Откровение ап. Иоанна Богослова, Глава 1, стих 4. Толкования стиха

Ничего хорошего невозможно сделать без благодати и мира души. Семь духов означают Третье Лицо Пресвятой Троицы – Духа Святого. У пр. Исаии сей Дух, почиющий на жезле от корени Иессеева, описан также седмеричным: И почиет на Нем (на жезле от корени Иессеева) Дух Господень, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия (Ис. 11:2).

Число семь представляется здесь таинственным и многозначительным. Хотя и много было церквей в мире, только семи из них Иоанн послал послания, именуя в седмичном числе таинственную судьбу всей Церкви.

Господь соделал нас царями и священниками Богу и Отцу Своему, чтобы в духе и истине приносить Ему жертвы не из животных, а живое и разумное служение, поэтому Тайнозритель и славословит предвечную благость Божию к падшему человечеству.

С 4-го по 8-й стихи 1-й главы содержится вступление Иоан­на в пишемую им книгу, которая по этому своему началу, как и концу ее (Откр. 22:21) представляет собой литературную фор­му послания, напоминающего послания ап. Павла. В этом всту­плении содержится: 1) приветствие писателя семи церквам, находящимся в Асии, с прославлением Господа Иисуса Христа (4-6-й стихи) и 2) главная мысль всей книги (7-8-й стихи).

Здесь впервые перед нами священное, библейское, число «семь», которое потом будет приводиться в целом ряде апокалиптических символов (7 духов, 7 светильников, 7 анге­лов, 7 печатей, 7 труб и т.д.).

Частных церквей, подобных Ефесской, Смирнской и т.д. было тогда, конечно, не семь, а очень и очень много, ибо хри­стианство распространилось к концу I века, когда писался Апокалипсис, по всей Римской империи. Но апостол «послал только седмим церквам. Так сделал ради седмеричного чис­ла, знаменующего таинственное всех сущих церквей», ибо открываемые им ко всей Церкви Христовой относящиеся ве­ликие и священные тайны, даваемые в символах, требовали приведения числа священно-символического. И еще сдела­но это, как указывает тот же св. Андрей, «по соответствию сего числа настоящей жизни, в коей принят седмеричный круг дней. По той же причине упоминает только и о семи ангелах и семи церквах»¹. Так и вообще в Библии «семь» есть число священное, число полноты и законченной окру­гленности, употребляемое там в очень многих местах (Жда­нов)². Не забудем, что и у пророка Даниила, когда идет речь о таинственно-великих и священных временах, счет времени определяется опять-таки седминами и полседминами (что со­хранено и в Апокалипсисе), и это не только применительно ко временам Второго пришествия, но и Первого пришествия Христова. В тексте благословения выражение: Благодать вам и мир от Сущаго, и иже бе, и грядущаго, по истолко­ванию древних толковников Андрея, Арефы и Икумения, «равносильно - от Триипостасного Божества» (Жданов)³, и тогда «словом Сый означается Отец, сказавший Моисею: Аз есмъ Сый (Исх. 3:14); выражением Иже бе - Слово, Которое в начале бе к Богу (Ин. 1:1); словом грядый - Утешитель, всег­да нисходящий на церковных чад во святом крещении и во всей полноте имеющий снизойти в будущем веке» (см.: Деян. 2-я гл.)⁴ Однако здесь лучше согласиться с проф. А. Ждано­вым, который отдает предпочтение другому толкованию тех же толкователей: «Может быть, не безосновательно прила­гать “ό ών” и прочее (т.е. все благословение) к Отцу (одному), потому что Он содержит в Себе начало, средину и конец всего сущего»⁵, а главное - потому, что и о Сыне, и о Духе Святом сказано будет дальше, непосредственно за этим.

И от семи духов, находящихся пред престолом Его. Со­гласно с большинством толковников, под выражением семь духов в выписанном тексте нужно разуметь Бога Духа Святаго. И опять нас не должно смущать то обстоятельство, что Он - третья Ипостась - называется здесь прямо после Бога Отца, ибо и у апостола (Павла), как оттеняет св. Андрей, «Боже­ственные Ипостаси поставляются прежде и после без всякого различия»⁶; святому же Иоанну естественно было здесь сло­ва Иисуса Христа поставить уже после - потому что именно о Нем далее и пойдет нарочитая и более полная речь.

Но спросят: почему же здесь Святой Дух обозначен не обыч­ным Своим именем, а под этим образным выражением? На это ответим: Апокалипсис - книга пророческая, отсюда и образная речь в нем; и так как седмеричное число в Священном Писа­нии постоянно означает нечто священное или совершенное, то посему и в этом месте оно означает Святого и Совершенного Духа, Который (как ясно Он назван в подобном месте в Апо­калипсисе - 4:5) есть дух Божий (ср. еще: 3:1 и 5:6). Напротив, совсем неприемлемыми представляются у писателей неправо­славных те совершенно произвольные толкования этих слов о семи духах, когда под ними «разумеют или семь ангелов, или семь основных форм откровения Иисуса Христа, семь очей или свойств Иисуса Христа»⁷. Явный произвол последних видов перетолкования этих слов о семи духах, когда их приурочива­ют к личности Иисуса Христа, виден уже из того, что именно о Нем дальше и следует вся речь. А с другой стороны, было бы совершенно необъяснимо и более чем странно, если бы в этом, традиционно апостольском благословении давалось бы благо­словение от Отца и Сына, а в средине, наряду с Ними, от каких то свойств или форм Его же или хотя бы от ангелов и в то же время вовсе не было бы при этом упомянуто Третье Лицо Свя­той Троицы - Дух Святый, как это принято и как, по существу, необходимо в подобных благословениях.

Что же касается, в частности, ангелов, то «нигде ангелы не поставляются в такое положение между Отцом и Сыном, как в этом толковании; и меньше всего это могло быть здесь, где Отец и Сын молитвенно призываются как источники благодати и мира для людей, чего безусловно нельзя отно­сить к ангелам. Хотя ангелы в Священном Писании и назы­ваются духами, но нигде они не называются духами Божиими (Откр. 4:5) - потому что выражение Дух Божий заключает в себе понятие Божества и употребляется только в приложении к Святому Духу и никогда к ангелам или к другим каким-либо тварям». Достойно также замечания при этом, что хотя не­однократно упоминаются (в Апокалипсисе) эти семь духов, но нигде о них не говорится во всех таких случаях, чтобы они поклонялись Богу или Агнцу, как это не раз сказано о всех других, упоминаемых там, существах: и об ангелах вообще, о четырех зверях (живых существах), и о двадцати четы­рех старцах⁸. И наоборот, понимание выражения семь духов в смысле обозначения «Всесовершеннейшего Духа, Бога Духа Святаго», имя Которого в апостольских приветствиях всегда поставлялось наряду с Отцом и Сыном, вполне соответствует и другим местам Апокалипсиса, и вообще слову Божию. В 5-й главе Апокалипсиса мы читаем: Агнец имеет семь рогов и семь очей, которые суть семь духов Божиих, посланных во всю землю (Откр. 5:6). «Семь рогов означают полную, всеобщую власть над всем, семь очей - совершеннейшую премудрость (и всеведение) и семь духов - Всесовершеннейшего Духа, именно, как Он здесь называется, Духа Божия»⁹.

Но, конечно, число «семь», как множественное число, озна­чает Святаго Духа отнюдь не по Его существу, Его Лицу или Его природе, но по Его действию, указывая только различие Его служений и дарований, в таком же полном соответствии тому богатству этих даров духовных, о котором не раз говорит ап. Павел (например, 1 Кор. 12-я гл.).

Совершенно согласно с этим и сказанное пророком Исаией в его предсказании о Духе Божием, которого он изображает также в семи следующих свойствах, говоря: И почиет на нем (т.е. Спасителе - Отрасли от корени Иесеева) Дух Божий, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия; и исполнит его дух страха Божия (Ис. 11:2-3). Это-то пророчество Исаии, слова которого о помазании Духом Господним Сам Иисус Христос прилагал к Себе (см.: Лк. 4:18-19), нужно думать, и послужило как бы подпочвою для приводи­мого выражения Апокалипсиса и должно являться основным источником для объяснения данного символа о семи духах Бо­жиих у Престола Божия. И здесь мы также имеем семь духов в одном Духе Божием, Которым помазан был Иисус Христос.

«Нам остается только еще объяснить слова - находящихся пред престолом Его. Если здесь, как сказали мы, под семью духами нужно разуметь “Духа Божия”, то следовало бы ожи­дать, что Он будет изображен находящимся не пред Престолом, но на самом Престоле». Однако такое положение становится вполне понятным, когда мы вдумываемся в самый смысл дан­ного символа. Дух Святой, как уже и сказали мы, изображает­ся здесь не со стороны своей Божественной природы, а такой Своей благодатной - животворящей и спасающей - деятель­ности, какую и обещал Ему для людей Спаситель в Своей Про­щальной беседе (см.: Ин. 14-16-я гл.) и в какой Он и до Второго пришествия Христова пребудет для Церкви. Эта «Параклитская» деятельность Третьей Ипостаси направлена с неба на землю, от Престола Божия в мир человеческий, а потому и сам Дух Утешитель в дарованиях Своих символизируется здесь как «находящийся пред Престолом», «горящий пред Престолом» (см.: Откр. 4:5), как, далее, и теми семью очами у Агнца, которы­ми Он смотрит на спасаемый Им мир и которые (тоже) суть семь духов Божиих, посланных во всю землю (Откр. 5:6). По­добно этому и Господь Иисус Христос, от самого Вознесения Своего седящий, как исповедуем мы, одесную Отца, в ви­дении великого Своего исповедника Стефана представляется вставшим с Престола, чтобы «укрепить его и потом принять к Себе», ибо первомученик засвидетельствовал сонму своих убийц: Вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога (Деян. 7:55-56)¹⁰.

"в Асии" – имеется в виду римская провинция Асия, занимавшая западную часть Малоазийского полуострова. В наше время это западная часть Турции.

«Иоанн семи церквам» – святой апостол Иоанн долго жил и проповедовал Евангелие в Ефесе, самом крупном городе провинции Асия, и потому семь асийских церквей являются как бы его епархией, к которой он и обращается с настоящим посланием.

Многие толкователи разумели под «семью Церквами» не только асийские Церкви I века, но также и вообще всю полноту Христовой Церкви на всем протяжении ее земного пути. Это как бы семь граней Церкви, семь архетипов ее состояния, сменяющих друг друга на протяжении истории. Согласно такой трактовке, Апокалипсис – это послание ко всей Вселенской церкви, на все времена Правомерен в этой связи и такой вопрос: если семь асийских Церквей, то есть вся полнота Церкви (семь – число полноты), есть – условно – епархия апостола Иоанна, то не следует ли именно этого апостола считать предстоятелем Вселенской Церкви – на всей земле и во все времена?.

«семи церквам» – число семь встречается в Апокалипсисе очень часто, более пятидесяти раз. На языке Священного Писания оно означает полноту, множество, совершенство чего-либо – как доброго, так и злого. (См. во Введении «О символическом значении чисел Апокалипсиса».)

«благодать вам и мир…» – Благодать и мир преподаются трехчастным способом, и большинство толкователей видят здесь указание на Святую Троицу:

«от Того, Который есть, и был, и грядет» – сказано об Отце. Ср. откровение Божественного имени יהוה (Иегова, Сущий) в Исх. 3:14.

«и от семи духов, находящихся перед престолом Его» – сказано о Святом Духе. Хотя некоторые считали, что под «семью духами» следует понимать семь высших Архангелов, вечно предстоящих перед Богом, однако более правдоподобным представляется мнение, что «семь духов» означают Святого Духа, полноту Его даров, Его Благодать Ср. указание на семь даров Святого Духа у пророка Исаии (11, 2–3).. По словам святителя Григория Паламы, святой Иоанн здесь «сопричисляет к Отцу и Сыну семь духов, употребляя эти семь вместо одного Святого Духа, несомненно, как Его природные энергии».

В пользу этого мнения свидетельствует, кроме прочего, тот факт, что ниже, в 3,1, семь духов названы «духами Божиими» (греч. πνεύματα τοῦ Θεοῦ), тогда как Ангелы этим именем нигде в Библии не именуются.

Почему семь духов находятся перед престолом, а не на престоле, однозначно ответить трудно. Может быть, по той причине, что, непосредственно обозначая Божественные энергии, они указывают на Ипостась Святого Духа лишь косвенно?

Впрочем, в Писании имеется другой аналогичный пример: святой Стефан видел Иисуса Христа, стоящего одесную Бога (Деян. 7:55).

«и от Иисуса Христа» – сказано о Сыне.

Сын и Дух Святой – это руки Отца, совершающие домостроительство в нашем мире. По Божественной Своей природе Они невидимы, непостижимы, недоступны, однако в мире стали доступными и постижимыми: Сын – как человек Иисус, присутствующий, кроме прочего, в Евхаристии, а Дух Святой – как доступная христианам Благодать, нетварная энергия Бога. Дух является в мире через Благодать, как Сын – через человеческую природу Христа.

«Свидетель верный» – то есть истинный Свидетель истины Божией. Эта мысль неоднократно встречается у апостола Иоанна и в его Евангелии (Ин. 3:11; 18, 37).

Слово «свидетель» (греч. μάρτυς) в церковной традиции часто переводится на славянский и русский как «мученик», и этим словом именуются мученики за Христа. Таким образом, мы видим, что первенцем и родоначальником сонма мучеников, пострадавших за истину Божию, является Сам Богочеловек Христос.

Кроме того, выражение «свидетель верный» означает, что все, о чем Он свидетельствует, непременно исполнится.

«Первенец из мертвых» – то есть первый, Кто победил смерть (ср. 1 Кор. 15:20–23; Кол. 1:18). Оживали умершие и раньше, например, сын наинской вдовы, Лазарь и др., однако все они возвращались лишь в прежнее смертное состояние, чтобы через какое-то время снова умереть. Воскресение же Христа есть переход человеческой природы в принципиально другое состояние – состояние бесконечной жизни.

Христос является Первенцем также и в другом смысле: Он есть Родоначальник нового человечества, Родоначальник и Отец Будущего века. Святитель Игнатий Брянчанинов говорит, что, подобно тому как Адам является отцом и родоначальником для всего ветхого человечества – в том числе и для Самого Христа по человеческой природе, – так Христос является Отцом и Родоначальником для всего нового человечества, имеющего войти в жизнь Будущего века, – в том числе и для самого Адама.

«Владыка царей земных» – эти слова являются мессианским титулом. О грядущем Мессии в псалмах сказано: «Я сделаю его первенцем, превыше царей земли» (Пс. 88:28).

«соделавшему нас царями» – через причастие Крови Христовой в Евхаристии христиане становятся кровными детьми Небесного Царя, приобретают царское достоинство.

«и священниками» – то есть людьми, имеющими доступ к Богу, близость и общение с Ним.

Во-первых, что значит, что св. Иоанн обращается с своим пророческим словом к семи малоазийским церквам? Сие не колеблет всеобщности назначения Апокалипсиса для всех христиан; но поелику с вышеозначенными церквами св. Иоанн Богослов находился в особенно-близких и частых сношениях, то ему и повелевает сам Господь (Откр. 1:11) прежде всего сим именно церквам сообщить откровение, которого он был удостоен. Эти церкви берутся здесь, как часть вместо целого, т. е. вместо всей церкви, которая в своей совокупности могла представлять конечно ту же самую картину, что и семь церквей, бывших под непосредственным управлением Ап. Христова. Не нужно забывать и того, что число семь берется обыкновенно в писании для выражения полноты в разнообразных отношениях.

Во-вторых, кого разуметь под семью духами? Не без натяжки, и даже не без некоторого искажения текста, иные разумеют под ними самого Духа Святого, изображаемого будто бы по Его действиям, как семь духов. Никакой нет нужды прибегать к такому мистическому толкованию. Довольно вспомнить известные характерные и совершенно определенные слова ангела, сопровождавшего Товита. «Я – Рафаиль, один из семи ангелов, которые… восходят пред славу Святаго» (Тов. 12:15). Таким образом, всего естественнее апокалипсические слова тайнозрителя Иоанна о «семи духах» понимать в буквальном смысле.

.5 Приветствие, характерное для жанра посланий.

Иоанн. См. Введение: Автор.

Семи церквам. См. Откр. 1,11; Откр. 2:1 - Откр. 3:22. В книге Откровение важную роль играет число семь (см. Введение; Содержание), символизирующее завершенность (Быт. 2:2, 3). Выбор семи церквей не только выражает эту тему, но и указывает на более широкое содержание послания, а именно, что оно обращено ко всем церквам.

Асии. Асия (Азия) - провинция Римской империи, охватывающая запад нынешней Турции.

Который есть и был и грядет. Это выражение тождественно имени Божию в книге Исх. 3:14-22. См. ком. к Откр. 1:8.

от семи духов. Святой Дух описывается в терминах семеричной полноты (Откр. 4:5; Зах. 4:2, 6). Источником благодати и мира является Троица: Бог Отец ("Который есть"), Сын (Откр. 1:5) и Дух (ср. 1 Пет. 1:1, 2; 2 Кор. 13:14).

Можно было бы спросить, почему Иоанн обращается с приветствием к семи только церквам? Быть может потому, что число семь есть эмблема таинственности, под покровом этой эмблемы можно усматривать единую, соборную, святую, вселенскую Церковь.

***

Возвещаемое в Откровении Господа о семи Асийских церквах, кроме своего исторического значения, как характеристика церквей того времени, имеет приложение и ко всем последующим векам в истории вселенской Церкви Христовой, ибо недостатки и достоинства перемежаются всюду. То видится упадок любви к Богу и ближнему, как в Ефесе, где обширные торговые дела и разноплеменность посещающих его купцов не могли не иметь влияния на духовную жизнь города в дурную сторону. Может найтись во всякое время тут или там, на востоке или на западе, лицемерная религиозность, как в Лаодикии, или равнодушие к развратным сектам служения сатане, как в Пергаме, или равнодушие к обличению модной культуры, как в Фиатире, или совершеннейший индеферентизм к делам веры, как в Сардах.

В противоположность сему найдется и достойная подражания ревность к проповеди Слова Божия, как в Филадельфии; или терпения в гонениях за веру, как в Смирне. Остается подражать Филадельфии и Смирне в ревности к возвещению Слова Истины и в терпении за веру, и избегать недостатков, которые коренятся в упадке любви к Богу и ближнему, в лицемерии, равнодушии к гибели людей, служащих диаволу и моде, или в индеферентизме к святому делу служения Истине и правде.

То, что очи Господни усмотрели одновременно в семи Асийских церквах, то усматривать могут и в каждой порознь, но не одновременно, а в разные эпохи. То представится обилие достоинств, найденных в Филадельфии и Смирне, то обилие недостатков Ефеса, Пергама, Фиатира, Сард и Лаодикии, смотря по достоинствам или недостаткам звезд, сияющих на свещнике церковном в то или другое историческое время. Как велико влияние предстоятелей на состояние церквей, примером может служить Западная Церковь. В первые века на древнем престоле ветхого Рима звезды сияли евангельским светом смирения и кротости, а незадолго до разделения и после оного звезды засияли мирским блеском. Отсюда и различие в нравах христиан первых веков до разделения и после разделения. Отсюда и кроткий упрек «Имею против тебя то, что ты оставил первую любовь твою» (Откр. 2:4).

***

Легко догадаться, что семь церквей есть образ вселенской Церкви, состоящей из определенного числа престолов апостольских, или митрополий, и поместных епископских. В данном случае митрополией был Ефес – апостольский престол св. Иоанна Богослова, впоследствии перенесенный в Константинополь. Остальные шесть: Смирна, Пергам, Фиатир, Сардис, Филадельфия и Лаодикия – поместные епископские кафедры.

Во времена Иоанна Богослова, в исходе первого века, упоминаемым церквам угрожало отступление многих, увлекшихся гностицизмом, легко переходившим в отрицание воплощения Бога и едва соглашавшимся только на призрачность воплощения. Отсюда же произошли николаиты, которые, для вящшего торжества духа над презираемой ими плотью, предписывали, как лечебное средство – разврат. Это глубины сатанинские, сделавшиеся впоследствии достоянием тамплиеров, иезуитов и некоторых протестантских и раскольнических сект. Это есть полнота отступления от Церкви, быть может, та самая, которая предвозвещена св. Апостолом Павлом во втором послании к Фессалоникийцам, отступление, имеющее в полноте своего развития ускорить явление сына погибели и кончину века.

Предполагается, что Откровение св. Иоанна имеет предметом не только указать грядущее зло, но и показать главные причины оного. Оно дает целый перечень таких причин в обращении к каждой из семи церквей, научая нас, что зло идет издалека, постепенно, и доходит, наконец, до такого развития, что идти дальше некуда и зло начинает пожирать само себя. Видим начало такого постепенного развития зла в церковной жизни Запада пред самым отделением от единства с Востоком, колыбелью апостольского предания. Гильдебрандизм, светская власть папы и духовных владетелей, симония, затем глубокий нравственный упадок папства в XIV и XV веках, наряду со стремлением поставить его рядом с Именем Божиим. Вот те геркулесовы столбы, далее которых некуда было идти и оставалось сложить оружие перед отступниками апостольского предания. Пришлось спасовать еще и потому, что духовные владетели и монашеские ордена обременили себя непосильной мирской ношей, а светские владетели рады были случаю отнять у них эту ношу и отнимали, охотно ради этого одного переходя на сторону отступников Церкви. Вот в чем заключалась история появления первоначального протестантского отступничества на западе в XVI столетии.

Многими другими причинами обуславливается отступничество от Церкви на Востоке, разумея Греко-Российскую Церковь, как представительницу восточного Православия. Эта великая Церковь в обеих своих частях, северо-восточной и юго-западной, начиная с XVI века переносит великие испытания от иезуитов, избравших поляков и жидов своим орудием для гонения на восточное Православие. Юго-западная часть потеряла большую часть своих паств, насилием отторгнутых в унию, а оставшиеся верными преданы жидам. Северо-восточная часть благополучно перенесла нашествие латино-польских самозванцев на Россию и иезуитско-польских легионов на Москву и Троицко-Сергиеву лавру и вступила, под сенью великих патриархов и царей на путь улучшения духовного просвещения, начав оное с исправления богослужебных книг. Коснеющая в невежестве и предрассудках суеверия масса враждебно отнеслась к доблестным попыткам просветить мрак невежества и поддалась лже-учителям, преследовавшим своекорыстные цели. Подобно тому, как на Западе, где отступничество встретило союзника в корыстолюбии светских владетелей, так и тут, этот корень всякого зла произвел свои горькие плоды, народив плеяду лже-учителей, эксплуатирующих народную простоту и слепоту. Волки нарядились в овечьи шкуры и стали слепыми вождями и проповедниками в общинах слепотствующего народа. Вот в чем заключалась история появления отступничества на Востоке в XVII столетии.

А семь духов суть семь ангелов; не как равночестные или совечные они приобщены к Пресвятой Троице - отнюдь нет! - но как близкие служители и верные рабы. Ибо говорит пророк Богу, что все служит Тебе (Пс. 118:91); а во всеобщее входят и ангелы. И еще в одном месте он говорит о них: благословите Господа, все воинства Его, служители Его, исполняющие волю Его (Пс. 102:21). Составляя первое письмо Тимофею, этим образом воспользовался апостол: Пред Богом и Господом Иисусом Христом и избранными ангелами (1 Тим. 5:21) Очевидно, сказав семь духов, находящихся перед престолом Его, Иоанн еще раз дал свидетельство об их чине насельников и служителей Божиих, но не о равночестности.