Псалтирь, Глава 118, стих 141. Толкования стиха

Цаде 137) Праведен еси, Господи, и правы суды Твои. 138) Ты явил свидения Твои как правду и как совершеннейшую истину. 139) Иссушила меня ревность по Тебе; ибо забыли слова Твои враги мои. 140) Очищено огнем слово Твое вполне, и раб Твой любит его. 141) Молод я и уничижен, но уставов Твоих не забыл. 142) Правда Твоя – правда вечная, и закон Твой – истина. 143) Скорби и нужды постигли меня; но заповеди Твои поучение мое. 144) Свидения Твои – правда вечная; вразуми меня и жив буду.Восемнадцатое восьмистишие. Праведен Ты, Господи, и закон Твой есть выражение Твоей правды и истины (ст.137–138); меня сильно мучит, что мои враги легкомысленно могут забывать такой закон (ст.139); с своей стороны я всею душею привязан к совершеннейшему слову Господа (ст.140). Хотя враги мои поступают со мною как с простодушным мальчиком, но я не забываю закона Твоего (ст.141); он неизменен и неложен (ст.142 и 144а), и в моем глубоком бедствии составляет предмет моего размышления и радости (ст.143); о, если бы приобресть мне более глубокое разумение его (ст.144).

Молод я, сравнительно с другими, и при том уничижен — подвержен презрению, оклеветанию, преследованию со стороны гордых и злых людей (ст. 21-22. 23. 61. 62. 78. 87. 95. 107. 110. 134): но законов Твоих об оправдании не забыл, — тогда как старцы и князья не знают или не желают их знать (ст. 21-23. 98-100. 139. 161. 150. 155. 158). — Правда Твоя, высказанная в Твоих откровениях, это вечная правда, и Закон Твой — истина, также вечная и святая (ст. 151-152. 160. 172). — Скорби и нужды постигли меня, а с ними и огорчения, до того глубокия, что глаза мои стали источниками слез (ст. 136): но заповеди Твои, Господи, служат предметом поучения, а вместе и источником моего утешения в столь бедственных моих обстоятельствах. — Правда (видений — откровений Твоих вечна: вразуми меня, и я буду жить, — хотя я нахожусь в презрении, скорби и смертной опасности.

Как же это так? Какой же он юнейший, когда уже был в старости? Что за уничиженный, когда был всеми чтимым царем? А может быть, он вспомнил то время, когда Самуил пришел в дом отца его и велел показать ему всех своих детей и когда отец, показав всех старших, сказал: «вот и все», а о нем и забыл, как не стоившем того, чтобы показать его пророку. Так думают блаженный Феодорит, святой Амвросий и Иларий. А может, и то обстоятельство, как он, вызвавшись на единоборство с Голиафом, услышал от соотчичей своих: «Куда тебе, птенец! Он тебя сразу раздавит». Воспоминая, рассуждает святой Амвросий, то и другое, он и говорит теперь: «И смотреть-то на меня никто не хотел, ради юности моей. Я видел это, но заповедей Твоих не забыл; или так: те ни во что ставили меня, а Ты меня превознес за то, что я заповедей Твоих не забывал». Или и так еще: Ты меня превознес; потому я никогда не забуду заповедей Твоих, видя, как верность привлекает Твое благоволение и облекается силою Твоею. Это – мысль блаженного Феодорита.

Но не лучше ли положить, что он говорит так о себе в чувстве смирения, как думает святой Афанасий. Никакого-то во мне нет толку, будто в маловозрастном, и ничего-то нет во мне, за что можно было бы хоть мало-мало похвалить меня, я ничего не стою; не стою – но заповедей Твоих все же не забываю, зная красоту и величие их, все же уклоняюсь под сень их, чтобы достоинством их прикрыть мое ничтожество. Я облекся в них, как в одежду, чтоб из-за их светлости забыли о моем ничтожестве. Или пожалуй так: я забыл о себе, как о ничтожнейшем, но оправданий Твоих никогда не забывал. А то и так еще: я ничто, несмотря на то, что никогда не забывал оправданий или заповедей Твоих, ибо, при всем моем старании всегда их помнить и ходить по ним, не могу сказать, что совершенно их выполнил, так как «широка заповедь Твоя зело» (ранее, Пс. 118:26). В этом смысле он выражает здесь то же, что заповедал Господь чувствовать всем, творящим заповеди Его: «егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко раби неключими есмы; яко, еже должни бехом сотворити, сотворихом» (Лк. 17:10).