может обозначать содержание слова или, как gen. качества, обозначать "живое слово", или же может быть пояснительным: "слово, которое представляет собой жизнь" (Stott; Marshall; Brown).

Соответственно евангелию Иоанна и сообразно ему, это послание имеет духовное начало. Итак, что говорит апостол словом исперва, это пресвитер объяснил в том смысле, что начала создания нельзя отделять от начала Творца. Итак, говоря исперва, апостол разумеет безначальное рождение Сына, вместе с Отцом существующаго. Таким образом слово бе есть обозначение вечности, не имеющей начала, как и само Слово (т. е. Сын), которое по тождеству субстанции является единым со Отцем, вечным и нетленным. Что Слово всегда существовало, на это апостол указывает, говоря: в начале было Слово. Когда же апостол сказал: еже видехом очима нашима, указывает на явление Господа во плоти. И руки наша осязаша о словеси животнем: разумеет не только плоть Его, но и силы того же Сына, — как луч солнца проникает до самаго крайняго места, так и этот луч, придя во плоти, сделался осязаемым для учеников. Итак, передают в преданиях, что Иоанн, коснувшись самого наружнаго покрова тела, опустил руку в глубину, и твердость тела никоим образом не сопротивлялась, но дала место руке ученика. Поэтому и говорит: И руки наша осязаша, о словеси животнем, так что пришедший во плоти сделался осязаемым. Так и живот явися. Ибо и в Евангелии апостол так говорит: еже бысть в том, живот бе, и живот бе свет человеком.

Основа христианского братства В основе христианского братства (1:3) лежат принципы, которые отделяют читателей Иоанна от тех, кто был изгнан из общины. Если (как полагают многие исследователи) 1:1 представляет собой ссылку на начало четвертого Евангелия, то Иоанн говорит о Слове Божьем, которое существовало вечно (см. коммент. к Ин. 1:1 — 18). Хотя философы и иудейские учителя сходным образом рассматривали божественное Слово, никто из них не говорил о Слове, которое стало плотью. Подчеркивая, что видевшие Иисуса прикасались и ощущалиЕго тело, Иоанн свидетельствует о подлинной человеческой природе Иисуса; Он был не просто явлением божества, наподобие «проявлений» богов, в которые верили греки (хотя простое свидетельство очевидцаможет быть использовано и в более широком смысле, напр.: 2 Мак. 3:36).

Сложную речь в стихах 1—3 нужно перестановкою слов упростить и перефразировать так: о Слове жизни, которое было от начала, которое мы слышали, которое видели своими очами, которое рассматривали и которое осязали руки наши; мы возвещаем вам. — Словом, как в Евангелии от Иоанна, так и здесь, именуется второе лицо достопоклоняемой Троицы Сын Божии, в воплощении — Господь наш Иисус Христос (Ин. 1:4; см. прим. к ст. 1 и 14). Сын Божий называется Словом потому, что это слово выражает особенное отношение Сына Божия и к Богу Отцу, и к твари, как Творца ее, и особенно к разумной твари — человеку (см. прим. к Ин. 1:1). Словом жизни именуется Сын Божий, как здесь, так и в Евангелии, потому и в том смысле, что в Нем, как вечном (в начале от начала), есть жизнь самосущая, дающая бытие всякой твари, в Нем — источник жизни всего живущего. Так и Сам Господь говорит о Себе, что Он имеет жизнь в Себе, следовательно, жизнь самосущую (Ин. 5:26, 21), называет Себя жизнию (Ин. 10:25; Ин. 14:6), почему и далее апостол называет Его жизнию вечною (ст. 2), то есть самосущею, и источником всякой жизни (ср. прим. к Ин. 1:4). — От начала: то же, что в Евангелии от Иоанна — в начале; этим словом как здесь, так и в Евангелии, выражается, или изображается, вечность Сына Божия, в том смысле, что, когда начал только устрояться мир, Слово уже было, то есть Слово было еще до устроения мира; а если оно было прежде устроения мира, или прежде мира, то, значит, оно было прежде времени, ибо начало мира есть вместе и начало времени; а бывшее прежде времени было от вечности, следовательно, бытие Слова есть вечное, безначальное, а что не имеет начала своего бытия, то не может иметь и конца. Следовательно, бытие Слова в полном смысле вечное, безначальное и бесконечное. — Слово от начала было: не произошло, или получило бытие, то есть не начинает собою ряда творений, но уже было, существовало, когда начиналось творение мира (см. прим. к Ин. 1:1). «Слово было означает не временное существование, но самобытное бытие известного предмета, начало и основание всего, что получило бытие, такое, без которого последнее и не могло бы прийти в бытие» (Феофилакт). Таким образом, целое выражение, которым начинается Первое послание Иоанна, по сопоставлению его с началом его Евангелия, значит: вечное Слово Божие, Единородного Сына Божия, Господа нашего Иисуса Христа, мы возвещаем вам. — Мы слышали, видели и проч.: мы, то есть апостолы и прочие ученики Христовы и все верующие, тогда жившие, и именно только верующие — по мере веры. Неверие и ослепление, как видно из всей Евангельской истории Христа Сына Божия, видя, не видело и, слыша, не слышало, то есть, видя Его деяния, слыша Его учение, не разумело и не понимало их и все равно что не видело и не слышало, было глухо и слепо, как говорил о неверующих и Сам Спаситель (ср. Мф. 13:13—15) словами пророка Исаии (Ис. 6:8—9). Апостолы же и ученики Христовы и все верующие слышали и видели все не телесными только очами и ушами, но и внутренним слухом и оком веры, а потому слышали и видели с пониманием и разумением. Значит, они вполне достоверные свидетели всего виденного и слышанного, ибо понимают то виденное и слышанное, следовательно — действуют в них и внешние чувства, и разумение. «Не телесно (только слышали и видели), но разумно и не телесными глазами, но мысленными... Ибо Он был Один и неразделен, Один и Тот же — зримый и невидимый, объемлемый и необъятный, неприкосновенный и осязаемый, вещающий как человек и чудотворящий как Бог» (Феофилакт). И притом слышат и видят апостолы не по свидетельству других, но сами непосредственно, и, следовательно во всех отношениях непреложно свидетельство их. — Мы слышали: Бог — Слово как от начала, от вечности, сущее в лоне Отчем и обитающее в свете неприступном, недоступно было людям, облеченным бренною плотию; но мы слышали Его, когда, вечное и непостижимое, Оно явилось во плоти (Ин. 1:14) и обитало между людьми, полное благодати и истины. — Видели своими очами: усиленное выражение; видели не чрез других, но сами, собственными своими глазами, видели не внутренними только очами веры, или духовным созерцанием, не в видении или во сне, как древние пророки и святые мужи, но обыкновенными телесными глазами, просветленными умным разумением. — Рассматривали и осязали: Бога — Слово, воспринявшее естество человеческое, мы не только слышали и видели, но, созерцая, рассматривали, то есть не мгновенно, или кратковременно, увидели или услышали Его, как, например, в видении или созерцании пророки видели и слышали Его, но рассматривали, или созерцали, подробно и внимательно, часто, много, продолжительно в продолжение всего земного служения Его роду человеческому. И не только слышали, и видели, и рассматривали пристально и продолжительно, но мы осязали Его собственными своими руками. Слух и зрение иногда могут обманывать, хотя то невероятно, когда видят и слышат весьма многие и весьма часто или постоянно; но мы не только видели, и слышали, и рассматривали, но осязали своими руками собственными. Так, возлюбленный ученик Его возлежал на персях Его; Фома, а может быть и другие ученики, чрез прикосновение и осязание удостоверились в действительности Его воскресения, когда Он Сам призывал их к тому; прикосновением и лобзанием ученики часто осязали Его, когда возвращались к Нему и оставляли Его, так как был обычай в этих случаях лобзать Его; без сомнения прикасались к Нему очень многие, причем и осязали Его, когда вместе с Ним путешествовали, окружали Его во время бесед Его, теснили иногда Его и проч. т. п. Особенно же ближайшие ученики Его постоянно пребывали с Ним, слышали, видели, рассматривали, осязали Его, и все это непреложно и непререкаемо свидетельствует об истине явления Бога Слова, Сына Божия, Господа нашего Иисуса Христа во плоти и возвещается апостолами в лице Иоанна всем верующим и неверующим.

Что пребывало, уж точно не возникло; что было всегда, очевидно, что оно, во всяком случае, и не начиналось.

Сам же Иоанн сказал: Бога не видел никто никогда (Ин. 1:18). Как же он настаивает на том, что живущий Логос жизни можно было видеть и к Нему прикасаться? Ясно, что, лишь благоволивший воплотиться и вочеловечиться, Он стал видим и ощущаем. Не был Он прежде видим и ощущаем, но, Один и тот же сущий и неделимый, Он стал видимым и невидимым, не доступным прикосновению и ощущаемым, Один и тот же - по Божеству и по человечеству воспеваемым, и Божественно совершающим чудеса, и домостроительно принимающим страдания.

Благословен Бог, Который пришел грешников спасти и погибших взыскать! Открыли для нас это сокровище спасения очевидцы, которые видели Его, и слышали Его, и беседовали с Ним, и жили и общались с Ним, и осязали Его, и ели и пили с Ним, и пребывали в напасти с Ним, слышали, как Он проповедовал святое Евангелие и царствие небесное; видели, как по земле ходил, и из города в город и из селения в селение переходил, утруждался, чудодействовал, прокаженных очищал, слепых просвещал, мертвых воскрешал, и прочие вышеестественные дела творил; видели, как Он ради нашего спасения страдал, умирал, и умер, и был погребен, и воскрес из мертвых, и как вознесся на небо, видели. Эти очевидцы согласно нам проповедали: «О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, — ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам, — о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам», и прочее (1 Ин. 1:1-3). И еще: «мы возвестили вам силу и пришествие Господа нашего Иисуса Христа, не хитросплетенным басням последуя, но быв очевидцами Его величия. Ибо Он принял от Бога Отца честь и славу, когда от велелепной славы принесся к Нему такой глас: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение. И этот глас, принесшийся с небес, мы слышали, будучи с Ним на святой горе» (2 Пет. 1:16-18; Мф. 17:5; Мк. 9:7). Истину эту, очевидцы и достоверные свидетели ее, не только словом и чудесами и различными знамениями, но и кровью своей, и различным страданием и смертью своей утвердить не усомнились. «Верно и всякого принятия достойно слово» (1 Тим. 1:15), которое не один, не два, не три, но многие очевидцы согласно проповедали, и не только проповедали, но и знамениями и чудесами подтвердили, и крови и душ своих не пощадили. Рассуждай об этом, брат, в этом поучайся, в этом стой, мужайся, крепись, и хулителям и безбожникам, которых уже не мало является, заграждай уста, и молись, чтобы нам, не видев Бога, явившегося во плоти ради нас, возлюбить Его всем сердцем, «и доселе Его не видя, но веруя в Него, радоваться радостью неизреченною и преславною, достигая наконец верою нашею спасения душ» (1 Пет. 1:8-9). Спасайся!

Выражая свою мысль несколько сложным периодом, Апостол начинает послание свидетельством: возвещаем (apaggellomen) или пишем вам о Слове жизни (peri tou logou thj Zwhj), которое было от начала (o hn ap' archj), которое мы слышали, которое видели своими очами и которое осязали руки наши. Как мы видели, уже в древности было отмечено близкое сходство этого начала послания с началом Евангелия, причем это сходство, по мнению древних церковных учителей, показывает тяжество предмета писаний и учения о Боге-Слове или Божественном Логосе. Слово жизни здесь, вопреки мнению некоторых комментаторов (Весткотта, Дюстердика и др.), не означает только божественного учения, которое возвестил людям Христос Спаситель (ср. Флп. 2:16), а есть именно название Бога-Слова, как показывает и конструкция (περί - у Ап. Иоанна обычно употребляется с род. пад. лица, см. Ин. 1:15, Ин. 1:22, Ин. 1:47; Ин. 2:25 и др.), и контекст речи Апостола: только о личном Божественном слове или Богочеловеке Апостол о себе и других апостолах мог сказать: "мы слышали, видели своими очами, рассматривали, осязали руки наши", и в ст. 2 Апостол свидетельствует, что эта жизнь - вечная жизнь Богочеловека - была у Отца и явились нам, что вполне напоминает слова св. Апостола Иоанна о Божественном Слове-Христе в Евангелии: "в том живот бе, и живот бе, свет человеком" (Ин. 1:4). Употребление же Апостолом и в послании тех же слов и выражений, что и в Евангелии, каковы: logoj, zwh, hn, proj, еще более сродство или тожество понятий и отношение их к одному и тому же главному предмету - Богу-Слову. Не повторяя здесь сказанного в примечаниях к Евангелию Иоанна гл. 1, заметим лишь, что наименование Сына Божия Логосом как в Евангелии, так и в послании не было делом самостоятельного умозрения Апостола, а открыто было Тайнозрителю в нарочитом сверхъестественном откровении (см. Откр. 19:13). Вечное бытие Бога Слова выражается в рассматриваемом месте послания словами hn ap' archj, как и в Евангелии: en arch hn, "от начала", как и "в начале" значит до начала времени, иначе безначально и бесконечно, следовательно, вечно. Равным образом и "слово: было означает не временное существование, но самостоятельное бытие известного предмета, начало и основание всего, что получило бытие, такое, без которого последнее и не могло бы прийти в бытие" (блаж. Феофил.). Показывая совершенную достоверность благовестнической проповеди апостолов о Боге-Слове, св. Апостол указывает на полноту, исключающую возможность какого-либо сомнения, знания апостолов о Богочеловеке, основанного на всестороннем духовно-чувственном опыте апостольском: все чувства внешние и все внутренние духовные силы апостолов участвовали в опытном постижении Бога-Слова, явившегося во плоти: "осязали и умственным прикосновением и вместе чувственным, как, напр., Фома сделал по воскресении. Ибо Он был Один и неразделен, Один и Тот же - зримый и невидимый, объемлемый и необъятный, неприкосновенный и осязаемый, вещающий, как человек, и чудотворящий, как Бог" (Феофил.).

Это он говорит и к иудеям, и к язычникам, которые порочат таинство спасения нашего как позднейшее. Апостол показывает, что оно и древнее, ибо оно от начала и современно представляемому в уме началу, или что оно древнее не только закона, но и самой видимой твари, ибо она имела начало, а оно было и прежде самого начала. Ибо что может кто-нибудь сказать о языческих таинствах, которые появились вчера и третьего дня? Они, сопровождаемые развратом, произошли поздно, тогда, когда уже в людях жила нечистота, которой разврат тот служит как бы верхом и памятником, и чрез которую мы из хорошего состояния дошли до самой темной ночи. Представляя величие нашего таинства в сравнительной его древности, апостол прибавляет, что оно есть еще и Жизнь, - Жизнь, не измеряемая сроком времени, но самобытная, как всегда сущая у Отца, как и в Евангелии сказано: и Слово было у Бога (Ин. 1:1). Слово было означает не временное существование, но самобытное бытие известного предмета, начало и основание всего, что получило бытие, такое, без которого последнее и не могло бы придти в бытие. Хотя и о каждом сотворенном существе говорится, что оно есть, например, есть ангел, есть небо, есть солнце, и прочее; но собственно и совершенно есть Один только Сын, при участии Которого все приходит в бытие. Посему и Павел говорит: мы Им живем, и движемся, и существуем (Деян. 17:28). Кто прежде слышал об этом из начального учения, тот переходит к видению Его, не телесно, но разумно, и не телесными глазами, но мысленными. Осязали сказано о Слове Жизни, сказавшем: Я есмь жизнь (Ин. 14:6). Может быть, сказано так и о Слове, сущем в начале, потому что мы слышали от закона и пророков, что Оно придет. Когда Оно пришло явно с плотью, мы видели Его и осязали. Ибо Бога, как Он есть Сам в Себе, не видел никто никогда (Ин. 1:18). И мы присоединились к явившемуся Слову не легкомысленно, но, как уже сказано, после осязания, то есть после изыскания в законе и пророках мы поверили явившемуся во плоти Слову. Мы увидели и осязали не то, чем Оно было (ибо род Его кто изъяснит? (Ис. 53:8), но то, чем Оно стало, осязали и умственным прикосновением, и вместе чувственным, как, например, Фома сделал по воскресении. Ибо Он был Один и неразделен, Один и Тот же - зримый и невидимый, объемлемый и необъятный, неприкосновенный и осязаемый, вещающий как человек, и чудотворящий как Бог. Так говорим мы о Слове по причине теснейшего единения Бога с плотью. Что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, Рассматривали - то же, что видели собственными глазами и удивлялись; ибо θεάσασθαι οроисходит от θαυμάζειν θ значит: с удивлением смотреть. Осязали - то же, что исследовали. Связь речи такая: что было от начала, что мы слышали, и видели, и рассматривали своими глазами, и что осязали руки наши о Слове жизни,...

Эти слова обращены к иудеям и эллинам, которые клевещут на наше таинство веры как на новое. Апостол же изображает его как древнее. Ведь от начала означает одновременно: с постижением начала. Наше таинство древнее не только закона, но и самого видимого творения. Ведь последнее имело начало, таинство же существовало и до его начала.