1-я книга Царств, Глава 16, стих 7. Толкования стиха

18. Люди видят одно, Бог — другое: Человек смотрит на лице, а Господь смотрит на сердце. Кто-нибудь, притворившись праведником, мне может показаться праведным, однако пред Богом он будет таковым, если его праведность происходит не из искренней души, а внешняя и человекоугодливая; однако люди не смогут увидеть, что скрывается за внешним. Поэтому праведность перед Богом заслуживает высшей похвалы, и апостол говорит: Похвала ему не от людей, но от Бога (Рим. 2:29). Поистине блажен тот, кто праведен в очах Божьих, блажен тот, кого Господь удостоит таких слов: Вот подлинно израильтянин, в котором нет лукавства (Ин. 1:47), потому что подлинный израильтянин тот, кто видит Бога и знает, что Бог его видит, и сам являет тайное своего сердца (1 Кор. 14:25). Совершенен только получивший одобрение от Того, Кто не может ошибиться: Суды Господни истина (Пс. 18:10).

 «Человек зрит на лице, Бог же зрит на сердце», но в человеке расположение сердца наиболее сообразуется с положением лица его, его наружности. И потому давай при молитве самое благоговейное положение телу. Стой, как осужденный, с поникшей главой, не смея воззреть на небо, с опущенными вниз руками или сложив их сзади, как будто они связаны веревками, как обыкновенно бывают связаны схваченные на месте преступления злодеи. Звук голоса твоего да будет жалостным звуком плача, стоном уязвленного смертоносным орудием или терзаемого лютой болезнью.

   Бог смотрит на сердце. Он видит самые сокровенные, самые тончайшие помышления и ощущения наши; видит все прошедшее и все будущее наше. Бог вездесущ. И потому стой на молитве твоей, как бы ты стоял перед Самим Богом. Точно ты стоишь перед Ним! Ты стоишь перед Судьею твоим и полновластным Владыкой, от Которого зависит твоя участь во времени и в вечности. Употреби твое предстояние перед Ним на устроение твоего благополучия, не допусти, чтобы это предстояние по недостоинству своему послужило для тебя причиной казней временных и вечных. Намереваясь принести Богу молитву, отвергни все помышления и попечения земные. Не занимайся мыслями, которые тогда придут к тебе, как бы они ни казались важными, блестящими, нужными. Отдай Божие Богу, а нужное для временной жизни успеешь отдать в свое время. Невозможно в одно и то же время работать Богу молитвой и занимать ум помышлениями и попечениями посторонними.

Ни единого человека, самого грубого и необразованного, не презирай и не думай презирать, ибо во всяком светится образ Божий, по коему он сотворен; всякий — член Христов, и в вере безумно зреть на лица: пред верою, пред Богом все равны; внешние преимущества происхождения, воспитания, образования, житейских заслуг без внутренних добродетелей — пред Богом ничтожны. Пред Ним драгоценно сердце кроткое и смиренное, простосердечие, незлобие, вера, упование, любовь к Богу и ближнему. Дневник, том 10  Судя по земным наградам, мы отличные люди, граждане, великие праведники, бескорыстные служители правды, друзья человечества — но таковы ли мы пред очами Божиими? Так ли на нас взирает Бог, как взирают люди? Смотрит ли Он на наши чины, на наши ордена и златые кресты, на эти ленты, на эти митры? О, нет! Он смотрит на сердце. Человек зрит на лице, Бог же на сердце. Итак, какой же истинный христианин будет желать орденов, чтоб обманывать ими и себя, и людей, чтоб питать чрез них свое тщеславие и ложную самоуверенность в своем превосходстве пред другими? Дух христианского смирения требует, чтобы мы считали себя ничем не лучше других, даже хуже. Аз первый из грешников, говорит апостол Павел 1 Тим. 1:15. А мы награждаем себя часто за что же? За свои пороки. Не тем ли большему осуждению подвергнемся мы на Страшном Суде? Елико прославися и разсвирепе рус.: славился и роскошествовал, толико дадите ему ран и мучений Откр. 18:7, скажут о нем. Дневник, том 14

***

Горе нам, на лица взирающим и лицемерно любящим, привыкшим измерять лица: красивы они или нет, — и во внешней красоте полагающим достоинство человека. Так ли Бог смотрит? Нет, Бог взирает на сердце, а человек на лицо.

***

Крайне смущал и теснил меня враг бесплотный неприязнью и злобою к племяннику моему Ивану Фиделину за его неблагообразие, рябость, кривизну (глаза нет), неуклюжесть, а между тем он человек крот­кий, справедливый, трудолюбивый, послушный, услуж­ливый, добрый; он же член Христов, причастник Тела и Крови Его; он по образу и подобию. Человек смотрит на лице, а Господь смотрит на сердце 1 Цар. 16, 7. Но лицеприятие очень обманчиво и есть грех. Как много грешим мы все, потомки Адама, лицеприятием и как ошибаемся в оценке людей!

Говорят: в Кронштадте нищих много. Что же из этого? Бог послал нам это множество, чтобы Кронштадт, этот Содом и Гоморра, хотя милостынями мог бы несколько искупить свои грехи, да не сожжен будет огнем небесным и да не низринется в бездну подобно указанным городам. Кто знает, может быть, некоторые из этих нищих — пра­ведники и из-за них стоит град? Вам это кажется стран­ным? Мы привыкли смотреть на них свысока, как на людей праздных, тунеядцев, негодяев (Боже, прости меня, что я говорю), а на себя, как на людей дела, людей достой- ных, добрых, стоящих похвалы и чести! О, как бы нам жестоко не ошибиться! Как бы нам по суду Божию не ока­заться последними, а им, хотя не всем, первыми! Так ли смотрит Бог на нас, как мы смотрим друг на друга? Ибо человек зрит на лице, Бог же зрит на сердце 1 Цар. 16, 7! Что если Бог теперь же строго взыщет все наши помыш­ления, слова, действия, наши праздные, суетные дела, предприятия, забавы и увидит в большинстве случаев пол­ное отсутствие истинно христианских дел, дел любви, милосердия, кротости, правды, бескорыстия, искренно­сти, усердия к делам Божиим, к делам службы, к делам воспитания детей в правилах веры и страха Божия? Будем ли мы тогда лучше этих бедняков, трясущихся непрестан­но от холода и голода, презираемых, поносимых, оклеве- таемых? Не судите, да не судимы будете Мф. 7, 1.

 Бог же наш, христианин, «сердца и утробы испытывает, смотрит на сердце» наше, а не на внешность и наружность (Пс. 7:10; 1 Цар. 16:7). Он на то смотрит, что внутри, в сердце кроется, а не на то, что снаружи является; и по тому судит человека. Являешься снаружи смиренным – хорошо, но не возносишься ли сердцем? Не показываешь снаружи гнева и не злишься – хорошо, но не снедает ли внутри тебя злоба на ближнего твоего? Не убиваешь брата твоего руками – не плохо, но смотри, не ненавидишь ли его в сердце своем? «Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца» (1 Ин. 3:15). Не смешиваешься с женщиной телом своим – не плохо, но похотствуешь сердцем – блудник. «Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф. 5:28). Не похищаешь чужого имения, но внутри в сердце своем желаешь этого, – истинный вор. Не крадешь чужого, но по скупости своей не даешь бедствующему, – истинный вор. Если добро Божие, которое дано не для тебя одного, но и для прочих, при себе одном удерживаешь, то настолько людей обижаешь, насколько можешь одарить добром своим, которое удерживаешь у себя, и проч. Сердце человеческое – сосуд, нечистотой и смрадом похотей наполненный. Возлюбленный христианин! Постараемся этот сосуд внутри нас очистить, и тогда внешние наши дела Богу будут угодны. Великое обещал нам Бог – Он обещал Сам в сердцах наших жить: «Вселюсь в них и буду ходить в них; и буду их Богом, и они будут Моим народом» (2 Кор. 6:16; Лев. 26:12). Нет и не может быть большего, драгоценнейшего, приятнейшего и любезнейшего сокровища, как Бога внутри себя живущего иметь. И нет большей чести человеку, как храмом Божиим быть! Бог в чистой душе, как в благоприятнейшем храме Своем, живет. И любезнее Ему в чистой душе обитать, чем в рукотворных храмах, – поскольку в душе – образ Божий. Очистим и мы сердца наши, о христиане! Да явится и в нас образ Божий, душ наших прекрасная красота, и так будем храмом Бога нашего. «Итак, возлюбленные, имея такие обетования, очистим себя от всякой скверны плоти и духа, совершая святыню в страхе Божием» (2 Кор. 7:1). «Пророка Иону подражая, вопию: живот мой, Блаже, свободи из тли, и спаси мя, Спасе мира, зовуща: слава Тебе».