Песнь песней Соломона, Глава 3, стих 11. Толкования стиха

И когда отвели невесту к покою жениха, они воспели брач­ную песнь, говоря о любви дочерям иерусалимским: Пойдите и посмотрите на царя Соломона в венце, которым увенчала его мать его в день бракосочетания его. Они поют брачную песнь¹ и призывают прочие силы небесные или души, чтобы те увидели любовь, которую питает к дочерям Иерусалима Христос. Поэтому и заслужил Он увенчания от Матери, как Сын любви, как показывает Павел, говоря, что Бог избавил нас от власти тьмы и ввел в Царство Сына любви Своей (Кол. 1:13). Следовательно, Он – Сын любви, и Сам – любовь, имеющий любовь не как что-то внешнее или случайное², но содержа ее в Своей сущности, как царство, о котором говорит: Я на то родился (Ин. 18:37). Поэтому они говорят: Пойдите, – то есть избавьтесь от забот и помышле­ний о веке сем, выйдите из телесных теснин, выйдите из мирс­кой тщеты и увидите, сколь великую любовь Царь-Миротворец³ в день бракосочетания Своего, увидите, сколь Он славен, потому что Он дал телам воскресение и соединил души Себе. Это венец великого состязания, это преславный брачный дар Христа – Его кровь и страдание. Что еще мог дать Он, Который не пощадил Себя, но принял смерть за нас? Иной перевод. Итак, когда невеста приведена в брачный покой жениха, ведущие поют приветствие от дочерей Иерусалима: Пойдите и посмотрите на царя Соломона в венце, которым увенчала его мать его в день бракосочетания его. Поют эпиталамий и призывают прочие силы небесные и души: да видят любовь, каковую имеет Христос в дочерях Иерусалима. Потому и заслужил корону от матери, как сын любви, как Павел показывает, говоря, что Бог избавил нас от власти тьмы и введшего в Царство возлюбленного Сына Своего (Кол. 1:13).

Последующая же часть слова заключает в себе увещание невесты дщерям иерусалимским. Как великий Павел почитал для себя ущербом, если не соделает «всех» (1 Кор. 7:7) причастниками собственных своих благ, а потому слушающим говорил следующее: «будите якоже аз: зане и аз» был некогда подобен вам (Гал. 4:12), и: «подражатели мне бывайте, якоже аз Христу» (1 Кор. 11:1): так и человеколюбивая невеста, сподобившись сама Божественных Владычних таин, когда увидела ложе Царя и соделалась Его одром, взывает отроковицам (а ими могут быть души спасаемых), говоря: долго ли останетесь заключенными в вертепе этой жизни? Изыдите из прикровений естества, видите дивное зрелище, став дщерями Сиона, зрите венец весьма приличный главе Царя, который возложила на него матерь по слову Пророка, говорящего: «положил еси на главе Его венец от камене честна» (Пс. 20:4). Конечно же, никто из осмотрительных в суждении, когда речь о Боге, не будет строго разбирать значения имени, почему вместо Отца упоминается матерь, в том и другом речении находя один смысл, потому что Божество и не женского, и не мужеского пола. Да и как о Божестве помыслить что-либо подобное, когда и в нас – людях не на всегда остается это, а, напротив того, когда «вси» делаемся «едино о Христе», тогда и признаков сего различия совлекаемся с целым ветхим человеком (Гал. 3:28)? Посему-то всякое, какое ни найдется, имя равносильно для указания на естество нетленное, потому что ни женский, ни мужеский пол не сквернят своим именованием значения, какое имеет естество пречистое. Посему-то в Евангелии говорится, что Отец творит «браки» (Мф. 22:2), и Пророк Богу говорит: «положил еси на главе» Его «венец от камене честна»: а здесь сказано, что венец на Жениха возлагается матерью. Поелику брак один, и невеста одна, и Одним возлагается на Жениха венец, то вовсе нет разности, назвать ли единородного Бога Сыном Божиим, или, по выражению Павла, «Сыном любве» Божией (Кол. 1:13); потому что по тому и другому именованию одна сила уневещивает Его для сожительства с нами. Посему невеста говорит отроковицам: «изыдите» и будьте дщерями Сиона, чтобы с высокой стражбы (так толкуется Сион) возмогли вы увидеть чудное зрелище – венценосного Жениха. Венцем же для Него делается Церковь, вокруг объемлющая главу Его одушевленными камнями. Соплетатель такового венца есть любовь, и не погрешит, кто матерью назовет ее, или любовию; потому что, по слову Иоанна, «Бог Любы есть» (1 Ин. 4:8). Этим венцем, – сказует невеста, – увеселяется Жених, восхищаясь брачным сим украшением: ибо радуется, как действительно соделавший Церковь Своею сожительницею, увенчаваемый добродетелями отличнейших в ней. Но лучше присовокупить самые Божественные изречения, буквально читаемые так: «дщери Сиони, изыдите и видите» Царя Соломона «в венце, имже венча Его мати Его, в день обручения его, и в день веселия сердца Его». *** Конечно же, никто из осмотрительных в суждении, когда заходит речь о Боге, не будет строго разбирать значения имени, почему вместо отца упоминается матерь, в том и другом речении находя один смысл, потому что Божество и не женского пола, и не мужского. Да и как о Божестве помыслить что-либо подобное, когда и в нас, людях, не всегда остается это различие пола, а, напротив того, когда все делаемся одно во Христе (Гал. 3:28), тогда и признаков этого различия совлекаемся со всем ветхим человеком (Еф. 4:2)? Потому-то всякое, какое ни найдется, имя равносильно для указания на естество нетленное - потому что ни женский, ни мужской пол не осквернят своим именованием значения, какое имеет естество пречистое Божественное. Потому-то в Евангелии говорится, что Отец творит брачный пир (Мф. 22:2), и пророк Богу говорит: Возложил на голову его венец из чистого золота (Пс. 20:4); а здесь сказано, что венец на жениха возлагается матерью. Поскольку брак один, и невеста одна, и Одним возлагается на Жениха венец, то вовсе нет разницы, называть ли Сына Божьего Единородным или, по выражению Павла, Сыном любви Его (Кол. 1:13), - потому что по тому и другому именованию одна Сила уневещивает Его для сожительства с нами.

Под золотом должен тобой мыслится духовный союз, славный и божественный. И ковчег в пустыне был изнутри и снаружи покрыт золотом, выражая божественное соединение. А пурпур подобает множеству призванных в царство. И когда кто-либо поверит, то примет в сердце Христа, Который есть дорогая жемчужина. Ибо говорит еще, что носильный одр сделал ради дщерей иерусалимских одной любовью: Ибо так возлюбил Бог мир, что послал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3:16).
*** Церковь, исходящая от язычников, говорит: Пойдите и посмотрите (Песн. 3:10). Но то, что называется днем Его бракосочетания, есть день его страданий, когда Он сочетался с Церковью Своей кровью.

Всякий царь провозглашается воинами; и Иисусу прообразовательно надлежало быть увенчанным воинами. Потому-то и Священное Писание говорит в Песни: Пойдите и посмотрите, дщери Сионские, на царя Соломона в венце; которым увенчала его мать его (Песн. 3:11). И тайну составлял венец, ибо он доставлял свободу от грехов и освобождение от осуждения за казни.

Увенчала мать в день бракосочетания. Во время брачной церемонии жених и невеста увенчивались венцами (Ис. 61:10; ср.: Есф. 2:17, где царь возлагает царский венец на голову Эсфири и делает ее царицей). О том, чтобы сын увенчивался матерью, в библейском тексте нигде больше не говорится, хотя, если рассматривать этот эпизод в контексте мудрого правления Соломона, здесь можно усмотреть связь с «прекрасным венком», возложенным Премудростью на своего избранника (Прит. 4:9). Мать пользовалась в семье непререкаемым авторитетом и играла главную роль в том, что касалось сердечных дел.

на царя Соломона в венце. Т.е. во всем величии и великолепии.

Написано: Терновый венец возложили на Него (Мк. 15:17). В подтверждение этого выслушай в Песни Песней вещающий по поводу беззакония Иерусалима голос Отца, дивящегося уничижению Сына: Пойдите и посмотрите, дщери иерусалимские, на венец, которым увенчала его мать его (ср. Песн. 3:11).

А ст. 11 говорит о бракосочетании их, как уже совершившемся факте. Соединение двух образов восхождения солнца и вступление на престол великого царя должно было приводить в сознание новый высший образ Мессии Царя, которого имя: Восток, и Солнце Праведное. По объяснению Мидраша (Midr. III, 11, s. 99), под царем упоминаемым в 3:11, разумеется царь – Мессия, поскольку только он может привести в гармонию явления тепла и явления холода, действия Ангела зимы Михаила и Ангела весны Гавриила» (с. 372–373).