Псалтирь 16 глава 1 стих

 Эту молитву надо отнести к Личности Господа с добавлением Церкви, которая есть Его Тело. 
См. ст. 2.

Молитва Давиду – так озаглавлен шестнадцатый псалом. И начинается он с просьбы: Услыши, Господи, правду мою, вонми молению моему, внуши молитву мою не во устах льстивых (1). В первом же слове царь и пророк выражает насущную потребность в том, чтобы его обращение к Господу не ушло в пустоту: услыши.

Наверное, все верующие знают: всякое моление бывает услышано Богом. Но молитва молитве – рознь. На свете живут миллиарды людей – и у каждого особое духовное устроение. Соответственно этому и образ молитвы – тоже разный. Её дух складывается из того, какими мыслями наполнена душа человека, о чём его печаль, забота.

Не всякий ищет подлинной пользы. И Господь может не принять во внимание просьбы праздные или вредные. Во Второзаконии даже подчёркнуто (это потом повторит Христос): «Не искушай Господа Бога твоего» (Втор. 6:16; Мф. 4:7).

Преподобный Исаак Сирин советует: будьте в молитве просты, как дитя лепечущее. Вроде дитя невнятно лепечет, однако материнское сердце настроено этот лепет услышать и принять. Дать дитяти, чего оно хочет, если это полезно.

Давид понимает: если Творец не услышит его прошения, то и молитвы как таковой не будет. Но почему-то тут же добавляет: правду мою. В этом присутствует некое дерзновение. Он ведь сам утверждал: «всяк человек лож» (Пс. 115:2). Наша правда ничего не значит перед Господом.

Так что же имеет в виду Давид? Он был избран, освящён Богом, поставлен царём, пророком, возвышен над народом. Всем сердцем полюбил Господа, взыскал Его (Пс. 118:10) – и боялся потерять дары, полученные от Него, умалить их действие в себе. Старался непорочно ходить перед Создателем, хранить дух, Который Творец вложил в Священное Писание.

Заповеди Божии освещали ежедневные молитвы и дела Давида. Как царь он отвечал за народ и его духовное состояние. Как пророк видел много такого, что было скрыто от других, – и учитывал в своих действиях.

Мы сказали бы Богу: «Я чист перед Тобой, не кривлю душой, что свидетельствует о серьёзности моего отношения к Тебе». А Давид говорит: правду мою. Вот причина, по которой Господь должен его услышать.

Начальные слова псалма приводят нас к выводу:

как же непросто – предстать перед Богом. А дальше – ещё одна просьба: вонми молению моему. Казалось бы, услышать и внять – близкие понятия. Но внять – это когда мольба не просто коснётся слуха, а найдёт отклик. Здесь усиливается смысл: услыши и вонми, не отвернись.

Молитва исходит не из льстивых уст: внуши молитву мою не во устах льстивых. Каждый из нас подвержен лицемерию, лести. И, прежде всего, мы обольщаем самих себя, преувеличиваем свои добродетели, достоинства. Считаем, что совершеннее, умнее других людей – и в практической деятельности, и в духовном плане. А если сделаем что-нибудь, на наш взгляд, удачное, то сразу возникает дух самовозношения, высокой самооценки, гордыни. И часто мы не замечаем этот тонкий грех.

А как ведём себя, когда просим о чём-то лицо, обладающее властью? Стараемся задобрить, создать хорошее мнение о себе – и для этого притягиваем других людей: пусть они подтвердят. И льстивые уста из ничтожества могут сделать величие.

Лесть трудно победить. Вся наша жизнь устроена на лицемерии. Но дальше земли оно не пойдёт: небо его не примет. Богу всё открыто, Он видит глубже, чем внешние свидетели, и лесть противна Ему. В одном из псалмов так и сказано: «льстива гнушается Господь» (Пс. 5:7).

Люди часто не понимают, что Творцу надо всё говорить прямо. Когда встаёшь перед лицом Божиим в правде и начинаешь себя изучать, то вдруг улавливаешь, как высоко думал о себе, искал похвалы от людей и прочее. Оказывается, одеяние нашей души – мнимое, нет у неё ризы спасения, которая радовала бы духовный мир.

Пророк Давид решительно настроен отринуть лесть – и просит Господа: внуши молитву, дай такой молитвенный дух, когда ясно видишь в себе тончайшую неправду, пленение из самых глубин и можешь неосужденно обращаться к Создателю. Это подобно исповеди, растворённой молитвой и пониманием, как нам нужна помощь свыше.

Молитвенная чистота

Мы часто говорим о священных вещах, пользуясь словами священных Писаний... Но только святой очищает свой язык и рот, и сам голос, и общие понятия, сознавая сказанное: «Обо всяком праздном слове, какое скажут люди, дадите ответ в день суда».

Ибо когда молитва приносится не в льстивых устах, но очищенным языком и старающимся благоговейно отнестись к божественными словам, - Бог слышит ее.

Псалом этот составляет молитву (тефилаг) Давида, произнесенную им во времена Саулова гонения. Псалмопевец молится, чтобы Бог услышал его правду, т.е. его самого, как представителя правого дела; молитва его, замечает он, произносится не льстивыми и коварными устами, каковы уста его врагов (ст.1). –

Псалом-молитва

Поскольку многие псалмы содержат в своем тексте молитвы, можешь задаться вопросом, почему бы в надписании так их и не обозначить? Но хотя другие псалмы наряду с различными вещами, упомянутыми вскользь, содержат также и молитвы, данный псалом содержит почти одну только молитву. Поэтому по праву данный псалом отмечен в качестве таковой, поскольку его намерение полностью сосредоточено на усердии в молитве.

The prayer of David. Since many of the psalms contain prayers within their texture, this appears to raise the question why the psalmist set this heading here. But whereas other psalms contain brief prayers for help mingled with various topics, this is a supplication through virtually the whole of its composition. Hence it is rightly designated as such beforehand, since its purpose is wholly directed towards zeal for prayer; but it must be termed prayer while still preserving the name of psalm, for we find nothing in this book undeserving of this title, especially as we read it as a book of psalms. The word prayer is used in two senses. When delivered among men, it is called oris ratio, “reasoning of the mouth”; but when poured out to the Majesty, it is salutary supplication and life-giving humility. Note that  this psalm, together with Psalms 85, 89, 101, 141, is prefaced with the title prayer. We shall conveniently state the distinctions between, and peculiarities of, these at the last of them, Psalm 141. David, as has been said, signifies the Lord Christ, by whose voice the whole psalm is uttered for the instruction of the human race. Division of the Psalm A threefold prayer from the humanity of Christ emerges in this psalm. The first part is when He prays that He be treated according to His justice, the second is that His purity be freed from the treachery of the Jews, and in the third He prays for a most swift resurrection, so that the perverted Jewish people could not continue to insult Him. Then, so that the crowd of the faithful might have no doubt of His majesty, He proclaims that He will abide in eternal blessedness.

Explanation of the Psalm

Hear, O God, my justice: look to my supplication. It is certain that justice has a voice before God, who knows things unspoken through the power of His understanding. His prayer is perfect, for His cause and tongue, His deeds and words, His life and thoughts cry out: Look to my supplication. It is not for nothing that these words are attached to the sense organ with which they do not harmonise, looking being a function of the eyes, whereas hearing prayers is the task of the ears. But these words are joined so that the single outcome of both may be grasped: for whatever the ear hears, the eye sees, the hand strokes, the palate tastes, or the nose smells, is wholly known to God solely by the power of His contemplation. Give ear unto my prayer, which proceedeth not from deceitful lips. He refines on His earlier words, for giving ear means not momentary attention to something, but listening to men’s prayers with the most expansive indulgence. Not from deceitful lips, like the lying statement emanating from the Jews, among whom He was condemned when innocent, and a thief, as we know, was acquitted.

Псалмопевец молится о своем оправдании пред Богом, вследствие котораго ожидает и спасения от яростных своих врагов, а также об осуждении врагов и погублении их, — не по зложелательству, а ради славы Божией (ст. 7).

1. Услыши Господи правду мою, вонми молению моему, внуши молитву мою не во устнах льстивых.

Правда Давида, это — молитва его о своем оправдании, высказываемая не льстивыми, а истинными его устами: ибо он, выражая свою преданность Богу, остается действительно преданным Ему даже и при труднейших испытаниях (ст. 3-4), и просит услышать эту правду или засвидетельствовать ее пред всеми.

Молитвою псалом сей, Давиду от Духа Святаго в написании откровенный, нарицается, яко в нем вяшще инаго приложения молитвенное от начала и до конца славославие пророческое обретается к Богу. Разумеется же молитва сия, самаго Праведника Христа Господа к Богу Отцу, к Немуже Он и Ходатай есть, и очищение о гресех наших, не о наших же точию, но и о всего мира (1 Ин. 2:1). Зде же и молитва Церкве Святыя, и всякаго вернаго к Богу о избавлении от злых, и о восприятии желаемых.

Глас молитвы Христа Господа к Богу Отцу от лица человеческа. Правда Христова, яко греха не сотвори, ни обретеся лесть во устнех Его (1 Пет. 2:22). И молитва правдою нарицается, аще кто ю от чисгаго сердца износит (Афанасий).

И яко Господь дал усыновление и заповедал взывать: «Отче наш, Иже еси на небесех», то и каждый, яко потомок Адама, Авраама, Давида, подражая Христу, уповает на помощь Божию.