Притчи Соломона, Глава 5, стих 23. Толкования стиха

Каждый человек спотыкается о собственные грехи, ставящие ему силки. Попавший в ловушку своего греха, в ней и содержится.
У супругов обязательно должен быть церковный брак. Зарегистрированный светский брак не является благодатным. Он терпится Церковью в том случае, если муж и жена были неверующими, но потом один из них обратился. Церковь допускает обратившегося ко Святому Причастию, потому что он освящает неверного супруга. В случае, когда речь идет о гражданском браке, то есть о блудном сожительстве, говорить об освящении не приходится, даже если люди прожили в таком состоянии долгое время.
Кстати, для Библии основное благословение – это благословение отца. Рожденному вне брака ребенку будет труднее в жизни. Напомню такую вещь: из-за большого числа разводов выросло целое поколение мужчин, которые не могут за себя постоять. В них нет мужества, они не имеют опыта мужчин. Непонятно, почему сложилась практика при разводах отдавать мальчиков матерям. Я считаю, что мальчиков нельзя отдавать матерям, их нужно оставлять с отцами. Современные дети забыли простую вещь, независящую от того, в каких отношениях между собой родители, – это почитание обоих родителей. И благословение на брак лучше брать у обоих.
Царь Соломон заканчивает такими словами: «Он умирает без наставления, и от множества безумия своего теряется» (Притч. 5:23. Блудник впадает в состояние неразумия, разум его ослабевает, он лишается всего.

Во второй части отрывка, который читается в среду на второй неделе Великого поста, пре­мудрый Соломон дает один очень важный со­вет. Он предостерегает нас от необдуманных ручательств, и не только за малознакомых лю­дей, но даже за тех, кого мы можем назвать своими друзьями. Ведь если ты поручился за человека, ты несешь ответственность за все его поступки.

У одного старца спросили однажды: може­те ли вы ручаться головой за своего послуш­ника? На что он ответил: я порой не знаю, что в следующий момент ожидать от себя самого, как я могу ручаться головой за другого чело­века?

Речь идет отнюдь не о равнодушии и без­ответственности. Писание предостерегает нас от легкомысленной самонадеянности в своих оценках. Поистине мудрый человек, который всю жизнь пытается познать себя, разобраться в мотивах своих поступков, понимает, как мно­го он еще не знает о себе самом. Жизнь порой посылает такие ситуации, в которых мы всякий раз проявляемся с новой стороны. Может быть, это и не всегда очевидно. Внимательного это приучает к некоторой осторожности в оценках тех, кто тебя окружает. Причем как в оценках отрицательных, так и в положительных. По­этому как осуждать другого, так и ручаться за кого-то своей головой может лишь человек не­далекий. Тот, для которого жизнь плоскостная, одномерная.

Будем по совету премудрого Соломона осторожны в своих оценках. Будем тщательнее вглядываться в самих себя и работать со сво­ей душой.

Сей скончовается с ненаказанными, от множества же своея тучности (πιότητος¹) извержется.

Уловленный беззаконием и оставшийся ненаказанным испытает подобное тем; и имеющий общение с убийцами есть убийца. И посмотри, какою горькою изображает смерть, говоря, с кем вместе погибает. Страшно умереть и с худой славой. А их наполнило, говорит, беззаконие, которое назвал «тучностью», и в которой явилась плоть, за дела плоти, и вне спасительной жизни. И погиб (ἀπώλετо) за безумие, а не пожелание, так как для удовлетворения пожелания имел законную собственную жену. Поэтому никто пусть не обвиняет природу, но пусть обвиняет собственную неумеренность; а это не свойство природы.

Теперь этот наставник повторяет своим юным ученикам это мудрое, завещание своих родителей и остерегает их от соблазнов чужой жены (7—,14), .советуя находить счастие и любовь в собственном семействе (15—20); делать же это нелицемерно, потому что Богу, открыты все пути человека, и всякое уклонение от закона, строго наказывается (21—23).

умирает. См. ком. к Ис. 2:18 и Ис. 5:5.

Автор Книги Притчей не скупится на простые житейские мудрости, которые, с одной сторо­ны, всем известны и интуитивно понятны, а с другой, нуждаются в постоянном повторении. Пятая глава книги посвящена увещеванию о хранении супружеской верности. Шестая гла­ва начинается с предостережения: Соломон го­ворит о том, что не стоит выступать за кого бы то ни было поручителем.

Вряд ли Соломон имеет в виду поручитель­ство перед кредитными организациями, что, конечно, само по себе таит известную опас­ность. Впрочем, может оказаться, что именно финансовое поручительство подразумевал ав­тор. Но тогда возникает закономерный вопрос: для чего из года в год на второй неделе Вели­кого поста Церковь предлагает нашему внима­нию этот отрывок?

По мнению преподобного Максима Испо­ведника, слова «Сын мой! если ты поручился за ближнего твоего и дал руку твою за друго­го, — ты опутал себя словами уст твоих, пойман словами уст твоих» имеют помимо буквально­го еще и некое аллегорическое значение. Он полагает, что под «ближним» стоит понимать тело человека из-за отношения к нему души. А слова «если ты поручился» говорят о том, что нельзя быть зависимым от своего тела.

При таком прочтении слов Книги Прит­чей все становится на свои места: действи­тельно, во время строгого поста тело просит за него поручиться и снизойти к его слабости, иными словами — не особо утруждать его по­стом и другими аскетическими упражнения­ми. Преподобный Максим Исповедник в своем толковании делает акцент на том, что если ум пойдет на поводу у тела и даст ему то послабле­ние, которое оно требует, то через это человек лишится той пользы, которую получил в сво­ем аскетическом опыте. Преподобный Максим сравнивает послабления с добровольным раб­ством, в которое ввергает себя человек тогда, когда за кого-либо поручается. Ведь такому че­ловеку приходится нести ответственность не за себя самого, а за другого. При том, что этот дру­гой может оказаться крайне неблагонадежным типом.

Сложно не согласиться с преподобным. В самом деле, наше тело весьма лукаво и изво­ротливо. Оно редко платит по счетам, обеща­ет, что если его достаточно кормить, оно станет усерднее на молитве, но почему-то после сыт­ного обеда отворачивается от икон в сторону дивана, клятвенно уверяя, что именно диван — залог успешного последующего молитвенно­го бдения. Так оно водит нас за нос десятиле­тиями, обещает и не делает, но при этом вновь и вновь просит вступиться за него, взять на се­бя ответственность и лишиться всех тех благ, которые Бог обещал слушающим Священное Писание и исполняющим услышанное.