Притчи Соломона, Глава 8, стих 4. Толкования стиха

Премудрость не обращается к какому-то одному народу, а взывает ко всем людям, ибо все они вышли из рук Божиих. Всякий человек сотворен Богом, одарен Им разумом, поэтому Премудрость Божия взывает ко всем сыновьям человеческим, дабы они могли войти в Царство Божие. Мы не можем до конца этого понять, наш кругозор ограничен лишь близкими людьми. В этом есть правда и неправда. Если ты не любишь близких, то как полюбишь дальних? Но когда все ограничивается только близкими, мы забываем, что все мы – от Бога. Получается, что мы ограничены в своей любви. Божественная Премудрость не такая, она не скрывается, не прячется, она кричит у ворот. Она не признает, что религия – частное дело человека. Сатана внушает нам: «Твоя вера – это частное дело, хочешь ‒ верь, а хочешь ‒ нет». Он запрещает говорить о вере вслух. А Премудрость кричит об этой вести везде: «Я взываю к вам, люди, сыны человеческие, услышьте мой голос». Религия – это общее дело, и главная служба, совершаемая каждый день в храмах, называется Божественным общим делом – Литургией. Причем это общее дело не только людей, но и Ангелов Божиих и Самого Бога, Который действует в нас в это время.

Премудрый слышит голос самой премудрости. Она взывает ко всем людям с высоких и многолюдных мест (8, 1 — 3) и, заметив, что руки ея полны истины и важности, (4—11) изображает свои божественныя свойства и действия, как Премудрости ипостасной; она дает последователям своим власть, и богатство, и благополучие (12—21); она совечна Богу Творцу *) (-22—«о), соучастница в творении и промышлении мира (27—31); теперь она приглашает всех к слушанию своих уроков, обещая делать их мудрыми и счастливыми (32— 36).

Ст. 22. Господь созда (стажа) мя начало путей своих, в дела своя. Еврейск. текст имеет здесь "канани"—"приобрел," след., вместо стоящаго в греч. печатном тексте εκτισε — создал, правильнее будетъ, как заметили еще св. отцы (Афанасий, Евсевий; в спорах с Арианами, εκτησατο, possedit — стяжал — как в перев. Акилы и др. и в Вульгате- Пс. 138:13.

Людям нередко кажется, что христианство — религия очень сложная, и чтобы ее усвоить, необходимо быть философом или богосло­вом, долго учиться, много читать. И действи­тельно, о христианстве написано столько книг, есть множество сложных вопросов, есть догма­ты, с которыми обязательно необходимо со­глашаться... Но возникает один вопрос: как же апостолы — рыбаки — ходили и пропове­довали, как же они обращали самых простых людей? Рабов, крестьян, вчерашних иудеев или даже язычников. Их-то сознание точно не было готово к усвоению философских катего­рий и богословских терминов.

Однако все это неслучайно. Потому что Христос, как и Его ученики, ждали от людей, к которым обращались, не столько усвоения информации, не принятия одних обрядов вме­сто других — они ждали изменения жизни, пе­рехода от жизни фарисейской и эгоистич­ной к жизни, исполненной подлинной любви к ближнему, к способности жертвовать...

Христианство — сложная религия, но не потому, что -очень философская и тому подоб­ное, дело не в этом. Сложно жить по заповедям, сложно быть верным Богу. Прощать, когда на тебя нападают, быть щедрым, когда у самого мало... Но это знания другого сорта, эта пре­мудрость как раз вполне может быть усвоена. Она не скрыта и не является какой-то специ­альной тайной. Напротив, она «становится на возвышенных местах, при дороге, на распутиях; она взывает у ворот при входе в город». Это явно не гностическая истина, которая открыва­ется лишь достойным и особенным. Или луч­ше сказать: достойным может стать любой, кто готов приобрести знание. Премудрость суще­ствует для всех, к ней призываются и неразум­ные, и глупые.

Выбрать ее не просто, потому что она не материальная выгода, ее не потрогать руками, не взвесить, она не серебро, не отборное золо­то, не жемчуг... Она ищет рассудительности, то есть некоторого внутреннего труда. И все же «ничто из желаемого не сравнится с нею».

Она в основе справедливости, в основе вся­кой правды, и сокровище, которое она дает, не погибает. Человек, который не видит ни­чего дальше сиюминутной выгоды, не выбе­рет ее. Он будет стремиться к серебру и золо­ту, к богатству ветшающему и временному. Но тот, кто смотрит дальше, кто думает не только о временном, но и о вечном, непременно будет стремиться к премудрости, будет искать и най­дет ее.